– Я уже второй раз за сегодняшний день еду в этот проклятый Воэн, – всплеснул руками Накасус. – Дело в том, что еще вчера в обед они с Теллой отправились на представление в театр князя Эллоя и до сих пор от них ни слуху ни духу. Я, конечно, все понимаю, но можно было, по крайней мере, послать ко мне посыльного с запиской!
– Стало быть, утром они не появились и здесь?
По моей спине пополз неприятный холодок.
– Я уже был тут утром! – раздраженно сообщил Накасус. – Никто ничего не знает. Может быть, эта парочка обосновалась в городском доме господина графа, как вы считаете? Но мне почему-то неудобно…
– Никогда бы он не повез Теллу к своему братцу, – вполголоса буркнул я. – Езжайте за нами, да поскорее!
Вскоре конь Иллари влетел в узкий тупик, заканчивающийся воротами нашего особняка. Я осадил Лину у калитки, спрыгнул на землю и вдруг замер. Посмотрев на меня, Иллари потащил из седельной кобуры карабин. В доме что-то происходило – я совершенно отчетливо слышал звон бьющегося стекла и какие-то невнятные выкрики.
– Назад, – прошептал я, ощущая, как затряслись руки, – с тыла… быстро… там калитка.
Мы объехали квартал по кругу – Накасус сел на круп лошади Уты – и затаились в общинном саду, начинавшемся почти сразу за забором усадьбы. Отсюда, к сожалению, мы могли видеть только конюшни да каретный сарай, зато слышимость была приличная. В доме шла какая-то возня…
– Кажется, их немного, – сказал опытный Иллари. – Надо рискнуть, звать Стражу некогда, да и неизвестно, чем для нас это кончится. У вас сколько пистолетов, мастер?
– Один, – немного растерянно отозвался Накасус.
– Держите вот еще. Значит, так – врываемся все разом, и ты, Мат, отстреливаешь всех, кого не узнаешь.
– А вы? – нервно фыркнул я.
– А мы тебя прикрываем.
– А если там как раз Стража и бушует?
– Вот уж не думаю… будь это Стража, они выставили бы дозоры со всех сторон. Мы просто не смогли бы подъехать к дому! Нет, это кто-то другой, причем очень, как я понимаю, наглый. Вероятно, нахалы рассчитывают, что переворот спишет все грехи. Итак, готовы?..
Мы забрались в дом через приоткрытую дверь кухни, и я сразу же наткнулся на труп посудомойки, здоровенной бабищи, сжимавшей в руках мясницкий тесак.
– Хорошая смерть, – прошептал Иллари, прислушиваясь.
Крики и стук – звона я уже не слышал, доносились со второго этажа. Иллари поднял руку и сделал знак указательным пальцем – «за мной, по одному». Я решительно просочился вперед, одним броском миновал коротенький коридорчик и оказался внизу, в зале. Здесь было пусто, но рядом, в чулане, кто-то плакал – тихо, словно котенок. Повернувшись, я осторожно открыл заклеенную обоями дверь и увидел двух девчонок из «свиты» Дайниз. Они были связаны, во ртах – кляпы.
Приложив палец к губам – всхлипывания моментально прекратились, я разрезал на обеих путы и вытащил обрывки тряпок из ртов.
– Сколько их? – прошипел я.
– Пятеро, – вращая от избытка чувств глазами, пискнули девчонки.
– Где Дайниз? Где Энгард?
– Никого нет… хозяйка с утра уехала в город, а господина графа и не было. Они Боно убили… и Лайла тоже…
– Бегом через кухню, – скомандовал я, – ждать в саду, сидеть, как мыши!..
– Они где-то наверху, – сказал у меня за спиной Иллари.
– Они в библиотеке, – уверенно подтвердил я. – Вот что… Ута, обойди дом и запрыгивай в окно угловой комнаты второго этажа… вот смотри, я рисую, видишь… – и я принялся водить пальцем по стене, показывая, в какое окно ей следует забираться, – сразу же после первого выстрела, ясно? И еще – одного надо оставить…
– Это и креветке понятно, – нахмурился Иллари. – Коридор длинный?
– Не очень. Сперва посмотрим…
В коридоре было пусто, из-за дальнего поворота доносилась грязная ругань и какие-то глухие удары.
– Там, – коротко пояснил я.
– Ну, по воле пресветлого Минна! – выдохнул Иллари и бросился вперед.
