— Думаешь? Ты? О чем?
— О. — Я завела двигатель. — О твоем аттестате.
— Ясно. Уже скоро.
Хейли села в машину и теперь смотрела вперед, она улыбалась. Видимо, думала об окончании школы. Какая приятная мысль. Для нее. Потом улыбка медленно растаяла, и она повернулась ко мне.
— Ты придешь?
Я кивнула.
— Конечно.
Она снова улыбнулась.
— Хорошо. Я действительно хочу, чтобы ты пришла, Энди.
— Я буду там.
Мы вошли через гаражную дверь на кухню.
— Где мама? — спросила я Криса, который сидел за столом и ел бутерброд.
Брат сильно вырос за последние шесть месяцев, голос стал более грубым. Он был симпатичным парнем и, как бы мне ни было неприятно признавать это, похожим на нашего отца.
— Работает, — Крис глотнул молока и запихал остатки бутерброда в рот.
— Она же вроде была свободна сегодня вечером? — удивилась я.
Мы планировали приготовить поп-корн и втроем посмотреть фильм.
Крис пожал плечами, вставая. Он стал таким высоким, превратился из худого долговязого подростка в мускулистого волосатого юношу. Почти мгновенно.
— Жаль, — пробормотала Хейли, закидывая на плечо свой безразмерный рюкзак.
Хейли стала с мамой даже более близка, чем я. Хотя я была рада, что они так понравились друг другу. Если Хейли собирается часто здесь появляться, это все упростит.
— Пока, психованная, — Крис засунул тарелку в посудомойку и поспешил из кухни.
— Ты куда собрался в такую погоду, Крис?
Парень замер на ступеньках лестницы.
— Ты же не думаешь на самом деле, что я хочу провести уик-энд с вами?! Я буду у Брайана.
Снаружи раздался автомобильный гудок, и Крис, громко топая, побежал вверх по лестнице.
— Хорошо. Избавились от него. Заноза в заднице. — Я улыбнулась Хейли. — Как бы то ни было, как ты смотришь на хороший фильм?
Она улыбнулась и кивнула.
* * *Фильм закончился, и Хейли прислонилась ко мне, тихо плача и не отрывая взгляд от экрана. Я не плакала, но мне потребовалась вся сила воли, чтобы сдержаться. Робин скоро умрет, Хэл, наконец, выходит из тюрьмы, и они с Эйбом собираются пожениться. Джейн заботится о Робин, тихо угасающей от СПИДа. В конце фильма Джейн после смерти Робин решила переехать в Калифорнию.
Хейли цеплялась за меня, все ее тело содрогалось от рыданий, пакет попкорна был давно забыт.
Я молча гладила ее по волосам, слезы сами собой катились из моих глаз. Боже, какой трогательный фильм. ‘Парни побоку’, кто бы мог подумать?
— Она действительно любила ее, ведь так? — Хейли отодвинулась, чтобы посмотреть мне в глаза.
Я кивнула.
— Да, думаю, что так, — я убрала мокрые волосы с глаз, и мягко улыбнулась Хейли. — Этот фильм сильно задел тебя, так?
Она кивнула, спрятав лицо у меня на груди.
— Мне никогда не нравилась Вупи Голдберг до этого фильма, — пробормотала она, крепче обнимая меня.
— Да.
Я смотрела на экран, по которому шли титры и звучала песня Мелиссы Этеридж ‘Я возьму тебя с собой’. Я никогда раньше не слышала эту песню, но знала несколько других в ее исполнении.
— О, он такой грустный, — Хейли выпрямилась и вытерла глаза рукавом. Она была настолько восхитительна. — Мы можем печь?
Улыбка примерзла к моему лицу, пока я пыталась понять, что она имеет в виду.
— Э-э.
— Сдоба. Мне хочется что-нибудь испечь, — Хейли потерла ладони.
До меня, наконец, дошло, о чем она говорит.
— Конечно. Думаю, на кухне найдется что-нибудь такое. Пошли.
Я встала и двинулась в сторону кухни, но Хейли осталась на месте. Я вопросительно посмотрела на нее.
— Робин никогда не сможет печь, — синие глаза Хейли были очень яркими от слез.
— Ах, — я помогла ей подняться на ноги и обняла. — Это всего лишь фильм, Хейли.
— Я знаю. — Шмыг, шмыг. — Но где-то там на самом деле есть Робин.
— Боже, ты такая восхитительная.
— Правда?
