Сборщики трупов уже выбирались из своих укрытий и начинали грузить мертвецов на тележки.
Глава 14
Той ночью в «Ангельском благословении» бродило немало слухов. Город стоял на грани открытого мятежа.
Говорили, что Махариус ранен на новом фронте. Что он убит. Что Призраки Смерти оставили планету, чтобы разобраться с вторгшимся флотом орков. Что на Карске V вспыхнула чума, которая скоро доберется до нас. Мы сидели во мраке и пили свое пойло, пытаясь обращать на все это поменьше внимания. Мы пытались хоть как-то отвлечься.
Этой ночью девушки привели подругу. Она была высокая, смуглая, с коротко подстриженными темными волосами. И поразительно красивая. Ее звали Анна. Я разглядывал девушку, пока она присаживалась напротив меня. Анна выглядела тихой, сдержанной и спокойной, столь же опытной, как остальные медсестры, но более отстраненной.
— Она тут новенькая, как и вы, — сказала Янис, словно в шутку.
— О чем ты? — спросил я.
Анна улыбнулась, чуть холодно, как мне показалось:
— Она о том, что я только недавно перевелась в больницу Святого Оберона. Я работала двумя уровнями ниже в старом госпитале Плоского Туннеля.
— Все равно что с другой планеты, — заметила Янис. Между ними явно чувствовалось напряжение. — Внизу совсем другой мир.
— Беднее, если ты об этом, — сказал Анна. — Но людям все равно требуется лечение.
— Я ничего такого не имела в виду.
— Там действительно все иначе, — согласилась Анна. — Темнее, мрачнее. Богачи, которые приходят в Святого Оберона, даже не представляют, каково там.
Ее слова повисли в воздухе, намекая, что речь шла не только о богачах.
— Всегда одно и то же, — сказал Антон. — Чем выше по улью, тем гнуснее становятся люди.
Этими словами он заработал злые взгляды остальных сестер. Но Антона это ничуть не волновало. Его вообще никогда особенно не волновало, что думают другие люди.
Катрина, уставившись на стол, произнесла:
— Нужно ли говорить об этом? Есть куда больше интересных тем. Я никогда не покидала улей, не говоря уже о планете, как и ты, Янис, или Анна. А вы — да. Каково там?
— Опасно, — начал Антон. — Похоже, в тех чертовых местах полно людей, которые почему-то хотят прикончить тебя.
Иван бросил на него мрачный взгляд:
— Оно и понятно. При виде тебя у меня руки так и тянутся к лазгану.
— Обхохочешься!
Попытка Катрины сменить тему разговора и выпивка сделали свое дело. Мы рассказали им о кампаниях, в которых принимали участие, — на Юрасике, Илии, Люцифере… О нашей теперешней службе мы не распространялись, хотя, будь девушки шпионками, они сумели бы многое почерпнуть из наших историй о былых временах и битвах. Но не похоже, что они были шпионками, хотя наверняка мы знать не могли. Как же мало я тогда понимал…
— Расскажите об Ангеле Огня, — попросил Новичок.
Я нахмурился. Мне показалось, что он интересовался Ангелом Огня куда больше, чем следует. Он был прилежным и любознательным парнем с пытливым складом ума, а это была первая кампания и первый раз, когда он оказался на чужом мире. Его интересовало все — думаю, окажись я на его месте, то вел бы себя так же. Мои друзья уже здорово набрались, и я знал, о чем они думают, поэтому сосредоточил внимание на девушках, спрашивая себя, каким же будет их ответ.
Наблюдать за ними было любопытно. У Анны и Янис были обычные смиренные взгляды верующих. Лутцка казалась безразличной, испытывая куда больший интерес к выпивке, чем к нам. Катрина как будто злилась и смотрела куда-то вдаль, закусывая нижнюю губу и хмурясь. Мне стало интересно, о чем она думает, и я спросил ее. В ответ она только покачала головой и разозлилась еще больше, а затем встала и быстро направилась в дамскую комнату. Антон бросил на меня раздраженный взгляд, словно я сделал что-то плохое.
— Что это было? — спросил он в пустоту.
Остальные девушки выглядели смущенными и немного напуганными.
