Протягиваю ей руку, разжимаю кулак. Вижу, как расширяются ее глаза, приоткрывается рот.
- Ох! Мама миа! - Анна осторожно берет кольцо в руки и рассматривает бриллиант - Откуда у тебя, это чудо??
- Бабушка, наследство оставила - я присаживаюсь за стол - Вот, решил продать. Не поможешь?
- Тут, оценщик нужен - девушка не может оторваться от драгоценности. Я беру кольцо и надеваю его на безымянный палец Анны. Выглядит - феерически. Девушка, это тоже понимает, крутит рукой, так и эдак.
- Я его, себе куплю! - налюбовавшись вдоволь, принимает решение Анна - Сколько просишь, за него?
- Давай, так поступим - мысленно улыбаюсь я - Мне по приезду в Сан-Ремо, нужны деньги. Тысяч десять долларов. Сразу. Можно в лирах. Остальное потом, на мой счет в банке "Ambrosiano". Ведь, твой отец, не откажется мне открыть счет?
Девушка не отрывая взгляд от бриллианта, мотает головой.
- Сходи к оценщику, я готов продать кольцо по нижней границе стоимости. Но десять тысяч, мне нужны, уже завтра.
- Нет проблема - кивает Анна - Я обналичу чек. В Сан-Ремо, есть филиал "Ambrosiano". Я, кстати, хорошо знаю директора - он поможет открыть тебе счет.
11 января 1979 года, четверг
Италия, Сан-Ремо
И вот мы, наконец, в Сан-Ремо. Самый фешенебельный курорт на Лигурийском побережье, встретил нас ярким, закатным солнцем, запахом моря и толпой встречающих. Поезд дал гудок, люди шарахнулись от края перрона. В основном, это были любопытствующие туристы и праздные итальянцы. Не знаю, как они узнали о нашем приезде, но встретили нас овацией, выкриками: "Салюто, Руси!" и "Добро пожаловать!".
Надо отдать должное Гришунину. В этот раз, автобус подогнали, прямо к выходу из вокзала. Атташе, явно поменял свое отношение к группе - носится вокруг вертолетом. Любые пожелания, исполняются моментально, благо Гришунину выделили, еще нескольких посольских в помощь. Из Москвы ему, что ли прилетело?
Разместили нас, в пятизвездочном "Рояль Отель Сан-Ремо". Такой шик, я встречал, только в своей "прошлой" жизни. Пальмы, подогреваемый бассейн, несколько видов спа, поле для гольфа.... Пока раскладывали вещи - стемнело. Всей группой, мы вышли на променад по набережной. До чего же, тут красиво! Солнце садится в бирюзовое море, воздух за день прогрелся до пятнадцати градусов. А в Москве, сейчас, минус тридцать! Мама по телефону сказала. Вот бы ее тоже сюда... В царство цветов, нарядных, веселых людей. Я скрипнул зубами. Нельзя расслабляться. Это война! Сан-Ремо выглядит, как рай. Да и является им, для миллионеров. Только, этот рай, построен на кровавых деньгах. Со всего мира, капиталисты высасывают соки, чтобы устроить себе вот такие заповедники "дольче вита".
Зашли всей компанией в классический, итальянский ресторан. Дровяная печь, плетеная мебель, десятки фонариков. Расселись за несколькими столами. Клаймич, почувствовал себя в своей среде и принялся дирижировать. Красное вино, несколько видов пицц, салаты с рукколой, карпаччо и брускеты на закуску. И тосты, тосты, тосты. Члены группы, продолжают находиться в легком культурном шоке, к которому примешиваются дольки гастрономического экстаза. Ну, где еще в Москве, они имели возможность попробовать настоящую, итальянскую кухню? Нигде, от слова совсем.
Вера замечает мое похоронное настроение и отводит в сторону. Пытается выяснить причины, но я, лишь мычу, что-то невнятно в ответ. Спустя полчаса, за дело принимается Альдона. И надо сказать, что у нее получается намного лучше.
- И чтооо, мы такие грустные? - Альдона выносит на террасу ресторана, где я оккупировал перила, два бокала с вином - У тебя, все ноормально?
