Почти у самой кассы он едва не столкнулся с еще одним участником спектакля. Вернее – участницей. В отличие от товарищей девушка играла из рук вон плохо. Она, не стесняясь, смотрела на Призрака так, словно он должен был ее непременно узнать. Причем она явно хотела, чтобы он ее узнал. Что могла означать эта немая сцена, Призрак себе не представлял. Он окинул любопытную девицу оценивающим взглядом – натурально светлые волосы, приятный овал лица, волнующая линия губ, голубые глаза, фигура… в общем, реклама жевательной резинки, а не сотрудница «органов» – и неспешно двинулся дальше.
Рассчитавшись, он отвесил незамысловатый комплимент измученной за день девчушке-кассиру и все так же неторопливо вышел на улицу.
Окликнули его, только когда он свернул за угол.
– Одну минуту, – демонстрируя темно-бордовое удостоверение, произнес невысокий брюнет.
Он мог ничего и не предъявлять, профессиональная принадлежность горела на его невысоком лбу кремлевской звездой. Оперативник появился откуда-то из соседнего с магазином двора, и Призрак в очередной раз удивился. Служители закона взялись за дело всерьез. Это наводило на грустные размышления.
«И лежит наш путь далек… – подумал он, простодушно глядя на брюнета, – через море на восток… пора менять место жительства. Не то они, в конце концов, своего добьются».
– Чем могу? – изучив удостоверение, спросил он вслух.
– Простая формальность, – внимательно следя за его реакцией, заверил милиционер. – Вы оказались в зоне проведения спецоперации. У вас есть при себе документы?
Призрак чувствовал кожей, что, кроме любознательного брюнета, за его поведением пристально наблюдает минимум десять пар глаз. Причем две – через оптические прицелы.
– Я, собственно, всего лишь вышел за продуктами, – Призрак пожал плечами и виновато улыбнулся. – Я здесь неподалеку живу. Хотите, сбегаю за паспортом?
– Вы живете один? – строго глядя на собеседника, спросил брюнет.
– Один, временно. Жена с детьми на даче, – охотно ответил Призрак, – а мне отпуск пока не дают. Я недавно на работу устроился, время еще не подошло…
– Ваша фамилия, – милиционер разглядывал Призрака все еще недоверчиво.
– Колесников. Сергей Петрович.
– Что же вы хлеба не купили, Сергей Петрович? – брюнет неожиданно заглянул в продуктовый пакет. – Или вы приходили в магазин за чем-то другим?
– Хлеб у меня есть, – Призрак сохранял полное спокойствие. – Овощи, макароны всякие тоже. А вот мясное все закончилось. Белок, так сказать…
Он старался говорить голосом, полным предельного благодушия, и не забывал при этом простовато улыбаться. Для полноты картины он даже хотел высморкаться в просторный носовой платок, но потом решил, что это будет лишним.
– Белок, – задумчиво повторил брюнет. – Ну, хорошо, идите.
– Спасибо, – Призрак произнес это слегка подобострастно. – До свидания…
Можно было еще поклониться, желательно в пояс, но он не стал портить хороший спектакль дешевым эпатажем. Как и положено перепуганному внезапным вниманием со стороны властей обывателю, он суетливо перехватил ношу другой рукой, потом вернул ее в прежнюю позицию и засеменил в глубь начинающего зеленеть дворика. К серой панельной десятиэтажке. Ее он выбрал, не сомневаясь и доли секунды, как деталь, наиболее соответствующую легенде об оставленном женой неудачнике.
Он не видел, но знал наверняка, что, прежде чем вернуться в засаду, милиционер просверлил его затылок суровым взглядом почти до кости. Это не беспокоило Призрака, но предчувствие надвигающихся неприятностей оставалось. Тень была повсюду, и ее воля выворачивала обычный ход событий наизнанку…
Откуда в хорошо оцепленном квартале взялся вооруженный человек, он так и не понял. Возможно, ловцы попали в собственную волчью яму, и это был тот самый заказчик или один из его людей. Впрочем, это мог оказаться и кто-то из коллег Призрака, тоже польстившийся на большие деньги и пришедший на встречу.
