Warhammer 40000: Horus Heresy
Гэв Торп
Ангелы Калибана
Действующие лица
Спасители КалибанаЛютер — гроссмейстер Ордена
Сайфер — лорд-шифр, хранитель традиций Ордена
Мерир Астелян — магистр 1-го капитула
Галедан — магистр капитула, маршал караула
Захариил — библиарий, магистр мистиков
Вассаго
Азрадаил
Тандерион
Картей
Атхадраил
Ваш — лейтенант-командор
Вастобаль — капитан
Адартиан — руководитель боевой подготовки
Беталина Тилейн — маркиза, полковник Имперской Армии, вспомогательные войска
Саула Мэгон — комендант Ангеликасты
Белат — магистр капитула
Асмодей — библиарий
Гриффейн, Копьеносец — сержант-пристав
Таграйн — палубный капитан, транспортное подразделение
Хастер — палубный лейтенант
Тукон — магистр капитула, ныне заключенный под Альдуруком
Мелиан — капитан, ныне заключенный под Альдуруком
На далёком Макрагге и в Империуме СекундусСангвиний — император-регент, возлюбленный всеми примарх Кровавых Ангелов
Робаут Жиллиман — лорд-хранитель, благородный примарх Ультрамаринов
Лев Эль'Джонсон — лорд-защитник, ведомый местью примарх Темных Ангелов
Валент Долор — тетрарх Ультрамара (Окклуда)
Тит Прейтон — магистр Верховной центурии, библиарий XIII легиона
Мирдин — библиарий I легиона
Драк Город — феодал-командующий инвиктскими телохранителями
Азкаэллон — командир Сангвинарной Гвардии
Фаффнр Бладбродер — вожак дозорной стаи Космических Волков
Водун Бадорум — капитан Преценталианской Гвардии, королевская дивизия
Тараша Ойтен — камерария-принципал лорда Жиллимана
Стений — капитан I легиона, командир «Непобедимого разума»
Тералина Фиана — главный навигатор «Непобедимого разума», дом Не’йоцен
Ольгин, Несущий Смерть — избранный лейтенант Крыла Смерти
Морфаил
Аторис
Каролинг
Немер
Фарит Редлосс, Несущий Ужас — избранный лейтенант Крыла Ужаса
Данай — избранный преемник, Крыло Ужаса Халсвейн
Ксавис — паладин Двадцатого ордена
Барзареон — паладин Тридцать первого ордена
Нераэллин — лейтенант, командир «Колгреванса»
Гексагия — военная советница Нераэллина
Сакат Демор — сержант Ультрамаринов
Торан — сержант Темных Ангелов
Казобурн
Азамунд
Фаретаил
Долмун
Дэвий — магистр артиллерии XIII легиона
Гастенрал — провост группы боепитания
Парестор — командир установки «Вихрь»
Метритал
Сардеон
Конрад Кёрз — Ночной Призрак, примарх-отступник Повелителей Ночи
Чемпионы Великого Крестового ПоходаХорус Луперкаль — примарх Лунных Волков
Эзекиль Абаддон — первый капитан, Морниваль
Тарик Торгаддон — Морниваль
Литус — Морниваль
Янипур — Морниваль
Гарвель Локен — щит-лейтенант
Калас Тифон — первый капитан Гвардии Смерти, повелитель Могильных Стражей
Гадрабул Виосс — капитан Могильных Стражей
Гурклан — сержант
Израфаил — главный библиарий Темных Ангелов
Эреб — первый капеллан Несущих Слово
Де Блессан — лейтенант союзной Айлиетской фаланги, Имперская Армия
Регул — посланник Механикум Марса
Если группа людей почувствует себя униженной и решит, что ее честь была растоптана, то неизбежно выступит в защиту своих ценностей. Данное выступление может принять любые формы и масштабы.
