Кариадрил с интересом рассматривал военачальника. Тонкие и резкие черты лица, умные быстрые глаза, которые не переставали высматривать опасность даже здесь, в самом безопасном месте Ан-Илоиз. При этом, лишившись привычной опоры на рукоять меча с одной стороны и сюрикеновый пистолет с другой, Дародай не знал, куда деть руки.
«Дародай уже так далеко зашел по пути воина, что вряд ли теперь сможет вернуться, чтобы изменить свою судьбу, - подумал Кариадрил. - Лет через десять-двадцать он наверняка махнет на все рукой и примет титул экзарха».
На мирном Ан-Илоизе уже много сотен лет никого не возводили в сан экзарха. Эльдар, достойный этого титула, должен был всю свою жизнь посвятить военному делу и искусству боя. Впрочем, Кариадрил помнил те страшные времена, когда на его родном мире один экзарх сменял другого.
«Мы - вымирающая раса, - напомнил он себе. - Это очевидно».
- Она подтвердила получение приказа? - спросил ясновидящий.
- Она скоро прибудет, - ответил Дародай. - «Вуален-Шо» во главе эскадры возвращается на Ан-Илоиз.
- Вы считаете, Лилеатону напрасно выбрали для этого задания? - Кариадрил задал вопрос таким тоном, словно не нуждался в ответе.
Дародай на мгновение задумался.
- Лилеатона еще не обрела душевного спокойствия. Ей сердце пылает гневом и жаждой мести. Вряд ли она подходит для подобного предприятия.
- Гневом? Жаждой мести? И что с того? Эти чувства испытывает любой, кто идет по пути воина.
- Они - всего лишь орудия нашего ремесла, - ответил Дародай. - Мы учимся управлять своими эмоциями. Они должны не мешать, а помогать нам идти к цели. Эшера Лилеатона еще не способна обуздать их и пребывает в их власти. Ненависть к людям и тоска по погибшему дому ослепляют ее.
Кариадрил заметил, что Дародай назвал Лилеатону «эшерой». Это было четвертой из пяти ступеней, на которых стояли отверженные эльдары. Ниже эшеров считались только кровожадные пираты без чести и родины, шнырявшие по космическим просторам в поисках наживы и новых невинных жертв. Назови Дародай Лилеатону эшерой в глаза, та наверняка вцепилась бы ему в глотку.
- Я во многом разделяю ваши опасения,- произнес Кариадрил.
- Но, несмотря на мои возражения и возражения остальных, вы намереваетесь послать Лилеатону на это задание? - С этими словами Дародай принял позу несогласия.
- Я с уважением отношусь к любому мнению, - приняв примирительную позу, ответил Кариадрил. - И все же сопровождать меня будете именно вы и Лилеатона. Такова воля Ан-Илоиза, - продолжал ясновидец, обведя рукой кристаллический лес, вмещавший в себя коллективный разум целого мира эльдаров. - Вы будете помогать мне делом и добрым советом.
- Вы отправитесь с нами?! - воскликнул неприятно удивленный Дародай. - Экспедиция будет очень опасной. Это ясно и без дара провидения. Что станет с Ан-Илоизом, если он лишится вашей мудрости и вашей способности видеть будущее? Вы не имеете права рисковать собой!
- Я не только имею право, но и обязан так поступить, - ответил ясновидящий. - Ведь будущее еще не определено…
Кариадрил замолчал и, пристально глядя на Дародая, ментально обратился к нему:
«Можно ли положиться на Хирона и Фрейру?»
«Я без колебаний доверю им не только свою, но и вашу жизнь!» - ответил Дародай.
Кариадрил довольно кивнул.
- Даже для меня некоторые события до сих пор погружены во мрак неизвестности, - вслух сказал он. - Мы уже начали действовать, и нам предстоит еще многое сделать, но последствия наших действий мне не открылись. В ближайшем и, увы, неизбежном будущем есть место, где пересекается слишком много судеб. Далее мне ничего не увидеть…
- Вы говорите о фэрсорке - Перекрестке Судеб? - спросил Дародай, отметив, как удивился ясновидец, услышав это магическое слово. - Как видите, даже такому простому воину, как я, кое-что известно об опасностях пути колдуна, - с усмешкой продолжал Дародай. - И теперь мысль о вашем возможном участии в экспедиции пугает меня еще больше. Если даже вы не можете разобраться в происходящем на Перекрестке Судеб, нас ждут величайшие опасности.
