Похожий на луковицу человек поклонился.
— Инквизитор, — поприветствовал он, жестом приглашая Кроула войти.
Кроул кивнул, не останавливаясь.
— Как дела, Гулаг?
— Жара нестерпимая. Пилигримы вызывают отвращение. Работы больше, чем хотелось бы.
— Я точно не ослышался?
— Погода, говорю, замечательная. Пилигримы вдохновляют. Работа в радость.
— Все, что нам нужно, — правда.
Они прошли внутрь комплекса, представлявшего собой путаницу тоннелей, выложенных серыми рокритовыми плитами. Так же, как в Корвейне, атмосфера здесь была искусственная, изолированная от наполненного смогом воздуха Терры. Они шли через операционные, стерильные, ярко освещенные мощными натриевыми лампами. Большая часть столов была занята телами. Санитары в глянцевых зеленых масках из пластика сновали туда-сюда по узким коридорам, низко кланяясь гостю. Они тащили стальные подносы с липкими от крови инструментами, колбы, средства для отбеливания кожи, потрошильные машины, медицинские пилы и катетеры.
— Говорят, у вас новый аколит, — сказал Гулаг, ведя Кроула все ниже и ниже.
— Опять взламываешь корреспонденцию ордо?
— О нет, я просто слышал сплетни.
— Она не задержится у меня надолго. Слишком хороша. Слишком проницательна.
— Вот как.
Они вошли в длинный зал с кафельным полом, лишенный окон и освещенный висящими в воздухе летучими светильниками, чьи архаичные силовые установки наполняли помещение легким гулом. Вдоль обеих стен стояли ряды медицинских каталок, на каждой из которых лежало накрытое простыней тело.
Кроул остановился у первого и поднял ткань. Труп принадлежал женщине, молодой, с татуировкой на шее. Грязные волосы разметались вокруг истощенного лица.
— Это те, которых привезли из Маллиакса? — спросил Кроул, внимательно рассматривая тело.
— Они самые.
— Нашел что-нибудь?
— Ничего.
Кроул развернулся к Гулагу и недоверчиво посмотрел на врача.
— Совсем ничего?
Толстяк хмыкнул, и его подбородки заколыхались.
— Я никогда не понимал, зачем вы приходите сюда, инквизитор. Никто из ваших коллег этого не делает.
Он вытащил из кармана магномонокль и вставил в левый глаз. Зажужжали моторчики, управляющие фокусировкой. Гулаг склонился над трупом, оттянул мертвой девушке веки, открыл рот, потрогал беззубые десны. Врач шумно пыхтел, на его лбу выступила испарина.
— Они все одинаковые, — сказал он, отбросив простыню и перейдя к осмотру грудной клетки мертвеца. — Погибли от одиночных выстрелов из хеллганов. У одного сломан хребет. Кто это сделал? Ваши бойцы хорошо стреляют. Но это я уже говорил и раньше. В остальном — обычные отбросы из подулья. Гнилые зубы, гнилые кости, опухоли, катаракта, рахит, но больше ничего интересного.
Кроул смотрел на двойной ряд каталок.
— Они не побежали. По крайней мере, не сразу. Организовали сопротивление. Что-то заставляет их действовать.
— Какое преступление они совершили?
— Создание незаконной организации.
— То есть вы не знаете.
Кроул улыбнулся.
— Мой дознаватель — та, о которой ты уже все знаешь, — разговаривала с лидером этой ячейки. Он сообщил, что они к чему-то готовятся, но не знал к чему. Они скрывают информацию от своих. Ничего не напоминает? А еще у них есть оружие.
— А у кого его нет? Сейчас у каждого младенца по лазгану.
— Какая воодушевляющая мысль. — Кроул снова развернулся к трупу. — Сколько их тут?
— Все, что вы прислали. Мы уже извлекли зубы, чуть позже возьмем образцы волос. Все органы, которые подойдут для заморозки, отправятся на упаковочную линию.
— Я насчитал двадцать пять.
— Скорее всего, так и есть.
— Я отправлял двадцать четыре.
Гулаг хихикнул, вытирая пухлые руки о простыню, которой было накрыто тело.
— Вы их сами считаете, инквизитор? Думаю, вам нужно больше помощников.
Кроул не улыбался. Он двинулся вдоль ряда каталок, сдергивая ткань с лиц. У дальней стены лежала гора раздутых мышц — один из инолюдей. Все остальные были тощими и костлявыми.
Гулаг засеменил следом.
— Их привезли на стандартном транспорте. Если кто-то ошибся…
— Детали, — пробормотал Кроул, не обращая на медика внимания. — Дьявол кроется в деталях.