— Э-э? — я замерла. О, черт. Я сказала это вслух? — Ну, я хочу сказать, ты принимаешь это все так близко к сердцу.
Хейли отодвинулась от меня, сияя яркой улыбкой.
— Спасибо.
— Не за что. Сдоба?
Пока мы шли на кухню, я глянула в окно рядом с дверью.
— Святое дерьмо! Ты только посмотри на это, Хейли.
Она встала рядом со мной.
— Ого.
За эти два часа выпало почти полметра снега, и он не думал останавливаться. Мы переглянулись и молча пошли на кухню.
Я проверила ящики в надежде найти какой-нибудь полуфабрикат. Мне не хотелось начинать с нуля.
— Как насчет этого?
Я обернулась к Хейли, которая стояла на коленях, читая текст на обратной стороне коробки с заготовкой для пирога ‘Betty Crocker’. Бинго!
— Прекрасно. Что нам понадобится?
— М-м, — она закончила читать. — Похоже, только три яйца, полтора стакана воды и полстакана растительного масла.
— Есть, есть и есть. Давай начнем.
Мы собрали все необходимые ингредиенты, миску, ложку и мерные стаканчики. Я отмеряла продукты, а Хейли — размешивала. Вдруг она замерла, задумчиво глядя на тесто.
— Как думаешь, Робин была лесбиянкой? — она посмотрела на меня.
— Из фильма?
Хейли кивнула.
— Ну, не знаю, — я раздумывала об этом, выкидывая скорлупу в мусорку и вытирая руки о штаны. — Думаю, да. Возможно, только любовь, а не секс, понимаешь?
— Так ты не думаешь, что если бы все изменилось, то они с Джейн спали бы вместе.
Я покачала головой.
— Вообще-то, нет.
— Хм.
— А ты?
Хейли добавила в тесто масло, продолжая размешивать.
— Не знаю. Я тоже не вижу их вместе в таком плане, но это и не кажется мне неправильным.
Согласно инструкции на коробке, Хейли перелила тесто в кастрюлю и поставила ее в духовку, а я села на стол и наблюдала за ней. Удивительно, куда зашла беседа.
— Как и я. Я хочу сказать, когда эта маленькая гольфистка флиртовала с персонажем Вупи Голдберг, меня это совсем не беспокоило. То есть, ‘валяй, Джейн’.
Хейли села на стол рядом с духовкой и улыбнулась мне.
— Забавно. Мне действительно понравилась Джейн, но Робин — она на самом деле интересна. Думаю, она свела бы меня с ума своими причудами, но она классная. И симпатичная. Кто актриса?
— Луиза Мария Паркер.
— Откуда ты знаешь? — Хейли наклонила голову набок, с улыбкой глядя на меня.
Я пожала плечами.
— Я думала, ты не следишь за кино?
— Нет, но она нравится мне с тех пор, как я увидела ее в ‘Жареных зеленых помидорах’.
— А, так вот откуда я ее знаю. Хех. Все не могла вспомнить.
Хейли вытащила ложку из миски и начала облизывать с нее тесто. У меня слюнки потекли. Мне нравилось тесто для сырного пирога. Также, как и тесто для печенья. Ням-ням.
— Хочешь немного?
Я кивнула и улыбнулась.
— Тогда приди и возьми.
Я спрыгнула со стола, не отрывая взгляда от ложки, глядя, как язык Хейли очищает ее наружную сторону.
— Вот, — она провела пальцем по внутренней стороне ложки, очистив ее от теста. И протянула руку мне.
Я просто смотрела на нее, не зная, что делать.
— Давай, мой палец чистый, правда.
Но мои мысли нет.
Я наклонилась и коснулась самым кончиком языка пальца Хейли. Она усмехнулась мне.
— Он не укусит тебя, трусишка.
Я отодвинулась, глядя на нее.
— Давай, ты знаешь, что хочешь это.
Я смотрела на ее суженные глаза. Что ты делаешь, Хейли? Я подошла ближе, все еще глядя на нее. Я собиралась ответить на вызов.
Я приоткрыла рот и обвила губами ее палец, проводя языком по всей длине, собирая вкусный приз. Я делала это медленно и уверенно. Хейли смотрела на меня; ее глаза перескакивали с моего рта к моим глазам, а потом к ее свежеочищенному пальцу.
— Ну, думаю, ты действительно это хотела.
Мы лежали в темноте. Казалось, снег заполнил все вокруг, и поэтому электрическое одеяло было включено на полную мощность. В общем, снаружи было холодно. И я была рада, что теплое тело Хейли находится рядом со мной, согревая мерзлый воздух.
