– Кто ты, Мак? За последнее время я слышал этот вопрос столько раз, что как-то уже перестал воспринимать его всерьёз. Какой смысл напрягаться, подбирать аккуратные слова и обтекаемые ответы, если собеседник изначально готов поверить в любую твою ложь – лишь бы не столкнуться с правдой?… – Не знаю, Карт, – апатично ответил я. – А ты как думаешь? – Вот об этом я и собирался с тобой поговорить, – сказал Карт, решительно усаживаясь на соседнюю койку. Неудачный момент он выбрал для серьёзного разговора: я очередной раз пересматривал запись похищения Траска. И, честно скажу, грустил. Сила говорила мне, что напарник жив и здоров… точнее, что его состояние за прошедшее время не ухудшилось. Моя связь с членами команды становилась всё прочнее и, как бы это сказать, осознаннее. Я уже мог примерно чувствовать их месторасположение и даже настроение, а когда Миссия порезала ногу во время тренировки с виброклинком, «услышал» её боль так отчётливо, словно поранился сам. Бастила говорила, что так и должно быть: для Великой Силы не существует ни преград, ни расстояний, как и гласил известный мне канон «Звёздных войн». Поэтому я был уверен, что правильно оцениваю происходящее с Траском: по крайней мере, его не пытали… пока. Вероятно, в суматохе переброски «Левиафана» на защиту Звёздной Кузни о пленнике временно просто забыли. Теоретически, можно было продолжить подбрасывать Малаку ложные цели, организовать такое информационное давление, чтобы Тёмный Лорд и дальше не нашёл времени заняться допросом Ульго. Вот только я не знал ни где взять необходимые для этого ресурсы, ни как вообще подступиться к подобной задаче. Из институтских лекций по «пиару» ничего подходящего вынести мне не удалось, «Реклама в социальных сетях» тоже не подходила, а смысл курса «Высококонкурентная информационная деятельность» не понимал, кажется, сам лектор, доцент Канунников… Да и будь я даже спецом по всем этим «инфо-войнам» – как адаптировать земные подходы к далёкой-далёкой галактике? Как обмануть форсера, и не абы кого, а самого Малака? Попросить совета у джедаев? Но эти ребята, похоже, всю свою историю только тем и занимались, что сливали информационные войны: ситхам, регионалам, зачастую самим себе… Это был момент слабости, один из тех моментов, когда ты остро сожалеешь о собственной неистребимой порядочности. Насколько проще всё было бы на Тёмной Стороне Силы! Раз-два, прокачался, нахапал плюшек, ништяков и роялей, благо, сюжетные убер-артефакты более-менее известны, – и пошёл месить Малака. Замесил, уселся в тронном зале Кузни, слева Бастила в ошейнике, справа голокроны с порнухой… красота! Но не будет этого никогда. Потому что ты в сотый раз смотришь, как Траска уводят, а бедняге Аавалу стреляют в грудь, и сердце сжимается от тоски, и ясно, что частью этого зла ты стать просто не сможешь… – Что? – переспросил Карт. – Да так… – сказал я. – Говорю, Аавала жаль. Нормальный был мужик… – Мак, – деликатно сказал Онаси. – Я читал твоё досье на «Шпиле Эндара». Там было написано, что ты понимаешь множество чужих языков. Что по-иториански означает «Аавала»? – «Восход солнца, последний вздох луны», – не задумываясь перевёл я. Понятия не имел, что знаю иторианский… …И замолчал. – Это женское имя, – сказал Карт. – Чисто женское. Тебя не смутило, что Аавала так охотно ухаживала за Траском? Она была самкой, Мак. Да. Это я прокололся. И ведь Карт наверняка подметил прокол с самого начала, но столько времени не подавал виду. Присматривался? Рассчитывал меня использовать, несмотря на явную подозрительность? Умный мужик. Бывалый. – Поэтому я снова спрашиваю, – сказал умный бывалый мужик. – Кто ты такой, Мак? Интересно, почему он всё-таки решил «заострить»? Логичнее было бы поднять вопрос моей идентификации уже после того, как он доставит меня в Анклав джедаев: там кругом верные республиканцы, рыпнуться мне будет некуда. Или Карт действительно ко мне прикипел, проникся, убедился, что я свой… и теперь рассматривает джедаев не как защиту от «замаскированного ситхского лазутчика», но как возможную угрозу для меня? А ведь у Онаси, хоть и молодо он выглядит, сын чуть младше меня. Попробовать зайти с этой