– Тебе надо погулять, – заявила Рыжая, дождавшись, когда Рада допьет кофе.
– Нет… я сегодня весь день гуляю! Нагулялась до тошноты, если честно.
– Сегодня ты весь день бегаешь по делам, – возразила Рыжая, – а тебе нужно погулять. – От нее оказалось непросто отвязаться. – Собирайся, покажу тебе город. К тому же сама не появлялась на улице уже… – Она задумалась. – Восемь дней.
– Восемь дней? – изумилась Рада, которая никогда не была домоседкой. В четырех стенах ей быстро становилось тесно. Даже украшения она предпочитала мастерить в гостях. Это не всегда удобно, но привыкнуть можно ко всему. Зато не скучно. – Как такое возможно?
– А вот так. – Рыжая пожала плечами. – Минусы творческой профессии. Обычно я выползаю хотя бы в магазин, а в течение учебного года еще и на пары, а тут так сложилось. Сессия закончилась, мама три дня назад заезжала с полными сумками еды, вот я и не выходила никуда. Незачем. С заказчиками по Интернету общаюсь, а друзья привыкли, что периодически я исчезаю на неопределенный срок.
– А мама почему у тебя так быстро уехала? Она живет где-то недалеко?
– Да. Она приезжает часто, но ненадолго. В деревне слишком большое хозяйство, чтобы оставить его на произвол судьбы: две коровы, коза, поросенок, куры и мой младший брат. Отец нас бросил давно, когда Митька только родился. Мама воспитывала одна, работала с утра и до заката, но мы все равно едва сводили концы с концами, поэтому я начала очень рано работать. Сначала помогала маме, летом собирала ягоды и грибы на продажу, иногда сама продавала, но потом поняла – это совсем не мое. От физического труда на свежем воздухе меня тошнит. Рисовала я всегда, даже ходила в художественный кружок при сельском клубе. После одиннадцатого класса поступила сюда, на худграф. Мама честно предупредила, что практически не сможет мне помогать. Первые два года было очень голодно, но потом постепенно я стала рисовать лучше и лучше, подтянулись заказчики, и теперь я ничуть не жалею о своем выборе. Мама поставляет мне свежее мясо, молочко и овощи со своего огорода, а я живу себе в удовольствие, учусь и еще немного помогаю им с братом. Вот так. Вся моя нехитрая судьба в двух предложениях.
– Не похожа ты на деревенскую девочку, – усмехнулась Рада, восхищенно разглядывая свою хрупкую и утонченную соседку. Рыжая была настоящей представительницей богемы – непосредственная, немного странная, с пронзительным взглядом и бледной кожей. Сложно представить, как она доит корову.
– Я всегда умела хорошо приспосабливаться к любой ситуации. – Художница пожала плечами. – Везде принимают за свою. Так ты идешь гулять или нет?
– Пойдем, – махнула рукой Рада. – Только джинсы надену, а то к вечеру если и не похолодает, то комары налетят однозначно.
– Хорошо. А пока гуляем, озвучу мысли, которые мне пришли в голову. Они касаются того, где Степан Григорьевич мог взять ксерокопию репродукции и как нам найти нужную книгу.
Девушки медленно брели по пустынной, тихой улочке мимо старых домов, нижние этажи которых были кирпичными и утопали в земле почти по маленькие окна, а верхние – деревянными, как правило, с нарядными, цветными наличниками. Дома походили один на другой, но в то же время отличались своей неповторимой индивидуальностью. Где-то имелись небольшие палисадники с вычурными клумбами и лебедями, сделанными из старых покрышек, где-то резные наличники поражали воображение кучей завитушек и искусной столярной работой. Рада разглядывала их с интересом, проникаясь духом старинного города, а Рыжая болтала.
– Твой дед до последних дней работал на кафедре культурологии нашего университета. Он проводил много времени со студентами или в библиотеке. Я более чем уверена в том, что книга, с которой он делал копию, где-то в университете. Мы можем завтра сходить сначала на кафедру, и если секретарь не в курсе и Семен Григорьевич делал ксерокопию не на их оборудовании, значит, наведаемся в библиотеку. Меня там хорошо знают и, думаю, дадут его формуляр…
– Из которого мы узнаем, какие книги он брал, – закончила за Рыжую Рада. Ей понравилось предложение художницы. То, что она говорила, имело смысл.