Как бы то ни было, оживление быстро охватило все прилегающие к магазину дворики. Мимо Призрака пробежали сначала люди в штатском, затем несколько бойцов в черных масках. Спустя пару секунд раздался приглушенный выстрел, за ним еще один, более громкий, а по прошествии минуты центр событий переместился непосредственно в тот дворик, где находился Призрак. Преследуемый омоновцами стрелок пересек пустую детскую площадку и нырнул в кусты. Воины в масках рассыпались в цепь и несколько раз выстрелили наугад. Пули срезали десяток веток, разбили пару стекол в окнах замыкающего дворик серого дома и, чиркнув по панельным стенам, ушли в непредсказуемый полет.
Призрак предусмотрительно пригнулся и уже почти покинул опасную зону, как вдруг пыльный асфальт выкинул фортель. Он резко приблизился и хлопнул его по носу. В глазах у Призрака потемнело, а мысли свернулись в запутанный клубок. Думать в таком состоянии было непросто, и он не сразу сообразил, что дело не в мистических возможностях тротуара. Теплая струйка пробежала по затылку, шее, намочила воротник и, сменив направление, впиталась в ткань рубашки где-то на груди. Следом за ней побежала вторая, или это была та же, но теперь он лежал ничком на тротуаре, и потому жидкость стекала по щекам, расползаясь по асфальту темной лужей. Призрак попытался поднять голову, но шея ослабела, и попытка закончилась ничем. Он снова уткнулся лбом в липкую слякоть.
Постепенно сознание прояснилось, но вместе с нормальным восприятием окружающего мира пришла боль. Теперь он мог поднять голову, но не испытывал желания это делать.
– Ерунда какая-то получается, – откуда-то издалека донесся женский голос. – Соловьи не утки, в них не стреляют, чья фраза?
– Не знаю, – шепотом произнес Призрак, пытаясь уловить боковым зрением хотя бы очертания незнакомки.
– Забыл? Могу напомнить. Твоя это бравая присказка, Соловьев. Так что же ты разлегся? – Женщина потянула его за плечо и перевернула на бок. От смены положения тела у того вновь потемнело в глазах. – Симулируешь контузию? Подумаешь, рикошет!
– Спасибо… за моральную… поддержку, – выдавил из себя Призрак, безуспешно пытаясь удержать взгляд на лице незнакомки. – Я видел вас в магазине…
– Ага, память возвращается? – Девушка усмехнулась и помогла ему сесть. – Вспоминай дальше.
– Мы знакомы? – он наконец на секунду поборол симптом с высоконаучным названием нистагм и зафиксировал взгляд на ее лице. – Извините, но я…
– Вставай, Соловей, – незнакомка укоризненно покачала головой. – Не то тебя сейчас менты возьмут в оборот. Устанешь объяснительные писать, случайно ты здесь оказался или нет. Вставай, я тебя провожу. Где живешь, не забыл?
– Извините, – Призрак снова улегся лицом вниз.
Его желудок вывернулся почти наизнанку, прямо на туфли незнакомке. Против ожидания, она почти не огорчилась.
– Да, я вижу, плохо дело, – задумчиво произнесла девушка. – Скорее всего, от формальностей не отвертеться. Кто тебя кормит? Так один и живешь? Лапша какая-то, сосиски…
Она небрежно вытерла носок туфельки о траву и обернулась к подбежавшим омоновцам. Те выглядели немного растерянными.
– Он даже близко к зоне поражения не был, – пробормотал один, присаживаясь на корточки рядом с раненым. – Ты живой, мужик?
– Не мужик, а гражданин, – голос незнакомки стал суровым. – Промазали, стрелки ворошиловские? Телевидение мне вызвать или сами сдадитесь?
– Что же вы сразу-то? – возмутился второй милиционер. – Всякое же бывает… Спецоперация…
– А скончается случайный прохожий, что вы скажете его родственникам? – продолжила наступление девушка. – «Всякое бывает»? Или «Пусть не ходит по городу после девяти»? Так ведь комендантский час в нашем городе давно отменили, и все войны куда как южнее идут. А не дай бог выяснится, что вы перед своей спецоперацией по сто грамм для храбрости приняли! Тут тогда такое начнется! – Гражданочка, вы бы полегче… – тоскливо оглядываясь по сторонам, протянул первый, – мы сами все понимаем.
Кроме правоохранительных сотрудников, к месту происшествия уже стекались жиденькие ручейки любопытных жильцов.
