– Опа. Зануда. А мы думали, ты питерского крысолова в Зону повел, – сказал кто-то из дальнего угла.
Зануда обратил туда свой мрачный взор. Так и есть. Упырь и компания. Они-то и нужны. Зануда начал пробираться к ним под любопытными взглядами сталкеров и прочих.
– По моим командирским, ты уже часа четыре как топчешь мутантов в свежеприобретенных ботинках «Тимберленд», – язвительно сообщил Аспирин. Под глазом у него набряк внушительный фингал.
– Если такой осведомленный, то, может, скажешь, что еще я свежеприобрел на скоммунизженные у меня же баблосы? – спросил Зануда, подсаживаясь за стол к компании Упыря. Никто не возражал, Аспирин даже миролюбиво подвинулся, чтобы Зануда втиснул свой стул.
– Сперли?!
Зануда кивнул.
– Много? – сочувственно спросил Соболь.
– Достаточно, – отрезал Зануда. – Значит, говорите, крысолова повел?
– Повел. Притом с твоим детектором, чува-ак! Что ж, и не такое бывает, – заключил Аспирин. – Чё делать будешь?
Зануда замялся. Он все еще не знал, стоит ли выкладывать Упырю и компании, что знает, кто этот отчаянный смельчак. Живо представлял себе, как будут покатываться со смеху все «Шти», узнав, что отмычка нагрел Зануду.
– Питерского никто в Зону вести не хотел, – прищурился Упырь. – А ты повел. Вернее, отмычка твой, хоть ты и молчишь на сей счет. Только сдается мне, недалеко его уведут. А на тебя свесят труп. Выберется брат питерского из Зоны, и ты не жилец. Да и Голован не обрадуется, они вроде кореша с крысоловом.
– Помощь нужна, братцы, – просительно сказал Зануда. – Одному не справиться.
Сталкеры молчали, обдумывая ситуацию. С одной стороны, Зануда им был никто. Вольный сталкер, сам по себе человек, который давно вырос из коротких штанов и обязан сам о себе заботиться. Не война, чтобы кучковаться, у всех свои дела и заботы. Да и в местную Зону таскаться себе дороже, не изучено там ничего, все новое, опасное, не знаешь, чего когда ожидать…
С другой стороны, это же просто вопиющее хамство – обчистить честного сталкера и, нацепив чужой детектор, совершать черт знает что под его именем. Этак, глядишь, настанут в маленьком, но весьма устоявшемся насчет правил чести мирке сталкеров дурные времена. Да и питерского этого было не то чтобы жалко, но как-то уж больно подло с ним получалось. Он же не за наживой в Зону полез, а за родным человеком. Последнее, поди, продал, что было. Сталкеры на хабаре хоть зарабатывают. А эмчеэсовец за зарплату в питерском метро крыс отстреливает. Вот и разница. А так – коллега какой-никакой.
Упырь тяжело вздохнул. Он вообще считал, что слегка должен капитану Сниферову. Ведь мог бы поговорить с человеком, а вместо этого спровоцировал драку, в которой эмчеэсовца быстро вырубили. Упырь имел малоприятную беседу с капитаном Головановым, с которым в общем-то они были до сего случая в хороших отношениях. А сейчас Голованов был зол.
И Упырь теперь был зол.
Голованова подставили, Упыря тоже.
В общем, при всех раскладах выходило, что лучше бы питерского выручить, пока Зануда-самозванец его не угробил. Выручить и разобраться с той сволочью, что сволокла питерца…
Тьфу ты.
Упырь понял, что мысль пошла по кругу, и ткнул локтем Аспирина – наливай, мол.
– Наливай, – повторил он вслух на случай, если Аспирин чего-то не догоняет. – А тебе, Зануда, мы поможем, что ж делать. Эх, надо было мне самому этого мужика отвести. Подошел же, как человек. А я чего-то не в настроении был, да и хвостов за ним нацеплялось выше крыши, подумал, грешным делом, подстава какая…
– Фигня, чува-ак, бывает с каждым, – поддержал Аспирин и повернулся к благодарно взирающему на них Матвею Зануде. – Ты особо не радуйся. Мы даром помогать не станем.
– Да не, я же понимаю, мужики! – развел руками Матвей. – У меня тут было кое-что запасено… да что ж теперь…
– И расходные материалы с тебя, – уточнил Аспирин, грызя соленый огурец. – Ну, типа там патроны, гранаты… бухло разное… короче, сам понимаешь, чува-ак…
Матвей послушно закивал, прикидывая свои возможности. Он уже слегка сожалел, что так поспешно устроил бучу: ну, вылез бы один в Зону, опасно, конечно, но не впервой, ходить-то все равно придется.
