– Удваиваю!
– Ого, – проговорил первый, – если ты будешь таким же решительным, когда выберемся отсюда, то…
– То что? – спросил четвертый подозрительно. – Договаривай! Меня уже достали твои полунамеки и оборванные фразы.
– Я сказал, что сказал…
– Ты не то сказал!
Второй, явно постарше других, хлопнул ладонью по столу:
– Тихо, парни!.. На нас смотрит вся эта гниль, держитесь. Я знаю, все мы звереем от ожидания, но я скажу точно: на этой неделе все решится. Осталось немного.
Юлия слышала, как оборвалось дыхание Олега. Глаза сузились, он ловил каждое слово, сказанное в далеком… или, что страшнее, недалеком бункере. На экране было видно, как игроки положили карты на стол, кверху рубашками, все смотрели на старшего. Первый спросил жадно:
– Откуда известно?
– Прямого приказа не было, – улыбнулся старший, – но кто прослужил столько, сколько я, поймет, почему вдруг подали новые цистерны с дизельным топливом, почему перестало в запасники поступать свежее мясо, зато вчера опустился грузовой лифт с сухим рационом на двое суток…
Олег увеличил изображение до предела, Юлия видела просиявшие лица игроков, один вскинул кверху кулак, показывая, как он засадит этим русским свиньям.
Она оглянулась на суровое лицо Олега:
– Олег? Что это за люди?.. Почему здесь американцы, латыши?.. Это же регулярные части! Верно? Регулярные?
Он покачал головой:
– Малышка, ты не представляешь, какими могут быть частные армии. Но даже частные надо кормить, снабжать оружием… а здесь только элитное оружие, как и люди все на подбор, на подбор… Не представляю, кто все это затеял! И зачем? С какой целью? Ладно, собирайся… Надо идти.
Голос его посуровел, лицо стало каменным. Зеленые глаза смотрели мимо экрана. Она видела, как он весь переменился за эти полчаса. До этого явно считал, что все подземелье, все тайное метро в его полном распоряжении и что здесь ни души. А если сюда спустится одинокий обходчик из секретных структур, то легко засечет его этими следящими приборами и обойдет стороной. Но подземелье кишит войсками… которых вообще не может быть! Это что, миротворцы? Особые части ООН, когда все страны выделяют элитные войска для особо важных операций? Но если такое случается, то газеты задолго до начала начинают захлебываться от восторга, освещают в прессе каждый шаг, с умилением показывают, кто как пукнет, а здесь… страшная тишина!
Олег предоставил ей складывать в рюкзачок плитки шоколада, консервы и аптечку, сам все еще колдовал с компьютером и следящими устройствами. Юлия напряглась, когда он внезапно исчез, но минут через десять послышался равномерный стук, приблизился, из темноты туннеля вынырнула крохотная платформа.
– Опять?
– Нам вагоны пока не поданы, – буркнул он.
– Жаль, – сказала она.
– Лопай, что дают, – ответил он. – Хотя, если не нравится, можешь бежать следом. Бег трусцой полезен.
Она покосилась с недоверием, неужели это он сострил? Нет, наверняка сказанул вполне серьезно. Странные люди эти интернациональные шпионы… Есть, оказывается, и такие. Непрошибаемые.
Мотор зарычал негромко, а когда Олег тронул рычаг, тележка покатилась в темноту с нарастающей скоростью.
От стен тянуло привычным уже могильным холодом. Сверху равномерно срывались тяжелые, как гранаты, капли ледяной воды. Их несло в темноте недолго, вскоре пошли мелькать пятна света. Олег ускорил бег тележки, минут через пять уже ломились через плотную стену воздуха, словно летели на самолете. Юлия пряталась за Олегом, как за выступом бетонной глыбы. Тележка мерно постукивала на стыках, Юлия терпела долго, наконец прошипела:
– Да сколько же это будет тянуться? Мы так до Владивостока доберемся!
Ветер срывал с губ слова и уносил, но Олег услышал, утешил мирно:
– Уже скоро. С полчасика, не больше…
– Я слышала, что Сталин велел прокопать туннель на Сахалин!