- Вот же ш, ты моя боевая подруга! - я хватаю бокал и одним глотком выпиваю "красную кровь земли". Отличное сухое "Бароло" из Пьемонта. Альдона, ни говоря ни слова, уходит и возвращается с бутылкой. Наливаем, чокаемся. Я чувствую, как внутри зарождается горячий цветок. Вдыхаю запах ночи, разглядываю девушку. В этот вечер, Альдона изменила своим привычкам одеваться просто и безвкусно. На ней голубое платье с глубоким декольте, туфли на шпильках. Волосы убраны в высокую прическу, открывающую длинную шею и мои сережки.
- Я звониила в Москву - девушка, смущается моего взгляда, на скулах появляются красные полосы. - Если я правильно, поняла намеки отца, то Суслов с Андроповым на Политбюро, требовали крови. Отмены гастролей группы и эвакуации всех в Союз. Но за нас, вступились Романов и Щелоков. Брежнев велел Громыко внести ноту протеста итальянцам, за инцидент в аэропорту.
- Щелоков же, не входит в Политбюро? - я чувствую опустошенность и наливаю еще вина.
- Его кандидатура, внесена на рассмотрение. Ты бы, не налегаал - Альдона кладет руку мне плечо - Завтра, выступать.
- Завтра, нас может не быть в живых. Думаешь, Андропов, простит мне Польшу?
- На такое в КГБ, никто не пойдет - мотает головой девушка - В органах, все друг за другом следят и стучат в партийный контроль. А там, Пельше.
- А ты не думаешь, что у Председателя, за годы работы, могли появится собственные исполнители?
- Ну, пока нас не "испооолнили" - скулы Альдоны, опять предательски алеют - Может быть, ты зайдешь сегодня ко мне, вечером?
---
Выбираться рано утром, тайком из комнат девушек - становится, уже традицией. Еще вчера вечером, я предупредил Леху, чтобы он был готов к семи утра и мы, через черный ход, покидаем отель. Несколько часов бродим по просыпающемуся Сан-Ремо, проверяясь и внезапно вскакивая, в последний момент, в отъезжающие автобусы. Слежки, я не вижу, но это не значит, что ее нет. По нам могут работать, как прикомандированные к Кузнецову сотрудники, так и местные. Причем, не стоит забывать, что в Италии - базы американцев. А значит, сильные позиции ЦРУ. Наконец, моя паранойя немного успокаивается и мы подходим к филиалу "Ambrosiano".
Банк, уже открыт и нас ждут. Вежливый клерк, проводит в кабинет управляющего. Комната в английском стиле, с большими библиотечными шкафами, деревянными панелями, большим столом из красного дерева, с массивным письменным прибором, производит благоприятное впечатление. К нам подходит седой итальянец, лет шестидесяти. В шикарном, двубортном костюме.
- Доброе утро! - мужчина жмет нам руки. Знакомимся. Управляющего зовут Сержио... Кальви. Он, дальний родственник нашего банкира, в курсе всех его дел и рассыпается мелким бисером, чтобы помочь нам. Оказывается, Сержио имеет лицензию оценщика и уже успел вчера осмотреть бриллиант на пальчике Анны. Его цена - триста тысяч долларов. Не торгуясь, соглашаюсь. Половину суммы беру в лирах, половину - в баксах. У Лехи, лезут глаза на лоб. Он пихает меня в бок, но дисциплинированно молчит.
Прошу Сержио, открыть нам счета в банке, в долларах и лирах. На меня и на "Мамонта". Банкир берет наши паспорта, переписывает данные. Его не смущает мой возраст. Раз есть паспорт СССР - значит дееспособен. У нас берут образцы подписей, мы расписываемся под договором банковского счета и... сейфовой ячейки. Часть суммы за бриллиант, которую нам приносит в пачках, все тот же клерк, что встречал на входе - я, тут же, загружаю в ячейку. Некоторое время думаю, брать или нет чековую книжку. Никаких систем удаленного перевода денег, в это время, еще не существует. Заполняешь чек, расписываешься, приходишь в банк (или присылаешь чек почтой), клерк сверяет подпись, переводит деньги. Так, это работает для физических лиц. Межбанковский рынок, уже осваивает переводы по телетайпу, но простым гражданам, пока светят походы в кредитное учреждение. Чековая книжка - это риск. Любой негласный обыск вскрывает нашу схему, как консервный нож - банку. С другой стороны, если постоянно носить чековую книжку при себе... Берем.