стороны? Ох, и противно манипулировать друзьями… Бастила поняла, что я Реван – и при этом не Реван. Но Бастила джедайка, для неё чудо – обыденность. А Карт… Карт не поймёт: он не одарённый, загадочные пути Силы рассматривает сугубо гипотетически. А упомяну я слово «Реван» – отреагирует сугубо практически. Кобура-то на поясе. Прости, солдат. Очень скоро ты узнаешь правду. Но сейчас я предпочту воспользоваться преимуществами перка «Эмпатия»: не зря же я его столько времени прокачивал. – Карт, – твёрдо сказал я, поднимая голову. – Я не знаю, что ты хочешь услышать. И не знаю, что тебе ответить. Я полон ответами! Полон ответами на самые разные вопросы, понимаешь? Кроме этого. Я не знаю, кто я, кем был и кем стану. За этим-то знанием я и лечу на Дантуин. И мне необходима твоя помощь, Карт. – Как я могу помогать тебе, если даже не знаю, с кем имею дело!… – Мы прошли через столь многое… Ты всё ещё не научился доверять мне? – Дело не в тебе, – упрямо сказал Карт. – Я вообще никому не верю, и у меня есть на это причины. – Я – не он, – мягко сказал я. – Что? – Я не Саул Карат. Краска в один миг слетела с лица Онаси. Думаю, в тот момент он всерьёз собирался схватиться за пистолет. Но мудрость возраста и опыта победила гнев растерянности. – Откуда ты знаешь? – сдавленно спросил Карт. – Я полон ответами, – повторил я. – Пойми: всё, что мне известно, станет и твоим тоже. Оно уже принадлежит тебе! Надо только извлечь эти знания из моей головы. И тогда мы сможем спасти Республику. – И что же у тебя там… в голове? – спросил Карт. Сомнения боролись в нём с верностью республиканским идеалам, и последняя с очевидностью побеждала. – Для этого мне и нужен Совет, – сказал я. Строго говоря, я ведь не врал: найти по-настоящему полезное применение моему знанию канона и сюжета игры было бы невозможно без помощи джедаев. Конечно, я не собирался раскрываться перед ними полностью. Что ни говори, эти ребята отличались редкой твердолобостью в некоторых вопросах… даже когда война уже по темечку их долбила. И, кстати, настоящему Ревану, когда он спасал галактику от мандалорцев, помогать не торопились. И, может, тем и подтолкнули на Тёмную Сторону. И даже после этого так ничего и не поняли. Ох, твою ж налево… Это что, мне теперь и Советом придётся вот так же манипулировать? Макс, Мак, недо-Реван – а не заигрался ли ты?… – Мак, – хмуро проговорил Карт. – Если ты пытаешься играть с нами… – Кто за штурвалом? – Бастила, учит Вао пилотировать. А что вдруг? – Карт, – очень серьёзно сказал я. – Обещай мне одну вещь. Нет! Дай клятву республиканского солдата. Я понятия не имел, существует ли такая клятва. Но на Онаси подействовало. – Какую? – спросил он, подбираясь телом и костенея лицом. – Поклянись, что позовёшь меня с собой, когда придёт время вытаскивать твоего сына. Я не хочу, чтобы ты отправился на спасение Дастила без меня. Карт откинулся на переборку, хватая ртом воздух. Согласен: перебор. Слишком сильное лекарство я применил. И в непомерно большой дозе. Онаси ведь был уверен, что его сын погиб во время бомбардировки Телоса-IV флотом адмирала Карата. А тут такая радость: и я не Саул, и Дастил жив… Ладно. От инфарктов в далёкой-далёкой галактике не умирают, тем более от счастья. Зато до самого Дантуина Карт был тих, задумчив и общественно бесполезен. Я сказал, что точное местоположение Дастила узнаю позже, в Аклаве, и счастливый снова-отец от реальности временно отключился. Даже «Ястреба», извините, уже «Варяга» на маленький, закрытый от посторонних космодром сажала Бастила. И сразу после приземления потащила меня в Совет джедаев. Пыталась заставить умыться и поменять одежду, но я, хоть и умылся, так и попёрся в пыльном коричневом плаще: нравилось мне, как я в нём выгляжу – солидно, весомо, даже в чём-то грозно. Прям почти как настоящий ситх. Приёма в Совете ждать пришлось совсем недолго: Бастила загодя известила наземные службы Анклава о нашем прибытии. Растворились двери, мы спустились по широким ступеням на гладкий мраморный пол зала. Бастила ощутимо волновалась и пропустила меня вперёд. Я как-то неожиданно для себя самого тоже заволновался, даже потрогал для уверенности рукоять меча, которую так и носил в правом рукаве плаща. – Уважаемый Совет! – возвестила девушка, останавливаясь за моей спиной. – Вот. Это он… Я смотрел на Магистров Ордена. Все четверо, стоят полукругом на живописном фоне оконных проёмов, колонн, раскидистых местных деревьев… Мастер Вруук, твилекк Жар Лестин, маленький «чебурашка» Вандар, темнокожий Дорак. Все в сборе. Стоят и смотрят. Вроде и приветливо, но как-то очень уж пристально… Неужто не могут разобрать под капюшоном черты моего лица? Или и в самом деле просто… боятся? Я шагнул вперёд, поднял голову и громко заявил: – Я – Реван! Я вернулся!