– Из Лондона в Бомбей тоже копали…
Туннель дважды легонько поворачивал, Юлия чувствовала, как ее отжимает в сторону. Колеса начали постукивать реже, появилась надежда, что вот-вот остановятся, но Олег добавил скорости, мелькающие на стенах пятна света слились в сплошные полосы, так мчались еще несколько долгих минут, как вдруг под колесами пронзительно вжикнуло. Через несколько секунд еще и еще, уже пронзительнее.
Юлия испуганно вскрикнула, Олег прокричал сквозь ветер:
– Это требование сбросить скорость!
– Там люди?
– Автоматы были еще в Древнем Египте…
– Чего от нас хотят?
– Предупреждение, чтоб не мчались сломя голову.
Встречный ветер стал не таким свирепым. Полоса света разбилась на мелькающие огни. Олег все сбрасывал скорость, наконец тележка подкатила к глухой стене. Юлия похолодела, но, присмотревшись, увидела, что это не камень, а покрытый каменной пылью металл.
Олег вылез, долго возился, шарил по стене в поисках пульта управления. Юлия сжалась в комок, испуганная и несчастная, вспоминала роскошные апартаменты.
– Какие мы, женщины, доверчивые, – вздохнула она ему в спину.
Он не обернулся, открыл железный кожух, возился с переключателями, буркнул через плечо:
– Что не так?
– Да тебе все так, – обвинила она горько. – Ты всего наелся от пуза! А я только краем глаза увидела «Националь»… Размечталась, дура: казино, рулетка, настоящее шампанское вместо дешевой шипучки… Ты играешь в покер… или во что там режутся шпионы?.. гребешь миллионы, а я в красивом платье стою за твоей спиной, на меня все смотрят, у меня бриллиантовое колье…
Олег огрызнулся, не оборачиваясь:
– Так что же тебе не так?
– На мне полтонны паутины, – взвизгнула она в его рыжий затылок, – вместо колье! И пауки, огромные, как мыши!
– Пауки? – переспросил он. – Хорошо!
– Хорошо?
– К деньгам, – объявил он. – Значит, еще поиграем в казино «Рояль».
Слабо скрипнуло. В стене появилась щель, раздвинулась. По ту сторону тоже рельсы, только вели они совсем недалеко, затем снова упирались в стену. В новом отсеке пусто, как в гробнице Агамемнона после рейда энтузиаста-самоучки Шлимана.
Олег помахал рукой:
– Все! Дальше пешочком.
Юлия слезла неохотно, тележка стала уже родным, обжитым местом в этом пугающем подземном мире. Даже нагрелась под ее задом, почти очеловечилась.
Едва вошли в новое помещение, Олег повернул рычаг. Толстые бронированные створки сошлись. Чавкнуло, со стуком замкнулись невидимые запоры. Олег стоял молча, ждал. В помещении, куда можно бы загнать грузовой трейлер, абсолютно пусто. Откуда-то ударили тугие струи воздуха.
– Терпи, – предупредил Олег. – Уже скоро.
– А что сейчас?
– Нас чистят, – отмахнулся он. – Наверное, от радиоактивных осадков. Хорошо, хоть анализы не берут…
Из стерильно чистого шлюза их выпустили в огромный зал. Потолок терялся во мгле, Юлии даже почудилось, что они вышли на поверхность в душную осеннюю ночь. Но по сторонам холодно блестел металл. По спине прокатился недобрый холодок, чутье говорило, что эти листы металла толще, чем броня авианосца.
Двумя ровными рядами стояли машины. Военные грузовики, все под зелеными пятнистыми тентами.
Олег провел через этот ангар, который Юлия упорно называла залом, на противоположной стене виднелось с десяток дверей. Пальцы снова набрали код, мигнули огоньки, он потянул за ручку, дверь нехотя отъехала в сторону.
Юлия ожидала, что откроется новый туннель, но это была лишь комната, хотя просторная, очень просторная. Олег спокойно прошел к другой стене, ждал. Едва слышно жужжали скрытые механизмы. Юлия почувствовала, что дышать легче, а когда опустила глаза на одежду, смутно удивилась ее чистоте.
Дверь открылась, теперь там действительно был туннель. Черный зев пугающе уходил в темноту.
– А нельзя ли снова на дрезине? – спросила она.
– Здесь нет дрезин, – ответил он.
– А… на чем-нибудь?
– Только на поезде. Или тяжелом грузовике. Но стоит ли привлекать внимание?