- Весь Ан-Илоиз разделяет вашу озабоченность, дорогой Дародай, - проговорил Кариадрил, вновь указав сухой старческой рукой на лес хрустальных деревьев. - Но если нам действительно предстоит оказаться на Перекрестке Судеб, мое присутствие там будет необходимо. Мне представится возможность различить и выбрать среди многих ложных путей истинный путь в будущее.
Дародай задумался над словами ясновидца, а потом неохотно, но почтительно поклонился Кариадрилу.
- Мы служим вашей мудрости… А теперь я должен заняться подготовкой к экспедиции. Тем временем прибудет эшера Лилеатона.
Еще раз поклонившись, Дародай и его адъютанты поспешно удалились.
Проводив их взглядом, Кариадрил задумался, догадались ли они о том, что он сказал им не всю правду. Да, он действительно видел загадочный Перекресток Судеб. Однако дар предвидения Кариадрила был настолько силен, что он сумел разглядеть немало соблазнительных перспектив. И это были не просто обрывки возможного, но еще не воплотившегося будущего. Это были видения истинного неизбежного будущего. Они указывали на то, что, несомненно, произойдет, если правильно выбрать путь на Перекрестке Судеб.
Закрыв глаза, Кариадрил стал вновь перебирать в памяти зыбкие картины.
Огромный смеющийся мон-кеи с измазанным кровью страшным, покрытым шрамами лицом… Его голые мускулистые руки, изукрашенные варварскими ритуальными татуировками… Под раскаты громового смеха он поливает свинцом невидимых врагов из примитивного, но смертоносного оружия…
Кто это - враг или друг?
Кариадрил понимал, что найдет ответ только на Перекрестке Судеб. Перед его внутренним взором проносились все новые и новые видения.
Эшера Лилеатона на капитанском мостике своего корабля. Ее лицо искажено яростью. Она выкрикивает команды, а вокруг ее корабля свирепствует смерть. Космическое сражение… Рядом с судном Лилеатоны летит еще один боевой корабль. Он кажется примитивным и грубым по сравнению с изящными очертаниями флагмана эльдаров. Это человеческий корабль, корабль мон-кеи. И все-таки он ведет огонь по той же цели, что и пушки Лилеатоны…
Если бы Дародаю было дано увидеть эту картину, он бы понял, почему отверженная Лилеатона должна отправиться в экспедицию. Она уже на Перекрестке Судеб и ждет нас в будущем, которое - на радость или на горе - должно осуществиться. Будущее все еще скрыто в тумане, но явно повелевает Лилеатоне присоединиться к ним…
Паутина… Ее непрерывно меняющаяся психоструктура знакома Кариадрилу не хуже, чем коридоры собственного жилища. В Паутине что-то есть. Нечто огромное и страшное. Полыхая огнем, оно уже движется к Перекрестку Судеб и несет с собой то, что может устрашить самого мужественного ясновидца. Его имя начертано огненными буквами на стенах Паутины. Оно несет с собой смерть и разрушение…
Затем Кариадрил увидел сам Перекресток Судеб - огромную многогранную черную сферу, преграждающую путь вперед. Сфера медленно вращается. По ее окутанным туманом граням проносятся образы того, что должно произойти, и того, что не произойдет никогда.
Вот и сам Кариадрил. Он мертв. Его труп лежит на бесплодной поверхности какой-то пустынной планеты.
Человек с суровым выражением лица. На нем странная форма одного из бесчисленных воинских кланов полумертвого бога. Он выкрикивает команды, стоя на мостике корабля. Пушки ведут непрерывный шквальный огонь, безжалостно расстреливая пространство.