Глядя в темный потолок, я натянула одеяло до подбородка.
— Что бы ты сделала за миллион долларов? — cпросила я, поворачиваясь к Хейли, которую не было видно в темноте.
Я слышала, как она зевнула.
— Хм. Дай-ка подумать? — она на секунду замолчала. — Я бы ударила президента.
— Хейли!
Она хихикнула и шлепнула меня по ноге.
— Я просто шучу. Думаю, я пробежала бы голой через Нью-Йорк.
— Правда? — я пододвинулась ближе к ней, приподнявшись на локте.
— Ну, наверное, мне стоит подумать еще раз. То есть, миллион долларов — это, конечно, хорошо, но ты же понимаешь.
— И на чем ты остановилась?
— Я бы не сделала ничего, порочащего мое достоинство или достоинство моей семьи. Понимаешь? Не спала бы с кем попало и все такое.
— То есть, я так понимаю, будущая карьера в качестве эксклюзивной проститутки отпадает, да? — я усмехнулась.
— А что? Большой мальчик хочет поразвлечься?
Я чувствовала, что она смотрит на меня, хотя и не могла ее видеть — тяжелые занавески давали дополнительную защиту от холода.
— Ха-ха.
Хейли тихо рассмеялась.
— Так что, ты даже не поцеловала бы любого за кучу денег?
— Нет. А ты?
— О, боже, нет. Думаю, потребуется нечто большее, чем деньги, чтобы я снова поцеловала кого-то, учитывая мой опыт.
— Он причинил тебе вред, Энди? Я хочу сказать, ведь это было с обоюдного согласия, верно?
— О, да. Он, может, и был придурком, но не насильником.
— О, хорошо. А то пришлось бы пойти, отрезать ему кое-что, а мне вовсе не хочется выходить на мороз.
Я улыбнулась ее словам.
— Ты сделала бы это для меня?
— О, да. Если бы кто-то причинил тебе вред? Конечно.
— Как и я.
Я снова почувствовала ее взгляд.
— Я знаю это, Энди.
Некоторое время мы молчали, слушая шорох снега снаружи. Такой странный звук. Думаю, не многие замечают, что снег издает какой-то звук, как и дождь. Конечно, все знают песни в которых поется о шуме дождя. А мне нравится шум снега, нравится знать, что он там, снаружи. В такое время я чувствую себя в безопасности, словно под одеялом.
— Если бы ты могла жить где угодно, куда бы ты поехала? — спросила я, пытаясь согреть свои ноги.
— Интересный вопрос. Я кроме США была только в Мексике и Испании.
— Ты была в Испании?
— Ага. Семейная поездка, когда мне было пятнадцать. Думаю, я бы назвала Австралию или Францию.
— Почему?
— Ну, Австралия красивая, и мне нравится французский язык.
Я хихикнула.
— О, веская причина для выбора страны.
— Ну, а ты?
— Мне нравится Канада. Люблю такую погоду.
— Холод и снег?
Я кивнула. Потом вспомнила, что Хейли меня не видит, и сказала:
— Ага.
— Хех. Интересно. — Еще один зевок, теперь более громкий.
— Устала?
— Да.
— Я тоже. Спокойной ночи, Хейли.
— Спокойной ночи, Энди.
Я вздрогнула, почувствовав, как что-то проползло по моей руке, но была еще слишком погружена в сон, чтобы волноваться об этом. Потом это поползло выше. Я представила себе гигантского волосатого паука, который хочет спрятаться от холода. Сотни маленьких глазок ищут куда бы впиться, чтобы попробовать крови и отложить личинки.
Я распахнула глаза и ударила по пауку. Но вместо этого почувствовала под пальцами резину и увидела смеющуюся Хейли.
Я прижала руку к груди, впиваясь в Хейли взглядом.
— Это было не смешно.
— Прости, — она пыталась сдержать смех, но не сильно в этом преуспела. — Что такое? Это был всего лишь он. — Хейли подняла свой куш.
Я посмотрела на него, представляя, как мягкие щупальца касаются моей кожи, и снова впилась в нее взглядом.
— Это все еще не смешно. Я ненавижу пауков.
Хейли посмотрела на свой куш, потом на меня.
— Ты решила, что это паук?
Я молчала.
— О, Энди, прости. Я просто играла. Хотела разбудить тебя.
Я молчала — не хотелось, чтобы она увидела, насколько я боюсь этих восьминогих тварей. Хейли обняла меня.