Абдул-Карим Серены, «Летопись мирного приведения Калибана к Согласию»
Якобы произнесено Императором на Экспедиционных Полях, в обращении к Шести Воинствам перед погрузкой на корабли
Пролог
Зарамунд, 970.М30Два гигантских корабля борт о борт парили над миром, словно альфа-самцы в стаде быков из феррокрита и металла, затмевая собой все крейсера, фрегаты и эсминцы на соседних орбитах. Внизу по фиолетовым облакам Зарамунда расползались темные пятна от столбов дыма над пылающими городами. Пространство вокруг мятежной планеты засоряли миллионы тонн обломков, что также указывало на неистовость восстания и ответного удара Легионес Астартес.
Два колоссальных звездолета, гордость своих флотов, способны были погубить любой мир.
«Дух мщения». «Терминус эст».
Их имена произносили во всех уголках юного Империума Людей наряду с «Честью Макрагга», «Непобедимым разумом», «Завоевателем» и десятком других. Многие из названий принадлежали флагманам, которые провели армады Императора через тьму к победам, вернувшим человечеству Галактику.
Командир «Терминус эст», окруженный толпой людей и постлюдей, стоял в обширном вестибюле перед стратегиумом «Духа мщения». Некоторые из собравшихся, как и сам Калас Тифон, носили белую броню XIV легиона. Другие — хозяева корабля — были облачены в такие же светлые доспехи Лунных Волков.
Громадных воинов сопровождали крепостные, илоты, сервиторы, стратеги, денщики, оруженосцы и многие другие. Целое море помощников, обозначения которых зависели от их роли и легионной принадлежности.
Слева выделялись на общем фоне высокопоставленные представители Механикум в красных рясах. Избавленная от плоти свита сопровождала Регула, посланника Марса во флоте. Дипломат выглядел как механический скелет из золота и стали, на котором немногочисленные фрагменты прежнего тела казались почти декоративными. Рядом с ним два великанских сервитора-клона держали массивную шестерню тускло-белого цвета с резными рунами сапфирового оттенка. Калас понятия не имел, что она символизирует, и не желал выяснять. В обычаи механикум лучше было не вдаваться.
Сразу за ними мелькнули золотые плащи Айлиетской фаланги, подразделения Имперской Армии, приданного в настоящее время Лунным Волкам. Смертные командиры тут же пропали из виду, заслоненные тремя великанами в доспехах Шестнадцатого.
Калас Тифон, лейтенант-командор первой Великой роты Гвардии Смерти, ветеран с десятилетиями безжалостной войны за плечами, посмотрел на вход в большой зал примарха и вздрогнул от волнения, смешанного с радостным возбуждением.
По обеим сторонам двадцатиметрового коридора, ведущего к огромным вратам стратегиума, высились колонны из черного камня, замысловато увитые серебряной проволокой. Вдоль стен был расставлен почетный караул из бойцов фаланги. Солдаты держали оружие на груди, их ротные знамена слегка трепетали в искусственной атмосфере боевой баржи. В отличие от легионеров с их громоздкими латами, айлиетцы носили длинные плащи-кольчуги, перехваченные на лодыжках и запястьях толстыми алыми обручами. Талии людей обтягивали широкие кушаки, усыпанные керамитовыми бляшками. Вооружены они были джеззайлами — длинноствольными лазганами, больше похожими на копья из-за примкнутых листовидных штыков метровой длины.
Сержанты фаланги салютовали обнаженными силовыми мечами и волкитными серпентами, офицеры с высокими плюмажами — метровыми шестами, которые одновременно служили знаком различия и мощным оружием. Благодаря генератору шокового поля такая булава могла пробить корпус танка или одним касанием превратить незащищенного человека в кровавое месиво. Майоры, капитаны и лейтенанты носили поверх сверкающих кольчуг пластинчатые черные кирасы с выпуклыми грудными мышцами, между которыми виднелась белая молния, эмблема их части. Тифон заметил даже боевого маршала в плаще цвета эбенового дерева с рубиновой застежкой в форме звезды.
На всех айлиетцах были конические серебряные шлемы с визорами, прикрывающими глаза. Солдаты с мрачной решимостью сжимали челюсти, но Калас видел, что у них подрагивают губы, а по щекам катятся скупые слезы. Даже эти ветераны были не в силах сдержать чувства в столь грандиозный момент.