Ута вломилась в окно (нам здорово повезло – рама была открыта настежь!) сразу же после первого выстрела Иллари, который пробил горло худощавому типу в черной накидке, потрошившему мое любимое кресло. Я попал в живот другому налетчику, занятому проламыванием стены возле камина. Следующий мой выстрел выплеснул мозги из его подельника, который зачем-то ковырялся в книгах, разбросанных подле перевернутого шкафа. Все было кончено за несколько секунд, Ута лишь раз успела взмахнуть своим ужасным палашом, а Накасусу стрелять так и не пришлось. Последний, крепкий седой мужчина, чем-то похожий на аристократа, медленно опустился на пол в углу и, отшвырнув свой пистолет, с вызовом уставился на Иллари.
– И что мы тут искали? – спросил я, поражаясь тому, насколько спокойно звучит мой голос.
– Папку, – пожал плечами налетчик, – бумажки. Сказали, вот там, в стене возле шкафа. Тайник нашли, а там ничего.
Я метнулся к известному мне месту, по локоть засунул руку в темную нишу и сразу же нашарил то, что искал, – сдвигающуюся дощечку, за которой открывался глубокий металлический ящик. Папка была на месте.
– Вот эту, что ли? – спросил я и вдруг почувствовал, что взмок так, словно пробежал миль пять.
Седой взорвался руганью и уронил голову на грудь.
– Искали… – просипел он, – полчаса ищем, все уж перерыли, думали, может, в книгах или еще где…
– Такие идиоты, – вздохнул Иллари, садясь на край перевернутого кресла, – могли бы и камин развалить… Ну и кто нас послал?
– Понятно кто, – совершенно буднично, словно в кабаке, ответил налетчик, – его милость, господин Сульфик собственной персоной. Мы ведь у него в охране служим.
– С-сульфик?! – подскочил Иллари. – И какого?..
– Погоди, – перебил его я, – граф Дериц – у него? Ну, отвечать!!!
– Граф? – от моего крика седой побледнел и вжался в угол. – Какой граф? Там у них мальчишка какой-то в складу на Озерной стороне… какой граф, ваша милость?.. Я ни про каких графьев слыхом не слыхивал.
– Ой, – вдруг тихо произнес Накасус и схватился за правую ногу, – колет что-то…
В разгромленной библиотеке воцарилось молчание. Старый актер осторожно присел на поваленный шкаф и уставился на меня белыми от ужаса глазами.
– Почему Сульфик? – отстраненно поинтересовался Иллари.
– Я могу только догадываться, – медленно проговорил я. – Он следил за Энгардом, его люди, мы должны ехать к Каану, прямо сейчас, срочно, может быть, они еще не убили его!
Иллари поднялся, спокойно выстрелил в лоб седому и посмотрел на Накасуса.
– Мы должны успеть, – сказал он ему. – В самом деле, зачем им убивать вашу дочь? Вы сможете ехать? Здесь должны быть верховые лошади.
– Ута, спустись в сад, позови девчонок и прикажи вывести коня. Поможешь им оседлать, мне нужно забрать кое-что, это буквально минута. Иллари, не спускай со старика глаз, ему, кажется, плохо. Я… сейчас.
Через пару минут я уже стоял внизу, глядя, как Ута и девушки седлают флегматичного серого жеребца для Накасуса. В моей верной сумке лежали бумаги, привезенные от Мордира, а также послание Джардеша, перехваченное у Такео Лоррейна. Ута слишком долго, как мне казалось, затягивала подпругу, я пританцовывал на месте – сейчас все мои мысли были поглощены Энгардом и Теллой.
Как попали они в руки проклятого Сульфика? Да, Каан говорил, что торговец почуял слежку, наверное, пока я носился по Йошу, он сумел вычислить Энгарда и теперь, в преддверии близкого переворота, решился захватить его для допроса. Я подумал о том, что про бумаги Энни мог рассказать только под пыткой и, сжав зубы, коснулся рукояти меча. Ах, только бы успеть!
– Ну, все?! – нетерпеливо выкрикнул я, видя, что Ута уже помогает Накасусу вдеть ногу в стремя. – Так, вы, девочки, – навести здесь порядок и сидеть ждать хозяйку! Не высовываться за ворота, что бы ни случилось! Вечером я пришлю посыльного или приеду сам. Все, скорее!
Возле таверны «У плешивого кота», располагавшейся в узком закоулке неподалеку от рыбного порта, я с невыразимым облегчением увидел коней наших офицеров. Значит, Каана они нашли сразу и, судя по тому, что перед коновязью жевали сено еще несколько лошадей, а поодаль стояла большая черная карета, он уже ждал нас. Бросив повод Уте, я буквально вбежал в зал и был тотчас же остановлен парой мрачных молодых парней в кожаных куртках.