Глава 6. Анклав джедаев29.
Всё-таки очень хорошо, что «джедаи не убивают своих пленников». А то ведь и в самом деле убили бы нафиг. Бастила потом рассказывала, что я продолжал смеяться, даже когда уже потерял сознание. Но как тут удержаться: уж очень смешные сделались лица у членов Совета в тот момент, когда я объявил себя вернувшимся Реваном. А за обморок мне не стыдно. Кто угодно потеряет сознание, если его начнут избивать сразу пятеро джедаев. И если Бастила хоть не особенно усердствовала, то эти сволочи Магистры работали от души. Я и не предполагал, что в арсенале светлых форсеров такое количество разнообразных (и очень действенных) Силовых приёмов. Потом, уже в тюремном лазарете, я даже проверял лицо: боялся, что стал выглядеть, как Палпатин после встречи с Винду. Но нет, всё обошлось, а сломанные рёбра и челюсть мне заживили с помощью тоже Силы, даже следа не осталось. Светлые. Что с нас взять. Пока я валялся в лазарете, Бастила «отмазывала» меня от Совета, подробно рассказывая о событиях на Тарисе… допросили и остальных членов команды. Это только в игре Магистры истуканами стояли в живописном своём зале, выдавая квесты и дожидаясь, когда их разбомбит Малак. «Мудрецы-идиоты» – довольно стандартный штамп. А в реальности (или том, что здесь её заменяло) у Совета имелась и разведка с контрразведкою, и собственные, параллельные гражданским полицейские силы, и даже некое подобие инквизиции. В узилище которой меня и закатали. В камере три на три метра делать было нечего. Я пролёживал койку, иногда разминался, три раза в день съедал стандартный рацион. Пользовался удобствами. Охраняли меня сразу четверо рыцарей-джедаев, крепких ребят, каждый из которых уделал бы меня и один на один, безо всякой Силы или меча. Позже я узнал, что Анклав, захватив в плен «Ревана», срочно вызвал подмогу с ближайших планет, где имелось джедайское присутствие. В каком-то смысле такое внимание даже льстило. От души похихикал над Советом, молодец. Теперь сиди, щупай рёбра и скучай. Не то чтоб я именно скучал… я строил планы. Я ведь всегда их строил, глупо было бы отказываться от так хорошо себя зарекомендовавшей привычки. Конкретно сейчас я раздумывал над тем, как бы уговорить Совет на эвакуацию с Дантуина. Теперь, когда я раскрылся перед Малаком, события должны были ускориться, я чувствовал это. Великая Сила говорила со мной… вполголоса, да, слабым насмешливым шёпотом, но говорила, и я знал, что Малак всерьёз напуган возвращением своего прежнего повелителя. С одной стороны, это было прекрасно: страх ведёт к суетливости, суетливость – к ошибкам, ошибки – к поражению. С другой стороны, суетится начинала не дворовая кошка, потерявшая котят. И не мелкий гопник, собиравшийся по-лёгкому отжать мобилу, а вместо этого наткнувшийся на к.м.с. по боевому самбо. Паниковать начинала крупнейшая военная сила в этой части галактики. Причём ядро этой силы составляли разумные, прекрасно знающие и самого Ревана, и его образ мышления, и стиль ведения боевых действий… Хм. Пожалуй, даже и не так плохо, что я не настоящий Реван. Будет шанс удивить Малака и Карата, когда я возглавлю наступление на… Стоп, стоп, стоп. Это что же, я теперь и в Верховные сам себя записал?