Он дошел почти до самого конца зала и сдернул покрывало с очередного трупа. Им оказался мужчина около тридцати стандартных лет с чуть более здоровым лицом, чем у первой женщины. Его волосы были коротко острижены, а веки — воспалены. Мертвец невидяще смотрел в потолок, прямо на натриевую сферу, плавающую в воздухе.
Кроул замер.
— Этого я не помню.
Гулаг подошел ближе. Казалось, что он побледнел еще сильнее.
— Мне сообщили, что там была перестрелка. Вы уверены, что запомнили всех…
— Да, уверен, — отрезал Кроул. Инквизитор взял мертвеца за подбородок и повернул голову набок. — Его не было в зачищенном нами притоне. Откуда он взялся?
Гулаг подошел к каталке и вытащил из зажима смятый свиток пергамента. Медик развернул документ и всмотрелся в скупые бурые каракули, выведенные автоперьями писца.
— Партия 57-76a-ed3/G, Маллиакс, ваши шифр и печать, — прочел толстяк. — Как я и говорил, они пришли в этой партии, все вместе, сваленные в кучу на гравиплатформу. Были еще теплые. Я не знаю, как вы…
Кроул резко развернулся к медику. Костлявое лицо инквизитора помрачнело. Гулаг тут же замолк и тихонько убрал пергамент на место.
— Молчи и слушай очень внимательно, — начал Кроул, — этого я заберу с собой. А ты поговоришь со своими писцами и логистами. Через два часа я пришлю сюда отряд и хочу, чтобы к моменту их прибытия у тебя уже был готовый отчет. Если для них ничего не найдется, то я приеду сам. Но сомневаюсь, что ты захочешь, чтобы это случилось.
Гулаг больше не хихикал. Он слегка смущенно покачал головой.
— Разумеется, — кивнул он, — разумеется. Но записей нет…
— Два часа, — перебил его Кроул, направляясь к выходу из мертвецкой, — это все, что у тебя есть. Используй время с умом.
Глава четвёртая
Рев оказался недоступен, поэтому Спинозу перенаправили к заместителю капитана, сержанту Эргору Хегайну. Поначалу она решила, что инквизитор демонстрирует так свое пренебрежение, но, увидев бойца, решила, что ей, скорее, даже повезло. Он широко улыбнулся и в целом был куда менее угрюм, чем оба его начальника.
— Приветствую, миледи, — сказал он, отдавая честь. — Добро пожаловать в нашу династию.
— Куда?
— Инквизиция владеет Корвейном со времен еще до пришествия Зверя. — Сержант продолжал улыбаться. — А вы — новейшее пополнение.
Спиноза внимательно присмотрелась к солдату, выискивая признаки непочтительности, но ничего такого не обнаружила. Трон земной, он действительно проявлял дружелюбие.
— Надеюсь, что не последнее, — ответила Люче настолько тепло, насколько могла. Получилось сухо и формально, прямо как учили в схоле и как приходилось общаться на войне.
Хегайн рассмеялся:
— Не сомневайтесь, миледи, не сомневайтесь. Я смотрю, у вас чертовски крутая булава, и я слышал, как капитан про нее рассказывал. Вы их сокрушите, миледи. Прямо в порошок сотрете. Дай Император вам здоровья!
Вместе с сержантом в эскорт входили два бойца из его отряда, мужчина и женщина, оба закованные в боевую броню ордо с нанесенным на серые пластины изображением черепа.
Четверо агентов Инквизиции двинулись к ангарам.
— У меня приказ провести вас в Маллиакс Квинтус, на среднюю глубину, координаты 45-45-S, — сказал Хегайн. При ходьбе его висящий на поясе хеллган раскачивался из стороны в сторону. — Лучше воспользоваться ближайшими к нам тоннелями. Возьмем «Тень», если хотите. Могу я вести, если скажете, а если нет, то я бы хотел посмотреть, как получится у вас. Если, конечно, не сочтете за грубость. А еще мне рассказали, что вы дрались вместе с Ангелами Смерти. Правда, миледи? Вот я на вас смотрю и прямо представляю.
Спиноза едва заметно улыбнулась.
— Нельзя вот так взять и сражаться вместе с ними, — ответила дознаватель. — Они позволяют тебе поприсутствовать рядом.
— Неужели? — рассмеялся Хегайн. — Вот вы сказали сейчас, но я все равно не верю. Думаю, вы себя показали. Вот с этой булавой. Во имя Девяти Ран я бы посмотрел. Хотите вести машину? Вам решать. Но могу и я, если вам неохота.
