Ночь. Пляшущее пламя свечей. Роза, покорно подставляющая руку высокой женщине в маске из чёрных перьев. Кровь, капающая на пентаграмму. И слова «Кровью заклинаю тебя. И быть тебе в моей воле, пока трижды не упустишь добычу». Слова, убивающие надежду на освобождение, потому что добычу Он не упускает никогда.
Чёрные кудри, в беспорядке рассыпанные по плечам. Вызов в карих глазах. Дразнящая улыбка. «Поймай меня, если сможешь, Аэрт». И снова женщина в маске. Худенький мальчик, с вызовом глядящий на неё. Перепуганная Яшка. Большие песочные часы на столе. Рядом пузатая бутыль с зельем и большой серебряный кубок. Хриплое: «Ну-с, детки, кто из вас хочет быть первым?»
Вот оно! Яшка! Остатки сна ветром сдуло при мысли о девочке. Радх открыл глаза и задумался.
Кто же такой Аэрт? Томалэ никогда не слышал этого имени, но слишком настойчиво повторялось оно. Видно, это не просто сны, а блазн[7], сон-предупреждение. Кто бы ни послал его, опасность Яшке грозит наяву. Тали обещал завтра забрать малышку, надо его предупредить.
Томалэ приподнялся на локте и посмотрел в окно. Судя по звёздам, ночь только миновала середину. Бал у городского головы, из-за которого весь вечер пустовал ресторан, должен был закончиться, а столичный гость – вернуться домой. Самое подходящее время, чтобы поговорить без свидетелей. Если томалэ поймают в доме, принадлежащем княгине, его могут обвинить в воровстве и отправить прямиком на каторгу. Но ради Яшки стоит рискнуть.
Приняв решение, Радх поднялся с постели, оделся, быстро привёл себя в порядок и вышел из дома лёгким, бесшумным шагом конокрада. Дважды ему пришлось затаиться, перепуская сторожей с колотушками. Но ни сторожа, ни высокие заборы, ни злобные псы не могли остановить томалэ.
И вскоре двухэтажный дом уже смотрел на него, насмешливо щурясь тёмными окнами. За каким же из них Тали? Приглядевшись, Радх заметил слабый свет на втором этаже, пробивающийся сквозь неплотно задёрнутые шторы. Решив начать поиски именно с этого окна, решительно двинулся к старой яблоне, вытянувшей к дому толстые ветки. Минуту спустя Радх, осторожно раздвинув занавески, уже заглядывал в комнату.
Этой ночью удача сопутствовала томалэ. Прямо напротив него за туалетным столиком сидел Тали, облачённый в алый шёлковый халат, расшитый чёрными нитками. Перед юношей лежала стопка бумаг, ради которых многочисленные баночки и флакончики были небрежно сдвинуты на край стола.
Радх вежливо кашлянул, но хозяин комнаты, поглощённый чтением, не обратил на незваного гостя никакого внимания. Томалэ одним движением забрался на подоконник и, кашлянув погромче, спрыгнул в комнату… И тут взгляд его упал на отражение в зеркале туалетного столика.
Радх растеряно смотрел на зазеркальную незнакомку, поднявшую голову, хотя Тали по-прежнему изучал бумаги. Золотые волосы Тали рассыпались по плечам, но ни одна из прядей не отразилась в зеркале, где, соперничая чернотой с вышивкой, змеилась по алому шёлку халата девичья коса. Карие глаза девушки смотрели на томалэ с доброжелательным любопытством. Дразнящая улыбка скользнула по её чуть полноватым губам. Улыбка показалась знакомой, а желание стереть её поцелуем – почти нестерпимым. Сердце томалэ забилось часто, но тут и Тали поднял голову.
– Что это ты так раскашлялся, Радх? – спросил он, ничем не выказав удивления. Напротив, голос юноши звучал так, словно для томалэ было естественным заглянуть к нему в спальню на огонёк среди ночи. – Не простудился часом?
– Нет, – ответил Радх.
– Что-то случилось, Радх? Зачем ты пришёл? – спросил хозяин.
– Поговорить, – ответил томалэ.
– О чём же? – спросил юноша.
– О Яшке, – сказал Радх. Красавица в зеркале сменилась отражением юноши, едва Тали поднял голову. Ничто теперь не отвлекало от разговора, ради которого он пришёл. – Ты обещал о ней позаботиться.
– Да, – кивнул Тали. – Обещал. Но вчера я решил взять своё обещание обратно.
