Аллитерация – изобретение тех неспешных времен, когда читали по складам даже дворяне. Она и доныне заметна тем эстетам, кто при чтении водит пальцем по буковкам и шевелит губами.
Идеи обезвреживаются только идеями
Красивая фраза «Я ненавижу ваши взгляды, но готов отдать жизнь, чтобы вы могли их свободно высказывать», приписываемая поочередно огромному числу деятелей, – абсолютно лжива. Именно в тех странах, где якобы родилась эта фраза, запрещено огромное количество книг, взглядов, идей. Возьмем самую известную – «Майн кампф» Гитлера. Только что ее запретили в очередной стране, «приобщившейся к демократии», вы слышали новости. Об этом сказано с гордостью, несчастные идиоты… А запрещение, как вы все понимаете, – это неспособность и неумение возразить. Идеи обезвреживаются только другими идеями, а не запретами.
Вы в состоянии генерировать эти идеи! В состоянии переубедить противника, а не просто заткнуть ему рот. Вы в состоянии из противника сделать верного соратника, если правильно расставите на бумаге буквы.
Конечно, для этого надо еще иметь новую идею, но самое смешное в том, что идеи приходят в головы и малограмотным в литературном плане, а те любую идею легко угробят неумелой подачей.
Если будете оглядываться на запреты, существующие в данный момент в данном обществе, то уже ничто великое не потянете! Или станете оглядываться на те приманки и подкормку в виде премий или грантов, что существуют опять же в данный момент и в данном обществе.
Пишите то, что считаете нужным. И то, как считаете правильным. «Хвалу и клевету приемли равнодушно и не оспаривай глупца…» Имейте мужество или нахальство писать, не оглядываясь на мнение родни, критиков, давление придурков в Интернете… хотя если бы только придурков – было бы проще, не поддаваясь издательствам, что хотят скорый ходовой товар, не поддаваясь эстетам, что требуют писать для избранных.
Никому не поддаваясь! Вы – центр мира, мозг и сердце живой развивающейся вселенной, вы ее мысль, вы определяете, как ей развиваться, какой быть!
Писатель – вне политического строя, даже вне общества. Как пастух всегда вне стада.
«Писатель N пишет все хуже и хуже…»
Все мы не раз это слышали, кто в адрес громких имен, а кто-то и в свой, увы, бывает и такое. Более того, иной раз, читая произведение, что вызвало такой отклик, в самом деле ловишь себя на такой мысли…
Но всегда ли писатель действительно пишет «все хуже и хуже» или же это читатель что-то истолковал неверно? Читайте внимательно, многим из вас придется пройти по этой дороге!
Особенность писательского труда в том, что автор профессионально и за деньги ломает голову над какими-то, скажем, высшими нравственными проблемами. В это же время его читатель треть жизни вынужден отдавать службе, где ломает голову, как правильнее рассчитать несущую балку, а над нравственными проблемами ломает голову, если ломает, в оставшееся время. И если оно остается, конечно. Вот здесь и начинаются ножницы…
Дело не в том, что писатель изначально умнее. Он просто дольше и старательнее над чем-то напрягает мозги, идет мыслью дальше, глыбже и ширше, а то и ширшее, углубливает, как говорил последний генсек, извилины, в результате чего автор быстрее читателя уходит по дороге, по которой старается вести и читающего. Читатель не успевает за таким быстроногим – и вот в результате, взяв с прилавка новую книгу, говорит с разочарованием: да, исписался… Какие книги выдавал вначале! А теперь бабки зашибает, текучка заела, вообще непонятную муть пишет…
Я себя скромно причисляю к тем, кто пишет все лучше, но, чтобы так уж не отрываться от тинейджеров, они ж тоже наши, время от времени пробую возвращаться и выдавать что-нибудь в понятном всем духе экшен. Уверяю, любой автор «умных» книг в состоянии писать и яркие динамичные вещи! Это просто. А если и говорит, что не в состоянии, то лишь от страха, что жена, дети, тещи и прочие станут нажимать, чтобы что-то такое написал и «всем показал», «утер нос».
Уверяю вас, невыносимо трудно сделать шажок назад! Для творческого человека это невероятно трудно. У некоторых на этой почве начинаются длительные и мучительные простои. Писать «умно» – это заранее идти на крохотный тираж и разочарование бывших поклонников, а писать боевичок – противно…
На насилие над обществом мы все хоть сейчас, а вот над собой… У меня высокие разряды слесаря по ремонту заводского оборудования (РЗО), высший разряд столяра, я чинил всю электрику и всякие там утюги, начиная от действительно утюга и кончая телевизорами, но едва стал профи в литературе, так с тех пор не забил ни единого гвоздя в своей квартире, не вкрутил лампочку, не заменил перегоревший шнур! У меня сразу портится настроение, когда надо что-то сделать по дому, как автор интеллектуальных романов кривится, когда ему советуют брать пример с автора модных боевиков!
