- Работай языком, тварь.
Тошнота подступает к горлу. Если меня сейчас вырвет, он и это заставит меня слизывать? Пытаясь справиться со спазмами желудка, прошу его:
- Нет, пожалуйста, не надо, я не могу это всё…
- Нет? Ты смеешь мне говорить нет?
За волосы он тащит меня к выходу. Открыв дверь, вышвыривает на площадку. Дверь захлопывается у меня за спиной. Офигев от происшедшего, я сжимаюсь в клубок. Он что, совсем с ума сошёл? А если сейчас в подъезд кто-то войдет? А я здесь в таком виде: голый, с перепачканным спермой лицом. Меня накрывает паника. Скребусь в его дверь, умоляя впустить меня. Он или не слышит, или специально не открывает. Меня охватывает злость. Да он, блядь, псих придурочный. Какого хрена? Знал же наверняка, что так будет, что я не смогу себя сдержать. Специально сделал? В злобе бросаюсь на дверь, барабаня кулаками:
- Открой немедленно! Открывай, мать твою, или отдай мне одежду! Слышишь? Ты, ненормальный, открой сейчас же!
Бесполезно. От бессилия плачу, забившись в угол площадки. Как мне быть? Идти домой? А моя одежда? Как я пойду в таком виде? В это время хлопает дверь подъезда, кто-то вошёл и сейчас увидит меня здесь, вот такого… Бросаюсь к двери его квартиры:
- Ред, пожалуйста, впусти меня, я всё сделаю, - понимаю, что должен просить иначе, пересилив внутреннее сопротивление, в отчаянии выдавливаю, - Хозяин, пожалуйста, я выполню всё, что скажете.
Он открывает, заскакиваю в квартиру, слыша на лестнице чьи-то шаги. Его спокойный голос:
- Приступай.
Опускаюсь на колени, склоняюсь к полу, закрываю глаза и, стараясь не дышать, слизываю всё с пола, подавляя рвотные позывы и полируя его до блеска своим языком.
Когда я закончил, Ред надел на меня ошейник и оттащил в ванную. После душа, если можно так назвать струи кипятка на режиме смесителя «водный массаж», меня вытаскивают из ванной и оставляют на коленях посреди коридора.
- Ты знаешь, что сейчас с тобой будет? - молчу, отрицательно качнув головой. – Иди за мной.
В зубы мне вкладывается плеть и я, на четвереньках, обречённо иду за ним в уже известную мне комнату с бордовыми стенами. Там Ред закрепляет мои руки на знакомой мне перекладине, ноги в растяжку фиксирует браслетами на цепях, вмонтированных в пол. В рот вставляет резиновый шарик на ремешках, ремешки застегивает на затылке. Отойдя и полюбовавшись на свою работу, он открывает шкафчик, стоящий в углу.
- Кошкой, пожалуй, но без коготков, - его шёпот с явной усмешкой, - хотя надо бы с коготками. Что-то я сегодня слишком ласков.
Вытащив из шкафчика плеть с девятью хвостами, он щелкает ею о пол. Вздрагиваю от этого звука, боясь даже представить себе, что сейчас со мной произойдёт. Подходит ближе, поигрывая рукоятью плетки. Размахивается. Первый удар ложится на спину. Боль жалящая, пронзительная. Изгибаюсь, звякнув цепями. Новый удар. Впиваюсь зубами в кляп. Ещё один, чуть ниже. Дыхание перехватывает. Ещё удар. Ещё. Кожа пылает. В висках бешено стучит пульс. Как же больно. Это не сравнить даже с прошлым разом, сейчас значительно жёстче. Удары опускаются ниже. Ягодицы. Ноги. И снова по плечам. Мои стоны приглушены, хотя я не могу уже их сдерживать. Новый удар. Он делает третий заход по уже иссечённой спине. Доходит до ног. Останавливается, обходит меня спереди и, подняв подбородок рукоятью плети, слизывает мои слёзы. Снова возвращается назад, начиная заново со спины. Удары учащаются, свист плети и звуки её хвостов, впивающихся в кожу, обретают какой-то ритм, созвучный с ритмом моего сердца. На мгновение боль отступает. Появляется ощущение, как будто уходишь от реальности, растворяешься в своих эмоциях. Происходит небольшая потеря ориентации в пространстве. Где я? Кто я? Что я? Такое впечатление, что душа поднялась над телом. Я абсолютно не чувствую своего тела, его словно погрузили в облако, медленно-медленно звуки заглушаются, постепенно-постепенно умолкают все чувства вместе со слухом... Перед глазами появляется переливающееся разноцветье, оно переплетается радужными лучами с облаком, окутавшим меня. Если оттолкнуться, то можно взлететь. Чувство невесомости. Ощущение полёта, нирваны, безграничной радости, счастья…
Прихожу в себя лежащим на полу и даже (!) прикрытым легким одеялом. Напротив стул, на котором курит Ред. Понимаю, что должен подняться с пола и стать на колени, но тело настолько расслаблено, что даже пошевелиться не представляется возможным.
