— Пол! — крикнул Смиф. — Там, на столе! Заряжай, это твои!
Пол, сообразив, что речь идет о патронах, подковылял к столу, вслепую сгреб патроны в ладонь, стал торопливо совать в барабан револьвера.
— Я готов!
— Они больше не сунутся, — спокойно сказал Джош, опуская оружие и криво усмехаясь. — Они понимают, что теперь мы их ждем, знают, что у нас есть оружие.
И словно в ответ на его слова на улице грохнул выстрел. Оконное стекло со звоном осыпалось.
— Продырявили мой новый плащ, — констатировал Джош.
— Значит, оружие есть не только у нас, — сказал Смиф.
Вновь на улице раздался выстрел. Пуля щелкнула о потолок.
Джош подошел к окну, встал сбоку, осторожно выглянул наружу. Сказал:
— Ничего не видно, темно и дождь.
— Что будем делать?
— Дожидаться утра.
— А потом?
— Будем уходить.
— Как?
— С боем!…
Но боя утром не получилось.
До самого восхода стрелки сидели на полу посреди тесной комнаты, держали револьверы на изготовку и молчали. Три трупа лежали в паре шагов от них. В воздухе пахло кровью и пороховым дымом.
Утро заглянуло в комнату через два аккуратных отверстия в плаще, загораживавшем окно.
— Светает, — сказал Джош. Он встал, резким движением сдернул плащ, выждал минуту и осторожно выглянул на улицу.
— Чисто.
— Никого не видно? — спросил Смиф.
— На улице пусто. Думаю, они ушли. Решили не связываться со стрелками.
— Что-то не верится мне, — с сомнением сказал Пол. — Может, это ловушка?
— Нам нельзя сидеть здесь, — сказал Джош. — Кто знает, вдруг они отправились за подкреплением? Не забывайте, у нас меньше сорока патронов.
— Значит, уходим?
— Да, прямо сейчас.
Стрелки быстро собрались. Джош отодвинул кровать, отпер дверь, выглянул из комнаты.
— Чисто.
Они, стараясь держаться подальше от окон и открытых мест, спустились по скрипучей лестнице, пересекли холл с ненужной, сдвинутой в угол мебелью.
— Погодите минуту. — Джош, оставив своих хромых товарищей, скользнул на улицу. Пригибаясь, он обежал вокруг дома, заглянул на двор, под навес. Он не надеялся найти оставленную у коновязи лошадь, но все же…
Лошади нигде не было.
Впрочем, врагов тоже не было видно.
Он вернулся в дом.
— Все чисто.
— Ты уверен?
— Да. Они ушли. Или очень хорошо спрятались. Но искать их мы не будем.
— А я бы не прочь…
— Нет! — жестко сказал Джош. — Уходим! Цепляйтесь за меня…
Озираясь по сторонам, держа готовые к стрельбе револьверы на уровне пояса, стрелки вышли на дорогу. Все было тихо, деревня опустела. Только стая ворон, оккупировавших селение в предвкушении свежей мертвечины, хрипло переругивалась, тревожа звонкую утреннюю тишину.
Стрелки, обнявшись, держась друг за друга, уходили по направлению к городу. Покинутые дома равнодушно смотрели им вслед.
Глава 6
Через два дня они на лошадях въехали в город. Золото уже было разделено, каждый нес свою часть.
Город встретил их безразлично, только охранники в воротах внимательно осмотрели грязных и усталых всадников и привычно махнули — проходите. Город принял стрелков, как и многих других: он глотал людей, не прожевывая, без разбора, а потом долго переваривал их в своей' грязной утробе, ворочая в кишках улиц и желудках площадей. Порой отрыгивал кого-то мешающего нормальному пищеварению и все заглатывал и заглатывал новых путников. Город никогда не насыщался, он был вечно голоден, его ворота были всегда открыты…
— Куда вы теперь? — спросил Джош, остановившись перед небольшим каменным домиком с коваными решетками на окнах и с вывеской “БАНК” над железными дверями.
— Ты хочешь отдать свое золото этим бандитам? — спросил Смиф.
— Советую и вам поступить так же.
— Ни за что!
— Это вредно для здоровья — держать все деньги при себе. Особенно для таких юнцов, как вы.
— Мы можем постоять за себя! — вскинулся Смиф. Джош усмехнулся.