Жаркий бой среди равнодушных звезд. Такой страшной битвы Кариадрил еще никогда не видел. О таких сражениях говорится только в самых древних преданиях… Вот человеческие корабли и корабли эльдаров, но они сражаются не друг с другом, а с общим врагом…
Взрыв планеты. Ее ядро - древнее, как сама Галактика, - разорвано в клочья. Какая сила способна совершить такое? Ощутив этот взрыв, содрогнулись звезды. Оружие ужасающей мощи! Оказывается, его тайна раскрыта!…
Лица Дародая, Лилеатоны и других эльдаров. Они находятся в заключении в каком-то жутком месте. У него нет имени, но оно одновременно на удивление знакомо и совершенно неестественно. Эльдары кричат. Их тела прикованы к сооружениям из выбеленных костей и блестящего металла. Над эльдарами склонились покрытые шипами уродливые существа. Вместо пальцев у них бритвы, которыми они кромсают плоть эльдаров…
Вот что увидел Кариадрил. Ни больше, ни меньше. Перекресток Судеб стал вращаться быстрее и погрузился во мрак. Тьма окутала свет истины, к которой рвался разум ясновидца. Кариадрил с трудом вынырнул из темноты и вернулся в настоящее.
Некоторое время он стоял неподвижно, наслаждаясь чувством полной безопасности и обдумывая увиденное. Не все из того, что ему открылось, действительно произойдет. Но что именно?
Какую тайну скрывает в себе мрак, окутавший Перекресток Судеб? Надвигается нечто страшное, но вместе с тем смутно знакомое.
В самом далеком уголке души ясновидца, там, где скрывались его самые тайные страхи, зашевелился безымянный панический ужас.
«Шеа нуд Азурианш эрент Азурианд!» - забормотал Кариадрил.
«Да защитит Азуриан детей своих от грядущего страха!» Это была самая действенная молитва величайшему и старейшему из божеств эльдаров, которую читали лишь под угрозой смертельной опасности.
Дрожь пробежала по хрустальному лесу. Кариадрил коснулся ствола одного из деревьев и почувствовал пульс души певца Катрала. Когда-то Катрал боролся с Кариадрилом за любовь прекрасной Агильтии. А потом спас жизнь ясновидца, заслонив его своим телом от человеческого цепного меча, нацеленного тому прямо в сердце.
«Спи спокойно, брат мой, - прошептал Кариадрил. - Я не хотел тебя беспокоить».
Души в хрустальных деревьях затрепетали. Кариадрил чувствовал, что они вместе со всем искусственным миром переживают за него и за будущее всех эльдаров.
Ясновидец послал им слова утешения и ощутил, как мало-помалу успокаиваются их души. Пройдя к выходу, Кариадрил обернулся и в последний раз почтительно поклонился лесу сверкающих, словно россыпи алмазов, деревьев.
«Прощайте, друзья мои! Ан-Илоиз повелевает мне идти, но я очень надеюсь, что скоро и мне посчастливится опочить среди вас…»
Покидая сад, Кариадрил все еще слышал озабоченные голоса и грустные слова прощания тех, кто при жизни был ему близок.
Печально вздохнув, ясновидец подумал о том, что лет двести назад сумел бы скрыть свои мысли от духовной оболочки мира, но с тех пор, кажется, утратил эту способность. Души хрустального леса видели то же, что видел он сам, и прекрасно понимали, как мала надежда на его возвращение…
ГЛАВА 4
Где- то на другом конце Галактики по отдаленным, никем не разведанным просторам среди далеких звезд спокойно дрейфовал другой искусственный мир эльдаров. Его название не входило ни в один реестр Ордо Ксенос. Этот мир никогда не вступал в контакт с представителями Империума, потому что витал очень далеко от ее границ. Его обитатели ничего не знали и не хотели знать о нелепых затеях такой совсем молодой, но уже очень наглой расы, как человечество. Искусственный мир находился в самом конце Паутины, и к нему вело немного путей.
Поэтому - случайно или по стечению обстоятельств настолько давнему, что его уже никто не помнил, - обитатели этого мира существовали в почти полной изоляции. Вдали от всех тревог они дожили до времен заката своей расы в таком блаженном состоянии, в каком эльдары пребывали лишь до случившегося в незапамятные времена и по их же вине Грехопадения.
В затерянном мире царили спокойствие и блаженная идиллия, и взволнованный эльдар, спешивший по выстланным жемчугами коридорам внешней западной спирали, привлекал к себе неодобрительные взгляды встречных. Поведение молодого и еще не способного целиком владеть своими чувствами эльдара беспокоило окружающих.
Грубое и незнакомое чувство тревоги стало распространяться по всему миру, от одного сознания к другому, и достигло той, кого искал молодой гонец, раньше, чем он успел перед ней предстать.