Заметив мои движения, Ред говорит:
- Полежи. Ты сейчас не поднимешься, - у него даже голос как-то изменился немного, стал бархатным, тягучим, тем не менее, он продолжал говорить шёпотом, как обычно, - Поздравляю, это твой первый сабспейс.
- Саб… что?
- Сабспейс – расширение сознания, изменение реальности, кайф, по сравнению с которым, оргазм и рядом не валялся. Между прочим, не каждому дано испытать.
Надо же, а он разговаривает со мной по-человечески, без всяких своих доминантных заморочек. Смотрю на него как сквозь капли весеннего дождя, пронизанные лучами солнца - предельная яркость посередине и полная расфокусировка по краям. Ощущаю какое-то единение с ним, что-то наподобие того чувства, которое возникало при прикосновениях Макса. А он продолжает:
- Такое состояние у сабмиссива – это и заслуга Мастера тоже. Вовремя прочувствовать ритм и желание, рассчитать силу воздействия, поймать волну тоже дано не каждому. В этом плане мы подошли друг другу. Иногда бывает откат, но думаю, что это не твой случай. Одевайся, я вызвал тебе такси, мне уже тоже пора. Найдёшь меня на сайте, когда захочешь снова увидеть. Думаю, это произойдет очень скоро. – С этими словами он поднялся и вышел, оставив меня одного.
С трудом поднявшись, я стал одеваться. Меня чуть покачивало. Несколько лет назад я попробовал покурить траву. Нынешнее состояние было чем-то похоже на тогдашний приход от марихуаны. Уже в машине, по пути домой, я вспомнил, что снова так ничего и не сказал о фотографиях. Мысли немного путались. Хотелось спать.
Поднявшись в квартиру, я удивился, что двери были приоткрыты. Может, хозяйка квартиры пришла? Но она никогда сама не входила, хотя комплект ключей у неё наверняка есть. Я толкнул входную дверь и, пройдя в кухню, остолбенел от увиденного. Ящики вывернуты, дверцы шкафчиков сорваны с петель, их содержимое на полу вперемешку с осколками битой посуды. Меня кинуло в жар – деньги! Метнувшись в комнату, я увидел ещё больший кавардак. Вспоротая обивка дивана. Вывернутые ящики стола. Все вещи были разбросаны. Создавалось впечатление урагана, пронёсшегося через комнату. Ноутбука не было. Не было и моих сбережений. А сегодня мне нужно рассчитаться за предыдущий месяц и внести аванс за текущий. Нужно оплатить коммунальные услуги и ещё на что-то жить. К тому же, нужно будет компенсировать хозяйке квартиры испорченную мебель. Даже всех моих денег, если бы они и остались, не хватило бы на эти расходы.
Опустившись на пол и сцепив пальцы, я какое-то время тупо сидел, приходя в себя. Мне нужны деньги. Приличная сумма. Где я могу их взять? Я стал лихорадочно соображать. Устроиться куда-то на работу. Да, но деньги мне нужны сейчас. Просить у мамы – не вариант, она недавно перечисляла, к тому же у неё ещё висел долг за бабушкину операцию. Одолжить? У кого? Я перелистываю контакты в телефоне. Валерка! Конечно же. Набираю его номер:
- Алло?
- Валерка, привет. Слушай, тут у меня такое дело. Мне выставили квартиру, все деньги украли, ноут, здесь полный погром.
- Да ты что? Ну не фига же себе, - изумленно тараторит он, - а тебя не было дома, да?
- Да, не было, но дело не в этом. Мне нужно сегодня рассчитаться за квартиру и восполнить ущерб, ты не мог бы мне одолжить немного?
Даже не спросив о сумме долга, он огорченно произносит:
- Никит, я бы с радостью, но понимаешь, я потратил все свои деньги, а Антон сейчас в командировке.
- Ну может быть, у кого-то из своих знакомых перехватишь? Я верну.
- Да не у кого мне перехватить, - неохотно тянет он, - понимаешь, я как бы сам ещё многим должен. Извини.