– У нас занято, – без предисловий объяснили мне, но я уже увидел Каана, сидящего за длинным столом в окружении моих людей, и замахал руками. Кланяясь, стражники тотчас же отступили в сторону.
Каан поднялся мне навстречу, коротко пожал руку и повернулся к вошедшему следом Иллари.
– Срочно всех людей, какие есть, – произнес тот, – чем больше, тем лучше.
– Понял, – прищурился Каан, – куда?
– Склад Сульфика на Озерной обложить полностью. Всех впускать, никого не выпускать, вплоть до Стражи. Если мы опоздаем, дело начнется сегодня ночью. Или, может, завтра… но не позже, это я тебе точно говорю.
– Так ты решил втравить меня в заговор? – отшатнулся Каан. – И ты думаешь, что меня интересует судьба этой трухлявой короны? Да я…
– А твои денежки тебя интересуют? – зашипел Иллари, вдруг хватая Каана за шиворот и встряхивая. – А ведь я знаю, что там не только твои, приятель! Даже знаю, чьи именно! И что же, ты думаешь, что если дело прогорит, то тебе удастся отмазаться заговором? Да ты будешь висеть на ближайшей придорожной осине – вверх ногами, вот так вот!
– Пр-роклятие! – Каан вывернулся из его пальцев и провел рукой по бледному лицу. – Да, ты снова прав… хоть сдохни…
– Сдыхать ты можешь не спешить. Если бы я знал, что у нас нет ни малейшего шанса, я сам помог бы тебе удрать к Белым Шапкам. Но шанс у нас есть, причем шанс золотой, это я тебе говорю! Нужно только скорее, скорее!
– Понял, – нотариус громко хлопнул в ладоши, и к нему подлетели несколько человек. Я уже не слушал, что он им говорит. Я уселся за стол и схватил бокал с вином.
– Он нашелся сразу, ваша милость, – доложил мне один из офицеров, – на Плетельщиках. Я сказал, что дело срочное, и господин нотариус не стали медлить…
– Налей еще, – я протянул ему бокал и глубоко вздохнул.
Успеть бы…
– Через час на Озерной будет полсотни человек, – сообщил Каан, подходя к столу. – Через полтора – человек двести, может, больше. Хватит для начала?
– Хватит, – кивнул Иллари. – Дело в том, что у Сульфика сейчас граф Дериц. А без него мы… в общем, сегодня же, если он еще жив, конечно, ты должен будешь открыть ворота Града. Как угодно… иначе – дупло. Для всех сразу, понял?
– Час от часу не легче, – фыркнул Каан. – Может, сразу спальню его величества?
– Не будь идиотом, Каан. У нас есть бумажки, которые наверняка завалят всех принцев одним залпом. Причем прямо сегодня, сейчас. Основания для ареста, понял? Железные, ни один суд не оправдает.
– Ничего себе… нет-нет, как и откуда, это мне не интересно. Если ты сказал, значит, так оно и есть. Хм, выходит, нам понадобится господин конюший левой стороны и, крайне желательно, господин второй канцлер. Это люди решительные. Но кто к ним пойдет – Маттер?
– Граф Дериц. Он знает все детали и может все объяснить. К тому же ты сам понимаешь – хороший род и все такое. Князю Лоттвиц-Лоер, имеющему весьма сомнительное происхождение, будут задавать слишком много вопросов, а время не терпит.
– Ничего оно у меня не сомнительное, – буркнул я в бокал.
– Хорошо, – тряхнул головой Каан, – сейчас я этим займусь. Выезжаем минут через сорок, так что я все успею…
С этими словами он вытащил из-под стола свой черный саквояж, щелкнул мудреными пряжками и разложил на столе письменные принадлежности.
– А ну, не подглядывать! – цыкнул он на моих офицеров. – Много будете знать, до петли не доживете!..
– Скажите, чтобы мне дали пожрать, – ворчливо распорядился я, с трудом скрывая бешеное волнение, – да живее, скоро ехать!
Пока я ел, в зал таверны то и дело влетали страшно озабоченные люди – подскочив к нотариусу, они получали какие-то короткие команды и исчезали. Потом появились двое посыльных, которым он вручил свежезапечатанные письма и прошептал что-то на ухо. Иллари нервно посматривал на хронометр.
– Все будет в лучшем виде, – немного рассеянно сообщил ему Каан. – Сегодня ночью нас будут ждать… я понаписывал там такого, что кишки повылазят.
– Едем, – тревожно пристукнул по столешнице Иллари.
Нотариус сверился со своим хронометром, пожевал губами, что-то прикидывая, и согласно кивнул.