— Держитесь вместе, парни, — посоветовал он своим молодым товарищам. — Тогда, быть может, мы с вами еще когда-нибудь встретимся…
Не затягивая прощание, они разъехались. Что их связывало? Только одно небольшое дело, которое успешно завершилось. Они были слишком разными, чтобы держаться друг друга. Джош, пожалуй, не испытал бы и капли жалости, если бы через час наткнулся на трупы своих недавних напарников. Они, он был уверен, тоже не расстроились бы из-за его смерти…
Спешившись, Джош накинул узду на коновязь и вошел в банк. Три громилы-охранника, стоящие у дверей, в одно мгновение осмотрели его со всех сторон, зацепились взглядами за револьверы, грозно надвинулись.
— Привет, Джош. — Из-за спин охранников к стрелку скользнул невысокий темноволосый человек в сером костюме, протянул узкую ладошку. — Пришел отдать должок?
— И кое-что оставить тебе на сохранение. — Джош пожал протянутую руку.
— Даже так?
— Да, Тиас. Я разбогател.
— На сколько?
— На пятнадцать килограммов чистого золота. Банкир присвистнул.
— А я уж объявил тебя в розыск. Думал, ты навсегда смотался из города.
— Ты же знаешь, я всегда отдаю свои долги.
— И при этом успеваешь наделать новых.
— Я не идеален. — Джош усмехнулся, пожал плечами. — У каждого свои недостатки.
— И один из них в тебе особенно огорчает. Именно то, что ты не любишь разговаривать о своих долгах.
— Просто не люблю, когда их с меня требуют.
— И именно поэтому ты пристрелил двух моих людей?
— Они не понимали меня, — Джош развел руками, — ничего не хотели слушать. Понимаешь, Тиас, они собирались сломать мне нос и раздробить пальцы на правой руке. А я тогда не смог бы стрелять. И, значит, остался бы без заработка. И как бы я вернул тебе деньги?
— Да, пожалуй, они несколько поспешили. Молодые, горячие… Я тебя не виню, Джош, мы же друзья. Но тебе придется за них заплатить.
— Конечно, Тиас,
— Вот и хорошо, — банкир улыбнулся. — Золото при тебе?
— Да. — Джош снял с плеча мешок, взвесил на руке. — Моя доля составляла пятнадцать килограммов, но я уже немного потратился — не хотелось идти пешком.
— Да, я вижу. — Тиас подошел к зарешеченному окну. — Неплохая кобыла.
— Самое главное — смирная. И не боится выстрелов. Даже ухом не ведет.
— Может, глухая? — предположил банкир.
— Может, и так, но я же не собираюсь с ней разговаривать.
Один из охранников хмыкнул, и Тиас косо на него досмотрел. Ухмылка тотчас сбежала с лица громилы.
— Знаешь, Джош, — с показной грустью поделился банкир, — я частенько вспоминаю старые добрые времена, когда револьверы были не самовзводными, когда города только строились и все решала не тупая сила, а ловкость, скорость и меткость.
— Сила сейчас тоже ничего не значит, — заметил Джош. — Теперь все решают деньги.
— Да, наверное… А жаль… Но мы-то с тобой люди старой закалки.
— Настоящие стрелки.
— Каких мало осталось.
— Да…
Они замолчали, с приязнью разглядывая друг друга.
— А ты неплохо выглядишь, — сказал Джош.
— Ну что ты, — отмахнулся Тиас. — Я теперь банкир. Не держал оружия лет пять, не меньше.
— Забавная штука — жизнь. А ведь когда-то мы грабили банки.
— Да. Стыдно вспомнить. Они улыбнулись.
— Теперь же ты грабишь меня, — сказал Джош, — своими процентами и постоянными поборами.
— А ты стреляешь моих людей, — подхватил Тиас.
— Так почему же мы еще не возненавидели друг друга?
— С чего это ты взял?
— Хочешь сказать…
— Неужели не заметно? Они расхохотались, обнялись.
— Ладно, давай сюда свое золото, — сказал банкир. — Сколько хочешь получить на руки?
— Много не надо, ты же знаешь, я не люблю деньги.
— Да, да, помню. Как ты всегда говорил? “Это не мы имеем деньги, а они имеют нас”.
— Точно!
— Ты все такой же.
— Я постарел.
— Но рука по-прежнему не дрожит.
— Зрение начинает подводить.
— А давай ко мне в охрану, — предложил Тиас. — Я уволю этих остолопов, найму тебя и еще кого-нибудь из опытных вояк.
— Нет, не мое это. Хотя спасибо.
— Ну гляди. У меня сейчас дела идут в гору. Денежки рекой текут — город растет, клиентов все больше.
— Комендант, наверное, радуется?
— Да, благодаря ему город процветает.
— А настоящих стрелков все меньше и меньше.