Типичный для Хоруса поступок — вознаградить усилия других. На Зарамунде сражалось немало великих и благородных воинов, но в почетную стражу для сегодняшнего торжества примарх выбрал сотню героев из полка неулучшенных людей.
Тифон с улыбкой взглянул на своего заместителя, Гадрабула Виосса:
— Напомни, чтобы я передал командиру Лунных Волков поздравления с краткой и превосходно проведенной кампанией. И добавил, конечно, что для нас большая честь присутствовать на праздновании Пересогласия.
— Пересогласие? — Виосс вскинул бровь и улыбнулся в ответ. Его красивое лицо приобрело плутоватое выражение. — Ты только что изобрел новый тип кампаний?
— А как еще это назвать? — спросил Калас. Он по-прежнему осматривал тихую организованную толпу служителей, спокойно и тщательно выполнявших свою работу. — Зарамунд нарушил Согласие. Теперь его вернули в прежнее состояние. Пересогласие.
Гадрабул резко посерьезнел:
— Кто бы мог подумать, что Зарамунд взбунтуется? Эту систему отвоевали одной из первых, она стала опорной базой для ранних экспедиций. Как правители настолько важного мира допустили подобный раскол? Хорошо еще, что примарх отреагировал так быстро и решительно.
В голосе воина звучало обожание, которое Тифон разделял. Хорус в поразительно короткие сроки собрал значительную ударную группировку и жестко, но эффективно руководил ею в боях.
— Опорная база, — подчеркнул Калас. — Даже серьезных перебоев с прибытием кораблей и припасов в экспедиционные флоты хватило бы для такой реакции. Но от узловой системы с крупными верфями, отвернувшейся от Императора, исходила прямая угроза Терре…
Тифон представил, что могло произойти, если бы Хорус проигнорировал задержку конвоев снабжения. Несколько десятков враждебных звездолетов различных типов остались бы на расстоянии прямого варп-прыжка от Тронного мира. Оба воина умолкли при этой мысли, но по разным причинам. На задворках сознания Каласа возникла какая-то смутная идея.
— Восстание было масштабным и надежно засекреченным, — произнес наконец Виосс, оборвав цепочку размышлений командира. — Нам повезло, что Лунные Волки вернулись так вовремя.
— Думаю, везение тут ни при чем. Хорус осмотрителен, вот и все. Другие сочли бы пропажу нескольких транспортников еще одной раздражающей мелочью, какие случаются в любой кампании. Но командир уровня примарха знает, что поставки в его флот могут нарушиться только из-за нападения чужаков или мятежа.
Заместитель ничего не ответил, и легионеры простояли в молчании еще несколько минут, пока в конце колоннады не возникла одинокая фигура. Свет из стратегиума очертил силуэт гиганта в терминаторской броне, который был крупнее и выше не только солдат фаланги, но и Тифона с его спутником.
Великан решительно зашагал к ждущей толпе, и немногочисленные разговоры в ней утихли. Айлиетцы брали «на караул», салютуя проходящему мимо воину. Лучи люменов озаряли его обветренное лицо, суровое и невозмутимое. Он гладко брил щеки, подбородок и голову, за исключением пучка волос, собранного на макушке.
Эзекиль Абаддон, первый капитан Лунных Волков, почти равный в славе своему примарху, остановился в пяти метрах от собравшихся. Легионер заговорил, и вещательная система флагмана разнесла его низкий рык по широкому вестибюлю:
— Командующий ждет вас.
Передав это простое сообщение, Абаддон развернулся и зашагал обратно к повелителю. Делегаты переглянулись: они помнили, что порядок входа не оговаривался, но никому не хотелось бросаться вперед с риском устроить позорную толкотню.
Слева от Каласа из толпы вышли пятеро воинов, сопровождаемые приглушенным бормотанием. Четверо из них телосложением ничем не отличались от других космодесантников, но пятый, хотя и носил доспехи Легионес Астартес, явно уступал им в росте и ширине плеч. На черных наплечниках их брони виднелась эмблема — крылатый меч. Большинство гостей не могли понять, почему малорослый воин идет чуть впереди, а легионеры с явным почтением держатся у него за спиной.