— Сыны Пламени сожгли ее брата, — наконец ответила Янис.
— Судя по тем клеткам, не его одного, — сказал Антон с привычным для него тактом.
— Это случается не так уж часто, — заметила Янис.
— Похоже, людей здесь сжигают тысячами, — сказал Антон.
— А что такое тысячи или десятки тысяч в многомиллионном улье?
— Для сожженных тысяч это очень важно, — сказал я.
— Это учит других уважать Ангела, — заговорила Анна. — Нужно быть твердым, чтобы держать улей под контролем.
Мне послышался в ее словах намек на то, что мы обращаемся с местными слишком мягко. Наверное, она чувствовала, что вожжи начали выскальзывать у нас из рук.
— Так брата Катрины научили уважению? — спросил я.
— Спроси у нее, — сказал она, не реагируя на агрессию в моем голосе. Наверное, я перебрал с выпивкой. — Это не мое дело. Я здесь новенькая.
— Я скажу тебе, — произнесла Лутцка. — Их сжигают ради их же блага.
Все взгляды обратились на нее. Девушка казалась несколько смущенной, но затем взяла себя в руки и сказала:
— Это правда.
— Не удосужишься объяснить? — спросил я.
— Ты не очень вежливо себя ведешь, — сказала Анна.
— Потому что хочу объяснений?
— Потому что у тебя скверные манеры.
— И все же мне хотелось бы узнать, как можно сжечь кого-то ради его же блага. Зовите меня отступником, но я не понимаю сути.
— Их души отправляются к Ангелу, — сказала Лутцка. В ее глазах появилось мечтательное выражение, которое иногда можно заметить у истинно верующих людей во время молитвы. — Пламя очищает их от грехов, и они присоединяются к его хору чистыми и свободными от уз плоти.
— Сомневаюсь, что к тому времени у них остается хоть какая-то плоть, — заметил я.
— Смейся, если угодно, но так говорится в писаниях.
Новичок потер глаза и сказал:
— Говорят, псайкеров отправляют на Черных кораблях к Императору. Может, это одно и то же?
— Не стоит приравнивать Императора к Ангелу Огня, — предупредил Антон. В его голосе чувствовалась ярость. Наверное, виновата выпивка.
— Почему? Говорят, Ангел Огня стоит по правую руку от него, — сказала Лутцка.
Остальные девушки закивали.
— Так говорят только на этой планете, — возразил Иван. — Будь это правдой, мы бы услышали об этом на Велиале и во всех остальных мирах.
— А откуда ты знаешь, что это не так? — Анна стала раздраженной, когда ее веру поставили под вопрос. — Ты посетил каждый мир в Галактике?
Честные слова. За столом воцарилось молчание. Похоже, она зашла слишком далеко. Ее могли арестовать за попытку подорвать боевой дух. Если строго следовать правилам, нам следовало задержать ее и доставить на суд.
Девушки посмотрели на нас. Некоторые отодвинулись, словно пытаясь оставить между собой и Анной как можно больше места, но в то же время на их лицах читалось одобрение. Анна высказала то, о чем думала каждая из них, но не решалась сказать. Возможно, она просто пыталась соответствовать, ведь она попала в новую компанию и хотела завести друзей. Девушка не понимала, что я мог застрелить ее.
Антон и Иван посмотрели на меня. Они прекрасно понимали, что все могло закончиться самым печальным образом.
— Нет, не были, но тут мы правы, — отрезал я и уперся в нее тяжелым взглядом, надеясь, что она поймет намек, поймет, что сейчас делает. — Уверен, в глубине души ты сама понимаешь, что это так.
Она продолжала вызывающе смотреть на меня. Я внутренне выругался. Она была настолько пьяной и упрямой, что не понимала происходящего. Я не сводил с нее взгляда, пока она наконец медленно не потупила взор. Ее лицо залилось румянцем.
— Ты прав, — признала она. Ее пальцы теребили небольшую иконку Ангела Огня, висящую между ее грудей.
Следующим утром я поднялся и принялся натягивать форму. Анна зашевелилась в кровати рядом со мной. Ее волосы были всклокоченными, глаза — еще сонными. Она казалась такой милой. Какой-то миг ее лицо оставалось холодным, но затем она улыбнулась и чудесным образом просветлела.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Нужно доложиться, — ответил я. Большего я сказать ей не мог.