Поймал бы гадину, убил… А теперь уже поздно.
– А кто тебя обул-то? – поинтересовался Упырь, вспомнив, что даже не узнал до сих пор, кто ж из отмычек Зануды повел в Зону питерца.
– Паштет, – скрипнув зубами, сказал Зануда.
– Э, нет, чува-ак! – встрял Аспирин, размахивая объеденным огурцом. – Как ни крути, погремуху-то тебе надо теперь менять. Зануда – это теперь Паштет. И по детектору он числится как Зануда, пусть и краденому, да и по всем другим понятиям…
– Так Паштет – это теперь он?! – удивился Соболь, глядя на скривившегося Матвея.
– Вы что, поехали?! – рассердился Упырь. – Зачем нормальному человеку отмычкино погоняло давать? Матвей, ты кто у нас был до Зануды? Я ж правильно помню, что тебя переименовали после того, как ты три дня всех в погребе грузил, когда вас во время выброса завалило?
– Ну, грузил… – буркнул Матвей. – Может, если бы я не грузил, все бы со скуки померли.
– Черкес и помер, – напомнил Аспирин, захихикав.
– Черкеса снорки порвали, он уже неживой почти был, когда мы его в погреб приволокли! – обиженно вскинулся Матвей. Упырь поднял руки, призывая всех к спокойствию.
– Юрец, хватит человека доводить, – попросил он Аспирина. – У него и так проблем хватает… Старое погоняло вернем, да и ладно. Ты ж был у нас кто?
– Сантехник…
– Во, я так вроде и помнил… Нормально, не хуже Зануды.
Аспирин снова захихикал, но подавился огурцом, и Соболь треснул его по спине. А затем за спиной у Упыря внезапно раздалось:
– Простите, господа…
Упырь отметил, что брови у Соболя и Аспирина одновременно полезли вверх в сильнейшем удивлении, и повернулся удивиться тоже.
Удивляться было чему. За спиной у Упыря торчали два ну просто поразительных типа. Один, явно поглавнее, в черной кашемировой водолазке, в черном же кожаном полупальто с меховым подбоем, в черных джинсах и затемненных очках. Ну просто старый фильмец «Люди в черном», восхитился Упырь и перевел взгляд на второго, который вроде просто стоял рядом с хозяином, – а Упырь определил их взаимоотношения именно так, – но все равно словно суетился и вертелся вокруг него.
Этот второй был вопиюще не той сексуальной ориентации. И старался выразить это настолько, насколько это вообще было возможно: полупрозрачная футболочка в обтяжку, джинсики-дудочки, узкие настолько, что у Упыря аж зубы заломило. Серебряные кроссовки и куртейка-полупердончик диковатой расцветки. На шее трогательный кулончик в виде половинки сердца. На башке у этого хмыря с художественной небрежностью были разложены пряди обесцвеченных волос.
– Моя прелесть, – пропели за соседним столом, и бар грохнул дружным ржачем.
– Чем обязаны? – елейным голосом поинтересовался Упырь.
«Человек в черном» небрежно уронил визитку на стол. Аспирин тут же схватил ее и громко, по слогам прочел:
– Про-дю-сёр…
Слово «продюсёр» потонуло в очередном взрыве хохота, который на этот раз не думал затихать. Сталкеры ухохатывались до слез, Соболь бил себя по ляжке в ажитации. Упырь тоже оскалился и с удовольствием наблюдал, как продюсер медленно краснеет, а его прихвостень чуть ли не вертится вокруг своей оси, не зная, как помочь хозяину.
– Допустим, – продолжил разговор Упырь, когда стало немного потише. – Но чем все-таки обязаны?
– У нас есть сценарий. Пятьдесят часов отснятого материала. Известный актер, – неожиданным фальцетом изрек продюсер.
– И?
– И все это безжизненное! Неправдоподобное!
– Сочувствую, тем более как человек, когда-то имевший некоторое отношение к кинематографу. Но мы-то чем обязаны? – повторил в третий раз Упырь.
– Да ничем вы не обязаны, – позволил себе раздражиться продюсер, но тут же засуетился, увидев, что Упырь угрожающе сдвинул брови. – Вы, конечно же, не обязаны, господа! Но вы можете хорошо заработать. Вы позволите? – крайне вежливо обратился продюсер к Аспирину.
