Впрочем, так же супруга мэра рассказывала Леньке еще о шести или семи девушках и их родне. Про ту ирландку из Ордена, «супругу» футболиста, тоже. Вообще умудрилась перебрать почти всех знакомых Леониду незамужних девушек.
— Доброго дня вам, Мария Всеволодовна, — Леонид вежливо приподнял мокрую шляпу, с полей которой текла вода. — Чем могу вам служить?
— Надо же, какой вежливый молодой человек. — Мать Ольги и вероятная Ленькина теща поглядела на дамбу, на застывших с лопатами и мешками ребят, перевела взгляд на Леньку. — Я бы хотела переговорить с вами, если у вас будет время. И мой муж тоже. Не могли бы вы зайти к нам в гости? Разумеется, как здесь закончите?
— Мама? Ты что здесь делаешь? — сзади Панфилова раздался удивленный голос Ольги.
— Приглашаю к нам на чай твоего парня. А что, нельзя? — Мадам Старицкая умудрилась выглядеть совершенно невинно, а у Ольги щеки стали наливаться густым румянцем.
— Так, мам, поехали домой, надо поговорить, — Ольга ухватила мать под руку и потянула было к своей машине, но та обернулась к Леньке и уже приказным тоном сказала:
— В эти выходные, в субботу, ждем вас, молодой человек, и вашу сестру у нас дома. В четыре после полудня, то есть в девятнадцать часов. До свидания.
— До свидания, дамы, — Ленька коснулся указательным пальцем шляпы, благодаря про себя господа за то, что парни, которые помогали ему, по-русски практически не говорят. И молчаливы, как настоящие техасцы. Так что сплетен можно не опасаться, если только в окна школы за ними не наблюдали.
Вечером же этого же дня Панфилов сел писать электронное письмо командиру мехбата, инженер-полковнику Михайлову. Вообще, с этим, электронной почтой то бишь, дела обстояли интересно. Аламо стоял далековато от железки. Но! Уже давненько по всему Техасу, или Тексасу, как говорят местные, протянули телеграфную сеть. Обычную такую, на столбах. И бросили еще и телефонные кабеля. Так что сейчас в Техасе есть нормальная связь даже в сезон дождей. Отличная вещь, кстати, можно вызвать серьезную медицинскую помощь в любое село. Точнее, в город, как здесь говорят.
Это очень серьезно, потому что раньше можно было вполне загнуться из-за воспалившегося зуба, например. Про тот же аппендицит и говорить нечего, жуткая страшилка этих мест — оказаться на ранчо в сезон дождей и умереть без медицинской помощи.
А сейчас Ленька даже с парнями, оставленными на «Лежачем двойном „Ар“» пару раз переговорил. Ну, когда оказывался на почте, и ребята были неподалеку от хозяйского дома. Несколько раз он разговаривал просто с поварихой, которая Тереза-Изабелла, или с Эбби. Кто из этих двух особ большая говорунья понять сложно, право слово. Эбби на ранчо случайно осталась, кстати. Сначала землетрясение, потом сломался хозяйский джип, потом кобылка Эбби наколола ногу. И девушка ее выхаживала. Так и попала под ливни у себя дома, а не тут, в Аламо, в пансионате для таких же как она девчонок и мальчишек с окрестных ферм и ранчо. По словам Эбби, она «воет от скуки, как большая гимена».
Так вот, по городу выхода в междугороднюю сеть не было, а вот с почты, из мэрии, из офиса шерифа и от нескольких местных докторов можно было. И Леонид собирался воспользоваться благами цивилизации.
Но посылать просто так письмо, в котором он будет просить помощи у полковника в расшифровке возможного месторождения алмазов глупо, и потому Леонид уже второй вечер сидит и шифрует свою писанину. А что, «Боевой Устав сухопутных войск, часть 3. Взвод. Отделение, танк» выпуска 1990 года в библиотеке РА есть точно. А у Леньки эта книжка еще со службы в армии как талисман обретается. Вот ключом для шифра и послужит.
33.02.28 года, суббота. Аламо. Техас. Интернат мадам Эшли
— Мэм, принимайте работу, — Ленька указал на аккуратную разводку в компьютерном классе. Ну а что? Как в городке пошли слухи о новом преподе в школе и что тот в хороших отношениях и электричеством — ему пошли заказы. В основном небольшие. Но даже мелкая подработка — это лишняя шабашка, а шабашки Ленька любил. По крайней мере, не надо особо париться и экономить на какую-нибудь безделушку для Ольги или тортик для Лиен.