Холодок пробежал по ее спине уже яснее. Горло стискивали невидимые пальцы, не скоро ей удалось выдавить:
– А что… тут кто-то есть еще?
– Могут быть, – ответил он. Почувствовал ее напряжение, успокоил: – Так, мелочи… Какой-нибудь обходчик из секретных служб, что раз в год проверяет здесь аппаратуру, механизмы…
Следующим был зал силовых агрегатов. Так его назвал Олег, но Юлия чувствовала, что попала в чрево космического звездолета инопланетян. Из бетонного пола вырастали металлические трубы, внутри которых мог бы двигаться многоместный лифт, уходили высоко в темноту, а через каждые шесть труб располагался металлический батискаф, где каждая заклепка была размером с крышку канализационного люка. Воздух подрагивал, насыщенный исполинскими энергиями. Гранитный пол гасил дрожь, Юлия умом понимала, что это всего лишь крохотная воздушная полость в неимоверно толстом массиве гранита, но животный страх твердил, что вот-вот это все рухнет, отвалится под непомерной тяжестью земной коры, что сверху, а внизу только расплавленная лава вулканов, жар уже плавит подошвы туфель…
Олег остановился так резко, что она ткнулась ему в спину. Не поворачиваясь, он прошептал:
– Тихо! Постоим посмотрим.
Глава 10
Сначала она видела впереди только тьму, потом почудились искорки. Олег наконец сдвинулся с места, но шел теперь очень осторожно, иногда останавливался, вслушивался, дважды даже велел присесть на корточки.
Теперь казалось, что в темноте на огромной елке горят бенгальские огни. Синеватые искры сыпались мелким серебристым дождиком. Юлия как можно тише продвигалась следом, разглядела наконец крохотные фигурки сварщиков, что как комары облепили огромные металлические балки, стропила, железные лесенки и мостики.
То ли слегка сместились пласты, то ли сами конструкции обветшали и начали ломаться под собственной тяжестью, но ремонт шел по всем конструкциям огромного ангара. Юлия видела со спины, что Олег хмурится, сердито посапывает.
– Что тебе опять не так? – прошептала она. – Ремонт – это хорошо.
– Эти балки в таком виде уже три года, – шепнул он в ответ. – Почему взялись только сейчас?
– Лучше поздно…
– Да? А ты знаешь, что по этим направляющим запускают? Если бы узнала, то предпочла бы, чтобы все рухнуло и всех передавило. А то и сама бы всех перебила голыми руками! Несмотря на их семьи и малых детушек.
Она вздрогнула, зябко повела плечами:
– Ни за что! Я никогда не смогла бы убить человека. Вообще убивать – нехорошо.
Он кивнул:
– Нехорошо. Особенно здоровых и биологически активных. Но если это единственный аргумент?
Она что-то возражала, он не слушал щебетание, его глаза оглядывали солдат, помещение. Маскировочные комбинезоны на всех странные: не привычные зеленые с пятнами, а серые, кое-где с бесцветными полосами, похожими на потеки грязи. Ясно, это должно сделать их практически неразличимыми на фоне… на фоне московских улиц с их грязными неопрятными домами, заплеванными лестницами, полутемными арками…
Вместо привычных сапог все в ботинках, к тому же даже они такого же неопрятного цвета, как и шлемы. Отсюда хорошо можно рассмотреть бронежилеты восьмого класса. Если учесть, что сами ребята – буйволы, каждый из них поборолся бы с Геркулесом, то в бронежилетах они выглядят вовсе пугающе, настоящие боевые машины, киборги, нечеловеки.
На специальных крючьях на груди и боках закреплены боеприпасы, Олег с уверенностью мог сказать, что у каждого по пять осколочных гранат и одной ослепляющей, а также по коробке с патронами.
Судя по всему, группы по четверо-пятеро должны на джипах обеспечивать порядок в городе. На каждом по крупнокалиберному пулемету на турели, «миниганы», броня из кевлара защищает все, кроме колес. Эти десантники нацелены быстро и жестоко подавить народные волнения и стихийно возникающие митинги на улицах и площадях, пока другие на бронетранспортерах будут захватывать Кремль и правительственные здания.
– Теперь на цыпочках, – велел он. – Мы должны прокрасться вдоль стены по туннелю… Там выход наверх.
– Хорошо, – ответила она дрожащим шепотом. – Выход – это всегда хорошо. А куда?