Едва ли не единственный пример, когда такой вот автор изысканнейшей прозы, Владимир Набоков, чтобы отвязаться и доказать, написал простейшую бульварную вещицу, рассчитанную на низкие – и тем самым широкие вкусы… Я говорю о «Лолите», если кто все еще из танка не вылез. Набоков заработал на ней в сотни раз больше, чем за все «умные» романы, посмеялся, одержав победу, и… продолжал творить изысканнейшие литературные кружева, видимые лишь немногим!..
Так вот для читателей «Лолиты» Набоков после нее «исписался», «писал все хуже и хуже».
Наверное, путь Набокова верен. Нужно время от времени выдавать и книгу для самого широкого круга.
Довольно частая уступка слабости
Мне приходилось не раз видеть, что очень часто плохо прописанная вещь выходила в печать вовсе не из-за слабости или бесталанности автора. Особенно такого, кто уже показал себя хотя бы разок! И, конечно, не желание заколотить бабки причина, хотя читатели чаще всего объясняют слабость вещи именно жаждой заработать!
Вовсе нет, это как в спорте: кто научился прыгать в высоту на два метра, тот и дальше может брать эту высоту… если соберется, сосредоточится, сконцентрируется. Конечно, никто не против притока бабок, но все же авторы не столь меркантильные, чтобы ради лишней пары тысяч долларов губить книгу!
Но… они могут ее погубить или хотя бы немало подпортить по другой причине. Творческой, как ни странно. Дело в том, что роман – не рассказ, когда заканчиваешь… да где там заканчиваешь, еще до середины не доберешься, а в голову уже стучат три великолепнейших сюжета, четыре идеи и восемь удивительных тем, где можно развернуться во всей красе!.. Но не бросать же эту вещь на полдороге? Да какой полдороге, три четверти уже сделано! И так вот уже штук пять написанных наполовину и десять – начатых…
И вот автор, сцепив зубы, кое-как торопливо заканчивает тот роман, который совсем недавно выглядел ослепляюще прекрасным, оригинальным, новым, обещающим, повергающим и тэдэ, и тэпэ. Наконец-то возьмется за настоящий, в котором сумеет выразить все, а себя показать во всей непомерной мощи!.. И все начинается сначала…
Что можно посоветовать? Во всяком случае, если вы будете видеть камни и ямы, подстерегающие вас впереди, а я на них указываю пальцем, приходится, то обойдетесь и без моего совета.
Предупрежден – вооружен!
Нигде, как в литературе, не проявляется в полной мощи правило: лучшее – враг хорошего.
Как насчет шуток, приколов, анекдотов?
Верно – в произведении, особенно в серьезном, можно, а иногда и нужно позволять себе шуточки. Иначе мозг устает очень быстро, восприятие читающего снижается. Шутка – это отдых, где вы за одну-две секунды отдыхаете так, будто полчаса любовались природой. Желательно, конечно, чтобы шутки были придуманы вами… но, положа руку на сердце, разве вы всегда рассказываете анекдоты, придуманные вами лично?
Как и в любом разговоре с друзьями, коллегами, даже с незнакомыми, вы иногда употребляете крылатые словечки, так же они уместны и в произведениях, иначе ваша литература не будет отражением действительности.
И все-таки отдельные крупинки юмора – одно, а сплошное юморение – другое. Любое безудержное юморение, стеб, хохмы – признак незрелости. Я уже говорил, как проявляются первые признаки взросления ребенка? До этого он смотрел на вас с открытым ртом, на такого огромного, сильного, всемогущего. Долго смотрел и считал вполне искренне сильным, большим и всемогущим. Но потом вдруг как-то случайно совершил для себя открытие, заметив, что кто-то из ваших друзей выше ростом. Вернее, видел это и раньше, но не сознавал. А вот теперь увидел и понял.
И после этого уже мчится лавина открытий, что вы – не самый сильный, оказывается, и что это у вас не так, и вот то у других лучше… И пошел-поехал детский бунт низвержения отцовского авторитета!.. Заодно и всего на свете. Быстро взрослеющего ребенка не устраивает ничего, он высмеивает и относится скептически ко всему, что видит, слышит, осязает, обоняет… То же самое в отношении политики, искусства, баб-с, заграницы, соседей…
В литературе то же самое. Долгое время ребенок смотрел на книжки, как на нечто некритикуемое, как на некую фундаментальную данность. И ревел, когда волк съел семерых козлят или Красную Шапочку. Но потом вдруг открыл для себя, что все это брехня. И пошло-поехало! Все авторы – дрянь, только вот господин N еще ничего, но и тот, если разобраться, – полное дерьмо…
Начиная писать сам, практически каждый начинает хохмить, пародировать, высмеивать, тем самым утверждая свое превосходство над теми, кого пинает. Высмеивается все: история, государственный флаг, политика, литература… а если взять, к примеру, область милой мне фэнтези, то здесь косяком идут рассказы и повести про пьяного Илью Муромца, про лаптеватых богатырей, что нашли компьютер, и т. д. и т.п.
Уже говорил, признаюсь, сам побывал в этом переходном возрасте, ведь начал как юморист, публиковался по всему Советскому Союзу, мои рассказы и юморески звучали по Всесоюзному радио и по «Маяку», запустил в обращение кучу ехидных анекдотов, получал всесоюзные литературные премии как сильнейший юморист… но когда повзрослел, то перешел в следующую стадию, когда отвечаешь на вопрос: ладно, высмеивать можешь, а вот самому что-то создавать слабо?
