– Выбора нет, – сказал Евстратов. – Тома, хакеры, адрес.
– Недалеко от Таганской, я покажу.
– Не хотелось бы соваться на Садовое, – полковник поморщился, – но ладно. Рано или поздно нас все равно найдут.
– Там не найдут, – уверенно заявила приободрившаяся Тамара. – «Невод» там не любят. А его Службу Безопасности – тем более.
– Ты так ничего и не поняла, девочка, – примерив образ опытного бойца, вздохнул Климов. – «Невод» теперь только часть целого. Весьма хитрого и коварного целого.
– Системы? – Тома кивнула. – Я поняла.
– Нет. Система тоже лишь часть. Значительная, но только часть Техносферы. Того, в чем мы по уши и выше, понимаешь? И из чего так отчаянно пытаемся выкарабкаться. Поэтому любят «Невод» твои бывшие дружки или нет, не имеет значения. Системные элементы есть повсюду, в том числе и в компьютерах злачных мест. Стоит нам положить руки на «клаву», и считай, что вокруг вспыхнули прожекторы, а над нашими макушками замигали виртуальные стрелки курсоров с комментариями «беглые каторжники, всем фас!».
– А наши… защитные элементы, они не помогут очистить помещение от шпионов Системы?
– Не факт. – Вася помотал головой.
– Будем надеяться, – сказал Евстратов. – Главное, чтобы нас не зажали в пути. Что-то мне не нравится, как все притормаживают… навигатор, канал ДПС.
Опасения полковника подтвердились. На «гаишной» частоте передавалось предупреждение для транспортных средств, движущихся в сторону центра по Севастопольскому проспекту, особенно в районе перекрестка с Нахимовским. Всем предлагалось сбросить скорость и пропустить колонну спецтранспорта. Между тем на спутниковой картинке никакой колонны не было. Даже самого завалященького арендованного эскорта не наблюдалось. Ну, разве что четыре или пять одинаковых черных «Мерседесов», рассредоточившихся в шахматном порядке по всем полосам, будто выискивая кого-то в потоке старым добрым визуальным методом.
Евстратов до последнего момента держал разрешенную скорость, стараясь не выделяться из «толпы», но один черный «мерин» все-таки повис на хвосте у простреленной «дельты». Не прошло и четверти минуты, как на добычу слетелась вся «стая». Машину полковника оперативно взяли в «клещи» и начали прижимать к обочине. Геннадий попытался оторваться и нырнуть в Загородный проезд, но конвоиры этого не позволили. Просто «выстрелить» и уйти в туман, как накануне вечером, было тоже нереально. Никаких щелей, достаточных для «дельты», но узковатых для «Мерседеса», впереди не наблюдалось, а простые догонялки были обречены. За явным преимуществом «эскорта» по части мощности.
И все-таки полковник решил не сдаваться. Машину будет жалко – особенно если конвоиры начнут прижимать бортами, – но жизнь дороже.
– Приготовились! – скомандовал он. – Начинаем родео.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – крепко впиваясь пальцами в подлокотники, проронил Вася.
– Знаю, плавал, – уверенно ответил полковник.
– В смысле? – насторожился Климов.
– Увидишь. «Дельта», спорт!
В трансмиссии машины что-то негромко пощелкало, подвеска стала жестче, а двигатель временно забыл о гибридной составляющей. Теперь это был роторно-поршневый агрегат имени господина Ванкеля во всей красе. Тягаться с шестилитровыми штутгартскими монстрами ему все равно было не по силам, но…
Евстратов неожиданно бросил машину вправо, сильно и точно тюкнув ее носом в свод передней колесной арки ближайшего конвоира. Между машинами вспыхнуло нечто вроде смазанной электрической дуги, «Мерседес» едва заметно вильнул, а затем ответил. Удар был силен, но «дельта» тоже удержалась на прежнем курсе. Что интересно, ни та, ни другая машина не получили даже царапинки. Защита из С4НП и ее аналог из «нанов» генерации Н5А вокруг «немца» сработали на все сто.
Полковник перевел взгляд на другого конвоира. Черная машина слева не стала дожидаться атаки и крепко приложила евстратовскую «Мазду» всем бортом. На этот раз легкая «дельта» отскочила этаким мячиком к «мерину» справа, вернулась к «пасующему» и снова получила тяжелую оплеуху.
