— Я притащил тебя в дом. — Погонщик пожал плечами, и в темноте я различила блеск циферблата его часов.
— Чтобы отомстить, — напомнила я.
Кайл кивнул.
— Отчего не мстишь?
— Я хотел тебе сказать, что не понимаю, как она до восьми лет дотерпела и не сдала тебя раньше.
— И почему не сказал?
— Это будет нечестно. Нельзя бить по родителям.
— Раньше тебя это не смущало как-то.
— Достань посильнее, и дальше смущать не будет. Блейк, хватит ныть. Пойми уже одну простую истину: твоей матери на тебя плевать. Я ей заплатил, как за десяток обедов. И забудь уже.
— Как ребенок может забыть маму? — Я повернулась к нему лицом, желая найти ответ в глазах мужчины.
— Молча. Спи, Сияющая. Хватит сопли размазывать.
— Кайл, ты можешь… обнять меня?
Не знаю, кто был больше шокирован этой просьбой, я или он. Погонщик недоуменно на меня уставился.
— Ну просто пока я не усну. Если хочешь, я…
Хорошо, что в темноте не было видно, как мое лицо залила краска. И как я зажмурилась от отвращения к самой себе. Предлагать секс за то, чтобы он тебя обнял. Отлично. Ниже падать, наверное, некуда.
— Заткнись и спи, — буркнул после минутного замешательства Кайл. — И не смей больше в таком духе что-то просить, иначе я отправлю тебя к мамочке на работу.
Моя рука бессильно упала на покрывало. Дурочка, ты думала, если он тебя пожалел, поможет уснуть? Я смертельно хотела к Эльке. Она, как и я, спала, свернувшись клубочком, полностью укрывшись одеялом. Мучило ее то же, что и меня?
Не получилось. Не выдержала я тоски, вдруг накатившей внезапно и стремительно. Такое случалось редко, но, как говорится, метко. Я придвинулась к Кайлу и ткнулась носом в его спину. Глупый жест отчаявшейся, совсем не уважающей себя девчонки.
— Да что ж ты как котенок! — рявкнул Кайл. — Тебя ногой, а ты об нее трешься. Ну, Блейк! Ну все, все, тихо. Тихо, я сказал. Прекрати.
Я помотала головой, зажмурила глаза и не хотела никуда выбираться из этого теплого кокона объятий. Пусть и объятия принадлежали ненавистному Погонщику.
— Так, лежи, — скомандовал он. — Я за успокоительным схожу.
— Н-не надо. — Я вытерла слезы дрожащими руками. — Я уже успокоилась.
Кайл с сомнением на меня посмотрел, но послушался и не стал вставать.
— Сам виноват. — Слезы еще текли, но уже не так сильно. — Довел.
Кайл выпустил меня и потянулся зевнув.
— Можно уже и не ложиться, с утра придет этот придурок из отдела регистраций с контрактом, а потом ведь не выспишься толком. И часто ты так себя ведешь?
— Лезу обниматься к посторонним мужикам? — Мне вдруг стало смешно. — Как-то вот в первый раз, если честно.
Кайл приподнялся, так, чтобы шепнуть мне на ухо, вызвав странную легкую дрожь:
— А что у тебя еще в первый раз?
— Да как-то в последнее время слишком многое. — Я отлично поняла, о чем он говорил, но тему во избежание решила не развивать. — Вот, замуж в первый раз вышла. Просить оставить меня в покое бессмысленно?
— Совсем, — подтвердил Кайл. — Все уже сделано. Смирись. Я — не такой уж плохой кандидат. По сравнению с тем же Зейном, например. Я понимаю, что он тебе нравился, но неужели ты не видела, что он собой представляет?
— А ты?
Я вытерла глаза и кое-как пригладила растрепавшиеся волосы. Мне тоже не хотелось спать.
— Он ведь обозлился на тебя не из природной вредности. Ты с его женой переспал!
— Да она сама на меня вешалась! Мне лет-то было двадцать с хвостиком, в этом возрасте любой мужик при удобном моменте… хм… так сказать, обрадуется. А Зейн бабам верит больше, чем другу. Ну и что прикажешь делать? Умолять его напрячь единственную извилину и выгнать шлюху из дома? Да брось, хочет быть идиотом — на здоровье. Ну и потом, Зейн особенно не церемонится с девками, с которыми спит. О криминальных абортах он, как видишь, знает больше меня.