… Неплохое самомнение для человека, только что пришедшего в себя на тюремной койке. Отчасти можно понять: в игре-то всё вертится вокруг тебя, ненаглядного – вот и привыкаешь к чувству центропупизма. Впрочем, откуда я знаю? Может быть, в этой вселенной вне моего поля зрения ничего и не существует? Выгружаются из оперативной памяти пройденные уровни, модели персонажей и космических кораблей, строки диалогов… За стенами темницы – вечный мрак пустоты, и нет больше ни друзей, ни врагов, лишь тиканье программных таймеров, отмеряющих время, необходимое на имитацию допросов команды «Варяга»… Мягко зашипели генераторы, силовое поле моргнуло и погасло. На пороге камеры стояла Бастила Шан. Девушка была всё в той же скромной робе, что получила она в подарок на Тарисе, и от этого простого наблюдения мне стало неожиданно приятно, и мир снова сделался вполне реальным. Ну, скучно мне было трое суток в одиночной камере, понимаете? Одинаковое всё, даже силовое поле не моргает. Даже рационы всегда одни и те же. Я со скуки пытался пощупать мозги охранников Силой, но куда там… без тренировки такие фокусы получались только с ключевыми «персонажами», теми, кто был со мной как-то связан. Да и то получалось слабенько: мыслей читать я не мог, только ощущения типа страха Малака или… Возбуждения Бастилы. То ли она неверно истолковала взгляд, которым я рассматривал её свежевыстиранную, проглаженную и очень стройную робу, то ли действительно была рада меня видеть… То ли я, проецируя на девушку собственные мысли, принимал желаемое за действительное, а её свежий румянец бы вызван совсем иными обстоятельствами. – Привет, подруга! – сказал я, спуская ноги с койки. – Ты как, в гости или насовсем? – Я за тобой, – строгим голосом ответила Бастила. – Здравствуй… Мак. – А. «Мак». Значит, всё-таки расстрел? – Джедаи не казнят своих пленников, – отчеканила джедайка. Ей вообще нравилось разговаривать прописными истинами и строчками из Кодекса. – Спасибо, – прочувствованно сказал я, хотя и секунды не думал, будто меня ждёт какое бы то ни было «наказание» Совета: в этой истории я и в самом деле ключевая фигура, что по игре, что в жизни. – Знаешь, ты вот сейчас это сказала, и у тебя лицо такое милое-милое… как у Поклонской. – У кого? – с некоторым подозрением уточнила девушка, старательно игнорируя «милое-милое лицо». – Хотя ты всегда милая, – сказал я, старательно игнорируя дурацкую проговорку. Я три дня провёл в одиночке! Ясен пень, меня просто распирало желание как следует наболтаться. С кем мне было её сравнивать, с Леей? Терпеть не могу эту карманную дуру, которая, к тому же, родится только через четыре тысячелетия. А из современных героинь мне вспоминалась только Абелот, но с равным успехом можно было использовать недоброй памяти образ Валерии Ильиничны Новодворской. Впрочем, комплименты, основанные на сравнении одной девушки с другой девушкой – верный путь к премии Дарвина. В том смысле, что успешное размножение очень быстро окажется под вопросом. – Очень милая, – сказал я. – И ни на кого не похожая. Уникальная просто. – Нет страстей, – нахмурившись, сказала Бастила, – есть безмятежность. – Да какая безмятежность… когда такие дела по всей галактике. Ну, не стой ты там. Садись, рассказывай. Что мне в Бастиле нравится (помимо всего остального), так это что она не ломака. Чувствует, когда цитирование Кодекса перестаёт работать, а официальное приглашение на Совет джедаев можно ненадолго отложить в пользу товарищеского разговора на тюремной койке. Вздохнула, одёрнула робу и по-простецки плюхнулась рядом. И снова одёрнула робу: коленки прикрыть. Заметно было, как устала девушка за последние дни. – Я тебе краткую версию изложу, ладно? – сказала она. – Нам всё-таки скоро уже надо идти. Там такое!… Изложила Бастила вот что. Все ребята за меня поручились. Вся команда. Примерно одинаковыми если не словами, то смыслом, толком и интонациями. Один из заслуженнейших солдат Республики – и мандалорский наёмник, девочка-беспризорник – и вуки. Рыцарь-джедай – и дроид-хакер. Их… нет, не допрашивали, разумеется: беседовали. По одному. Никто, кроме Бастилы, не знал о «моём» прошлом. Все догадывались, что я – это не я. Никто не раскрыл своих подозрений Совету. Никогда я-настоящий, в прошлой жизни, не считал себя лидером или вожаком, даже в классе или институтской группе, нигде. Да, общался со всеми ровно, легко заводил приятелей… но чтобы люди, знающие меня меньше месяца, оказались так единодушно готовы пойти против воли Совета джедаев, сверхавторитетной в этом мире организации?