В общем-то, и понятен тогда тот странный план атаки семи «спартанцев» на армию бандитствующих «персов», даже по моему скромному и далеко не профессиональному мнению, составленный на коленке и полностью не жизнеспособный. Его сделали исключительно для меня, сразу же после того, как Валька сообщил о замене «основного калибра». Как и настойчивое желание поучаствовать в атаке… а там. Очередь, с почти десятка стволов, в упор, в затылок, патронами с сердечником из обеднённого ноль-урана, выдержать может разве что Аватар.
Да, штука конечно вредная для организмов стрелков, но ничего – в нынешнем мире и это лечится. А то, что паренька «потеряли», ну так кто ж знал, что у бандитов такое найдётся, а сам он не опытный был… жалко глупыша, сам подставился! А так, да, виноваты, не углядели! Плак-плак…
– Парень, ну что ты, в самом деле, как маленький! – нервно рассмеялся Волдырь. – Для начала, просто интересно, знаешь же, что я сам этим делом увлекаюсь. Ну и к тому же, мне передать ему всё одно проще будет.
– Во-первых, – я тоже улыбнулся, – если Ден вам её не показывал, то кто я такой, чтобы делать это за него. Если захочет – то сам. Всё сам. А во-вторых, как я уже говорил, мне всё равно к нему ехать. Так что…
–Парень, «Варлок», ну у тебя же завтра школа ещё. Зачем тебе ночью на другой конец Москвы тащиться… – проникновенно начал мужчина, но я его перебил.
– Да ничего, мне от Денчика, всё равно ещё жену с ребёнком забирать нужно…
– Э… чего… – наёмник на секунду залип.
Получи фашист мозговыносящую гранату!
– Володырь, время, – нервно произнёс его напарник.
– Послушай, Варлок, – тяжело вздохнув, произнёс Игорь Николаевич. – Ты приятель моего племянника, а в вашем заведении…
– Как говорили в одной неплохой книге, «заведением» называют – сортир. А Колледж, это «учреждение»… – перебил его я и, наконец-таки, на внешне благодушном лице мужчины проступило раздражение.
– … пусть будет так. В вашем учреждении учатся умные люди. И ты как я вижу, уже догадался, что эта карточка нужна лично мне.
– Ну… допустим.
– Ты пойми. Для Дена, это игрушка. Так, способ немного заработать и хорошо провести время. А мне людей нужно содержать. Отряд поднять! Ты говоришь, у тебя есть семья и дети. Так у моих они тоже есть! И их надо содержать. А делать мы умеем только одно – искать хабар. Но просто так в Хазард не сунешься, нужно оружие, оборудование. А всё это деньги! Много! Поверь мне, – он сделал шаг вперёд, – когда мы вернёмся в Зону, ни Дена ни тебя не забудем. Войди в моё положение… На кону стоят люди, а с другой стороны – всего лишь игра!
– Знаешь Волдырь, – произнёс я задумчиво. – Мой учитель преторианцев…
Когда я произнёс это слово, Игорь Николаевич слегка вздрогнул.
– …не перестаёт повторять, что наёмник, который не может обеспечить себя и своих близких находясь на гражданке – плохой наёмник. Получается, вы плохие наёмники!
– Ну, знаешь… – просипел дядя Вальки, и лицо его отчётливо покраснело, что было видно даже при лунном свете.
– Да что ты с ним лясы точишь! – презрительно бросил его напарник. – Заканчивать надо…
– Господа хорошие, – перебил я открывшего было рот Игоря Ивановича, в одно движение оказавшись между мужчинами, с обнажённым балисонгами, клинок, одного из которых был приставлен к сердцу Волдыря и уже взрезал кевларовый бронежилет и одежду до кожи, а второй щекотал лезвием горло под бородой его приятеля, – прежде чем вы сделаете непоправимую глупость, предупреждаю. Я сейчас досчитаю до трёх, после чего начну вас убивать. Всех, включая тех девятнадцать болванов, которые прячутся вокруг нас и снайпера, засевшего на девять часов. Так что у вас ещё есть время, просто разойтись со мной миром. Вначале уходят ваши люди. Потом вы. Без обид, но жалею вас только из-за ваших родственных связей с моим приятелем. Раз…
Наёмники молчали, не шевелились и явно не испытывая особого страха, буравили меня ненавидящими взглядами.