Кайл невесело усмехнулся, махнув куда-то в сторону комнаты Эллы. А я поежилась, вспоминая рассказы старших девчонок об этих самых абортах, запрещенных в Лесном.
— Опять реветь будешь? — Кайл будто бы испугался. — Не вздумай. Тебя развеселит, если я скажу, что у меня есть знакомый Драудонтий?
Я хихикнула, представив этого беднягу.
— И как он живет с таким именем?
— Нормально живет. Как все. Ты спать вообще не собираешься?
Подумав, я покачала головой.
— Сейчас Эллу проверю, температура у нее, наверное. Тихая она у тебя. Хорошая.
— Оставь. Очухается к утру.
Я приложила много усилий, чтобы не высказать Кайлу все, что о нем думала. Хорош отец. Он вообще с дочерью общается или она целиком на няне?
— Кстати… — Я вдруг опомнилась и почти перепугалась. — Я ведь вернусь на Дракониаду и в Академию?
И затаила дыхание в ожидании ответа.
— Вернешься. У тебя два выходных. Так сказать, на адаптацию, а в переводе на человеческий язык — день на подписание контракта и разбор вещей, и день на приведение себя в порядок. Мне нужна ухоженная жена, а не девочка-подросток. Рита тебе поможет.
— Вот еще! Я с твоей Ритой никуда не пойду! Пошла она… к демонам, в Подземный.
— Не хочешь с Ритой, пойдешь со мной. — Погонщик пожал плечами. — Только не ручаюсь, что не опробую парочку нарядов прямо в салоне. А еще можно отправить Риту одну. И тогда у тебя пропадет последний шанс прийти со мной к компромиссу. И будешь ты носить то, что нравится мне. Как видишь, наши вкусы не слишком совпадают. Например, я запрещу тебе носить брюки. И длинные юбки тоже. И широкие рубашки, и закрытые свитера. Будешь всегда выпрямлять волосы и краситься. И чулочки носить, мне они нравятся, как и кружева. Только не белые, белое — это пошло.
У меня даже дар речи пропал от такой наглости. Чулочки!
— А больше тебе ничего не надо? Ты… ты наглец, Златокрылый! Между прочим, я…
Из комнаты Эллы донесся плач. Не став договаривать в надежде, что Кайл сам додумает, за кого я его принимаю, поднялась и направилась в комнату к ребенку.
— Только не говори, что она сама очухается, — бросила новоявленному мужу. — У ребенка ветрянка.
— Жаропонижающие в первом ящике ее комода. — Погонщик зевнул. — Градусник там же.
Надо же, он даже знает, где лекарства. Уж не играет ли наш Погонщик на публику, демонстрируя показное равнодушие к дочери?
Элька потянулась ко мне, едва увидела. И захныкала. Лоб девочки был горячий.
— Тихо, маленькая моя, не хнычь. Сейчас посмотрим, что с температурой, выпьем сиропчику.
— И почитаем? — тихо пролепетала она.
— Может, и почитаем. Водички хочешь? Или чего-нибудь сладенького?
— Пить хочу. — Элла облизала губы и тяжело вздохнула.
— Кайл! — рявкнула я так, что у самой уши заложило. — Кайл!
Тут же из спальни донеслось:
— Ты с ума сошла? Я хочу спать!
— Встань и налей ребенку попить! Это твоя дочь! Иначе, честное слово, я тебе в кровать крошек накидаю!
Похоже, угроза оказалась впечатляющей, потому что Кайл все-таки прошел куда-то, вероятно, в кухню и начал греметь стаканами.
— Мужчины — существа загадочные, — пробормотала я.
Температура была высокой, но я все же засомневалась: давать сироп или нет? Ох, с маленькими детьми такая беда! Не зря их переводят именно в семь-восемь лет в другой приют. С этого возраста их можно лечить магией, можно искусственно помогать развиваться и расти. А с мелочью такой фокус не прокатит: у них своя магия еще не проснулась, чего чужой травить?
— Ладно, давай собьем температуру…
Сироп и правда был в верхнем ящике комода. Небольшая баночка со светло-сиреневой жидкостью была почата почти на треть. В моем детстве этого не было, температуру мне ни разу не сбивали. Как-то пронесло меня, ничем серьезным не заболела, выжила даже.
— Ложку, — сказал Кайл, заметив, как я сижу в замешательстве, не зная, сколько давать.
Элька довольно облизнулась. Сиропы для детей, кажется, сладкими делают. Похоже, ей нравится эта штука.