После третьего паса Евстратов попытался уйти вперед, но его попытка наверняка вызвала у конвоиров только ироническую ухмылку. Напугать резким торможением их тоже не удалось. Вполне возможно, что эта попытка и вовсе вызвала у них приступ конского ржания.
Они ведь не знали, что все это спектакль, разыгранный полковником, чтобы протянуть время и, промчавшись по финальному отрезку Загородного шоссе, заманить конвой на эстакаду верхнего уровня Третьего транспортного кольца.
Только оказавшись на эстакаде, конвоиры поняли, что дичь выиграла как минимум пять минут драгоценного времени. Впереди маячил Автозаводский мост, то есть прижимать «дельту» к обочине было негде. Кроме того, после моста открывался неплохой оперативный простор со множеством новых дорожных развязок и тех самых «щелей» вроде технических полос и проездов, в которые могла юркнуть лишь «Мазда».
Парни в «мерсах» занервничали и почти прикипели к бортам «дельты», будто собираясь выжать из нее масло. Евстратов вывел на экран навигатора спутниковую картинку. «Дельту» спутники по-прежнему не видели, зато они отлично видели идущие загадочным каре «Мерседесы»: два впереди и сзади и еще два по бокам от… пустого места. Выглядело все это забавно.
Нелепый конвой промчался над Новоданиловской набережной. Как только внизу показалась Москва-река, Евстратов резко ударил по тормозам. «Мазда» получила сокрушительный удар в корму от идущего по пятам «Мерседеса», рванулась вперед, и тут бессердечный хозяин вывернул руль вправо, заставляя «дельту» буквально «наехать» на переднее крыло и покатый капот правого конвоира.
Результат превзошел ожидания всех без исключения участников шоу. «Мазда» стартовала, будто ракета, вернее – медленно летящий артиллерийский снаряд. Она взлетела метра на три и сделала полный оборот вокруг продольной оси точно над крышей правого конвоира. Далее, улетая по нисходящей траектории за пределы моста, машина сделала еще один полный оборот и к водной глади приблизилась, развернувшись колесами вниз. Хотелось бы сказать «как и положено», но в данной ситуации это определение было бы неуместно. Нырять с моста не полагалось даже таким образчикам дизайна «а-ля амфибия», как «Сенсу дельта».
Хотя колеса машины поначалу смотрели вниз и некоторое время «Мазда» падала плашмя, вход в воду получился не слишком громким и с небольшим количеством брызг. У самой воды капот перевесил прочие части кузова, и «дельта» вошла очень даже чисто, почти вертикально. На соревнованиях по прыжкам в воду за такой вход дали бы достаточно высокий балл.
«Со стороны, наверное, выглядело красиво, – уткнувшись носом в подушку безопасности, подумал Евстратов. – Интересно, вода сильно холодная?»
– Какого черта?! – прохрипел рядом Вася.
За бортом громко булькала и пузырилась вода, но возмущенное шипение Климова оказалось громче ворчания потревоженной реки.
– Тома, жива?
– Угу.
Все подушки сработали штатно.
– Плавать все умеют? – Евстратов нащупал нужную кнопку, и все подушки, кроме Васиной, выпустили воздух.
В машине было пока сухо, но ощутимо росло давление. Глубина реки в этом месте оказалась вполне приличной. Геннадий подозревал, что при желании можно так и выбраться сухим из воды, вот только как сообщить о своем пожелании защитным элементам? Будь полковник носителем биокомпа вроде Баркова, договориться с нанороботами ему было бы несложно, но ведь Евстратов им не был.
– Чертова подушка! – снова прошипел Климов. – Каким макаром она сдувается? Гена, есть чем пырнуть?
– Запомните, всплываем как можно дальше от моста! – Полковник помог Васе найти кнопку запасного клапана. – Тамара, что было в школе по плаванию?
– Твердая двойка. – Девушка оставалась на удивление спокойной.
Скорее всего, это была спокойная обреченность.
– Дышите медленно и ровно, уцепитесь за мой пояс.
– Дышать? Под водой? Вы издеваетесь?!
– Пока нет, но если попросите… чуть позже. – Евстратов протянул руку к мерцающей синей пленке на месте бокового стекла. – Не волнуйтесь, барышня, наши бронекостюмы запросто исполнят роль водолазных, а заодно и аквалангов, а если точнее – жабр. Слышали о молекулярных осмотических масках?
