Оказавшись в разрушенном древнем храме, участники погони наткнулись на дряхлого сгорбленного старика, сидевшего в дальнем углу на обломке плиты и мирно кормившего с ладони стайку белых голубей.
– Эй! Старикан, ты не видел здесь раненого бродягу в полосатой робе! – прогремел под сводами зала зычный голос грубияна Бесто. Но старик и ухом не повел, даже не удосужился поднять головы и продолжал невозмутимо заниматься своим делом.
– Ты что, глухой? Не видишь, кто перед тобой?!
– Чего, как рыба, в рот воды набрал? – возмущенно пискнул Флари, вытирая платком пот со лба.
– Может, не желает отвечать! – выдал один из охранников.
– Если так, то я развяжу его упрямый язык! – капитан было уже замахнулся здоровенным кулачищем, когда вдруг раздался какой-то странный звук, напоминающий погремушку. Из складок черной мантии появилась небольшая гремучая змея и с шипением быстро поползла вверх по руке старика и исчезла в длинных прядях седых волос, рассыпавшихся по плечам. Бесто с Флари неподвижно замерли, как каменные изваяния, а солдаты в испуге шарахнулись в сторону выхода.
– Отвечай, сумасшедший старик! – крикнул рассерженный не на шутку капитан, наставив на старика заряженный пистолет.
Но тут произошло невероятное. Старый дед поднял седую голову и спокойно взглянул на грубого неотесанного солдафона, и в это мгновение рука Бесто, сжимающая грозное оружие, сама собой стала медленно сгибаться и разворачивать дуло пистолета в сторону своего же хозяина. Присутствующие, вспоминая, клянутся, что глазам своим не могли поверить, они стояли, как завороженные, наблюдая за происходящим. Бесто стал белым, как мел, лицо исказилось гримасой. Он затрясся, как осиновый лист, пытаясь выпрямить руку, но ему это не удавалось.
Непокорная рука с пистолетом неуклонно продолжала свое движение в сторону груди капитана. У него от испуга отвисла и задрожала нижняя челюсть и вылезли глаза из орбит. Вот-вот раздастся выстрел!
Старик отвернулся от незваных пришельцев и стал, как ни в чем не бывало, кормить голубей, которые ничуть не испугались шумных посторонних людей и продолжали клевать с ладони хлебные крошки.
В это мгновение рука с пистолетом обвисла бессильно, как плеть, тяжелый пистолет выскользнул из нее и с громким стуком упал на каменные плиты. Бесто и остальные с облегчением вздохнули, на их лицах проступили капельки холодного пота. Первым пришел в себя предводитель отряда.
– Ну его к лешему! Пошли дальше, – зло буркнул взмокший Бесто, увлекая за собой отряд. – Я чувствую, что преступник где-то здесь! Наверняка затаился в какой-нибудь щели!
Пистолет так и остался лежать на каменных плитах, офицер побоялся его поднимать. Обыскав в храме и вокруг разрушенного храма все закоулки, облазив колючие заросли, Бесто с Флари пришли к выводу, что старый выживший из ума колдун где-то надежно спрятал беглеца. И они решили устроить засаду, расставив караулы вокруг руин древнего святилища. Они были уверены: рано или поздно беглец попытается выйти из укромного убежища.
Глава тридцать четвертая
Подземная река
Утром из походной палатки, что стояла у развалин древнего храма, щурясь от солнечного света, выбрался заспанный Флари. Неимоверно раскалывалась голова от выпитого вчера вина. Страшно мучила жажда, хотелось пить. Сыщик оглянулся по сторонам в поисках бочонка с водой. Бочонка он не обнаружил, а обнаружил вчерашнего собутыльника – капитана Бесто, который сидел у потухшего костра и громко храпел, уронив взломаченную голову на грудь. От его свирепого храпа перепуганные воробьи на кустах сбились в стайку и замерли, боясь лишний раз чирикнуть.
– Бесто! Просыпайся, черт возьми! Пора обход развалин делать!
– Кто? Чего? Где я? – уставившись квадратными мутными глазами на приятеля, еле ворочая языком, забормотал опухший Бесто.
– Я так больше не могу! У меня здоровье не такое железное, как у тебя! – запричитал Флари. – Торчим тут который день, а толку никакого! Ты как хочешь, а я возвращаюсь в Бельканто. У меня там и поважнее дела есть, чем ловить этого беглого парня!