Аспирин нехотя сдвинулся вместе со стулом к новоявленному (а точнее, хорошо забытому) Сантехнику, пихнув того локтем. Сантехник сдвинулся тоже. Прихвостень продюсера суетливо схватился за свободный стул и резво подпихнул его хозяину под зад. «Человек в черном» плюхнулся на сиденье, но умудрился при этом не растерять своей спеси. Оглядевшись, бесполое существо потянуло было к себе второй стул, но не тут-то было. Стул немедленно оказался занят. Как и все остальные сидячие места.
– Наташа, за дверью подожди, – посоветовали бесполому из угла.
Существо дернуло подбородком и с независимым видом направилось к барной стойке. Сталкеры навострили уши и притихли, боясь пропустить следующую часть балета. Бармен с неприязнью глянул на бесполого, хотя сам обладал астеническим телосложением и весьма вольным прикидом. Но «что позволено Юпитеру…», как говорится…
– Два стакана теплого молока, – заявило существо.
Если кто еще до сего момента и был занят своими насущными проблемами, то после этого заказа все до единой головы повернулись в сторону бара. Полнейшую тишину нарушало лишь легкое поскрипывание, с которым бармен протирал бокал.
– И йода небось накапать? – невозмутимо поинтересовался он, и бар снова грохнул дружным ржачем.
– Наташа, езжай домой, здесь стра-ашно, – рыдали от смеха в углу.
– И папу забери, папа тоже может погибнуть, – вторили другие.
– К Медвежонку корефан приехал! Посмотрите, не валяется он там снаружи?
Бармен демонстративно вздохнул и поставил на стойку два граненых стакана.
– О-о-ох! – пронесся по залу всеобщий стон.
Но тот не собирался далее развлекать публику. Брезгливо наплескал в стаканы банальной водки и молча кивнул бесполому – забирай. Как ни странно, бесполый возражать не стал; цапнул стаканы и рысью вернулся к хозяину. Продюсер стаканы забрал и что-то зашептал на ухо прихвостню. После полученных указаний существо резво покинуло «Шти», так что даже самые отъявленные остряки не успели сказать напутственных слов.
– А теперь к делу, – сказал продюсер. – Секундочку.
Он взял один из стаканов и медленно, со значительным видом, выпил.
Поставил, взял второй. Шумно выдохнул и выпил точно так же, обстоятельно и неторопливо.
Поставил, пощелкал в воздухе пальцами. Аспирин тут же сунул ему маринованный огурчик. Продюсер захрустел им, а Соболь с уважением произнес:
– Вот так бы сразу…
Без сопровождения, да еще и за столом Упыря, то бишь явно перешедший к обсуждению конкретных дел, «продюсёр» уже не был так интересен присутствующим. Бар занялся выпивкой и насущными делами, быстро наполняясь привычным гулом.
8
А Снифф и Зануда обливались потом в куче мусора.
Сначала они долго ехали на электричках, делая пересадки; Москву Снифф знал плохо, но понимал, что с восточной стороны они едут на западную, объезжая мегаполис с севера. Сошли на станции Перхушково, и Зануда через частный сектор потащил его в сторону леса, сообщив, что до нужного места километров двадцать пять.
– Но это если по прямой, как муха летает, – добавил он, выковыривая что-то из носа и внимательно рассматривая. – Мы же пойдем хрен знает как, со всякими остановками… Пару дней потратим. Хоть и с оружием нормальным.
Именно что нормальным… В руках капитан держал изрядно потасканный, но все же в хорошем состоянии «Абакан». В кобуре – ПМ, тоже старенький, но вроде вполне боеспособный.
Снаряжение, которое Зануда извлек из совершенно незаметного лесного схрона, почти все таким и было – не новым, но сносным. Правда, принесенный им в гостиницу камуфляж, явно ношенный, Снифф надевать не стал – у него с собой был штатный тоннельный спецкостюм «крот», на который проводник посмотрел с видимой завистью.
Сам Зануда был вооружен малогабаритным «Вихрем», который, по сути, подходил к его тщедушной фигуре, поверх камуфляжа облаченной в кожаную куртку из схрона опять же. На ногах у Зануды были высокие кеды. Довольно глупо, подумал капитан, это ж если на гвоздь какой наступишь… Ну, его дело.