– Это… которые добывают кислород из воды? Но к ним полагается баллончик с гелием, кажется?
– Полагался. Но, во-первых, для погружений на большую глубину, а во-вторых, наука не стоит на месте, лейтенант Смолякова. Особенно прикладная, военно-шпионская. Теперь ничего, кроме самой маски, не требуется. – Евстратов на секунду замер, будто к чему-то прислушиваясь. На самом деле он просто хотел понять, возможно, ощутить кожей, услышали его вводную эти мелкие защитнички или нет. Если нет, будет плохо. Но какое-то внутреннее чутье подсказывало Евстратову, что переживать не о чем. Все, что он наплел, было вполне логичным выходом из сложившейся ситуации, а роботы просто обязаны дружить с логикой. – Ну что, внуки Садко, настроили гусли? Тогда вперед!
Геннадий символически резанул ребром ладони мерцающую пленку, и в салон мощным тугим потоком хлынула вода. Незадачливых ныряльщиков прижало к сиденьям, а затем потянуло вверх, к потолку. Нос «дельты» ткнулся в речное дно, выбив из него облако ила, и видимость, до того почти никакая, стала вовсе нулевой.
Первым из машины выбрался Евстратов. Цепляясь за рамки зияющих оконных проемов, он переплыл на правую сторону и помог сначала Климову, затем, на ощупь, Тамаре. Девушка в панике дернулась было кверху, но Геннадий поймал ее за запястье, сильно сжал и заставил ухватиться за свой ремень. Тома дернулась еще пару раз, затем вдохнула, поняла, что не глотает воду, а с трудом, но дышит, и успокоилась. Евстратов просчитал алгоритм, заложенный в микроскопические «мозги» защитников, с предельной точностью. Все шло, как он и обещал. Климов, в отличие от подруги, решил, что Евстратов, расписывая возможности нанороботов, в основном фантазирует, а потому поборол страх перед рекой чуть позже. Сначала он рефлекторно рванулся к поверхности, но быстро вернулся и попытался представить все в выгодном свете.
– Разведал чуток. На мосту суета-а… Честно говоря, не думал, что придется лично испытывать осмотические маски, – коснувшись Евстратова, сказал он. – Удобная штука. Жаль, что разговаривать можно только при физическом контакте.
– Можно и с помощью смартов, они же внутри защитной оболочки. Только это выдаст нас с потрохами. – Евстратов на секунду замер. – Слышите? За мной!
Он сильно оттолкнулся от капота «дельты» – теперь можно было сказать «от ее останков» – и поплыл в серую мглу, очень медленно поднимаясь к поверхности. Тома исправно держалась за пояс, не особенно ему мешая, но и не помогая. Вскоре вокруг начало светлеть.
– Вы же не хотели всплывать, – осторожно напомнила девушка.
– Видите тень наверху? Это судно. Думаю, наши костюмчики помогут надежно примагнититься к его днищу. Лучше плохо ехать, чем хорошо плыть, ведь так? Вы, кстати, ногами работайте, быстрее будет.
Климов понял замысел без дополнительных разъяснений. Он очутился под килем небольшого и неторопливого суденышка даже быстрее тандема. Днище судна было покрыто илом, но водоросли не помешали «нанам» надежно прикрепиться к корпусу. Теперь ныряльщики могли бесплатно путешествовать сколь угодно долго, вернее, пока не иссякнет энергия в микроскопических структурных элементах их защитно-водолазных костюмов. Теоретически, конечно. На практике все было сложнее. Будь вокруг Средиземное море, заплыв можно было растянуть часа на три – за это время в гибели беглецов не осталось бы сомнений даже у самых недоверчивых сыщиков из СБН, а сами беглецы получили бы несравненное удовольствие от приятного купания и созерцания подводных видов. Но окунуться пришлось в Москву-реку, и на календаре значилась середина сентября. Для купаний, даже «бесконтактных», явно не сезон, а о видах и вовсе нечего говорить.
Примерно полчаса было терпимо, а потом подводные путешественники начали замерзать. Первой затряслась Тома.
– М-мы в как-кую стор-рону плывем?
– Хотите сойти на берег? – Евстратов на всякий случай ухватил девушку покрепче.