— Темные Ангелы, — прошептал Виосс.
Неизвестно, услышали его или произошло совпадение, но миг спустя невысокий калибанец повернул и, срезав путь через колоннаду, подошел к Гвардейцам Смерти. Он очень коротко стриг густые черные волосы и носил аккуратную бородку.
— Господин Лютер. — Калас уважительно поклонился сначала командиру контингента Первого, затем остальным Темным Ангелам. — Братья с благородного Калибана.
Один из воинов угрюмо буркнул что-то в ответ, но командир быстро перебил его.
— Капитан Тифон, для меня честь встретиться с тобой, — произнес Лютер. На его коже отчетливо виднелись шрамы от аугментаций; в челюсть, шею и за роговицу ему вставили бионические имплантаты. При всех улучшениях офицер Первого был заметно субтильнее своих спутников, но это не мешало ему держаться так, словно он по умолчанию находился в центре внимания. Судя по выражению аристократического лица, воин обладал более высоким положением и авторитетом, чем можно было предположить на первый взгляд. Он подал Тифону руку в латной перчатке, загудели сервоприводы брони. — Позволь еще раз поблагодарить тебя за прорыв обороны на орбитальных станциях. Ты исполнил это необходимое, но кровопролитное задание без жалоб и колебаний.
— От такой работы мы никогда не увиливаем, — сказал Калас, ошеломленный признательностью союзника.
Редко случалось, чтобы кто-то вспоминал жертвы его бойцов, так часто сражавшихся на передовой в штурмовых операциях. Гвардейцы Смерти гордились своим стоицизмом, но сейчас Тифон невольно обрадовался похвале.
— Однако мы заставляем господина примарха ждать, — заметил, полуобернувшись, Лютер.
После этого Темный Ангел с Тифоном без лишних слов двинулись вдоль колоннады, в десятке шагов позади Абаддона. Их спутники не отставали, за ними неуверенно потянулись другие гости. Теперь Каласу стало ясно, почему Лютер так легко справлялся с должностью первого капитана — или как там это называлось у калибанцев, — не имея физических преимуществ космодесантника. Он просто лучился врожденной уверенностью, отточенной за долгие годы службы.
— Занимательно, что воины Гвардии Смерти участвуют в экспедиции Лунных Волков, — произнес офицер Первого.
— Черпаем друг у друга идеи, — ответил Тифон. — Культурный обмен, можно сказать. Нам рассказывают о Хтонии и боевых доктринах Шестнадцатого. Мы объясняем, как ведет войну Гвардия Смерти, и стараемся помалкивать о Барбарусе.
Он усмехнулся собственной шутке и заработал удивленный взгляд от Лютера.
— Администратум записал Калибан в миры смерти, верно? — спросил Калас у союзника.
— Своего рода. — Лютер как будто смутился или насторожился. — С помощью Льва мы перебили всех Великих Зверей леса, установили мир и порядок.
— Ядовитый воздух Барбаруса убивает большинство людей в течение тридцати лет. Если забраться повыше — в считанные секунды. Когда нас нашли, Администратум понял, что слишком низко выставил планку для миров смерти.
Темный Ангел не успел ответить — они уже входили в стратегиум. Миновав громадную арку, воины оказались на широком балконе, с которого открывался вид на капитанский мостик «Духа мщения». Тифон шагнул в разреженный воздух помещения, и у него перехватило дыхание — не от масштабов зрелища, ведь Калас командовал «Терминус эст», но от того, какой цели был посвящен колоссальный зал. Ему открылись владения примарха, сердце всего экспедиционного флота, чертог одного из двадцати будущих королей Галактики.
Стратегиум располагался на отдельной палубе, выходившей на многоярусный мостик боевой баржи. Ряды галерей из простой стали поднимались на головокружительную высоту по вертикальной оси «Духа мщения». Взглянув наверх, Тифон вспомнил горные пики родного мира, увенчанные цитаделями, из которых раньше правили жестокие Властители. Но здешний повелитель предпочитал средние высоты.