- Ладно, нет, так нет, - нажимаю на отбой.
Блин, что делать? Позвонить Максу? Ага, и тем самым окончательно его от себя отвернуть. Да и вообще, с чего он будет решать мои проблемы? И как-то это всё нехорошо, не могу я у него деньги просить.
Может, у Реда? И как с ним связаться? Ноута нет, на сайт не выйти, домой к нему ехать? У меня даже на проезд нет, да и не факт, что он дома. И потом, как это будет выглядеть? Что я скажу? Одолжи мне денег? Так он и поверит, что у меня проблемы. Да блин, это всё равно, что продать себя ему. Их еще потом, наверняка, отрабатывать придётся. Меня передергивает. Ну неееет.
Может, всё же, попробовать поговорить с Максом?
Дрожащими пальцами набираю номер Макса. Гудки. Трубку не поднимает. Перезваниваю. Та же история. Звоню на второй номер. Номер вне зоны действия сети. Блин! Может, он просто не слышит телефон? Звоню ещё раз, на первый номер. Теперь и этот вне сети. Ну пиздееец. Приехали. Увидел, кто звонит – и отключил телефон? Не хочет разговаривать со мной?
От обиды хочется заорать во весь голос. Накатывает какое-то чувство брошенности, ненужности, отвергнутости. Внутренний голос начинает нашёптывать, что я сам во всём виноват.
Что, допрыгался? С какой стати Макс должен разговаривать с тобой? Кто ты ему? Подстилка Реда? Теперь и проси деньги у Реда. Что он за них с тебя потребует? Что ты готов сделать ради них? Или ты на всё пойдешь, ещё и кайф получишь? Как сегодня?
Как сегодня, млять. В сознании всплывают сегодняшние события. Меня накрывает волной отвращения и ненависти к себе. Как можно было так унижаться? Как можно ещё получать от этого удовольствие? Я же как последняя, конченая сука кайфовал от секса с Редом, от всего того, что он со мной делал. Да Максу не то, что разговаривать, ему даже стоять со мной рядом противно будет, если он это всё узнает.
Меня начинает трясти, в бешенстве швыряю телефон, бью кулаками по коленям. Ненавижу! Ненавижу себя!
В отчаянии бросаюсь на пол в рыданиях. Рука что-то сжимает. Больно. Смотрю на ладонь: осколок разбитой чашки воткнулся глубоко в кожу, по руке стекает струйка крови. В голове появляются смутные мысли - что ж, это тоже выход.
Прошептав: «Мама, прости меня», - поднимаюсь и, зажав осколок в руке, иду в ванную. Открываю кран с горячей водой. Сажусь на край ванны и наблюдаю за каплями крови, капающими с порезанной ладони. Никаких чувств нет. Полная отрешённость от происходящего.
Верчу в пальцах осколок - нет, не пойдёт, нужно что-то более острое и тонкое. Порывшись в шкафчике, нахожу нераспечатанную упаковку одноразовых бритвенных лезвий. То, что нужно.
Залезаю в ванну, полностью погружаюсь в воду. Лезвие бритвы держу чуть под углом к вене. Всё это происходит не со мной. Это не я сейчас лежу в ванне, это не мои пальцы, побелев от напряжения, крепко сжимают лезвие. Это не я с усилием надавливаю на него. Это всё не со мной.
Хм, не больно, хотя лезвие уже вошло под кожу. Нажимаю посильнее. Боли нет.
Расслаблено наблюдаю, как беспокойство и смятение выходят из меня и уплывают с водой розоватыми струйками. Они расплываются в прозрачной воде причудливыми узорами. Вода согревает, успокаивает, убаюкивает… Закрываю глаза… Хорошо…
Глава 7 «Ангел»
Кто-то совершенно наглым образом пытается вырвать меня из состояния расслабленности и покоя. Я не хочу покидать этот волшебный мир, в который я сам себя отправил. Здесь нет страданий и безысходности, здесь всё ясно и понятно.
Сквозь плотное и тяжёлое, окутавшее моё сознание, пробиваются чьи-то слова:
- Никита, ты слышишь меня? О, Господи, что здесь произошло? Мать твою, кто всё это сделал?
Мою грудную клетку разрывает от невыносимой боли. Воздух со свистом врывается в лёгкие, расширяя их до предела.
- Никита! Никита, открой глаза!
Это Макс. Точно, он. Но почему я не ощущаю запаха леса? Его аромата? Пытаюсь открыть глаза, чтобы показать ему, что я здесь, слышу его, но веки настолько тяжёлые, что это просто невозможно.