– Собственно, время я брал с хорошим запасом… сбор! – громко крикнул он в зал. – Поехали!
Я оттолкнул недопитый бокал и резко вскочил. Иллари дернул подбородком, и тотчас же вокруг меня выросли четыре могучие фигуры. Сзади, не отставая, шли парни с «Брина».
– Князя в карету! – сказал Иллари, едва мы вышли на улицу.
– Моя лошадь! – запротестовал я, но Каан подтолкнул меня в спину:
– В карету!
– Погодите… снимите с лошади деревянный ящичек, вон он, видите? Это лекарства. Да осторожнее, болваны! Лошадь отправьте на конюшню, и смотрите мне… – Я помахал встревоженной Лине рукой и нырнул в темное кожаное нутро экипажа. Следом за мной впихнулись мои сопровождающие, Каан, Иллари и Ута запрыгнули на лошадей, рядом с ними то же самое проделывали еще два десятка людей.
Возница оглушительно свистнул, четверка взяла с места, и мы полетели по улицам. Один из моих телохранителей сразу же опустил стекла и задвинул все шторки на окнах. Я понимающе хмыкнул:
– Огня.
К моей трубке приблизился горящий фитилек, я выпустил густое облако дыма и принялся перебирать содержимое своего ящичка. Все было на месте, даже маленькая фляжка с винным спиртом, положенная в него относительно недавно, перед отъездом в Йош. Я еще раз проверил остроту пары ланцетов, переложил повыше хирургические нитки и вздохнул. Бедняга Энгард. О небо, хоть бы он был еще жив!
В животе было холодно, и я поймал себя на малодушной мысли – хорошо бы нам ехать подольше… Энни, Энни… что там с Энни?!
Моим мечтам не суждено было сбыться – минут через десять карета повернула направо и неожиданно остановилась. Я ринулся было к дверце, но меня мягко удержали на месте – двое парней высунулись, внимательно осмотрелись по сторонам и только после этого позволили мне выбраться на воздух.
Мы стояли возле каких-то ворот. Правая их створка оказалась приоткрыта, был виден мощеный двор с несколькими подъемными талями, справа темнело приземистое здание. Каан и Иллари были уже рядом, беседовали с угловатым молодым парнем в длинном черном плаще.
– Так что за тип, на стреме стоял, что ли? – услышал я голос Каана.
– Д-да, говорит, д-друг этого, графа то есть, – неуверенно отвечал молодец. – С ним еще трое и бабенка, по виду вроде из благородных. Вон там сидели, – он махнул рукой, указывая на соседнее строение, похожее на полузаброшенный то ли цех, то ли амбар, – двое на чердаке, а остальные вокруг лазили…
– Давай его сюда, – приказал Иллари и повернулся к другому филину, подошедшему со стороны дороги:
– Себя не проявили?
– Там все в подвале, – тот сплюнул и сунул в рот какую-то палочку, – человек двадцать. Недавно еще орали сильно, теперь тишина. Ну, мы тоже не высовываемся…
– Обложили по кругу?
– Спрашиваете! Мышь не проскочит.
– Хорошо. Что с подвалом?
– Да плевое дело, аж смешно становится. Там решетки деревянные, и лет им поболе, чем мне, а за талью, вон, аккурат бревна разложены. Хрясь – и нет решеток. Так что, начинаем?
– Готовь людей. О-па!
К нам вели скрученного Бэрда! Увидев меня, он рванулся, но лишь получил по затылку и застонал. Я махнул рукой – парни мгновенно отпустили несчастного лейтенанта и тот, выругавшись, принялся растирать запястья.
– Я ж вчера с ними был, – сказал он. – Да только меня взять не смогли, я ушел… потом следил, куда повезут. Сперва к Сульфику в дом, а потом, под утро уже, сюда. Сульфик сам только утром и приехал, его и ждали, видно. Я выбрался в город, отправил к Дайниз скорохода, она примчалась с парнями, но вот мало нас пока. Ночью должны были еще подъехать – раньше никак не получалось, да еще дознаватель ее знакомый, а тут, смотрю – ваши. Ну, я сразу все и понял…
– Где их взяли?! – завопил я.
– Рядом с театром. Они сели в карету, и тут их с другой строны потащили – там экипаж стоял, впритык, никто ничего и не увидел. Я сперва бросился, но вижу, там человек десять, а у меня один пистолет. Несколько за мной, ну, я их у Рыбного положил, смотрю – этот самый экипаж мимо меня едет. Ну, тут уж я понял, что надо за ними. Сперва бежал, потом на извозчика на ходу вскочил, вперед, говорю, туда вот…