Однако, создавая свое, тут же попадаешь под обстрел таких же точно юных острословов. У некоторых, правда, уже борода до пупа, но по развитию, понятно, еще личинки. Им легче: критиковать и высмеивать готовое всегда проще. Но я сейчас говорю с теми, кто либо повзрослел, либо уже подходит к рубежу, за которым начинается взросление.
Можно, конечно, остаться на всю жизнь личинкой, ведь аксолотли живут и даже размножатся в стадии личинок, лишь немногие переходят в стадию амбистомы, то есть полного имаго, но все же, когда еще есть возможность вырасти… надо попытаться вырасти! Хотя, повторяю, в детских штанишках прожить легче. В жизни это называется шизофренией, но в литературе гордо именуется законами жанра!
Не задерживайтесь в детском литературном возрасте. Детей любят все, но кто с ними считается?
А как насчет особенностей… К примеру, в фантастике?
Да вообще странно, я ни слова о фэнтези или хотя бы о фантастике в целом. Как будто в фантастике другой алфавит! Или для ее чтения надо омарсианиться. У читающего фантастику такая же порция крови бродит по большому… или малому, не помню, – кругу, омывая поочередно мудрый мозг, горячее сердце и похотливые гениталии, как и у читателя классики. И потому приемы воздействия на читателя фантастики те же.
То есть правильно расставить кодовые знаки на бумаге. Если хотите, назовите их для загадочности рунами. Надо с помощью букв возвести мощное красивое здание, а кого туда поселить: фантастов, лавсториков или истористов, – можно решить потом…
Еще раз, потому что это очень важно: любая постройка начинается с изготовления кирпичиков. Будут кирпичи высокого качества, из них можно построить любой дворец… как и хлев, увы, но из хреновых кирпичей можно построить только хлев. Да и то до первого дождика. Язык и есть те кирпичики, из которых строится вещь. Когда я читал «Аэлиту», «Петр Первый» или «Хождение по мукам», я не чувствовал, где фантастика, где исторический, а где роман на тему Гражданской войны. Язык совершает чудо присутствия, соучастия: я изничтожал гада Тускуба на Марсе, прорубал вместе с Петром окно в Европу, метался между красными и белыми…
Половина моих книг в жанре историческом и «основного потока», но половина – в фэнтези. Возможно, потому, что фэнтези и есть самый древний и самый емкий жанр. Все эти видения и откровения древних жрецов, затем – христианских мудрецов, богословов, пророков – не из того же жанра? Все утопии, все религиозные и этические учения?.. Ведь где грань между видением, пророчеством, грезой и мечтой?.. Коммунизм был несбыточной грезой, потом стал мечтой, затем – учением, его даже взялись воплощать в жизнь! И чуть-чуть не воплотили. А сколько этих фэнтезей определяют нашу жизнь и доныне?..
Разве христианство, ислам, буддизм, вера в приметы, чтение гороскопов, соблюдение примет, правил этикета не относится к этому жанру?.. Но если брать конкретно книги, а то я увел вас в сторону, то в фэнтези наши желания видны по-детски откровеннее, без прикрас. Ну, вы ведь уже привыкли, вас не смешит, что есть удивительные миры, где графья ходят стадами, как гуси, баронов пруд пруди, герцог на герцоге сидит и герцогом погоняет, а уж насчет королей так и плюнуть некуда: обязательно попадешь в венценосную особу. Зато крестьян и всяких там простых нет вовсе. Бывает, появляются в случае крайней надобности, потом бесследно исчезают…
Если кто-то из нашего мира по какой-то случайности попадает в прошлые века, то непременно всаживается в тело графа, барона или герцога! Обязательно богатого, молодого, красивого, знатного, который владеет всеми видами оружия, знаком с магией, а подвалы забиты сундуками с золотом.
Да-да, эти удивительные миры – «наше прошлое». Или просто фэнтезийный мир, где атрибуты прошлого ну просто обязательны. Простолюдин там, судя по романам, повторяю, редчайшая редкость. По крайней мере, надо прочесть десятки романов, чтобы наткнуться на промелькнувшее упоминание о простолюдине. Зато горгон, драконов, вервольфов, троллей и прочих гномов – пруд пруди, но очутиться в теле простолюдина… нет, это было бы слишком большой удачей! И просто невероятной фантастикой.
В фэнтези вам тут же предложат отвести принцессу из пункта А в пункт Б, дадут в спутники уродливого гнома, дабы оттенял вашу красоту и силу, или же красивую девушку… ессно, владеющую всеми видами оружия и так далее. А то гнома и девушку сразу. Ну, все понятно вроде бы?
Собственно, фэнтези все больше превращается из жанра, где авторы изощрялись в придумывании невероятных миров, в обычные грезы подростка, которому сразу дай волшебного коня, волшебный меч, непомерную силу и вообще все-все.
Попробуете удержаться на магистральной линии, то есть в создании собственных фантастических миров?