– Ну и катись! Без тебя справимся! – разозлился помощник коменданта крепости Мейз. – Тоже мне напугал! Слабак!
– Тут можно целую вечность проторчать, – заныл Флари. – А у меня от сырого тумана насморк хронический может появиться, так можно и работу навсегда потерять.
– Ладно, поговорим об этом за обедом! Сильно расстроил ты меня, Флари! Думаешь, мне охота гоняться за всякими повстанцами? Как только поймаем беглеца, я сразу же подам рапорт. Устал, хочу в отпуск. Поеду к своему приятелю Брицоне, коменданту форта Теруро. Он давно меня приглашал к себе в гости на охоту.
– Я тоже хочу на охоту, – оживился сыщик. – Я тоже хочу отдохнуть от своего начальника.
– Э, нет, приятель, ничего не получится. Брицоне приглашает только своих закадычных друзей, с которыми учился в военной академии. Меня, майора Жанери и капитана Масино.
– Жаль. Вечно мне не везет, – сказал грустный Флари, утирая платком свой драгоценный нос. – А так хотелось бы посидеть в хорошей веселой компании.
– Ха! Ха! Ха! Флари, да ты через день сбежишь от Брицоне. Не выдержишь! Ты не представляешь, что мы там вытворяем! Мы когда встречаемся у него, так веселая пирушка затягивается на неделю.
– Зачем же пить неделю?
– А куда нам деваться прикажешь, если у Брицоне такой винный погреб, которому может позавидовать сам господин Тараканни!
– Тогда я лучше поеду в Ноузгей морские или грязевые ванны принимать, – вздохнул Флари. – С вами последнее здоровье потеряешь.
– Пойду посты проверю, а ты пока поищи, там где-то в палатке пара бутылок у нас оставалась, – сказал Бесто, со стоном вставая с обломка плиты.
Подняв с земли мятую фуражку и нахлобучив ее на голову, капитан отправился искать караульных, которых расставил вокруг храма.
* * *Несколько долгих суток провел Торбеллино в полумраке подвала древнего храма, тайный вход в который знал только колдун Френеза-Дио. Старик несколько раз навещал его. Он ставил толстый огарок свечи у изголовья юноши, подолгу водил над его телом худыми старческими руками и шептал под нос какие-то заклинания. После его посещений беглецу становилось каждый раз намного лучше, пропадала усталость, чувствовалась во всем теле легкость, силы постепенно возвращались к нему. Лежа на каменной плите, он большую часть времени крепко спал и совершенно не чувствовал ее холод, наоборот, было ощущение, что у него разливается по телу тепло. Все время его думы были о Джой, о Старом Галсе, о Веселом Малыше, о товарищах в Бельканто.
Появившись в очередной раз в темном подземелье, тишину которого нарушали только его шаркающие шаги и суетливая семейка летучих мышей, что гнездилась под сводами помещения, колдун извлек из глубин черной мантии горсть небольших гладких камней и высыпал на гранитный пол. Камушки были овальные, блестящие и разного цвета.
– Перед тобой много опасностей и испытаний, мой мальчик, – проскрипел старик. – Но ты их успешно преодолеешь и встретишь своего отца.
– Отца? – удивился Торбеллино. – Это невозможно. Он погиб в море, когда я был совсем крохой.
– Все возможно в этом мире. Ты встретишься с ним, камни никогда не обманывают.
– Как же я его узнаю? Я его не помню.
– .Узнаешь, не волнуйся.
– У тебя будет много верных друзей, которые помогут тебе избежать многих неприятностей, возникших на твоем пути.
Френеза-Дио снова занялся магичекими камнями, перебирая их своими корявыми старческими руками.
– Особенно опасайся человека без пальца, если встретишь его на своем пути, – продолжал он.
– Кто он?
– Это злой и страшный человек, который разыскивает тебя, чтобы убить.
– Убить меня? Учитель, что я ему такого сделал, что он способен на такое?
– Об этом магические камни почему-то молчат, мой мальчик.
Торбеллино заворженно смотрел на разноцветные камушки, которые передвигал по полу безумный старик.
