— Но это все очень дорого, — Вера бережно огладила ткань жакета, повернувшись перед зеркалом. — У меня пока нет таких денег.
— Вера, мы с бригадой решили, и собрались тебе немного на обжитье. В том числе Айку оплатили аванс на твою одежду в размере пятисот кредитов. Этот наряд сколько тянет, Айк?
— Сто двадцать три, но я сделаю скидку в десять процентов. И леди, зайдете ко мне послезавтра, мы с вами подберем фасоны, и сошьем повседневные костюмы и платья для выхода. Не думайте, что в Звонком ручье глушь и болото!
— Я бы подождала, пока не продадим мумие и женьшень, — Вера смущенно посмотрела на себя в зеркало.
— Перестань, девочка. Помочь человеку — помочь себе. И все, мы так решили, — Виктор Сергеевич махнул рукой с зажатой в ней потухшей трубкой. — Тебе все здорово идет, так что не спорь.
— Матвей тоже отлично смотрится! — Вера обратила внимание на меня.
— Ай, наряди пенек — тоже будет паренёк! — Я махнул рукой. — Я тут еще несколько штанов присмотрю с рубашками, если вы не против.
— Я тоже пройдусь, нудно много чего прикупить, — Вера чмокнула в щеку Сергеича. — Спасибо вам. И бригаде.
— Пожалуйста. — Усмехнулся довольный бугор. — Парням понравится, настолько красивые девушки нечасто встречаются.
— Виктор Сергеевич, сейчас некрасивых девушек не осталось, сами знаете, — улыбнулась Вера. — Многим генетику поправили, и девушки рождаются в основном красавицы.
— И что толку от этого? Сюда в основном ссылают женщин с азиатских и чернокожих стран. Нет, там симпатичных женщин хватает, но европеек мало! — Бригадир назидательно поднял палец. — Ладно, вы затаривайтесь, а я поехал по делам. Так, Вера, завтра в десять утра я за тобой заеду, отвезу к нашему главному эскулапу. Поговорите, он решит, что ты его устраиваешь — у тебя появится работа. И хорошая работа. Врачи здесь очень уважаемый народ.
— Вера, вы врач? — хозяин этого заведения внимательно посмотрел на девушку. — Тогда вам скидка двадцать процентов с любых товаров.
Минут двадцать мы еще перебирали товары. Точнее, за двадцать минут управился я. Вера смотрела вещи еще долго, я успел переодеться, упаковать покупки, и договориться насчет того, чтобы их отвезли к нам в гостиницу. А костюм с брюками еще и погладили. Наконец Вера выбрала несколько блузок, пару юбок и столько джинсов, кой-какое женское белье, и тоже договорилась насчет отправки всего этого к себе в номер. А сама, переодевшись в джинсы, и короткую кожаную куртку, пошла со мной ужинать. Кстати, я обратил внимание, что, не смотря на мою шинель новичка, на меня вообще косо не смотрят. Видимо, не зря Федька сказал, что не в шинели дело, а в двух револьверах, и в том, как я их ношу. Ну да, оружие это моя жизнь за последний десяток лет.
— Куда ты меня ведешь? — С любопытством крутя головой по сторонам, спросила Вера.
— Тут паренек тот, приказчик, Леонид который, посоветовал «У Берты». Говорит, что здорово кормит, и можно вообще абонент купить, на завтрак, обед и ужин. На пару человек кредит в день. И кормят здорово у нее, по словам приказчика. О, а вот и столовка! — на соседнем здании была здоровенная вывеска с грубо намалеванной чашкой и ложкой, и надписью «У Берты».
Внутри было чисто, просто и вкусно пахло. Тяжеленные столы, вокруг которых стояли неподъемные скамьи, с десяток человек за столами. В проходе с потолка свисали керосиновые лампы в абажурах.
— Привет. Вы ужинать? — К нам подскочила молодая темнокожая девчонка. Похоже, откуда-то с арабского сектора, на шее цепочка с полумесяцем. — Садитесь за тот стол, в углу.
Указанный стол был в дальнем углу, под головой здоровенного лося с чудовищными рогами. Над столом была приколочена грубая вешалка, куда мы повесили свои шинели. Пара парней оценивающе поглядели на наши револьверы, но промолчали.
— Так, у нас суп бобовый с беконом, макароны с тушеной олениной, хлеб свежий, пиво, водка охлажденная, со льда. Вы, русские, приучили, — девчонка вытащила из-за пояса перекидной блокнот, и выжидающе на нас уставилась.
— От бобов здорово пучит, — заметила Вера.