— Ам! — Она без моей команды все проглотила и облизала ложку.
Смешная девчонка. Вроде болеет, а все равно с любопытством все рассматривает. Вдруг такая нежность к этому ребенку нахлынула. Хотелось обнять и никому не давать, чтобы никто обидеть не смел. И сидеть с ней всю ночь, пока не проснется здоровой и веселой.
— Клюква, — коротко бросил Кайл, сунув мне в руки стакан с теплой жидкостью.
На вкус морс оказался жутко кислым. Бедный ребенок, как она такое пить будет?
— Сходи, сахару добавь.
— Сияющая! — Кайл будто бы разозлился. — Хватит мне указывать! Просто дай стакан девчонке и марш спать.
Не дожидаясь меня, Элька сама сунула нос в стакан и начала пить, с удовольствием причмокивая. И оставила совсем чуть-чуть, на дне, шкурки от ягод.
— Она у тебя что, кислое любит? — поразилась я.
Судя по довольной моське девочки — да, любила. Причем явно после дозы сиропа и стакана с морсом почувствовала себя лучше. Покорно подождала, пока я взобью подушку и поправлю одеяло. А потом улеглась и выжидательно посмотрела на нас.
— Спать, — сообщил Кайл.
Мы с Элой одновременно скривились.
— Я ей почитаю, пока не уснет, — попросила я.
И когда заметила, как Кайл упрямо поджал губы, добавила:
— Пожалуйста! Ну куда я денусь отсюда в твоей рубашке, да еще и от больного ребенка. Если тебе надо спать — иди. Я ей почитаю.
Ответить Погонщик не успел — за окном зазвучали голоса, все громче и громче. Потом полутемную комнату осветило вспышкой, и в стекло ударился камень. Стекло выдержало, но Элька взвизгнула и бросилась ко мне в объятия.
— Не высовывайтесь и сидите тихо, — бросил Кайл, отправляясь к дверям.
Элла испуганно выглядывала у меня из-за плеча. Отстранение я слушала, как Погонщик распахивает дверь, и поражалась его невозмутимости. Толпа с камнями и факелами. Кайл вообще не волновался за Эллу?
— Что здесь происходит? — Голос Погонщика звучал лениво и спокойно. — У вас вечеринка или просто фонари не работают?
Кто-то в толпе закричал. Раздался звук удара, и я вздрогнула.
— Ну спокойно, — услышав голос Кайла, я крепче прижала к себе Эллу. — Резвый какой. У меня в доме жена и дочь, каждого, кто попытается пройти мимо меня, кастрирую вручную. Тебя, мужик, особенно касается, у тебя прическа дурацкая.
В толпе кто-то начал говорить, но слов я разобрать не могла. Кайла было слышно хорошо за счет того, что он стоял частично в доме, распахнув дверь. А вот слова людей заглушали звуки улицы, далеких фейерверков и Элькино сопение.
— И все? — снова очень отчетливо прозвучал голос Златокрылого. — Очень смешно. Вы ради этого перлись в такую даль с камнями? Дамы и господа! Еще раз повторяю то, что говорил вам при захвате «ДА», который благополучно сошел всем с рук. Это — преступление. И если тогда вы якобы проводили мирную демонстрацию, то сейчас пришли громить мой дом. Можете попробовать, но прошу на проломленные головы и сломанные конечности не обижаться.
Он замолчал, вероятно, наблюдая за реакцией толпы.
— Но мы — взрослые люди. И если у вас есть претензии, вы вполне можете высказать их мне лично. Тот, кто желает общаться по-человечески, может прийти завтра в мой кабинет. К шести часам. И высказать все свои претензии более… культурно. Таково мое предложение. Кто не согласен — может попробовать и дальше громить мой дом. А еще интересный эффект вызовет попытка войти внутрь.
Элька, послушная девочка, сидела тихо, как мышка, и только смотрела в ту сторону, куда ушел папа. Тяжело было видеть, как ребенок тянется к отцу, а тот это напрочь игнорирует.
— Дамы и господа, я — маг. И Погонщик. Не стоит напоминать, что силой пользоваться я умею. И она во много раз больше, чем сила каждого из вас. На доме такая защита, что ее не пробить и направленным объединенным ударом. А по моей просьбе здесь в течение пяти минут будет минимум два десятка злых невыспавшихся Погонщиков. Прежде чем делать то, зачем пришли, подумайте, пожалуйста, о последствиях и о ваших семьях. Потому что за разбойное нападение на ребенка нападавшему светит казнь, а его семье — ссылка. Впрочем, это вы наверняка и без меня знаете, раз пришли. До свидания.