– Из канализационного люка, – ответил он, – прямо посреди Садового кольца.
Она зябко передернула плечами, представив, как приподнимает крышку люка прямо перед лавиной бешено мчащихся грузовиков.
– Хоть на разделительной полосе?
Он прижал палец к губам. По станции с металлическим лязгом раскатывал пугающего вида автоподъемник, желтый и полосатый, как оса, но толстый, как майский жук. Явно не цивильный, слишком уж много железа, словно шофер, кроме своих рычагов, управляет и спаренными пулеметами, а то и ракетами «земля – воздух».
Юлия на цыпочках кралась следом, здесь тень, они же тихие и незаметные как мышки, как две серые безобидные мышки, на них не надо обращать внимания, это ниже своего достоинства – обращать внимание на мышей…
Внезапно вспыхнул свет. Нечеловеческий голос проревел из динамика:
– Тревога!.. В секторе – нарушители!.. Тревога!
Свет ударил с такой силой, что Юлию отбросило к стене. Белое пламя выжигало глаза, под веками вспыхнула острая резь, она закрылась руками. Рядом послышался яростный голос Олега, его ругань.
– Пригнись! – закричал он. – Пригнись!
Она пыталась сползти по стене, но его ладонь с такой силой вдавила ей голову в плечи, что уши расцарапало о ключицы. Сверху с треском разломилась стена, посыпалась цементная крошка. Его рука тащила ее где волоком, где Юлия вскакивала на ноги, рядом гулко и страшно стрелял пистолет: Олег нажимал на спуск, почти не целясь. Сзади кричали, автоматы грохотали часто, словно крупный дождь колотил по жестяной крыше.
Олег сдвинул тяжелую панель, Юлия шмыгнула вовнутрь нового отсека. Олег влетел вслед за ней кувырком, сверху простучали пули: сперва сухо, а затем – звонко, когда панель задвинулась и закрыла их металлическим боком.
– Сюда! – крикнул Олег торопливо. Он поднялся, лицо настолько бледное, что Юлии почудилось, будто он изрешечен пулями и уже истек кровью. – Нам только бы миновать этот сектор…
Отрезок туннеля был такой же полусферой, что всякий раз напоминало ей кооперативный парник для помидоров, только вместо сверкающей пленки был толстый металл. Идеально ровный бетонный пол обрывался такой же металлической стеной. Юлия ощутила, что спасение именно за той дверью, устремилась к ней, как частичка металла к мощному магниту.
Дверь распахнулась навстречу. Оттуда пятнистые фигуры появились с такой скоростью, словно просочились сквозь железную стену. За спиной Юлии прострочил, как ей показалось, автомат, хотя она знала, что Олег захватил с собой только пистолет.
Она рухнула ничком. Пули рвали ей волосы, а пятнистые коммандос падали, словно под ударами невидимого молота. А затем она ощутила, как Олег перемахнул через нее, послышался удар, хриплые вскрики, стоны, треск, лязг, она сразу ощутила волну жара от крепких мужских тел, сильный запах пота, сверху обрушилось тяжелое бревно, внутри которого громыхали и перекатывались кости и гранаты…
Кто-то больно наступил ей на руку. Она вскрикнула, неумело откатилась в сторону. Над ней и дальше все кипело, бурлило, все коммандос кого-то били, сверкали ножи, но из схватки время от времени выпадал кто-нибудь из этих крепких парней, растягивался поверх тех, кто упал, пораженный пулями из пистолета, а схватка кипела…
За четыре отсека от машинного отделения располагался зал оперативного управления. За большим монитором сидел, откинувшись на спинку дорогого кресла, дородный мужчина со знаками различия полковника. Сзади вскрикивал от возбуждения его помощник, майор воздушно-десантных войск, еще молодой, но уже отличившийся в ряде операций на других континентах.
Это они по сигналу тревоги успели бросить наперехват группу всегда готового к бою спецназа. Нарушителей успели перехватить почти посреди отсека. Но дальше случилось невероятное: рыжеволосый нарушитель выстрелил из пистолета первым. Он выпустил шесть пуль с такой скоростью, словно строчил из пулемета, и шесть натренированных парней рухнули на бегу, пораженные кто в глаз, кто в лоб, что никак не закроешь ни бронедоспехами, ни даже простейшим бронежилетом.