Наконец, мне удаётся разлепить глаза, резкий свет заставляет зажмуриться, уже потихоньку, снова их приоткрываю. Надо мной взволнованное лицо Макса, его перепуганные глаза:
- Слава богу, жив, - он пытается вытащить меня из ванны, - как же ты меня напугал. Я уж хотел в «скорую» звонить, в милицию.
- Не надо никуда звонить.
- Посмотрим. В первую очередь нужно вытащить тебя отсюда.
Одной рукой подмышки, второй под колени, он поднимает меня, прижимая к себе. Вода стекает с моей промокшей одежды прямо на его белый свитер, оставляя на нем разводы.
- Сейчас-сейчас, - он выносит меня из ванной, осторожно обходя все углы.
Прижимаюсь к нему, обняв рукой за шею. Его напряженные мышцы под одеждой, близость его тела, его беспокойство за меня… почему-то хочется заплакать. И о нём я думал, что он безразличен, что ему всё равно на меня? Нет, ему не может быть всё равно.
Он опускает меня на диван, разодранную обивку которого предусмотрительно накрывает покрывалом. Присаживается рядом, не размыкая объятий. Я смотрю на него, и снова появляется ощущение растворения в нём. Сквозь мокрую ткань его свитера просвечивает тело, это сводит меня с ума. Сердце пропускает пару ударов. Макс, какой же ты…
Он стаскивает с меня мокрую одежду. Пытаюсь протестовать, но он прерывает моё сопротивление:
- Ты же не хочешь заболеть, это всё нужно сменить на сухое, - его взгляд падает на порез, ссадины на моих плечах и коленях, глаза темнеют, он меняется в лице, - что это? Эти следы? Тебя кто-то избил? И этот разгром в квартире. Ты впутался во что-то нехорошее? Что произошло? Рассказывай.
Ох, Макс, если бы ты только знал, во что я впутался. Если бы я мог тебе рассказать…
- Нет, ни во что я не впутывался. Квартиру обокрали в моё отсутствие. Следы на теле – это я неудачно споткнулся на лестнице и пересчитал вниз ступеньки, а это – киваю на порез – это я сам.
- Зачем?
Пожимаю плечами:
- У меня не было другого выхода.
- Выход есть всегда, запомни. А то, что ты чуть не совершил – это не выход. Это бегство от самого себя, от проблем, но этим они не решаются. Представь только, сколько горя ты принёс бы близким тебе людям, которые любят тебя. Твоей маме, ты подумал о ней?
- Подумал, но я не мог иначе в тот момент. Это было сильнее меня. У меня украли все деньги, мне нечем заплатить за квартиру и за этот разгром и вообще, я никому не нужен, - голос срывается, чувствую подступающие слёзы.
- Какой же ты всё-таки дурачок. Ну с чего ты взял, что никому не нужен? Это ещё хорошо, что ты не сильно травмировал вену и не задел сухожилие, - он обрабатывает порез, антисептик щиплет, я морщусь, - что, больно?
- Немного.
Да ладно там, больно, как же.
Если бы ты знал, Макс, какая бывает боль, если бы ты только знал…
Он туго бинтует мне кисть. Проходится бинтом, смоченным в перекиси, по остальным повреждениям.
- Фига себе, ты падал, всей спиной проехался.
- Ага, - врать ему неприятно, но надо, - а приземлился на руки и колени.
- Вот ни на секунду нельзя оставить одного, - шутливо ругается он.
- Вот и не оставляй, - я сам офигел от того, что сказанул, - я звонил тебе, но…
- Я знаю, - в его голосе сожаление, - прости, что не смог быть рядом, когда был нужен тебе. Я уезжал по делам на пару дней, спешил и забыл дома один телефон вместе с зарядным для второго. И зарядить оба забыл. Я видел твой звонок, но в это время был за рулём и на дороге сложная ситуация. А когда собрался перезвонить – батарея уже села. Хорошо, что был как раз на въезде в город и решил заехать к тебе по пути. Даже подумать боюсь о том, что могло бы быть, если бы задержался где-то или не заехал.
- Ничего бы не было.
- Вот именно, что ничего. Тебя бы могло не быть.
- И ладно.
- Так, дорогой мой, ну-ка завязывай истерику! Всё, хватит уже. Я подозреваю, что ты не говоришь мне всего, но пока не настаиваю на этом. Захочешь – сам расскажешь. А вот уточнить кое-что хотел бы.