– Почему? – спросил томалэ, лихорадочно пытаясь понять, что теперь делать. Как защитить малышку от женщины в маске?
– Потому что о ней позаботится отец. Князь Загряжский.
Выходит, «Яська» – княжна Загряжская! Радх удивлённо посмотрел на Тали, сообщившему ему новость равнодушным тоном, как будто то он говорил о каких-то пустяках. Лишь руки, игравшие поясом халата, выдавали эмоции юноши.
– Вот уже восемь лет он ищет похищенную дочь, – продолжал Тали. – Завтра я пошлю вестника с сообщением, что напал на след Лиззи.
– На след?
– Да. Радостные вести убивают так же верно, как и горестные. А у моего кузена слабое сердце. – Тали сделал небольшую паузу, а потом продолжил: – Послезавтра он уже будет здесь.
– И куда же приведёт этот след? – спросил Радх, с тревогой глядя на собеседника.
– Не беспокойся, – улыбнулся Тали, словно прочитав его мысли. – Никто не станет обвинять томалэ в похищении ребёнка. Наоборот, князь щедро позолотит вам ручки. Так, кажется, у вас говорят?
Юноша весело подмигнул томалэ, но Радх не расположен был к весёлости. Если девочку выкрали у родителей один раз, то могут выкрасть и второй.
И беспокойство гостя не осталось незамеченным.
– В чём дело, Радх? – спросил Тали, всё ещё весело улыбаясь. – Первый раз вижу томалэ, которого не радуют деньги.
– Ты умеешь толковать блазны? – ответил вопросом на вопрос томалэ. Юноша снова посерьёзнел.
– Рассказывай, – приказал он.
И томалэ начал было рассказывать, но едва прозвучало имя Аэрта, как Тали остановил его. Рывком поднявшись из кресла, юноша подошёл к Радху. Взгляд голубых глаз стал ледяным, ровный лоб перечеркнула морщина.
– Ты всё-таки оглянулся тогда? – спросил он, глядя томалэ прямо в глаза.
Радх не стал переспрашивать, о каком «тогда» идёт речь, а просто кивнул, недоумевая про себя, каким образом юноша узнал об этом. С губ Тали сорвался поток слов на неизвестном Радху языке. Судя по интонациям, юноша отвёл душу витиеватыми ругательствами. Закончив браниться, он коснулся перстня с опалом, красовавшегося на его изящной руке. Опал потемнел, а Тали строго посмотрел на Радха:
– Рассказывай, – приказал он снова.
И томалэ рассказал Тали всё, что вспомнил. Юноша внимательно слушал, время от времени задавая уточняющие вопросы. Когда Радх закончил, Тали положил руку ему на плечо.
– Эта тварь не получит детей, – жёстко сказал он. – Клянусь.
Радх почувствовал, что это были не просто слова. Ох, не хотел он бы оказаться на пути этого обманчиво хрупкого юноши.
Лепесток 16
В первый раз на резное крыльцо дома княгини Улитиной штабс-ротмистра Петра Кваснёва привело дело чести. Дело простое и понятное. Во второй – дело государственной важности, хотя Пётр и предпочёл бы нанести просто визит вежливости прелестной Аннет. Увы… Вместо цветов и сладостей штабс-ротмистр был вооружён саблей, пистолетом и штатным амулетом универсальной защиты. Кроме этого, он, как и трое его спутников, активировал амулет незаметности, отводивший глаза любопытствующим обывателям.
Приказ, в соответствии с которым он действовал, гласил: «Выделить 4-ый взвод Н-ского уланского полка под командованием штабс-ротмистра Кваснёва для силовой поддержки операции Тайной Магической Канцелярии Его Императорского Величества, проводимой чиновником по Особым поручениям Его Императорского Величества статским советником Задольским». Штабс-ротмистр чуть заметно усмехнулся. Вот так мальчишечка! Чин статского советника при Тайной Магической Канцелярии был чином не статским, то есть штатским, а скорее военным, и по Табели о рангах стоял выше полковника. Так что вся история с замечанием, сделанным Афиногену Слепнёву, выглядела теперь совершенно по-другому. Корнету следовало не на дуэль столичного гостя вызывать, а «Виноват, Ваше Превосходительство» отвечать. И не то странно, что полковник Лискин задиру на гауптвахту определил, хотя обычно смотрел сквозь пальцы на вечерние отлучки корнетов. Странно то, что с гауптвахты раньше времени выпустил.