Хлопнула входная дверь. И спустя пару секунд Кайл показался в проходе.
— Они послушаются?
Мужчина пожал плечами.
— Должны, если не идиоты. Среди них есть маги, они чувствуют, что я не соврал. А бодаться с толпой разъяренных Погонщиков, кстати, пьяных, ибо сегодня Дракониада, никому не хочется. Они надеялись найти здесь сонную семейку придурков. Пускай получат по носу. Завтра побеседуем на моей территории.
— Чего они хотят?
— А кто их знает. Лозунги за освобождение драконов. Только кто этих драконов угнетает, мы понять не можем. Ладно, не забивай голову. Сам разберусь. Кое-кого я узнал. Зуб даю, при свете дня и в одиночку они будут не такими смелыми. А там и на руководство этого бардака выйдем. И невинности лишим.
Я фыркнула и сняла Эллу с колен, намереваясь уложить ее.
— Я не пойду к тебе, с ней останусь, она испугалась.
Девочка уже клевала носом.
— Я тоже не пойду. — Кайл зевнул. — Скоро вставать.
Так мы и разместились на достаточно просторной кровати Эллы. Кайл с одной стороны, я с другой, и Элька посередине. Жар спал. Девочка улеглась рядом с отцом в излюбленной позе калачиком и сладко засопела. Сон сморил и меня. Ночью кто-то весьма вовремя укрыл нас одеялом.
— Когда там твой придурок придет? — пробормотала я. — С контрактом.
— Разбужу, — шепнул Кайл. — Спи пока.
Сквозь сон я пощупала Элькин лоб. Сироп еще действовал: девочка спала и не температурила.
Глава десятая
БРАЧНЫЙ КОНТРАКТ
Океаниум — водный покров мира. Огромный водоем с теплой, сладковатой на вкус, розоватой водой.
Из учебника географииУтро прыгало по мне и что-то лопотало. Вернее, конечно, это было не утро, а Элла. То ли под действием сиропа, придавшего ребенку сил, то ли просто в силу крепкого здоровья, Элла готова была к активной творческой жизни. Чего никак нельзя было сказать обо мне.
Вчерашний день отозвался серьезным эмоциональным напряжением. Первый полет, поцелуй с Зейном, выступление на Дракониаде, полет с Кайлом, сцена в приюте, совершенно внезапный и сбивший с толку переезд и наконец как вишенка на торте, визит той же толпы, что едва не убила меня камнем во время практики.
Зейн… Надо бы с ним поговорить. Что я ему скажу? Что вышла замуж за Кайла и не знаю, как выпутаться из этой истории?
Элька сунула мне под нос книжку.
— Ну нет. Ты завтракала? Лекарство пила?
— Пила! — сообщило это чудо.
— Кто дал? — Я подозрительно прищурилась.
Уж не няня ли вернулась? Увижу — оттаскаю за волосы, и стыдно мне не будет.
— Папа! — сказала Элла и, запыхавшись, уселась у меня в ногах.
Папа. Папа ее был очень странным человеком. И, похоже, не таким уж гадом. Дал лекарство с утра, принес плед, а вчера лег в детской с нами, вероятно, опасаясь, что толпа все-таки решит прорываться с боем. Может, первая злость на мой поступок уже схлынула и со Златокрылым удастся договориться? Хотелось бы.
— Сияющая, вставай, у нас гости. — Голос Кайла прокатился по дому. — Тебе еще нужно поставить свою закорючку.
Все надежды сразу куда-то улетучились.
— Одерни рубашку, — хмыкнул зашедший в детскую Погонщик.
Покраснев, я поправила одежду, смявшуюся во время сна. Это я что, так спала? Понимаю, почему Кайл накрыл меня пледом.
— Что будет с Эллой? Когда я вернусь на Дракониаду? Ты же уволил няню.
— Она была шлюхой, — поморщился мужчина.
Я едва успела закрыть уши ребенку. Он ее случайно материться не научил?
— Найди новую няню, проблем-то. Давай, шевелись, подпишешь контракт и доспишь. Хотя на кухне есть еда. Небось впервые за последние годы позавтракаешь.
Я даже не стала реагировать на язвительное замечание. Кажется, знакомый Кайл вернулся. Когда он хамит, он как-то привычнее.