… Ладно б Кандерус, который совсем недавно воевал против Республики, да и плевать хотел на авторитеты. Или Заалбар, который вообще вуки. Но Карт? Бастила?… По некоторым оговоркам я понял, что Совет прекрасно разобрался в том, кто на самом деле рулил миссией, формально порученной Бастиле. Разумеется, джедайка даже не пыталась скрывать или искажать правду. И про плен, и про утерю меча, и про то, как мы выбирались с Тариса. И про всё-всё-всё. Я надеялся, что хотя бы про свои чувства ко мне девушка Совету не рассказала… ну, и ещё надеялся, конечно, что эти чувства на самом деле существуют. Пусть даже в виде смутных подозрений о том, что безмятежность страстям не помеха. Впрочем, не думаю, что даже это могло теперь повредить моему свежесозданному образу. В описании членов команды я представал средоточием всех и всяческих достоинств. То ли ребята выгораживали своего атамана, решив, будто мне действительно грозит жуткая опасность, то ли в самом деле поверили в мою исключительность… В их представлении я был прекрасным бойцом. Который мог схватиться с любым количеством (и качеством) противников, демонстрировал способности как к скрытной работе, так и к массовой рубке. Я был благороден: всеми силами избегал схваток, которых можно было избежать. Милосерден: всегда предлагал противнику мир, отпускал сдавшихся. Наверное, это про Норда с Гудровым. Я был мудр: крайне грамотно организовывал засады и вообще проявлял недюжинный тактический талант. Могуществен в Силе. Угу. И силён в Могуществе. Отважен, хладнокровен и рассудителен. Без комментариев… хотя чёрт его знает, отвага ведь разная бывает. Как и всё остальное. Честен. Вот эта характеристика меня просто убила. Ведь каждый член команды прекрасно видел, какими методами я пользуюсь в общении с врагами… да и с друзьями тоже. Оказывается, вполне можно считаться порядочным человеком, если врать уверенно, постоянно, крайне бессовестно – но ради доброго же дела!… В общем, снаружи я по всем параметрам соответствовал образу Светлого джедая. Ну, такого, паладина, с нимбиком и сиянием вдоль всего организма. И самое главное: я соответствовал образу Ревана-до-падения. – Тогда чего они боятся-то? – спросил я в недоумении. – Я ж для твоего Совета – просто находка! – Конечно, боятся, – со вздохом сказала Бастила. – Личность Мака, республиканского солдата с отдалённой планеты, создавалась объединёнными усилиями всех Магистров Анклава. Кто может знать, что осталось под ней? Когда я… когда ударная группа джедаев захватила тебя, твой мозг был мёртв. И да: группа действовала под моим командованием! – Я знаю, – сказал я. – Не помню, но знаю. Твоей вины в том, что случилось, нет, только заслуга. Подвиг. Ты всё делала правильно, иначе меня бы здесь не было. Я знаю, что ты спасла мне жизнь с помощью Силы. Говорить «спасибо» сейчас было бы глупо, да? – Да, – эхом откликнулась девушка. – И… Бастила, мне жаль твоих погибших товарищей. – Они были джедаями. Их убил не ты, а… – Дарт Реван, – сказал я, выделяя голосом слово «Дарт». И тут же осознал, почему противопоставляю это слово своему имени: потому что теперь имя Ревана действительно становилось моим. – Я понимаю, почему они так боятся твоего возвращения на Тёмную Сторону Силы… – проговорила Бастила, явно имея в виду Совет. – Очень хорошо понимаю. Руки девушки лежали на одеяле. Я осторожно накрыл её тонкие пальцы своей ладонью: – Некуда мне возвращаться. И незачем. Всё, что мне нужно, сейчас рядом. Она чуть вздрогнула и убрала руку. Тут же подскочила с койки, повернулась ко мне: – «Я Реван!…», – негромко воскликнула джедайка, передразнивая моё пафосное самопредставление в Совете. – «Я вернулся!…» И улыбнулась: – Пора, Мак. Магистры ждут. – Слушай, они правда так сильно напугались? – спросил я, шагая рядом с Бастилой по коридорам Анклава. – Не напугались. Джедай не ведает страха. – Но напряглись? – А как ты думал? Влетаешь в зал Совета, хватаешься за спрятанный меч, кричишь громким голосом… – Так что ты им сказала про те мои слова? Ну, когда… «Я Реван!…» – Что-что… Сказала, что нет в тебе ничего от Тёмной Стороны. Никакой ты не ситх. Просто дурак.30.