— Если ты задержишься, мы могли бы позавтракать, — сказала она. — В коридоре есть столовая, где подают лучших прыгучих лягушек на шампурах.
— Звучит как название местного деликатеса, — сказал я и посмотрел на часы. У меня оставался еще час. В голове царила полнейшая сумятица. Во рту пересохло. Я вспомнил, как вышел вместе с ней из бара рано поутру и долго шел в этот жилой блок. Вспомнил бесконечные коридоры и бесконечные альковы, из которых за мной следили статуи Ангела Огня.
Я огляделся. В комнате было полно обыденных вещиц. Пара фотографий Анны с ее семьей в детстве, несколько безделушек — распечатки священных текстов, сувениры. Подобное можно найти в бессчетных миллиардах жилых ячеек по всей галактике.
Она бросила взгляд на расставленные на столе фотографии, словно к ней постепенно стала возвращаться память. Я протянул руку, чтобы помочь встать. Анна легко поднялась на ноги, но, когда я потянул ее на себя, всего на миг мне показалось, что она тяжелее, чем кажется на первый взгляд. Я вспомнил, что почувствовал то же самое, когда прошлой ночью нес ее к кровати. Я списал это на опьянение, но сейчас ощущение вернулось, и это было странно.
— Хочешь позавтракать?
— Конечно, — ответил я.
В коридоре за жилой ячейкой было полно людей. Как и на Велиале, в жилых блоках никогда не бывает тихо. Люди постоянно приходят и уходят. Пара-тройка бросили взгляды на мою форму, но тут же отвернулись, стоило мне посмотреть в ответ. На перекрестке несколько бандитов выкрикнули в мою сторону оскорбления. Они были при оружии. Как и я. На пару секунд между нами возникло напряжение. Анна выглядела намного спокойнее, чем я ожидал, но, наверное, она давно привыкла к подобному. На Велиале, там, где я жил, такое тоже не считалось редкостью. Анна совершенно не казалась встревоженной. Тогда я думал, что она просто имеет богатый опыт жизни в подулье или ее успокаивает мое присутствие.
К счастью, бандиты оказались не под действием блеска или какого-то другого синтетического наркотика, иначе мы могли бы попасть в переплет. Они просто хотели, чтобы все видели, какие они крутые.
Мы нашли столовую, о которой упоминала Анна. В ней было полно людей, по большей части рабочих, идущих на смену или со смены. И снова я почувствовал на себе взгляды. Посетители столовой были как-то странно напряжены, словно знали что-то, чего не знал я. В мои мысли закралось беспокойство, но я старался убедить себя, что это лишь игра воображения.
Я позволил Анне сделать заказ на двоих и расплатился. Она оказалась права: еда была отменной. Какое-то время мы ели в молчании, с тем смущением, которое обычно и испытывают люди, переспавшие друг с другом на пьяную голову, а поутру пытающиеся найти тему для разговора.
— Как долго ты останешься в Железограде? — спросила она.
— Не знаю. — Я действительно этого не знал, но не сказал бы ей в любом случае. Правила есть правила. — Когда тебе на работу?
— У меня на полдня выходной. Вот почему мы вчера пошли в бар. Моя смена начинается с полудня.
— Везет тебе, — сказал я.
— Везет, — согласилась она. — А у тебя есть выходные?
— Солдат Императора всегда на службе, — сказал я. Подобные речи обычно толкали накачанные герои из пропагандистской книжки Антона.
Анна рассмеялась.
— Ты не принимаешь меня всерьез, — сказал я.
— Я считаю тебя очень серьезным парнем.
Я откусил еще местной лепешки. Она была жесткой и вязкой, но вполне сносной. Судя по всему, что-то вроде запеченного протеина.
— Ты действительно доложишь обо мне своему комиссару? — тихо спросила она.
Я обрадовался ее осторожности и вспомнил, как грозил ей этим во время спора прошлой ночью. С какого же пустяка может загореться искра страсти. Я вспомнил, что успел наговорить и много другого.