— Такова жизнь, что тут поделаешь? Стрелки пришли в этот мир, заняли его, очистили. А теперь слово за другими— за торговцами и банкирами, за плотниками и каменщиками, за крестьянами.
Джош задумчиво покачал головой.
— И за мошенниками… Наверное, ты прав… А вот скажи мне, друг, ты можешь заставить себя стрелять золотыми пулями?
— Чего? — не понял Тиас. — Зачем? К чему ты это спросил?
— Просто так, — махнул рукой стрелок. — Забудь.
— Золотые пули? — банкир поджал губы. — Но это же расточительство!
— Вот именно, — медленно произнес Джош. — В этом все и дело.
— Иногда я тебя совершенно не понимаю.
— Ты не один такой.
— Ладно, бери деньги. — Тиас достал из кармана толстый бумажник, отсчитал несколько купюр. — Сотни хватит?
— С избытком. — Джош взял деньги, отдал другу мешок с золотом.
— Сейчас пойдешь и напьешься? — предположил банкир.
— Именно. Пойду и напьюсь. Постараюсь хоть на несколько часов забыть про этот мир. Надеюсь, что и он позабудет про меня.
— Ты стареешь, Джош.
— Ты только что заметил?
— В тебе словно что-то надломилось. Ты устал.
— Да, я устал. Тут ты попал в самую точку, друг. И поэтому мне просто необходимо напиться. Так что пока. Надеюсь, мы в расчете?
— Долгов у тебя больше нет. И не переживай, я позабочусь о твоих деньгах.
— Вот и ладно. — Друзья обменялись крепким рукопожатием, глядя друг другу в глаза. Джош подумал, что Тиас в этот раз даже не пригласил его в жилую часть своего дома., не предложил сесть, выпить чаю. Так и проговорили, стоя у порога, под надзором охранников.
— Еще увидимся.
— До встречи! — Стрелок, открыв тяжелую неподатливую дверь, вышел на улицу, легко вскочил в седло. Мешок с золотом больше не тяготил его. И Джош снова почувствовал себя свободным.
Пришпорив лошадь, он направился вдоль улицы, поглядывая по сторонам. Он искал какую-нибудь забегаловку— маленькую, неприметную, где почти нет народа, где можно спокойно посидеть и никто не начнет приставать с ненужными расспросами, никто не будет лезть к тебе в душу.
Серые каменные дома, холодные и безликие, нависали над ним. Копыта звонко цокали по мокрому булыжнику мостовой. Немногочисленные прохожие, заслышав приближение всадника, жались к обочинам, поглядывали хмуро. Сыпал мелкий дождь.
Проехав несколько кварталов, Джош свернул в переулочек и вскоре оказался в тупике, в тесном окружении Домов. Он поднял голову — узкая низкая полоса мутного неба, казалось, провисла меж крыш. Серые ошметки туч, словно рваные грязные флаги, полоскались на флагштоках громоотводов.
Джош спешился возле лестницы, спускающейся в подвал одного из домов. “У Терла” — было написано на массивном деревянном щите, прислоненном к облупленной стене рядом с лестницей. Намалеванная красной краской стрелка указывала вниз. Джош привязал лошадь к щиту и спустился в подвальчик.
Внизу было уютно. Горел камин, постреливая сухими дровами. Керосиновые светильники на стенах лишь слегка разбавляли мягкий, приятный полумрак. Столов было много, но по большей части они пустовали — только три человека сидели в разных углах зала, словно бы избегая друг друга. За длинной стойкой дремал хозяин. На полках позади него выстроились разноцветные разнокалиберные бутылки. Из еды была лишь кровяная колбаса, сыр и ветчина— здесь уважали традиции и не стремились из питейного заведения сделать заодно и закусочную.
— Что-нибудь покрепче, — сказал Джош. Хозяин, лениво открыв глаза, молча кивнул, снял с полки одну из бутылок, открыл. Достал из-под стойки стакан.
— Я сам разолью, — сказал стрелок, — поставь это вон на тот стол. И порежь колбасу.
Хозяин кивнул.
Джош прошел на выбранное место, сел за стол лицом к огню. Хозяин принес бутылку и стакан, поставил тарелку с колбасой. Стрелок протянул ему банкноту.
— Сдачи не надо. Постарайся меня не тревожить. Если бутылка или закуска кончится, просто принеси еще. Хорошо?
Хозяин кивнул, не проронив ни слова.
Определенно, Джошу нравилось это тихое местечко.