Отряд подошел к посадочной площадке транспортного модуля DF-08 «Тень», который больше всего походил на кучу бронепластин вперемешку с реактивными двигателями. Вокруг машины суетилась бригада сервиторов и рабочих, занятых заправкой и загрузкой боекомплекта. В отличие от «Полуночника», этот аппарат был создан для скрытной высадки и выглядел гладким и уродливым, как нож для свежевания туш.
Спиноза оценивающе взглянула на транспорт.
— Я поведу, сержант, — сказала она.
Хегайн снова ухмыльнулся и забрался в кресло второго пилота. Двое его бойцов пристегнулись в тесном кормовом пассажирском отсеке. Сервиторы отступили, унося с собой шипящие топливные шланги.
Люче заняла свое место и взялась за механизмы управления. Дознаватель положила руки на парные рукояти и надавила, чувствуя, как тяжелые механизмы приходят в движение.
— Вы летаете на таких по тоннелям? — спросила она.
— Если надо, миледи. Только если надо. Они никогда не успевают среагировать. Немного, что можно впихнуть в катакомбы, но эту штуку — можно. Быстрая, как удар хлыста, гасишь фонари — и вперед. Движки тихие. Раньше на таких не летали? Вам понравится. Делались специально для Корвейна, как и все остальное, чем пользуется шеф. Он свое дело знает. Это я про Кроула. На прошлом задании мне здорово досталось, и он спросил, как у меня дела. И все узнал. Теперь я снова на службе. Он за вами присмотрит, точно говорю. Хотя по нему и не скажешь, что он заботливый.
— Нет, — согласилась Спиноза, — не скажешь.
Она запустила двигатели, и транспорт с ревом пробудился к жизни, выплюнув струи синеватого пламени из спаренных двигателей. Впереди открылась внешняя дверь ангара.
— Дух машины уже знает о нужном нам месте, — сказал Хегайн, щелкая батареей переключателей. Кабину слегка тряхнуло, и по пикт-экранам приборной панели побежали строки данных. На поверхности смотровых окон кабины зажглись перекрестья прицелов, напрямую связанных со скорострельными носовыми пушками. — Вы ведь умеете читать этот шифр?
Она умела. В военной технике Империума применялись одинаковые конструкционные решения, по большей части разработанные многие тысячелетия назад. Благодаря этому можно было управлять разными машинами практически без подготовки. Для человека, прошедшего подготовку в Инквизиции и имеющего реальный боевой опыт, практически не оставалось незнакомых машин, несмотря на колоссальное разнообразие применяемой Муниторумом техники. Дознавателю понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять систему навигации «Тени».
— Ну что, полный вперед, сержант! — скомандовала Спиноза, поднимая аппарат в воздух и выводя двигатели в положение для полета. — У вас есть биологические параметры нужного нам человека. Все остальное значения не имеет.
— Понял, и нам такой вариант в самый раз, миледи. Если позволите сказать, то мне уже нравится с вами работать.
Спиноза увеличила тягу, и «Тень», пулей вылетев за черные стены Корвейна, скрылась в клубах висящего на улице смога. Дознаватель резко ушла вниз, сильно накренившись и стремительно пикируя. Как и в прошлый раз, гражданские летательные аппараты разлетелись в стороны от транспорта Инквизиции, и перед «Тенью» образовался узкий свободный коридор в затянутом токсичной дымкой пространстве.
— Ха! — восторженно выкрикнул Хегайн. — Очень хорошо.
Спиноза быстро набрала максимальную скорость, виляя и лавируя в плотном потоке, пока не нашла возможность уйти еще ниже. Теперь «Тень» шла над улицами на высоте бреющего полета, заставляя толпы паломников испуганно пригибать головы. Нижние уровни древних башен проносились мимо, громадные и окутанные мраком. Перед глазами Спинозы мерцали навигационные маркеры, ведя транспорт к цели в глубине лабиринта.
— Приближаемся ко входу в катакомбы, миледи, — сообщил Хегайн. — Если позволите, я бы рекомендовал быть осторожнее. Попасть туда…
— Я вижу, — ответила Спиноза, начиная получать удовольствие от управления «Тенью». — И все же, сержант, полный вперед.
Аппарат устремился к длинному склону, по обе стороны от которого поднимались отвесные стены. Вверху мелькали громадные арки и мосты, оплетающие пространство над ущельями улиц, подобно паутине. В конце находилось широкое отверстие, настолько черное, что, казалось, оно поглощает собой свет.
«Тень» ворвалась внутрь, разгоняя мрак мощными носовыми прожекторами. Тоннель с черными от грязи и покрытыми коркой отложений стенами резко уходил вниз, изгибался и разветвлялся на множество более узких путей. Толпы паломников забрались даже сюда, копошась в затхлом подземелье. Они с криками разбежались в стороны, когда «Тень» пронеслась над их головами.