— Я довольна. Все очень аккуратно, — мадам Эшли, весьма эффектная дама лет около пятидесяти, протянула Леньке пару полусоток. — Мне вас проводить?
— Да нет, спасибо. Я сейчас соберу все тут, ваши остатки сложу в кладовку и пойду. Уже не заблужусь, — Ленька улыбнулся хозяйке этого интерната. Ну, нравится ему эта дама, реально очень интересная особа.
— Тогда успехов вам, молодой человек. Да, мисс Ольга звонила и сказала, что она заедет за вами через пятнадцать минут. Вы везунчик, Леонид, вы знаете это? — мадам тоже улыбнулась.
— Да, мэм, мне иногда везет, — Леонид кивнул неожиданно серьезно. — Но мне везет не чаще, чем обычным людям, просто я своими шансами не разбрасываюсь.
— А это главное качество везунчика, — мадам улыбнулась и величественно удалилась.
А Леонид тем временем неторопливо уложил остатки кабеля в кладовку и, прихватив свой инструментальный ящик, надел шляпу. Между прочим, настоящий стетсон. Темно-коричневый, тяжелый, не промокающий до конца даже при самом сильном здешнем дожде. Испытал уже под здешними дождями.
И, чего уж там, делающим Леньку похожим на Джона Уэйна, чем он втайне гордился. Даже подумывал одно время, было, заменить пистолет на револьвер одинарного действия, но передумал. Это уж было бы слишком.
Выйдя из кладовки, Леонид собрался было топать к выходу и ждать Ольгу на крыльце, но звуки музыки и веселый молодой смех с аплодисментами привлекли его внимание, и через пару минут он стоял у входа в небольшой спортзал. Стоял и смотрел, как его сестренка, Лиен, которая в этот момент должна быть у соседской девчонки в гостях, выходит в центр импровизированной сцены с высоким рыжим парнем лет шестнадцати под ручку.
Впрочем. Ленька этого паренька отлично знал, не один десяток мешков с песком он Леньке на тележке привез. Рик О’Нил, из серьезной фермерской семьи, живущей километрах в сорока от Аламо. Учится в школе, в старшем классе. И ну да, сейчас он как раз в этом интернате и обитает.
Тем временем Лиен и Рик под музыку небольшого ансамбля из двух скрипок, гитары и бубна лихо отплясывали какой-то зажигательный танец.
Девчонка крутилась вокруг своего партнера как огонек. Подол ярко-красного, весьма короткого платья взлетал, как будто его специально задирали. Впрочем, Лиен поддела под платье черные трикотажные шортики, так что все, в принципе, было весьма пристойно.
Рик раскрутил Лиен за руку, отчего та превратилась в пламенеющую юлу. Сорвав при этом бурные аплодисменты и восторженный свист таких же, как и она с Риком, пацанов и девчонок.
М-да. А ведь похоже, у Леньки уже не сестренка, а сестра. Вон, как она своей аккуратненькой заднюхой около Рика крутит, не каждая бразильянка так сможет.
— Привет, Лень. — Ольга, появившаяся из коридора, чмокнула его в щеку, обдав дождевой свежестью и тонким запахом духов. — Я-то думаю, куда ты пропал, а мадам Эшли сказала, что ты уже ушел, сделав работу. Ух ты, как вытанцовывает твоя сестренка.
— Ага, — Ленька хмуро кивнул.
Его желание познакомиться поближе с Риком О’Нилом только выросло. Лиен не могла просто так взять и научиться так лихо танцевать. Нет, она вполне могла уметь плясать и раньше, но именно этот танец и именно с Риком они явно долго и тщательно репетировали.
Танец закончился, Лиен и Рик раскланивались, и тут девочка (точнее, уже молодая девушка), увидела стоящего в дверях и редко хлопающего старшего брата.
— Мамочки! — пискнула она и попыталась спрятаться за своего парня. Тот недоуменно глянул на нее, потом перевел взгляд на Леньку и Ольгу.
Леонид еще пару раз хлопнул и поманил Лиен пальчиком.
Та, печально вздохнув, потопала к брату, сопровождаемая восторженным свистом зрителей.
— Активней, девушка, активней, — Ленька не мог не усмехнуться, глядя, как Лиен разыгрывает из себя сироту казанскую. Хотя она и есть сирота, и как раз из Казани. Ну, тогда пусть будет Кот из мультика со Шреком.