— Но суп очень вкусный. Возьмите половину порции, не пожалеете. А проблемы вашего кавалера — это его проблемы, — подмигнула девчонка.
Вера рассмеялась от такого нахальства, и заказала половинку супа, макароны, и кружку пива. Ну и я тоже решил не отказываться от супа и макарон, но вместо пива заказал двести грамм водки. Не помешает чуть расслабиться. Ну, и попросил организовать что-либо на закуску. Вера тоже передумала насчет пива, и попросила добавить еще сто грамм. Девчонка кивнула, и убежала, чтобы вернуться буквально через минуту, неся поднос с графинчиком, пару небольших стаканов, грубые вилки и ложки, тарелку с соленьями и такую же тарелку с мясной нарезкой. Потом принесла кувшин с морсом и пару высоких стаканов. Разлив по стаканчикам водку, на самом деле холодную, я взял свой.
— Ну что, за новую жизнь? — Вера улыбнулась.
— Давай, за нее! — я отсалютовал девушке своим стаканчиком, или скорее рюмкой-переростком, чуть коснулся стеклянным краем стаканчика девушки, и с удовольствием опрокинул его в себя. Водка ледяным комком прошлась по горлу, и растеклась в животе теплом. Вера же чуть-чуть отпила, поморщилась, запила водку кисленьким морсом. Ну а я закусил хрустящим грибочком. Нет, все-таки закуски здесь — не всякий богатей на Земле может позволить себе именно такое.
Между тем официантка принесла тарелки с супом, расставила их на столе, и, пообещав вскоре принести макароны, убежала, уворачиваясь от щипков и хлопков по вертлявой заднице в обтягивающих брюках.
— На самом деле, вкусно! — Вера с удовольствием съела суп, потом с не меньшим удовольствием макароны с тушеным мясом, еще немного выпили водки, разрумянившись и чуть повеселев. А я, хоть и охота было выпить, но все больше готовился к неприятностям. Парни в другом конце заведения явно отговаривали своего дружка от драки. Но не получилось.
Здоровенный, судя по светло-кофейной коже, какой-то мулат, возможно, с Новой Америки, поднялся, и абсолютно твердой походкой направился к нам. Здоровый шкаф, размером примерно с тот самый ходячий кошелек, который я оставил где-то в лесу. Тоже здорово за два метра, и шириной где-то так. Гул разговоров в салуне замер, все обернулись к нам. Я заметил, что официантка мухой вылетела из распахнутых дверей.
— Мистер, не знаю как вас там! У тебя потрясающе красивая подруга, но я считаю, что ей не стоит сидеть за одним столом с таким дерьмом, как ты! — Детина грохнул кулаком по столу. — Предлагаю выяснить, чего ты стоишь здесь и сейчас!
— А ты что, думаешь, что мне стоит сидеть за столом с таким дерьмом как ты? — Вера явно попыталась спровоцировать парня. Но не вышло.
— Леди, это ваше право сидеть с любым дерьмом! А мое право — высказать этому дерьму, что я этим недоволен! Я убил несколько десятков человек, и имею право иметь свое право!
— Ты еще и себя иметь имеешь право, — мой револьвер смотрел этому недоумку в правый глаз, что ему явно не понравилось, и чего он явно не ожидал. Ну не думал он, что я сразу возьмусь за оружие, похоже, хотел все на кулаках развести. — Ты убийца — твои похороны. Дернешься ты, или кто из твоих дружков, — второй револьвер с сухим, но звонким щелчком встал на боевой взвод, — и я убью любого. Я абордажник, парень, мне не привыкать убивать убийц.
А вот этого громила явно не ожидал. Хорошо иметь репутацию. Мало кто в этой вселенной брал корабли на абордаж. Только мы, Корпус Морской пехоты Земли, Легионеры Европейского Союза и Спецназ ГРУ Российского Протектората. Но эти ребята вообще в другом конце галактики расположились. Хотя, меня туда как-то сватали, в одном из баров Лунной Базы. Иногда «покупатели» оттуда бродили между пехотинцами, пока их не вычисляли и вежливо не выпроваживали с Базы. Отказался, может быть и зря. Хотя, в таком случае я бы не знал Лару, и не познакомился с Верой. А эти две девчонки стоят многих неприятностей.
Громила тем временем слегка побагровел. Он явно не хотел терять репутацию крутого, и готов был рискнуть жизнью ради этого.