И вот теперь Слепнёв шагал следом за штабс-ротмистром вместе с двумя корнетами четвертого взвода, Ртищевым и Дымовым. Корнеты чеканили шаг, пребывая в настроении приподнятом, чему немало поспособствовали напутственные слова полковника. «Не буду рассказывать о том, какие возможности для карьерного роста открывает участие в операциях Тайной Канцелярии», – сказал Лискин, – «и о том, насколько высок риск. О первом вы знаете и без меня. Что касается второго, то я уверен, что в нашем полку трусов нет.»
Штабс-ротмистр трусом не был, но и адреналиновой лихорадки не испытывал. Даже перспектива спасения прелестной Анны от неведомой опасности бледнела перед сознанием, что опасность эта ей угрожает. А в том, что статский советник без особой нужды запрашивать поддержку не стал бы, Кваснёв не сомневался. Для чего понадобились уланы Задольскому, штабс-ротмистр не гадал, но был готов к тому, что указания статского советника покажутся странными.
Поразмыслить как следует о странностях штабс-ротмистр не успел, поскольку дверь распахнулась прежде, чем он успел постучать. На пороге возвышалась Матрёна.
– Здравия желаю, вашбродь, – приветствовала она штабс-ротмистра, – проходите, барин ждёт вас.
Она улыбнулась Кваснёву щербатой улыбкой, столь же неуместной на её лице, как неуместен был бы бантик, завязанный на эфесе боевого палаша, додумайся кто до подобного кощунства.
– Господин штабс-ротмистр! – нежный голосок Анны заставил позабыть о странной служанке, видящей сквозь амулет незаметности. – Господа корнеты! Проходите же скорее!
Статский советник тоже торопился. Не прошло и часа, а посреди комнаты стояли корнеты, как три капли воды неотличимые друг от друга, а, главное, от господина Задольского. А ещё через несколько минут мнимые Задольские разъехались в разные стороны. Задольский-Слепнёв отправился коротать вечер «У томалэ», Задольский-Дымов – к мадам Каро. Задольский-Ртищев отправился наносить прощальные визиты. Самому же Кваснёву достался самый ответственный пост, как сказал Задольский, объявляя, что штабс-ротмистр назначается телохранителем Анны.
– Вот ещё! Мне не нужен телохранитель, – возмутилась девушка, принимавшая самое непосредственное участие в преображении корнетов. – Я вполне могу сама позаботиться о себе!
Недовольство своё Анна высказала штабс-ротмистру, подождав, пока брат выйдет из комнаты.
– Я не кисейная барышня, чтобы падать в обморок при малейшей опасности.
При этом взгляд, которым она одарила Кваснёва, был полон негодования. Сердце штабс-ротмистра забилось сильнее при мысли о том, что красавица изволит гневаться за барышню Косову. А, значит, во время знаменательного ужина Аннет посматривала украдкой в его сторону.
– Вам нет нужды, – пылко сказал Кваснёв, – прибегать к такого рода уловкам. Стоит лишь пальчиком поманить, и все мужчины будут у Ваших ног.
– И что же я, любезный Пётр Андреевич, буду делать с мужчинами, лежащими у моих ног? – рассмеялась девушка. – В штабеля складывать? Брюнеты туда, блондины сюда?
И принялась раскладывать воображаемых поклонников в две кучки.
– А рыжих куда? – уточнил штабс-ротмистр, покручивая рыжий ус.
– Куда? – девушка на мгновение задумалась, демонстративно наморщив лобик. – Рыжих сюда.
Анна показала рукой на кресло.
– Как прикажете, прелестнейшая, – галантно ответил Кваснёв.
Штабс-ротмистр опустился в указанное кресло, развернув его прежде так, чтобы держать под наблюдением и окно, и дверь.
– И что же вы будете делать «у моих ног»? – лукаво улыбнулась Аннет.
– Охранять Вас, – ответил штабс-ротмистр.
– По долгу службы? – снова улыбнулась девушка.
– Так точно, сударыня, – подтвердил Кваснёв, но, заметив, что собеседница улыбаться перестала, добавил негромко: – И по велению сердца.