— И что это было, сударыня? — стараясь сделать морду лица серьезной и страшной, спросил Панфилов у сестренки.
— Это? Танцы! — ответила та, глядя взглядом печального бассет-хаунда. И ножкой, обутой в легкий черный туфелек, попыталась выковырять сучок из тяжелой доски пола.
— Я вижу, что это танцы. Но ты могла бы мне сказать, что уходишь на танцульки, а не просто к подружке! Ты же взрослая девушка, понимать должна! — Нет, Ленька знал, что женская логика — понятие сложное. Но, судя по всему, девчачья логика еще сложней. — Неужели ты думаешь, что я бы тебе запретил?
— Не знаю… — все так же скромно ответила Лиен, заложив руки за спину и глядя в ковыряемый пол.
— Рик, подойди-ка, — подозвал переминающегося неподалеку рыжего партнера сестренки Леонид и, поглядев ему в глаза, спросил: — Проводишь Лиен до дома? Когда все это у вас закончится?
— Да, сэр! — обрадовано ответил тот. — Извините, сэр!
— Смотрите аккуратнее! И Лиен, потом мы с тобой серьезно поговорим. Пока, ребята. Приятного отдыха. — Обернувшись, Ленька с удивлением увидел, что почти все ребятишки смотрят на него и сестренку с ее ухажером с волнением. Да и музыка стихла. — Здорово танцуете, детишки!
И, подставив согнутую в локте руку Ольге, на пару с ней отправился к выходу.
— Чего это ты такой добренький? Я уж решила, что влетит твоей сестренке по первое число, — немного отойдя от спортзала, где снова запиликала скрипка, спросила у Леонида Старицкая.
— Ей и влетит. Но дома, без свидетелей, — Ленька усмехнулся. — И Рика я немного по рингу погоняю, так сказать, мозги на место вставлю, чтобы он ничего особо лишнего не предпринимал. Так-то он паренек хороший, старается учиться, честно вкалывает и стрелок неплохой, но показать ему, что за Лиен пригляд есть, стоит. Да и не поймет он по-другому, сельский пацан все-таки. Я сам из таких.
— Да-да, я заметила, — фыркнула девушка и, прижавшись губами к уху своего парня, еле слышно пропела: — Полюбила тракториста и сама ему дала. Две недели титьки мыла от солярки добела.
— И это барышня из старинного дворянского рода. — Усмехнувшись, Ленька поставил на пол инструментальный ящик и снял с вешалки свою офицерскую плащ-накидку. Хорошая штука, хоть и старенькая. — Кстати, куда ты собралась меня везти?
— Я? Это ты собрался меня везти на танцы! А то сестренка у него тут с кавалерами веселится, а я скучаю в одиночестве, — фыркнув и накинув на голову капюшон дождевика, Ольга шмыгнула к своей машине.
— Танцы, это неплохо, — нахлобучивая поглубже шляпу, пробормотал Панфилов и шагнул вслед за девушкой под шквал дождя.
33.02.28 года, суббота. Аламо, Техас. Квартира Панфиловых
— Ай! — Ленька дернулся от холодного, мокрого от перекиси бинта, которым Ольга вытирала его разбитую бровь.
— Не скули, ты взрослый мужчина! — Девушка кинула покрасневшую тряпку в таз, где скопилось уже немало таких. После чего взяла шприц, который подала ей бледная, но решительная Лиен, и сняла с иглы колпачок. — Не бойся, это лидокаин. Сейчас обезболю и потом аккуратненько тебя заштопаю. Но вообще-то, это же надо — затащил девушку на танцульки, а вместо этого там такая свалка вышла.
— Ну да, я затащил. И я не виноват, что для здешних парней нет особой разницы — танцы или мордобитие. «Ну, драка так драка», — Леонид передразнил здоровенного усатого парня в белом стетсоне, который попытался засветить ему в глаз, когда неожиданно музыка прервалась и где-то около сцены взвизгнули девушки. — И вообще, я трех уложил, а эта плюха не знаю даже, откуда прилетела.
На самом деле, среди молодняка здесь иногда случались такие эксцессы, но шериф смотрел на это сквозь пальцы. Все едино, оружие сдают на входе в танцпол, и холодное, и огнестрельное. Молодежь есть молодежь, парни, тем более поддатые, найдут повод подраться. Негласные правила установлены, нарушать их никому не рекомендуется. Ну, там, лежачих не бить, после первой крови парень выбывает, девушек категорически не трогать.