– Грузите его в свою машину, нечего «Скорую» ждать, – решительно заявила девушка. – Отвезете, куда скажу, обойдемся без телевидения.
– Вы врач? – с надеждой в голосе спросил второй воин.
– Медсестра. В нашей клинике его быстро поставят на ноги, не то что в обычной больнице, где даже градусников нет. О таблетках или бинтах я и не говорю. Что стоите? Подгоняйте экипаж! Я пока перевяжу.
– Это, – первый милиционер выпрямился и задумчиво почесал в затылке, – это не положено вроде бы…
– А без премиальных остаться и ославиться на весь город положено? – привела девушка последний аргумент. – Кто из вас главный? Решайте быстрее!
Машину омоновцы подали ровно через десять секунд. А еще через минуту о происшествии остались только неприятные воспоминания у милиционеров и смутные подозрения у жильцов. Кровь на асфальте воины присыпали сухой травой и мусором, удачно успев все закончить до прибытия начальства.
С появлением во дворе высоких чинов центр всеобщего внимания сместился влево и «намертво» прикипел к тому месту, где лежал труп вооруженного бандита…
Как предполагали сыщики – знаменитого наемного убийцы по кличке Призрак…
Когда машина затормозила у подъезда частной клиники, выяснилось, что здесь ее уже ожидают. Санитары быстро выгрузили раненого из милицейского экипажа и переложили его на носилки. Сидевший за рулем милиционер проводил их внутрь приемного покоя, но дальше его не пустила все та же бойкая медсестра.
– И забудьте, куда увезли, – выпроваживая водителя за порог, заявила девушка. – Так всем будет спокойнее.
– Могила, – заверил ее милиционер.
Он торопливо сбежал по ступенькам и, перекрестившись, сел в машину. Осененный яркой «мигалкой» экипаж резво умчался в прохладные сумерки, а девушка, проводив его долгим взглядом, вернулась в приемный покой.
– Как самочувствие, Соловей? – незнакомка ласково погладила Призрака по руке.
– Доктор меня осмотрит?
– Все ясно и без осмотра, – она усмехнулась. – Выживешь. Вот только с памятью придется что-то придумать. Неудобно же, наверное, жить, совсем ничего не помня.
– Я все прекрасно помню, – прошептал он. – Меня зовут Сергей Петрович. Фамилия Колесников. Адрес свой тоже помню. И жену, и детей…
– Какую жену? – девушка хитро прищурилась. – Ту, которая тебя трехминутной лапшой и соевыми сосисками кормит? Такую хозяюшку ты бы на второй день из дома выгнал. Нет, Соловей, меня не проведешь. Но я не стану тебя пытать, обещаю. Колесников, значит, Колесников. Если, конечно, ты, конспиратор, ответишь мне на пару безобидных вопросов. Например, какая жестокая необходимость заставила тебя так внезапно исчезнуть и почему ты оказался именно в том месте, где менты ловили Призрака?
– Я действительно Колесников, – упрямо повторил Призрак.
– А я – английская королева! – неожиданно взорвалась девушка. – Отвечай, скотина, почему ты вдруг поднялся среди ночи и пропал на целых полгода?!
В ее глазах блеснули слезы, и она отвернулась.
– Если я признаю, что мы знакомы, вы не будете плакать? – осторожно спросил Призрак.
– Буду, – она коротко всхлипнула.
– Зачем вы мне помогли? Только не говорите снова, что я ваш бывший знакомый. Вас, наверное, обмануло мое феноменальное сходство с тем человеком. Такое случается…
– Не такое уж оно и феноменальное. Если честно – вообще никакого… Разве что фигура и рост… Но ты же сам нас всех… перевоспитал. На этих фокусах теперь даже меня не проведешь. Ладно, Соловьев-Колесников, слушай и делай вид, что ничего не понимаешь, если тебе так удобнее. Иван Павлович собрал новую команду. Той группы, с которой работал ты… то есть не ты, а тот, похожий… больше нет. Я не знаю, чем ты занимался все это время – может быть, чем-то поважнее войны, – но на твоем прежнем месте образовалась натуральная дыра. Без тебя все идет кувырком…
– Я плохо понимаю, о чем идет речь, но это и не важно, – он ненадолго задумался. – Сценарии, в соответствии с которыми в последнее время развиваются все события, выглядят почему-то очень схожими. Словно их писал один и тот же посредственный драматург… В общем, дело не в том, что вы остались без лидера. Все гораздо сложнее. Команда из нескольких человек с этим не справится…
– Вернись, а, – жалобно протянула девушка. – Если не в Управление, так хотя бы ко мне! Хотя бы на одну ночь!