Анна удовлетворённо улыбнулась, и позволила штабс-ротмистр перевести разговор на события предыдущего вечера. Кваснёв завёл непринуждённый разговор, одновременно флиртуя и пытаясь выяснить, от чего же он должен охранять подопечную. Инструкции её брата были краткими: «Ваша задача, господин Кваснёв, беречь мою сестру в первую очередь от неё самой. Не позволяйте ей подвергать себя опасности». Штабс-ротмистр шутил и осыпал красавицу комплиментами, не расслабляясь ни на минуту. Он был готов в любую секунду вскочить и заслонить Анну собой от неизвестного врага. И его напряжение не осталось незамеченным.
– Расслабьтесь, Пётр Андреевич, – сказала девушка. – Весь дом и двор опутаны охранками, мимо них муха не пролетит незамеченной. К тому же моя интуиция подсказывает, что в ближайшие несколько часов тревожиться не о чем.
– А потом? – настороженно спросил штабс-ротмистр?
– А потом, – вместо Анны ответил возникший на пороге Задольский, – как подсказывает моя, – последнее слово он выделил голосом, – интуиция, здесь станет жарко.
Анна, сидевшая спиной к дверям, вздрогнула от неожиданности, а штабс-ротмистр нахмурился.
– Муха, моя дорогая, – продолжал Задольский, – может, и не пролетит незаметно, а вот маг средней руки или даже просто обладатель хорошего амулета обойдет охранки запросто.
– А мы ждём мага? – с невинным видом спросила девушка. Штабс-ротмистр нахмурился ещё сильнее. Он почувствовал, что подопечная встрепенулась, словно борзая, почуявшая добычу, и понял, что уберечь её будет непросто.
– Вы, – Задольский коснулся одного из своих перстней, и голос его зазвучал глуше, – никого не ждёте. Вы сегодня же вечером забираете детей и уезжаете.
– Детей? – удивлённо воскликнула Анна.
– Детей? – переспросил штабс-ротмистр, с ужасом представивший себя в роли няньки.
– Арсения Вотнова, – пояснил Задольский.
Девушка ободряюще улыбнулась Кваснёву.
– Арсений уже достаточно взрослый и неглупый мальчик, – пояснила она. – С ним не должно быть проблем.
– Да уж, все проблемы будут с тобой, – усмехнулся брат. – Хотя ты вроде уже достаточно взрослая и неглупая девушка.
Анна покраснела и смущённо опустила глаза, а Задольский чуть заметно подмигнул штабс-ротмистру.
– Вы сказали «детей», – поспешил на выручку красавице Кваснёв, заслужив её благодарную улыбку.
– Да, – подтвердил Задольский. – Ещё с вами поедет Лиззи Загряжская.
– Лиззи? Ты нашёл её! – В голосе Анны звучали изумление и восторг. – Нашёл!
Штабс-ротмистр с вежливым недоумением посмотрел на девушку, захлопавшую от радости в ладоши.
– Девочку искали восемь лет, – всё так же восторженно пояснила Анна. – Восемь лет! И не нашли даже следа! А Тали нашёл её!
Штабс-ротмистр почтительно склонил голову перед Задольским.
– Лиззи – чудесная девочка, – сказал тот, многозначительно глядя на сестру, – но она незнакома с правилами хорошего тона.
– Клара быстро её научит, – фыркнула Анна.
– Увы, – сокрушённо вздохнул Задольский, – Клара останется со мной. Так что тебе придётся хотя бы на время стать образцом хороших манер для Лиззи.
– Позволь мне остаться с тобой, – взмолилась Анна. – Пусть детей увезёт Клара!
– Нет, – ответил ей брат таким тоном, что сразу стало понятно: шутки закончились. – На детей идёт охота. Твоя задача – доставить их целыми и невредимыми в Беркутово. С тобой поедут Матрёна и Василий. Сопровождать вас будут уланы под командованием господина штабс-ротмистра.
Анна опустила голову, но потом снова подняла, глядя в глаза брату:
– Ты не можешь отправить со мной и Матрёну, и Василия! Ты остаёшься один! Кто будет тебя охранять?
– Меня? – Задольский чуть усмехнулся. – Со мной останутся господа корнеты, так что я остаюсь под охраной нашей доблестной армии! Потом на его лицо вернулась маска холодного высокомерия, которую штабс-ротмистру уже доводилось видеть.
– Анна, у тебя час на сборы, приступай, – скомандовал Задольский. Он развернулся и вышел из комнаты.
Девушка молча подошла к окну. Штабс-ротмистру видны были только затылок и напряжённая спина.
– Аннет, – начал было Кваснёв, – послушайте…