— Прости.
— Чего уж там, — я улыбнулась ей и посмотрела в окно. Занавески были раздвинуты.
— О, ты просто не поверишь! — Хейли вскочила с кровати и потянула меня к окну.
Там был настоящий Северный Плюс. Все, то есть действительно все, покрыто снегом. Соседский автомобиль, стоявший на улице? Нет, теперь там была только радиоантенна, оставшаяся от маленькой хонды.
— Боже. Откуда он взялся?
— Понятия не имею. Я встала — а он уже там. Там не меньше метра двадцати.
— Похоже. Ничего себе.
Только белый цвет, никаких красок — я много лет такого не видела.
— Может включить радио или телевизор. Снег все еще падает.
— Черт, мама, — я поспешила к телефону и набрала номер больницы. — Могу я услышать Терезу Литтман? Спасибо. — Регистратор обещала переключить меня, и теперь я слушала шуршащую помехами популярную мелодию.
Хейли начала одеваться, натягивая свои самые теплые вещи.
— Тереза на проводе.
— Привет, мам.
— Привет, милая.
Такой усталый голос.
— Ты смотрела на улицу?
— Не было времени. У нас автомобильные аварии все утро, один парень умер от обморожения в своем автомобиле. Милая, я понятия не имею, когда смогу вернуться, но не думаю, что сегодня. А может и не завтра. Кристина крайне невовремя уволилась.
— Хорошо. Ну, думаю, ты даже выиграла от этого. Там снега больше метра нападало, и он все еще идет.
— О, Христос. Где Крис? Он до сих пор у Брайана?
— Да. Уехал вчера вечером.
— Хорошо, милая. Позвони ему, пожалуйста, пусть остается там.
Кто-то позвал маму на заднем плане.
— О, мне нужно идти. Я люблю тебя, не выходите из дома.
— Хорошо, мам. Я тоже люблю тебя. Будь осторожна.
— Буду. Пока.
Прежде чем я даже успела попрощаться, она повесила трубку.
— Все в порядке? — спросила Хейли, причесываясь.
Я повесила трубку.
— Да. Но они серьезно заняты работой сегодня. Кто-то уволился на прошлой неделе, так что мама застряла там на все выходные.
— О, ничего себе.
— Ну, не знаю, как ты, а я проголодалась, — я вытащила из шкафа теплые штаны и толстовку и натянула одежду на шорты и майку, в которых спала. — Ты любишь яйца?
— О, да.
Хейли спустилась за мной вниз. Я нашла в холодильнике яйца, кусок чеддера и пакетик нарезанного мяса индейки.
— Разве ты сказала не яйца? — спросила она, глядя на меня.
— Ага, — я нарезала мясо помельче и натерла немного сыра. — Сколько?
— Три.
Я вернулась к готовке.
— Так, чем хочешь заняться сегодня? — спросила Хейли, подходя ко мне.
— Не знаю. Я бы не отказалась выйти туда, — я указала ножом на окно.
— Наружу?
Я кивнула с глупой усмешкой.
— Любишь играть в снегу?
Еще кивок.
— О, Энди — мой герой! Я обожаю играть в снегу. Уже предвкушаю, — Хейли хлопнула в ладоши и подошла к двери во двор, отодвинув жалюзи, чтобы выглянуть наружу. — Ничего себе, — выдохнула она. — Не могу поверить, что столько нападало за ночь.
— На холодильнике стоит радио, включишь?
— Сейчас.
Но в эфире были одни помехи.
— Хм-м, — Хейли крутила ручку настройки, в поисках работающей станции. — О, нашла.
— Ну, если ты говоришь по-испански.
— Точно, — она снова принялась крутить ручку. — Черт, Энди. Все, видимо, в ауте.
— Попробуй AM.
— Уже.
Мы переглянулись.
— Черт. Полностью отрезаны от мира.
Хейли улыбнулась мне и кивнула.
— Точно. Мне нравится.
Когда Хейли подошла ко мне, я уже заливала свое творение в глубокую сковородку.
— М-м, пахнет вкусно.
— Вот и славно. Захвати пару тарелок из шкафчика.
— Ты уверенна, что мы себе задницы не отморозим?
— Нет. Но, по крайней мере, мы сделаем это весело, — ответила Хейли, натягивая пальто, которое плохо согласовалось со штанами и теннисными туфлями. У нее был слишком большой размер обуви, чтобы влезть в любые мои ботинки. — Готова?