– Довольно рискованное предложение, – Призрак попытался улыбнуться. – Поздним вечером, от красивой девушки, незнакомому мужчине… Не боитесь?
– О сегодняшней ночи речь не идет, – она вздохнула и поправила подушку в изголовье кровати. – Ложись, болезный, переночуешь здесь, а с рассветом можешь проваливать на все четыре стороны. Хотя можешь и врача дождаться… Пашков теперь здесь работает. Он будет через час или даже раньше… Ты все-таки отыскал приключения на свою голову, вдруг череп не так срастется, совсем без памяти останешься. Палычу я все передам. Но, если передумаешь, мой телефон тебе известен.
– Я даже имени вашего пока не расслышал, – твердо возразил он. – Как, говорите, вас зовут?
– А я и не говорила, – девушка пожала плечами. – Вера. Как глупо! Представляться тому, кто тебя знает, да еще так!
Она сердито фыркнула и вышла в смежную комнату. Дверью при этом она хлопнула так, что Призрака едва не парализовало. Даже вибрация пола или движение воздуха причиняли ему сильную головную боль.
«Все-таки они не справились, – он зажмурился. – Вернуться? Нет, Тень важнее. Если не я, то и никто. Придет время, я вернусь, но не сейчас. Сноровский поймет, что происходит. Очень скоро поймет и примет меры. Вот тогда я и вернусь. А пока…»
Он расслабил веки, затем заставил себя отвлечься и забыть о боли. Медитация помогла, и все переживания, опасения и тревожные раздумья ушли куда-то на второй план. Призрак! Он снова был Призраком. Безжалостным и хитрым наемником…
Которому завтра вечером предстояло совершить нечто выдающееся.
Выполнить довольно сложное задание, будучи раненым и, скорее всего, едва очнувшимся от наркоза.
Как решить возникшую проблему, он пока не представлял. Сам идти он не мог, а вместо него идти было некому. Впрочем…
Призрак нащупал в кармане пластиковую карточку. Это было последнее средство, которое он поклялся применить только в крайнем случае, но, возможно, этот случай как раз и выпал.
«Или нет? – Он вынул карточку из кармана и повертел ее перед глазами. – Утром. Подожду до утра. Если не станет лучше, тогда и карты в руки. Спешить в таких делах нельзя…»
Он спрятал кусочек пластика в карман и вновь зажмурился. В этот раз медитировать пришлось дольше. И почти безрезультатно. Чувство тревоги так и не исчезло, а боль только усилилась…
* * **Вера встретила товарищей на крыльце. Она еще не успела раскрыть рот, чтобы обрисовать ситуацию, а прибывшие следом за «управленцами» воины уже скрылись в приемном покое. Вместе с ними ушел и Евгений. На крыльце остались Сноровский, Феликс и Федор. Кирилл Мефодьевич приехать пока не успел.
– Не будем шуметь, – сказал Иван Павлович, придерживая Веру за рукав, – их там сейчас и так много.
– Его нельзя беспокоить! Он тяжело ранен!
– Ничего, один переезд он выдержит. Оставлять его здесь слишком опасно.
– Но никто же не знает, кто он…
– Это ты так думаешь. Там, у супермаркета, сейчас большой разбор полетов начался. Омоновцы уже поняли, что не того завалили, и теперь ищут правду. Долго твои друзья-стрелки не выдержат, признаются, что увезли случайного прохожего в частную больничку, вот тут-то и начнется… Пашков приехал?
– Да, но он…
– В хорошем настроении?
– Да, причем в сильно хорошем…
– Вот алкоголик!
– После рабочего дня имею право, – заявил лениво жующий резинку доктор. Он появился на крыльце бесшумно, словно тень. – Пожалте к нашему шалашу…
– Что с больным? – спросил Сноровский, проходя за ним в приемное отделение.
– Пуля у него в основании черепа застряла, – ответил Пашков. – Рикошет, по всей видимости, иначе он давно бы уже почил в бозе.