– Два…
Игра в «Морская фигура замри» продолжалась, однако в этот момент, у кого-то из бойцов волдыря сдали нервы и выпущенная из автомата с глушителем пуля, прошила бы мне голову, если бы я вовремя не отклонил её немного в сторону и она, стеганув по раме заднего окна машины, пробила стекло. Я уже было приготовился убивать, но жадность ещё не окончательно затмила разум Волдыря.
- Не стрелять! Отставить! – по расширившимся зрачкам дядьки Валентина было видно, что ему страшно, но при этом держался он молодцом. – Отбой всем! Уходим.
Всё так на самом деле его люди были вышколены очень и очень не плохо. Прозрачные силуэты мигом растворились в гуще деревьев. Через какое-то время взрыкнули далёкие моторы автомобилей и Волдырь произнёс.
– Всё. Все ушли.
– Надеюсь, у тебя не осталось от нашего общения обиды настолько глубокой, что ты решишь начать устраивать мне сюрпризы? – спросил я, поигрывая ножом, от чего его кончик царапал кожу на его груди.
– Нет, – довольно искренне ответил он, но я ему не поверил.
– Валите нахрен!
Быстрыми движениями, на которые мужики даже не успели отреагировать, я перерезал им ремни крепления автоматов, от чего оружие, заряженное, как я подозревал, опасными даже для меня патронами, упало на землю. Рассёк провода гарнитуры и витой шнур установленной в машине рации. Только после этого Нива-Шевроле радостно шумя двигателем, укатила прочь в ночную темноту.
Сам же я, подобрав и прижав подмышкой автоматы, направился в противоположенную сторону, на ходу доставая телефонную трубку. Не то что бы мне очень уже хотелось ссориться с Валькой, но случившееся попахивало подставой, а потому…
На верхней, «системной» панельке экрана смартфона, помигивал значок непрочитанного «SMS» сообщения и куча пропущенных звонков. Причём все от Валентина. Когда я звонил Тимуру, я видимо не заметил их, уж больно мелкие они были, а вот сейчас, в спокойной обстановке…
Открыв текстовое сообщение, прочитал.
«Кузьма, мне тут дядя звонил и задавал очень не понравившиеся мне вопросы о тебе. Ты плиз, поаккуратнее там, сам понимаешь он «Зоновский». У них у всех резьба сорвана, так что большая просьба. Если что – не убивай его…»
«Где ж ты был раньше-то друг сердечный…» – подумал я и тут же, сам же вынужден был признать, что это мой косяк.
Приятель, отправил мне «SMS» в то время, когда я уже находился на территории завода, а потому, заглушил мобилу.
– Ну… что не делается, то к... – буркнул я себе под нос, открывая сервис Азьдекс-такси и вызывая машину к ближайшему перекрёстку, а затем набрал номер Валентина. – Алё…
– Ты как? – без своих обычных разглагольствований, спросил парень.
– Нормально, – ответил я. – С тебя три бутылки. Две сливого для моих, девочек и чего покрепче – мне.
– Отчебучил дядька?
– Ага.
–Хоть жив остался.
– Гордость разве что пострадала…
* * *
Ночь холодила и без того бледную и кожу, дарила прохладу и свежесть. Ночь, укрывала от посторонних глаз и проносила ощущение вседозволенности. Ночь, была его временем: охоты и кровавой трапезы, пьяного счастья от обретения новой крупинки силы и радости от ещё одного шажка к вожделенной мечте. Экстаз от одного только предвкушения того, что должно сегодня произойти.
Одетый в серый свитер и бесформенный, длиннополый кожаный французкий плащ, чёрные джинсы, высокие берцы со срезанным протектором и тёмно-синюю горнолыжную шапочку, ученик школы «Багряного заката», ещё не настоящий вампир, но уже и не человек, висел вниз головой на стене панельного многоквартирного дома, заглядывая в тёмное окно чужой спальни на предпоследнем этаже.
На всякий случай, чтобы не ошибиться, он ещё раз засунул руку во внутренний карман своего плаща и, достав записную книжку, старательно вчитался в странные и до сих пор немного не понятные буквы рафлесонского языка. Почерк у Великого Учителя был скуп и аккуратен, но слишком уж эти знаки отличались от родного ему кириллического алфавита. Поэтому, только пробежавшись по строкам с записанным заданием несколько раз, ученик убрал записную книжку обратно в карман под тихо прошуршавшую молнию.