– Раны твои затянулись, мой мальчик. Как ты себя чувствуешь? – спросил Френеза-Дио.
– Я полон сил, учитель. И мне уже пора покинуть убежище.
– Тебе необходима другая одежда. В полосатой арестантской тебя сразу же схватят.
– Что же мне делать? Другой у меня нет.
– Одежду я тебе завтра достану, – проскрипел старый колдун.
– Враги снаружи все еще караулят меня?
– Не беспокойся. Пусть караулят. Ты уйдешь отсюда другим путем. Зло будет наказано, ему не место на земле. Помни: только чистая душа и любовь в нашем сердце могут подвигнуть на добрые дела и сделать мир прекраснее. Ты – светлый человек. Я это вижу. У тебя открытое лицо, добрые глаза, щедрое сердце. На твоем пути всегда будут попадаться нехорошие людишки и враги, но, запомни, хороших людей встретишь намного больше. Не стесняйся дарить добро, и оно обязательно к тебе вернется, мой мальчик!
* * *На четвертый день колдун принес юноше одежду, правда, поношенную, но целую и чистую. Когда беглец закончил переодеваться, старик сказал:
– Пойдем, я покажу тебе дорогу, которая выведет тебя в безопасное место.
Освещая дорогу факелом, колдун провел Торбеллино через замысловатые лабиринты в сырое мрачное подземелье, где протекала подземная река. Каменные скользкие ступени вели прямо в холодную воду. Здесь же покачивалась старая убогая лодочка, привязанная обрывком веревки к каменному кольцу, торчащему из стены.
– Слушай меня внимательно, сынок, и запомни! То, что ты увидишь и узнаешь, ты должен потом забыть навсегда. Древняя тайна должна остаться для всех тайной. Помни о том, что это не твоя тайна. Ты должен будешь все забыть, иначе тебя поразит карающий гром небес и имя твое будет проклято навеки.
– Я обещаю, мудрый учитель. Клянусь, никто никогда не узнает о том, что мне откроется в пути. И я навсегда все забуду, как велите мне вы.
– Хорошо, мой мальчик. Через несколько часов ты будешь в Бельканто. Будь там осторожен. Ступай вперед и ничего не бойся. Да хранят тебя все святые!
* * *Стремительный своенравный поток нес утлое суденышко, ударяя безжалостно об отвесные стены и выступы. Торбеллино безуспешно вглядывался в темень подземной реки и на поворотах ловко орудовал небольшим легким веслом. Глаза его постепенно стали привыкать к темноте. Сколько часов он проплыл, Торбеллино не знал, совершенно потеряв ощущение времени. Внезапно впереди появилось на поверхности воды большое светлое пятно, о котором предупреждал Френеза-Дио. Подплыв ближе, юноша увидел, что где-то высоко под сводом поток солнечных лучей пучком пробивается через дыру в потолке грота и падает на реку. Торбеллино насторожился, стал внимательно всматриваться вперед. Где-то здесь должна быть крохотная пристань с каменными ступенями, которые ведут в подвал одного из домов в Бельканто. Но что это?