Выходим из банка. Солнце, уже жарит во всю, расстегиваю плащ.
- Это, что, сейчас, было?! - на Лехе лица нет - Это же, "бабочка". Статья восемьдесят восьмая Уголовного кодекса РСФСР. Нарушение правил о валютных операциях. От трех, до 15 лет! Вить, мне только судимость сняли...
- Не дергайся - я тяну "Мамонта" за столик уличного кафе, заказываю два капуччино с круассанами. Они в Италии, называются cornetto - маленький рожок. Окружающие, также наливаются кофе и дымят сигаретами. Призрак Здорового Образа Жизни, еще не добрался до Европы. Он, только-только, зарождается в богатых Штатах.
- А, почему, бабочка? - мне надо самому успокоиться и сформулировать причины похода в банк.
- Восьмерки выглядят как крылышки у бабочки - "Мамонт" хлебает, обжигаясь кофе.
- Ты заметил, что в СССР, стало много "фарцы", спекулянтов? - начал я свой спич. Вот, ей богу, если не удастся убедить Леху, то пойдем и закроем счета. Пусть, "Мамонт", станет моей первой фокус-группой "Спасаем СССР".
- Ну, да - пожимает плечами Леха - Сами же, закупаемся у Шпильманов
- А ты знаешь, почему?
- Ну, дефицит - морщит лоб "старший брат"
- Раньше, тоже, дефицит был. Но такого разгула криминала, вокруг торговли не было.
- Так, ведь расстреливали же!
- Вот! В СССР, была мобилизационная экономика. "Все для фронта, все для победы". Жили бедно, законы суровые. Но после Победы, власти отпустили вожжи. Погибло очень много народу, армия побывала в Европе и посмотрела, как там живется. Пришлось повысить зарплаты, еще при Хрущеве, начали программы жилищного строительства, запустили новые автозаводы. Верхушка, стала регулярно ездить за рубеж. Появились спецмагазины "Березка", валютные чеки... Ты заметил, что все модное - только импортное? Американские джинсы, французские духи, японская техника, да те же югославские дубленки...
- Ну, дефицит - это временное явление. Взят курс, на построение развитого социализма. Каждому по потребностям. Победили фашизм, запустили человека в космос, неужели не нашьем собственных джинсов??
Леха шпарит, прямо, как по методичке инструктора горкома.
- Тут, Лех, выбор такой. Либо клепать бомбы и помогать разным "вьетнамцам" строить социализм, либо шить джинсы. И похоже, что первый вариант, уже народ не устраивает.
- А, как же, Штаты?
- Так, они весь мир грабят, ради того, чтобы сидеть на двух стульях. А СССР, 20 миллионов потерял в войне. Надорвемся
- Ты вот, что... - насупился Леха - Не говори, так.
- Уже, надрываемся! Сам же видишь, сколько "фарцы", спекулянтов. Сколько несунов на предприятиях. Как тянут одеяло на себя, в национальных республиках. В ресторанах - одни грузины, азербайджанцы... Разве, при Сталине были "воры в законе"? Нас не могут завоевать извне, но "осёл, гружёный золотом, берёт любую крепость". Ты знаешь, как переделали нашу песню "Феличита"?
Леха качает головой.
- Роберт слышал. "Феличита! Я студент Института советской торговли - тебе, не чета! Феличита!"
- Изнутри, значит? Разложить и - Леха сжимает кулак.
- Именно! - я облегченно вздыхаю - Политбюро стареет, теряет хватку. Достаточно того, чтобы на высокую должность, пробрался один предатель или просто дурак...
- И, все, покатится вниз - кивает "Мамонт".
Я закрываю глаза и вспоминаю агонию СССР. Ты, Леха, даже не представляешь, как быстро покатится. Процессы распада Союза, уже идут. "Хлопковое дело", покажет масштабы коррупции верхушки в южных республиках. Бессмысленная война в Афганистане, разложит армию. Чернобыль и падение цен на нефть, добьют советскую экономику.
- И ты знаешь, как все исправить? - "Мамонт", "будит" меня толчком в бок
- Знаю! - твердо отвечаю я.