— Парень, я сделаю вид, что ты мне этого не говорил. И ты спокойно уйдешь за свой столик. Мне не нужна еще одна могилка на моем личном кладбище, — я спокойно целил громиле в лицо, и дружелюбно продолжил: — Хотя, даже если мне придется застрелить вас всех, я сильно об этом сожалеть не буду. Думай сам. Отступить — не трусость, мне все ваши оскорбления как горох об стену. Стреляю я только в случае опасности, а пока ни ты, ни твои друзья ее для меня не представляете.
— Я уйду к себе за столик, — громила облизнул губы. Пересохли, наверное. Интересно, какой модели у него коннектор, ручищи-то как бревна?
— Иди, — кивнул я, кладя револьвер со взведенным курком на стол. — Но учти — мы с Верой выйдем первые. И вы за нами не пойдете. Идет?
— Идет, — кивнул здоровяк, и развернувшись, гулко пошел к своему столу. А в салуне снова загудели разговоры.
— Матвей, тут неплохо, но здорово накурено. — Поморщила нос Вера. — Пошли на улицу. Да и Герде нужно что-нибудь вкусное купить.
В этот момент в салун зашел крепкий мужик с серебряной звездой на груди. Поглядел на успокоившийся зал салуна, подошел, звеня шпорами, к стойке. Принял от бармена кружку кофе, о чем-то негромко с ним переговорил, и неторопливо двинулся в нашу сторону. Подойдя к столу, внимательно посмотрел на мои револьверы, лежащие на столешнице.
— Добрый вечер. Позвольте присесть? Я имею честь быть шерифом этого города, меня зовут Илья Зубов.
— Садитесь, — приветливо пригласила Вера. — Мое имя — Вера Круз, а имя моего спутника — Матвей Игнатьев.
— Мне сказали, что с лесорубами на плотах пришли двое, парень и девушка. Это вы? — Шериф снял шляпу, и положил ее на край стола.
— Да, это мы, — кивнул я. — Мы вышли к ним, когда они работали на полуострове между Медвежьей и Сохатой реками.
— Ну, это я знаю. — Шериф кивнул. Помолчал, глядя на нас. — Вы врач, Вера?
— Да, завтра должна пройти собеседование с вашим главврачом.
— Ну, главврач это сильно сказано. Просто док Хьюи опытный хирург и отличный диагност, да и живет в Зонком ручье уже десяток лет. Но он не главврач, у нас нет единой больницы. Но без его согласия ни один медик не имеет права работать в нашем городе. То есть иметь практику в Звонком ручье. Пара раз попадались мошенники, из-за которых гибли люди. Из-за врачебных ошибок. Причем доказанных ошибок.
— И что с ними стало? — Поинтересовалась Вера.
— Их изгнали из города. — Шериф отхлебнул кофе, и продолжил: — Они не смогли работать без специализированной техники, именно знаний у них практически не было. Так, диплом, кой-какой опыт тыкания пальцем в монитор. Но как врачи они были пустышки.
— Я думал, наказание было серьезнее, — заметил я, отпив морса.
— Ну, один продает — другой покупает. Каждый сам рискует собственным здоровьем. К доку Хьюи они не захотели идти, решили сэкономить — и вуаля. Впрочем, с тех пор много воды утекло, и если у горожанина нет денег на прием у врача, за него платит город. А потом берет или отработкой, или товаром, да и то в рассрочку. И потому сейчас врачи у нас — достояние города. Будем очень рады, если сможете пройти экзамен у дока Хьюи, такого красивого врача у нас еще не было. — И шериф повернулся ко мне. — Сумел разрулить без стрельбы? Молодец. В каком звании и откуда?
— Капрал, морская пехота, отделение досмотра и абордажа. Командир отделения.
— Сколько абордажей? — Шериф внимательно и требовательно смотрел мне в глаза. Тоже эмпат? Или менталист?
— Пять. — А чего мне врать? Незачем.
— Правда, — кивнул шериф, откидываясь на спинку скамьи. — А эти идиоты решили на слабо взять.
— Громила сказал, что он убил многих. И я ему верю, он не обманывал.
— Да и не обманывал. Вест-сальский мятеж пять лет назад. Он в ополчении командовал отделением ПВО. Сумел ссадить из древней зенитки десантный бот. Получил смертную казнь, но их всех помиловали, и сюда, пожизненно. Так неплохой парень, наш кузнец. Но любит покорячиться.
— Вы эмпат? — Поинтересовалась Вера. Ну, у нее понятно, профессиональный интерес проснулся.
— Немного, но это очень помогает в моей работе. — Улыбнулся шериф. Допив кофе, и поставив чашку на стол, он встал. — Позвольте откланяться, я вижу, что моего вмешательства не требуется. И Матвей, если вас не затруднит, зайдите на днях в мой офис. Нужно поговорить. Обычно, часов в семь вечера я там.