Над головой пронеслись очертания каких-то правильных выступов. В последние доли секунды Торбеллино понял, что это и было когда-то ступенями каменной лестницы. Видно, время и неспокойная река подточили основание пристани, и она рухнула в воду. Вконец расстроенный юноша чуть не заплакал от огорчения, бурный холодный поток продолжал уносить его все дальше и дальше в неизвестность. Течение со временем стало не таким быстрым. Факел на носу челнока догорал. Надо было что-то предпринимать. Торбеллино выломал сидение и поджег его. Теперь он не сидел, а вынужден был стоять на коленях и грести с удвоенной силой, так как течение становилось все тише и тише. Юноша смертельно устал и, когда челнок наткнулся на одном из поворотов на отмель, обрадовался. Вытащив лодку на песок и притушив горящий кусок доски, он прилег на дне челнока и тут же крепко уснул. Проснувшись, он никак не мог сообразить, где находится. Он высек огонь и запалил остатки факела. Греб он довольно долго, когда вдруг увидел слева каменные ступени, спускающиеся к воде. Тут же в скале были вделаны несколько больших каменных колец, видно, для того, чтобы привязывать лодки. Привязав к одному из них свой челнок, Торбеллино с горящей головней стал осторожно подыматься по лестнице, ведущей круто вверх. Ступени кончились перед стеной высеченной из скалы, в которой был вырублен узкий проход. Он закрывался дверью-«каменное колесо». Торбеллино, полный надежд, протиснулся в узкую щель и остолбенел от того, что предстало перед его глазами. Перед ним был небольшой зал, усеянный лежащими в разных позах маленькими скелетами, облаченными в ржавые доспехи. Кругом было разбросано оружие: мечи, дротики, кинжалы и ярко разукрашенные щиты. Пол то здесь, то там поблескивал рассыпанными золотыми монетами и драгоценными камнями. В глубине зала темнели каменные саркофаги, набитые несметными сокровищами. Юноша в изумлении остановился посреди сокровищницы. Похоже, на сокровищницу много веков назад было совершено нападение. В этом сражении погибли все: и защитники, и нападавшие. Обследовав сокровищницу, Торбеллино обнаружил еще один вход, который закрывала опять же дверь-«каменное колесо». Интересно, куда она ведет? Он с трудом сдвинул колесо с места и кое-как протиснулся сквозь щель, освещая себе путь. Перед ним был узкий проход, высеченный в известняке. Толстый слой вековой пыли покрывал каменные плиты. Торбеллино двинулся вперед, через несколько шагов другой ход пересек перпендикулярно проход. Куда теперь идти? Он решил двигаться только прямо, а там будет видно. Через десять шагов проход опять был пересечен перпендикулярным ходом, еще через несколько шагов – такая же история. Что за чертовщина? Юноша вернулся обратно в сокровищницу, где обнаружил целый ворох факелов, когда-то заготовленных стражей, охранявшей драгоценности. Вооружившись несколькими факелами, он отправился опять в лабиринт в поисках спасительного выхода. Сколько времени он проплутал по древнему лабиринту ( неизвестно. От усталости он валился буквально с ног. Благодаря вековому слою пыли, на котором отпечатались его следы, он без труда смог вернуться назад к скелетам. Только они могли указать правильную дорогу. Но они уже никогда и никому ничего не скажут. Утомленный юноша присел на гранитную крышку одного из саркофагов, заполненного огромными рубинами и сапфирами, и задумался над своим незавидным положением. Немного передохнув, Торбеллино прихватил с десяток факелов и, вооружившись маленьким мечом, напоминающим больше кинжал, чем меч, отчалил от пристани.
Челнок медленно плыл, освещая укрепленным на носу факелом скалистые сырые стены коридора, по которому несла свои холодные воды подземная река.
Сколько он провел времени под землей, Торбеллино не подозревал, но голод становился все ощутимее и ощутимее. Поток то убыстрялся, то замедлял свое течение. Все время надо быть начеку ( можно налететь на какую-нибудь подводный камень и тогда прощай его хрупкая лодка, а с нею и его жизнь. В такой ледяной воде он не продержался бы и пяти минут. Осталось шесть факелов. Торбеллино довольно ослаб, он теперь не греб, а отдаваясь воле течения, только слегка управлял веслом. Неожиданно за поворотом его взору открылась небольшая пристань с такими же каменными кольцами, торчащими из скалы, как и у тайной сокровищницы. На стене, к которой вели крутые ступени, начинающиеся у воды, была высечена какая-то жуткая физиономия со светящимися безумными глазами, сделанными из горного хрусталя. Поднявшись по скользким ступеням, покрытым от времени мхом, Торбеллино остановился перед этим изображением. Здесь должен быть какой-то секрет. Наверняка, должен быть какой-то выход. Только надо быть предельно осторожным, так как можно угодить в какую-нибудь западню или хитрую ловушку. Древние ( большие мастаки по этой части. Юноша осторожно нажал на правый хрустальный глаз. Вдруг раздался жуткий скрежет, и часть скалы медленно стала подниматься вверх, перед ним открылся черным провалом проход, и факел выхватил во тьме ступени лестницы, ведущей куда-то наверх. Он стал подниматься, внимательно всматриваясь в темноту. Лестница наверху окончилась крохотной площадкой. Торбеллино обнаружил перед собой висевшее на ржавой цепи каменное ядро величиной с огромную тыкву. Он попытался потянуть ядро вниз, оно легко поддалось…