Он налил в стакан на два пальца. Понюхал. Выпил залпом, выдохнул в рукав, закусил кругляшом сочной колбасы. Потом долго смотрел на пляску огня в камине и чувствовал, как огонь растекается по телу. Не поднимаясь с места, он расстегнул свою кожаную сбрую, выложил револьверы на стол. Налил еще, выпил. Облокотившись на столешницу и подперев подбородок ладонями, он погрузился в неясные думы…
Кто-то несильно толкнул в плечо.
— Наконец-то я нашел тебя, — сказал знакомый голос.
Джош медленно повернулся, сфокусировал взгляд. Пробормотал равнодушно, отворачиваясь и наполняя стакан:
— А-а, это ты. Зачем пришел?
— Ты кое-что мне обещал.
— Я? Когда? Что?
— Ты обещал мне рассказать о последнем бое Пятерки.
— В самом деле?
— Да. Ты сказал, что если мы выберемся…
— Ладно, садись… А второй где? Как там его? Смиф…
— Отдыхает. — Пол присел напротив Джоша, взмахом руки подозвал хозяина, заказал пиво.
— А ты, я гляжу, почти не хромаешь, — заметил Джош.
— Кость цела…
Они помолчали. Хозяин принес кружку пива, поставил перед Полом, ушел.
— Значит, хочешь послушать, как все было на самом деле? — спросил Джош. Пол, отхлебнув пива, кивнул.
— Ладно, если уж обещал, то расскажу…-Джош покачал головой. — Сколько лет прошло, а люди помнят. Только все это неправда, что они говорят. Эти красивые истории про Пятерку — ерунда! Все ложь! В нас не было ничего героического, мы не отстаивали добро, не искали правду. Мы жили грабежом и разбоем. Мы были обычными бандитами, а Пятерка была обычной бандой.
— И все же именно вы пришли на помощь городу…
— Не торопи события, не делай скоропалительных выводов. Сперва выслушай, как все было…-Джош, шумно выдохнув, опрокинул в себя стакан, сморщился, закусил колбасой. Задумался надолго. Пол ждал, изредка прикладываясь к пивной кружке.
— Нас было пятеро, — сказал Джош. — Порт, Вимолс, Тикрет, Дастин и я… Порт — высокий, крепкий, он никогда не снимал тяжелую кожаную куртку, утверждая, что однажды она спасла ему жизнь. Вимолс носил на себе шесть револьверов. Два на поясе спереди, два сзади и еще два в подмышечных кобурах. Тикрет — молчун. Поэтому он нравился мне больше всех. И он никогда не ругался. Дастин — здоровяк, каких мало было, каких сейчас нет совсем. А еще он ловко орудовал ножом. Ну и я — молокосос, зеленый юнец. Хотя, надо признать, револьверы я выдергивал быстрее остальных. И стрелял очень неплохо… — Джош улыбнулся. — Как мы встретились? О, это было забавно! Однажды я пошел грабить банк. А там уже были двое — Порт и Тикрет. Они выгребали монеты и торопливо распихивали по карманам. Естественно, я взял их на мушку и посоветовал все отдать мне. Я не стрелял, не был уверен, что уложу сразу обоих. Они не дергались, так как вполне допускали, что я способен пристрелить их. Пока мы стояли, раздумывая, что предпинять, в банк ввалились еще двое и завопили во всю мочь, что это ограбление. Тут я не выдержал и расхохотался. Порт и Тикрет переглянулись и тоже рассмеялись. А новоприбывшие — Вимолс и Дастин — все никак не могли взять в толк, что тут происходит, и растерянно водили стволами из стороны в сторону. Видел бы ты их морды! Вот так мы и встретились… Тот банк, как я помню, мы сожгли и все вместе отправились на юг. Времена были веселые, города только строились, порядка не было никакого. Это сейчас коменданты разделили мир на провинции и в каждой построили город-столицу. Раньше было куда проще — ни границ, ни комендантов, ни городов, на законов. Каждый заботился о себе сам. Стрелки зарабатывали на жизнь револьверами. Кто-то грабил, кто-то, напротив, охранял. А кто-то успевал делать и то, и другое. Веселая была жизнь! Это сейчас все стрелки под контролем, грабежом можно заниматься лишь по ту сторону Порталов. А-а!… — Джош махнул рукой, приложился к горлышку. — Ну какие сейчас стрелки?! Одно название! Гора самомнения с револьверами на поясе. Только близкая смерть может вышколить стрелка, сделать из юнца настоящего воина. А смерть сейчас приходит лишь к старикам. На улицах города даже выстрелить нельзя, чтоб об этом не стало известно ищейкам коменданта… — Ты рассказывал о Пятерке, — напомнил Пол.