– Пару дней?! – переспросил Снифф. – Ничего себе…
– Это Зона. Тут пешочком налегке не пробежишься. А когда по городу пойдем, то ваще капец… Ладно, чё стоим, внимание начнем привлекать…
Они углубились в лес. Мимоходом Зануда объяснял, что с охраной здешнего периметра пока все тухло. Кое-где вояки уже выстроили сплошную бетонную стену, но в целом периметр был дырявый, а мобильные патрули, воздушное наблюдение и прочая хитрость не очень-то помогали. Правда, шастали в Зону немногие.
– Даже старики ссут, которые в Хохляндии огонь и воду прошли, – с некоторым презрением сказал Зануда. – Правда, и не вернулось тоже много. Тут ведь в чем фигня: никто ничего не знает, считай, по новой все, старые фишки не работают… Не, гайками кидаться не вопрос, а вот аномалии и твари – есть похожие, а есть… А те, что вернулись, такое рассказывают…
Зануда махнул рукой, не договорив. Помолчал.
– Ты-то сам сколько раз ходил? – спросил Снифф, пролезая через дыру, проделанную в заборе из сетки-рабицы. Зацепился карманом куртки за торчащий конец проволоки, задергался. Зануда снисходительно наблюдал за ним, потом ответил:
– Достаточно.
– И что видел?
– Всякое…
– Объяснил бы азы, что ли. Откуда я знаю, что мне делать, если выскочит крокопадла местная? В кого стрелять, в кого не стрелять…
– Во всех стреляй, хрен ли думать. Но тут пока аккуратнее, может быть патруль, если чё – раскатают, как помидоров. Мы ж еще не в Зоне.
– А когда она начнется?
– Я скажу… Тут ваще нормально, лесом до самой Барвихи можно идти, хрен кто увидит.
Лес вокруг был как лес, правда, Снифф давно уже в таком не был. А ведь когда-то любил грибы собирать… То и дело попадались заборы и заборчики, наверное, разграничивающие различные частные владения, пансионаты и санатории. Несколько раз Снифф видел камеры слежения, но Зануда только махнул рукой:
– Фигня. Все жиробасы, депутаты разные и прочие, давно отсюда свалили. Зона под боком, страшно ведь. Подмосковье скоро совсем опустеет, кроме разве Новой Москвы, она подальше. Так что тут только мы, ну, еще бомжи, мародеры всякие… Хотя тырить уже нечего, чё не вывезли, то сразу и потырили. Мелочь осталась. Хочешь, зайдем посмотрим, как богатые жили?
– Да ну на фиг, – отказался Снифф. – Я не на экскурсии. У меня дело есть.
– Отдыхать все равно где-то надо. Спать, жрать… Ладно, как хочешь, где-нибудь найдем схрон. В Ромашково, к примеру. А там опять лесом-лесом – и МКАД. Но это уже Зона будет, понял?
– Понял, – буркнул Снифф.
В щеку вцепился комар, и капитан подумал – а что, если комар с той стороны, из-за периметра? Может, заразный?! Этак и мутировать недолго… Впрочем, своими параноидальными опасениями делиться с противным Занудой он не стал. Если от каждого комара прятаться, этак вообще идти не стоило.
Как выяснилось, то ли они шли чрезвычайно быстро, то ли Зануда что-то напутал, но к Ромашково они выбрались уже довольно скоро.
– Все, тут привал, – тяжело дыша, скомандовал сталкер. Выглядел Зануда довольно-таки загнанным, тогда как сам Снифф особо и не запыхался. Видать, с физподготовкой у тщедушного паренька было неважно. Хотя опять же его дело.
Они двинулись к домам коттеджного поселка. Выглядели дома совершенно безжизненными, хотя и не пострадавшими. Зануда не врал – люди просто ушли, оставив жилье. Бросили.
– Вон туда, – показал пальчиком Зануда на ближайший дом, белоснежный, с черепичной красной крышей и флюгером в виде петуха. – Я там ночевал раз, нормально. Тут даже электричество есть… То есть было, типа; щас не знаю, может, отрубили уже. Джакузи работало даже. И бар четкий, они бар не вывезли, ур-роды…
– Почему уроды? – удивился Снифф, оглядываясь по сторонам. – Ну и хорошо же, что оставили…
– Потому что с жиру бесятся, твари.
В доме сохранились следы поспешной эвакуации, но в целом особого беспорядка не наблюдалось. Электричества не было, с джакузи тоже не срослось, а вот бар наличествовал.