Пальцы, на секунду дотронулись до груди. Стук сердца практически не ощущался. Ещё не замерившая навсегда мышца, всё медленней и медленнее перегоняла по телу густеющую с каждым днём, но всё ещё жидкую, пока ещё не чёрную, но уже иссиня-бардовую кровь. Перерождение в высшую нежить произойдёт ещё не скоро и прежде чем это случится, ему простоит покинуть Москву и для выполнения последних стадий отправиться к учителю, в Рафлесонский Замок… но этот желанный день настанет ещё не скоро.
Вновь склонившись над окном, ученик какое-то время рассматривал спящих в своих кроватках детей. То, что он находился сейчас вниз головой, давно уже ему практически не мешало, и парню было практически всё равно, под каким углом воспринимать окружающее его пространство. А вот с «багряным зрением», всё пока что было не так уж и гладко.
Ночной «гость» на секунду сосредоточился, и белки его глаз в окружающей темноте полыхнули неярким красным светом. Ученик сосредоточился и радостно оскалился.
Да… перед ним были именно те, кто идеально подходил под поставленные Учителем условия. Брат и сестра, почти равная помесь крови трёх разных народов, но не его собственного, один из которых презираем двумя другими. Рождённые во грехе, а от того проклятые словом родного человека. Мальчик, слабый одарённый, брюнет, примерно четыре года, и рыжая девочка без дара, около одиннадцати лет и совсем недавно у неё прошла первая кровь, а сейчас она слегка простудилась к утру у неё поднимется температура.
Ученик довольно кивнул. Из-за столь многих условий поставленных хозяином замка Рафлесон, он искал этих детей почти две недели и вынужден был даже охотиться в соседнем районе, чтобы в дневной период, не вызывать подозрений и выглядеть относительно бодро.
Протянув руку к щели слегка приоткрытой ставне, парень чёрным дымком проник в детскую комнату. Почувствовав присутствие почти нежити, зашипел, проснувшись в ногах у девочки маленький котёнок, но тут же уронил мордочку на цветастую простыню, обагряя её быстро расплывающейся лужицей крови. В накрытой чёрной тряпкой клетке в дальнем углу, замертво свалился с жёрдочки так и не проснувшийся попугайчик-неразлучник.
Именно так, действовало на мелких животных сонное заклинание. Впрочем, почему только животных. Будь в этой комнате люлька с младенцем, он разделил бы их судьбу и в другой бы момент послужил для ученика хорошим поздним завтраком… но не сейчас.
Выдвинув, ещё не длинный как у учителя, но уже алмазно-твёрдый и очень острый ноготь, парень в лыжной шапочке сделал шаг к спящему мальчику. Перевернул безвольное тельце на спину и не тратя времени даром, приступил к делу. От этого ребёнка, ему требовалась кровь из строго определённых органов, причём употребить её следовало немедленно, и, как не трудно ему было в последнее время сдерживаться, воздержаться от того, чтобы иссушить всё остальное.
Закончив и отбросив с сожалением в сторону почти на автомате вырезанную печень, будущий Высший Вампир, медленно повернулся к беспокойно посапывающей во сне девочке. Подошёл и вынув её из кроватки, перебросил через плечо и не спеша подойдя к окну, распахнул одну из ставень.
Парень, не боялся оставить отпечатки, капиллярные линий на его пальцах исчезли примерно полмесяца назад. Когда он только-только выполнило куда более простое третье задание Учителя. Легко запрыгнув на подоконник, он плотным чёрным облаком спланировал вниз, в сторону виднеющегося вдалеке тёмной полоски Ромашковского леса.
Даже та малая часть выпитой сейчас крови мальчика – пьянила и бултыхалась в пустом желудке огненной смесью. Только осознание важности уже наполовину сделанного задания, сдерживало ученика-вампира от того, чтобы прямо сейчас, не впиться клыками в безвольно болтающееся на плече тела. Парню, не смотря на то, что приятные волны распространяющиеся от желудка, всё сильнее и сильнее накатывали на него, и он прикладывал все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы не поддаться ещё молодым, недавно зародившимся инстинктам.