Спасение СССР, начинается на улице Матеотти. Именно там, располагается швейцарская юридическая компания "Аккерманн и партнеры". Двери фирмы приветливо приоткрыты и мы смело заходим. Внутри, нас встречает, сразу несколько сотрудников, причем среди них, нет ни одного итальянца. Директор из Швейцарии - херр Мартин Ханнес. Низкий, плешивый, но очень быстро соображающий. Старший юрист - его противоположность. Высокий, рыжий ирландец по имени О`Брайен. Медленный и основательный. Я объясняю им, что нам нужен оффшорный фонд с номинальными владельцами и директорами. Желательно, в юрисдикции Британских Виргинских островов. Слово Британия в названии, уже давно, ничего не значит - острова формально находятся под суверенитетом Англии, но уже лет десять, не являются ее частью. Теперь BVI - главная гавань финансовых "пиратов" со всего мира. Все нелегальные операции, крупные спекулятивные сделки, проходят через прокладки, в виде оффшорных компаний или фондов, чьих владельцев или директоров установить, практически, невозможно. Как говорится, "с Дона выдачи нет".
Регистрация фонда "Помощи детям Африки", происходит быстро. Ехать, для этого на острова, совершенно не обязательно. "Аккерманн и партнеры" - официальные представители правительства BVI в Сан-Ремо и обладают всеми необходимыми полномочиями. В первую очередь, принимать деньги от местных миллионеров, за оформление оффшорных прокладок.
Номинальным директором, становится сам Мартин Ханнес, но он тут же выдает генеральную доверенность на Леху. На лице херра Ханнеса, не дергается ни один мускул. Как будто, каждый день, к нему приходят советские граждане и открывают оффшорные фонды. За все удовольствие - пять тысяч долларов.
Уже с доверенностью и уставными документами, мы возвращаемся обратно, в "Ambrosiano". Предупрежденный Сержио Кальви, быстро открывает на фонд банковские счета. В наши карманы, опускаются новые, чековые книжки. Ну, что ж... Инфраструктура для песни "We Аre the World", готова. Но это, только маленький кирпичик, в моих "наполеоновских" планах.
Я смотрю на часы. Время поджимает и мы, взяв такси, мчимся в кинотеатр "Аристон".
Клаймич - в панике. Клаймич - в ужасе. Нам, через три часа выступать, а главный солист - пропал. Впору бежать за Кузнецовым, которого... тоже, не видно. Сюрприз. Но, надо отдать должное Григорию Давыдовичу. Он, хотя и паникер, но дело свое знает. Контакт с режиссером фестиваля, установлен. Саунд-чек, музыканты провели, все работает. Выступаем вживую, так что микрофоны, динамики, инструменты, приходится проверять по нескольку раз. Бэк-вокал из девушек, усилиями Татьяны Геннадиевны "распет". Из сбивчивого объяснения Веры, я понимаю, что просто распевка вызвала в зале фурор. Технический персонал, пялится открыв рот, на серебряные обтягивающие комбинезоны в "космическом" стиле и устраивает овации, после каждого повтора.
Когда на сцену выхожу я - в черных брюках и черной рубашке, расстегнутой на груди а-ля Челентано, удивление в глазах окружающих, переходит в экстаз. И это, только репетиция! Что же, будет дальше?
А дальше, происходит вот, что. Зал, постепенно наполняется. Приезжают разодетые итальянцы, рассаживаются за столиками. В зале - две зоны. Одна, для сидячих по бокам, другая для стоячих - в центре. Плюс масса телевизионных камер, осветительных приборов. Сцена украшена очень примитивно - большой аляповатый круг, куда вписано название города, год. Плюс, какие-то экзотические птицы и животные, сделанные похоже из папье-маше. По полу, разбросаны белые цветы.
Пока мы ждем, Клаймич мне рассказывает, что первые два дня, должны были транслироваться, только по радио, но после вмешательства Кальви, нас показывают по телеканалу РАИ. Тому самому, где я устроил разоблачение ЦРУ. Популярность "Красных звезд" столь высока, что к телевизорам, прильнула вся Италия. "На разогреве" у меня, Мино Вергинаги, с песней "Любовь" (он, собственно, и должен был победить), Энзо Карелла, с песней "Барбара" и, еще десяток исполнителей.