– Д-да. Если вверх по реке, м-можно уже сходить. М-мы только что прошли под Новоспасским м-мостом. С-скоро С-садовое.
– Откуда знаете?
– Ув-видела тень от моста. П-после Автозаводского на пути только он.
– Потерпите немного, мимо шлюза пройдем и соскочим.
– Н-нет, нам здесь н-надо!
– Вы же говорили – на Таганскую.
– Я г-говорила – п-примерно. Точка здесь, рядом с ц-церковью, за Новоспасским прудом. Там д-домик такой, старый…
– Спокойно, граждане безбилетные пассажиры, – вмешался Климов. – Кажется, причаливаем. И как раз куда требуется.
Причаливал кораблик ужасно медленно и, как показалось подводникам-любителем, неумело маневрируя. В конце концов он глухо бухнул бортом о дебаркадер и замер на месте, несильно покачиваясь на условной волне. Еще через пару минут стих утробный гул движков и шум вспененной винтами воды.
– Я пойду первым, разведаю, если не вернусь через пять минут, плывите дальше, – решил Геннадий.
– Отличный план, только не командирское это дело – разведка, – заявил Климов. – Сидите тихо, как рыбы!
Пока Евстратов открывал рот, чтобы возразить, Вася успел оттолкнуться от борта и исчезнуть в сумеречной толще воды.
Ждать было утомительно и невыносимо холодно. Особенно это возмущало Тамару. Полковник буквально скрутил ее в бараний рог и силой заставил выдержать финальную часть испытания – противную, но необходимую. Тома понимала, что Евстратов вовсе не садист и не получает от борьбы с замерзающей девицей никакого удовольствия. Понимала, что Геннадий Петрович хочет как лучше, но под занавес, будучи уже на грани истерики, крепко укусила Евстратова за предплечье. Кстати сказать, «наны» в этой деликатной ситуации почему-то самоустранились. Они не помогли Евстратову защититься от нападения, но и не усилили хватку Смоляковой. Полковнику от такого джентльменства роботов легче не стало, но он выдержал. А что ему оставалось? Он ведь точно знал, что лишние пять минут «дубака» и один укус – ничто в сравнении с игольчатой пулей между глаз. Пришлось терпеть. И пять минут, и пятнадцать…
По закону подлости, Климов не вернулся ни через пять минут, ни через пятнадцать. Суденышко снова затарахтело допотопным двигателем, собираясь продолжить путь, и подводным пассажирам пришла пора принимать решение. Продолжать путешествие Тамара отказалась наотрез. Она уже не могла ни говорить, ни кусаться, так ее трясло, а потому лишь отчаянно помотала головой – в воде это выглядело вдвойне драматично. Евстратов ее понимал – он и сам окоченел, как бревно на лесосплаве. Но еще он понимал, что невозвращение Климова – это почти стопроцентное доказательство того, что на берегу ждет засада. Полковник, конечно, мог отпустить Тому – что ей сделают среди бела дня? Арестуют? Формально не за что. Да и если найдут повод, за что арестовать, не расстреляют же.
Но все-таки вероятность, что девушку ждет нечто похуже ареста, оставалась, и бросить ее на произвол судьбы Евстратову не позволяла совесть. Он сжал, насколько сумел, зубы (чтобы не стучали так громко) и подтолкнул Тому к берегу.
На причал они выбрались вместе. Пока выбирались – медленно, как два воскресших утопленника, и в укромном местечке, где их мог увидеть только изрядно поддатый рыбак, – Евстратов лихорадочно озирался по сторонам, но ничего подозрительного так и не обнаружил.
На набережной, куда двое страшно замерзших и оставляющих мокрые следы, но по большому счету все же сухих водолазов прошлепали в поисках потерявшегося Климова, тоже все было спокойно, то есть никаких признаков засады.
Во время энергичного, чтобы поскорее согреться, марша по парку вокруг пруда Евстратов то и дело оглядывался, но опять безрезультатно. Ни филеров, ни Василия он так и не обнаружил.
В то, что Климов, парень боевой и с достаточно славным прошлым, испугался трудностей и дезертировал, Евстратов не верил. Кроме всего прочего, он никак не мог бросить в опасности Тому. О характере их отношений Евстратов знал из прочитанных отчетов. Но если он не сбежал и его не схватили агенты СБН, то куда он делся?