Видимо именно поэтому, прозвучавший за где-то за спиной командный голос, оказался для него неожиданностью. Борясь с самим собой, он даже не заметил, как встретил в безлюдном, плохо освещённом парке, полицейский патруль и как они гулко топая догнали его…
– Эй! Ты! Стоять! – окрик сопровождался щелчком передёргиваемого затвора. – Положи ребёнка на землю.
Светленькая пижамка в которую была одета девочка, ярким пятном выделялась на фоне мрачных, лишённых листвы кустов и деревьев. Когда же по земле скользнул луч карманного фонарика, за спиной кто-то громко выматерился, увидев перепачканные по локоть в крови руки незнакомца, потёки на плаще и багряные пятна на одежде его жертвы.
Ученик, криво усмехнувшись, выполнил приказ.
– Встать на колени, руки за го…
Договорить нацеливаний на него автомат подтянутый полицейский не успел. Обратившись в чёрный туман парень стрелой пронёсся между ним и его напарником и оба мужчины, почти синхронно схватились за горла, выдранные острейшими когтями будущего вампира. Через секунду, хрипя и содрогаясь в конвульсиях, оба патрульных уже лежали на земле, заливая снежную позёмку брызжущей из-под пальцев кровью.
Постояв немножко над содрогающимися телами, сглатывая обильно выделяющуюся тягучую слюну, ученик собрал всю свою волю в кулак и отвернулся. Подобрав с земли так и не проснувшуюся девочку, у которой уже начинался сильнейший жар, парень быстро зашагал вглубь чёрного массива леса, в сторону МКАДа, где, не доходя до магистрали, на обочине лесной дороги в кустах ждал его небольшой чёрный микрофургончик.
Следовало спешить, потому как ребёнку на его руках явно становилось всё хуже. Для выполнения задания Великого Учителя, её слабое здоровье хоть и было на руку ученику, но ещё и требовалось, чтобы она дожила до ритуального испития, провести которое требовалось в его дано уже подготовленном для этого логове.
* * *
Новость о смерти племянника, как, впрочем, и о том, что, убив его родственника, Косарь выпятил над собой какого-то юнца, застала Деда Абу ещё в постели. Кряхтя и поминая шайтана, старый чеченец растолкал клонов, каждая из которых была создана по образу и подобию его давно уже умерших любимых жён и которые, не смотря на все их возможности, служили всего лишь грелками в его постели.
Негоже было настоящему мужчине и воину, пусть годы давно уже взяли своё, даже думать о том, чтобы заняться чем-то подобным с безвольными куклами. Выбравшись, наконец, из-под одеяла и вставив ступни в любимые тапочки, он посмотрел на дверь, в которой застыв словно бы изваяние, пожирая глазами прекрасных обнажённых пустышек, так и остался стоять Рашид, заставив Абу задуматься над тем, так ли были правы родители этого юнца выбрав для него это имя.
– Иди Рашид, – грозно, впрочем, как обычно, приказал он. – Я слышал всё что нужно. Скажи Зауру, чтобы собирал совет.
– Как прикажете… – оторвав наконец взгляд от прелестей клонов, которые те, не имея стыда как такового даже и не думали скрывать, парень захлопнул дверь и из коридора послышался дробный топот удаляющихся ног.
Старик, молча посидел некоторое время, затем хмуро, посмотрел на своих «кукол», подмечая цепким взглядом первые появившиеся на их всё ещё молодых телах и лицах морщинки, а так же другие, почти незаметные глазу дефекты кожи. Затем вспомнил непрощенный взгляд молодого парня, которым тот буквально пожирал их… и скривился от отвращения.
– Лайла, Иман. Код: сто семьдесят три, семьсот девяносто четыре. Исполнять!
Клоны, услышав заложенную ещё при создании команду, послушно развернулись и неторопливо направились в ванную комнату. Дед Абу, проводил их взглядом до тех самых пор, как за ними не закрылась дверь, и с трудом встав на старые, давно уже больные ноги, накинул на тщедушное, потерявшее былую силу тело халат. Прислушался к зажурчавшей в ванне воде и кивнул своим мыслям.
– Абдула! – рявкнул он и как только бородатый мужчина появился в дверях, тихо, не в пример молодому бойцу растворив их, произнёс кивнув в сторону двери в ванную. – Тела как обычно отдашь китайцам. Пусть делают с ними что хотят, а затем скормят своим свиньям. И закажи у Кацураги новых. Вот, ещё что…