И приподняв на прощание шляпу, неторопливо направился к выходу.
— Пошли, Вера? — Я вытащил было деньги, но Вера остановила меня.
— Оплачиваем пополам, — и очаровательно улыбнулась. — Не думай, что ты мне не нравишься, но это один из моих принципов.
— Ну, пополам так пополам, — согласно кивнул я, выкладывая на стол серебряную монетку в пятьдесят центов. Вера положила к ней пяток медных десятицентовиков. Не сказать, чтобы дорогой ужин, основная стоимость — водка. Но кормежка на самом деле весьма неплоха. Вышли из столовки мы спокойно, кузнец с компанией с нами даже вежливо попрощались, на что мы тоже вежливо ответили. Может, и неплохие ребята. Особенно, когда спят зубами к стенке.
В гостинице нас встретила хозяйка. Выдала нам ключи, и не выдержала, поделилась:
— Знаете, я не очень поверила вам, когда вы сказали про головану. Но когда я увидела, как она после похода на улицу сначала моет лапы, а потом их тщательно вытирает — я поняла что не права. Таким трюкам собаку не научить. — И Марта покачала головой. Потом кивнула на пакеты, аккуратно сложенные сзади стойки. — Это ваши покупки. С обновками.
Поблагодарив, и разобрав пакеты, мы пошли по номерам. Вера коротко чмокнула меня в щеку, звонко зевнула, и пошла в номер. Я тоже, открыв дверь и поздоровавшись с сонной голованой, сложил обновки, выложил перед Гердой кус копченой оленины, разделся, и завалился в кровать. На чистое белье, на мягкий матрас. Какой кайф все-таки!
Через пару минут я уже спал. Правда, перед этим я поставил около кровати заряженный дробовик, а револьверы положил на прикроватную тумбочку.
Проснулся от бьющего в глаза света, да и организм устал проситься на задний двор этой гостиницы. Так что пришлось вставать, ополоснуть личико под латунным умывальником, надеть штаны и шинелку, бросить через плечо ремень с револьверами и топать к удобствам. Внизу поздоровался с хозяйкой, потрепал по макушке Герду, которая обосновалась на массивном кресле в холе, и через вторую дверь вышел на задний двор. Мне вот интересно, тут хоть где-то до унитазов цивилизация дошла? Или и зимой придется орлом над толчком тужиться?
В принципе, утро дальше прошло совершенно спокойно и буднично. Вера, как оказалось, уже ушла к местному главному эскулапу, и у меня внезапно образовалась прорва свободного времени. Хватило, чтобы перебрать вещи и одежду, перечистить оружие, вычистить сапоги до блеска, выгладить новые джинсы и рубашку, надеть их, и, свистнув Герду, пойти на прогулку по городу. А то Звонкий ручей я толком и не рассмотрел. Да и позавтракать нужно. А потом до конюшни, проверить лошадку и ослика.
Полные хорошего настроения и классного омлета, мы с Гердой дотопали до конюшни. Осел был вполне себе доволен жизнью, жевал сено и дремал, а вот лошадка нам обрадовалась. И когда привязаться успела? Ткнулась носом мне в плечо, выманивая подачку, так что пришлось отдариваться хорошо посоленной свежей горбушкой.
— Доброго утра, — вытирая руки клочком сена, к нам с Гердой подошел хозяин конюшни, довольно пузатый лысый дядька годов от полусотни до сотни, тут точнее сейчас не скажешь. — Проведать пришли, или прокатиться? Хорошая кобылка, добротная. Жаль, что ее осел огулял.
— А вы откуда знаете? — удивился я, так как такими подробностями я не делился. Погладил кобылу по загривку, и пузан всучил мне грубую щетку, показав, как надо вычесывать ей шерсть.
Пока я выглажывал кобылу, мыл ей всякие интересные места (вот попал, так попал, это не глайдер или мобиль мыть), проверял под руководством пузана подковы, Герда забралась на небольшой стожок сена, и дрыхла бессовестным образом. Ровно до тех пор, пока спрыгнувший с балки огромный черный котяра с кисточками на ушах не решил ее проучить. То, что было потом, сложно рассказать. Визг, рявк, шип, рык. При этом ни голована, ни кот с места не тронулись, застыли друг напротив друга. Только оскаленные, весьма внушительные зубы Герды, и вздыбленная шерсть и торчащий распушенный хвост кота говорили, что разговор шел на весьма повышенных тонах.