Вот и Леньку из зала за руку вытащила перепуганная, но решительная Ольга.
— Ты ведь мужчина, Лень, ты должен был понять, что будет драка, — это Лиен решила выступить. Ну, у нее появился повод наехать на брата и попытаться замять свой залет.
— Именно что мужчина, сестренка. Здесь парни не бегают от надвигающейся драки, даже если уверены, что получат по мордасам. Твой Рик же никуда не слинял, привез тебя сюда. Чаем его хоть напоила? — Ленька снова чуть дернулся, когда иголка шприца с легким хрустом вошла ему в надбровье. Ольга еще дважды уколола его, после чего экзекуция на время прекратилась.
— Напоила. Только не чаем, он его не пьет. Кофе ему сварила, по-ковбойски, и пирожками с вареньем накормила. — Девчонка отчего-то вспыхнула.
— И что, он после такого не попытался тебя поцеловать? — заинтересованно спросила молоденькую девушку Старицкая, трогая онемевший лобешник Леньки около рассеченной брови. Впрочем, тут же сменила тему, к явному облегчению сестренки. — М-да, хорошо тебе прилетело, до кости рассечено. Ладно, потерпи еще немного, я сейчас тебе ее зашью. Стежков пять надо делать.
Впрочем, особо неприятных ощущений Ленька не испытал. Просто хруст, когда игла протыкает кожу, и очень неприятно, когда рану стягивало. Но рядом Ольга крутится, Лиен вон, уже оклемалась и наблюдает за всем этим со строго практическим интересом. Так что Ленька вытерпел все это с пофигической физиономией. Ну, как ему показалось.
— Все. Сейчас заклею, и ложись. Я так думаю, что если у тебя есть мозги (а мне кажется, что они у тебя есть), то от такого они точно сотряслись. А потому сейчас мы с твоей сестренкой тебя уложим спать, а сами попьем чаю. Так ведь, Лиен?
— Да, мэм, — бодро отрапортовала девчонка, подавая Ольге широкий пластырь.
— Ты что, домой одна поедешь? — только сейчас об этом подумал Панфилов. — Нет, так не годится. Скоро тридцать часов, полночь. Куда в такую темень добираться? Да и ветер усилился, слышишь? Да и дождик тоже нехило пошел, видать, очередной шквал прибрел.
На самом деле, о тонкие дощатые стены дома хлобыстало всерьез. По стеклам окошек вода текла сплошным потоком. Хорошо, что дом хоть простенький, но сделан добротно, нигде щелей не было.
На улице раздался треск, скрежет, что-то сверкнуло, и в комнате погас свет.
— Ну вот. Похоже, столб завалило. Оль, я тебя никуда не отпущу, — решительно сказал Панфилов, вставая со старого, но удобного кресла, где его латали девушки, и подойдя к окну. Около окошка его качнуло, но он понадеялся, что впотьмах это девчонки не заметят.
— Ты чего вскочил? Сейчас бы упал! — зря надеялся, зрение у Ольги как у кошки. Впрочем, то, что она подскочила к нему и приобняла, придерживая, здорово приятно. — Ничего не видать, темно как у негра… — Тут она замолчала и оглянулась на навострившую уши Лиен. — Короче, очень темно. Да, Лень, ты прав, ехать сейчас не стоит. Интересно, телефон работает? Надо с домом связаться, мать с отцом предупредить, чтобы не волновались.
— Если не работает, рация есть. — Ленька, поддерживаемый с одной стороны Ольгой, а с другой Лиен, дошел до кресла и уселся в него. После чего совершенно случайно Ольга оказалась у него на коленях.
— Нет, вот не была бы у тебя башка разбита, точно в лоб бы получил! — Ольга вывернулась с колен парня и погрозила ему едва видимым в темноте кулачком. — У тебя же все штаны в крови! Все платье мне перемазал.
— Оль, я тебе его перемазал еще на танцульках. Так что с меня новое, — откинувшись, усмехнулся Панфилов. — На завтра что-нибудь подберем тебе, чтобы дома отца с матерью не пугать. А пока… Лиен, принеси-ка нам сюда фонарики и керосиновые лампы, обе. Нечего в темноте сидеть, а тем более бродить. И Оль, звони родителям. Ведь если не уснули, то точно переживают, ты погляди, что на улице делается!
За окном сверкающий столб обрушился на землю, где-то совсем недалеко, и по городку раскатился сильный удар грома.