— Мне следует так поступить, — сказал я. — Иначе я ввергну в опасность свою душу, как и твою.
Она поразмыслила над моими словами. Я заметил, как она переваривает сказанное. По крайней мере, тогда я так считал.
— Какие они, ваши комиссары?
— Не слишком обходительные с еретиками, — сказал я. — Как, впрочем, и со всеми остальными.
— Почему ты стал солдатом? Тебя призвали?
— Веришь или нет, но я пошел добровольцем. Скорее всего, это главная причина, по которой мы еще разговариваем.
— Почему?
— Имперская Гвардия считается элитой рекрутов. Главное, что здесь требуется, — сильная мотивация. У добровольцев ее больше, чем у обычных призывников.
— Значит, ты вызвался, потому что хотел сражаться. Ты хотел исполнить свой долг из любви к Императору.
В ее голосе чувствовался сарказм, который меня несколько уколол. Наверное, именно к этому она и стремилась.
Я покачал головой:
— Антона, Ивана и меня хотел прикончить бандитский босс. Он бы убил нас, если бы мы остались в улье и продолжали работать в факторуме гильдии. Гвардия была единственным выходом.
— Ты работал в факторуме?
— Да.
— И что ты там делал?
— Зубчатые колеса для танков.
— Не могу представить тебя за такой работой.
— А я легко могу представить тебя медсестрой, — сказал я.
Я действительно мог. В ней чувствовалось хладнокровие, которое означало, что она хорошо переносит стрессовые ситуации. А еще в ней была странная отчужденность, на секунду подумалось мне.
Она рассмеялась, из-за чего сразу помолодела, и внезапно между нами словно пробежала искра. Вы знаете, как оно бывает.
Она взглянула на меня исподлобья, так, будто вдруг о чем-то задумалась.
— В чем дело? — спросил я.
— Как странно. Мы так долго были изолированы. Мы торговали только с другими мирами Карской системы. Империум был для нас легендой. Но теперь вы здесь и рассказываете нам, что мы — часть Империума, что мы даже не покидали его.
Я попытался посмотреть на ситуацию глазами Анны. За прошедшие тысячелетия с миром контактировали только вольные торговцы. Последний такой контакт вполне мог произойти века назад. Сам Империум лишь десять лет как обнаружил Карск, и правители этого мира предпочли не верить в законность притязаний. Они правили слишком долго, чтобы отдать власть без борьбы.
Меня тоже все это удивляло. Культ Ангела Огня распространился здесь во времена, когда прервалась всякая связь с истинной верой Империума. Он уходил корнями в ту же теологическую концепцию, но за долгие века изоляции мутировал, исказившись и превратившись в нечто странное. Кто знает, что здесь случилось на самом деле, как Сынам Пламени удалось обрести могущество. Никто не мог бросить им вызов, вооружившись имперской истиной, и они медленно, но уверенно подчинили своей воле веру жителей целой звездной системы и теперь ввергли ее в бесперспективную войну против Империума Человечества.
— Ты задумался, — сказала Анна.
— Не бери в голову, — сказал я и, оглядевшись по сторонам, внезапно понял, насколько же сейчас далек от родного мира.
Вокруг были совершенно чуждые мне люди, и я почувствовал себя странно уязвимым. Хотя ни в одном лице не чувствовалось угрозы, сверху за мной слепыми глазами наблюдали тысячи металлических ангелов. Я сидел в тени пламенных крыльев одного из них.
— Мне пора, — заторопился я. Что-то подсказывало мне, что лучше вернуться.
Когда я добрался до казармы, повсюду царила безумная суматоха. Я вошел в комнату и заметил, что все остальные уже в сборе.
— Где тебя носит? — спросил Антон. Должно быть, что-то крепко его расстроило.
— Если вспомнишь последнюю ночь, думаю, догадаешься, — сказал я. — Дам подсказку — там еще девушка была…
— Так ты не слышал?
— О чем?
— Еретики провели массированную контратаку при поддержке высадки из космоса. В Махариуса стреляли. Говорят, его убили.
Я переводил взгляд с одного лица на другое, думая, что мои товарищи шутят. Но все они казались вполне серьезными, как и остальные, с кем я встретился по пути сюда.