Она ждала его в галерее, уставленной скульптурами, выточенными из косточки духа. Деликатный материал обладал способностью распознавать чужие эмоции. Поэтому статуи уже начали извиваться, принимая уродливые формы. Экран хрустального пульта, установленного здесь же, покрылся рябью, но быстро успокоился, подчинившись ментальному приказу хозяйки.
Обращаясь к высокородной соплеменнице, охваченный крайним волнением эльдар позабыл о правилах этикета.
- Госпожа! В святилище Каэлы Менши Каина случилось страшное. Ковчег открыт!
- Ковчег Кроваворукого Бога?!
Благородная эльдарка даже не сразу вспомнила, где именно в запутанных коридорах ее родного мира находится ковчег. Сама она там никогда не бывала. Это место вообще посещали единицы. Десятки тысяч эльдаров, населяющих ее искусственный мир, все как один встали бы на защиту своей родины, но мало кто помнил, что на самом деле означают слова «угроза» или «война». Очень немногие из них посвящали себя служению загадочному и страшному богу войны.
- Как это возможно? Кто посмел вторгнуться в святилище, не опасаясь лавлечь на себя божественный гнев?
- Госпожа, вы меня не поняли! - дрожащим от страха голосом прошептал молодой эльдар. - Никто не вторгался в святилище. Ковчег открылся изнутри. Теперь он пуст. Аватар ушел сам.
Статуи зашатались и отрывисто загудели, словно набат в ночи. Этот гул будет слышен теперь много дней подряд. Изваяния не подчинятся даже самым строгим приказам замолчать, рассылая во все концы космического пространства грозную весть: «Берегитесь, враги, детей Азуриана. Кроваворукий Бог уже в пути!»
ГЛАВА 5
- Спук! Хэш! Обскура! Морфо! Калма! Спур! У нас есть все! Впереди смертельный бой! Пусть мы все умрем, но сначала мы кайфанем!
Максим Боруса не мог нарадоваться на своего нового зазывалу-вышибалу. Обходительный с клиентами! Разбирается в товаре! Беспощадный с хулиганами! И к тому же не слишком жадный! Лишь однажды Максим поймал помощника на том, что тот брал из выручки больше положенного. Что ж, Гальба и Корба его отлупили, сломали пару пальцев и все! К чему калечить такого ценного работника?! К тому же мошенник, кажется, усвоил урок…
«Жизнь хороша! И жить хорошо!» - думал Максим, развалившись на троне из пустых ящиков, установленном в конце заброшенного коридора. Эту часть нижней палубы Максим давно объявил своей подконтрольной территорией.
Сверху Борусе было хорошо видно, как идет торговля. Его китель и красная с золотым шитьем перевязь главного старшины первой статьи лежали рядом. Тут же, под рукой, - цепной меч и пара болтерных пистолетов. Кто знает, когда они понадобятся?!
На коленях у Максима сидела одна из бортовых проституток. Он лениво щупал ее грудь под блестящей блузкой. А она, нажевавшись корня таджа, закатывала глаза, хихикала и игриво ерзала задом.
Вообще- то таких девушек не должны были пускать на борт, но Максим прекрасно понимал -никто в точности не соблюдает Устав. В нем слишком много положений, запрещающих все, что помогает хоть как-то скрасить тяжелые будни и нести нелегкую службу на боевом корабле Божественного Императора. А ведь человек с головой на плечах может неплохо заработать даже на одном из них!
Максим самодовольно ухмыльнулся. Когда он впервые попал на борт «Махариуса», на его запястьях звенели наручники. Его завербовали насильно, и никто не думал, что он протянет здесь хотя бы год.
И вот прошло шесть лет. Максим дослужился до звания старшего унтер-офицера. И это при том, что в команде насчитывалось почти тринадцать тысяч человек. Его хорошо знали на капитанском мостике. Да что там говорить, почти все на корабле боялись и уважали его. За пределами же боевых частей и вне вахты он прослыл крупнейшим специалистом по всему, что не дозволено Уставом. Он сколотил подобие банды, насчитывающей около пятидесяти человек. Все они были у него на побегушках. Этих людей он отобрал лично. Жестокие и грубые, но ничего другого от них и не требовалось. В случае необходимости старшина мог рассчитывать на поддержку еще ста пятидесяти или двухсот человек. Можно сказать, у него была небольшая личная армия.