– Именно так. Очень удивлюсь, если мы не отыщем нужное. А сегодня я тебе покажу наш парк! – радостно заявила Рыжая и уверенным шагом направилась дальше по узкому тротуару. – Во-первых, там красиво. Во-вторых, есть крепостная стена, очень старая, которая относится к главной достопримечательности города – кремлю. В-третьих, из парка открывается непередаваемо прекрасный вид на реку. У меня есть пейзажи всех времен года. Но из разряда тех… непродаваемых… – Она недовольно сморщилась, намекая на свой удивительный талант.
– То есть место вдохновляющее? – Рада понимающе улыбнулась, испытывая неясную радость от того, что странности имеются не только у нее. Настроение улучшилось, к тому же девушка с момента выхода из дома не видела ни одного человека с остановившимся взглядом и почти смогла убедить себя, что утром они ей просто мерещились из-за перегрева.
– В парке всегда много народа – молодежь гуляет именно там, – продолжила рассказывать Рыжая, помахав кому-то рукой. – Можно встретить кого угодно, – прокомментировала она свой жест. – Поэтому знакомство с городом и его лицами нужно начинать именно отсюда. Ну и, как ты уже заметила, парк расположен недалеко от нас. Осталось только перейти дорогу.
Вообще, мы живем в старой части города. Если проехать по главной дороге южнее, то попадешь совсем в другой мир – современные здания, офисные и торговые центры, девятиэтажки. Там даже ритм жизни кажется быстрее и интенсивнее, но здесь мне нравится больше. У старой части города с дореволюционными постройками свое, особое очарование. Здесь культурный и исторический центр, а там рабочий и деловой.
– Но нотариальная контора отца Бера в старой части города, – задумавшись, отметила Рада.
– Это, как бы выразиться деликатнее… – медленно начала Рыжая, пытаясь подобрать нужные слова, но потом махнула рукой на это бессмысленное занятие. – Впрочем, к черту деликатность. Это – понты. Аренда и недвижимость в Старом городе баснословно дорогая, поэтому офисы здесь себе могут позволить только очень богатые люди. Такие, как папаша Бера. Он ведь не местный. Несколько лет назад семья Бера перебралась сюда из Москвы. Его отец сразу же открыл нотариальную контору и подружился с мэром. Незаметно фирма Окулова стала самой крутой и популярной в городе. Кстати, вон и парк! Правда, красиво?
В парк, расположенный на краю старого крепостного вала, вела узкая тропинка, проходящая сквозь дыру в ограждении, и попасть туда можно было круглосуточно, в отличие от территории самого кремля, которую на ночь закрывали – массивные деревянные ворота восемнадцатого века запирали на засов.
Существовали, конечно, и красивые парадные, кованые ворота, ведущие на территорию парка, но ими, как пояснила Рыжая, пользовались редко. Располагались они совсем в другой стороне, и подойти к ним можно было, только миновав рыночную площадь и старые торговые ряды. Парк выглядел запущенно и походил на слегка облагороженный лес, через который вела мощенная тротуарной плиткой тропинка, заканчивающаяся на заросшем травой и незабудками склоне. С края вала открывался шикарный вид на извивающуюся в полях реку, небольшой остров вдалеке и россыпь похожих на горох домиков соседней деревушки. Здесь тропинка превращалась в широкую аллею с новыми лавочками на кованых ножках.
Со стороны реки доносилась музыка – на песчаном пляже жались друг к другу несколько небольших кафешек с выставленными прямо на песок столиками. Кусочек цивилизации на диком берегу с ракитами, полощущими ветви в проточной воде.
– Здесь действительно красиво, – согласилась Рада, вглядываясь в растекающийся по небу розовый закат, напоминающий пролитый на голубую скатерть клубничный кисель. – Умиротворяющее место.
– А то! – мечтательно вздохнула Рыжая, подойдя к краю холма и взглянув вниз на реку. – А зимой здесь такие классные горки! Можно улететь до середины реки! Вот даже признаться стыдно, но мы с университетской группой каждые выходные приходим кататься. Чудное зрелище: малые дети с мамашами, школьники и мы. – Рыжая усмехнулась и повернулась к Раде, по своему обыкновению резко сменив тему: – Пошли искать свободную лавочку, а то ноги устали.
С этим были проблемы. На лавочках, стоящих по краю вымощенной дорожки, сидели парочки, стайки девчонок, компании с гитарами или благообразные старушки, отмахивающиеся от комаров вениками из веток сирени, которая росла на территории парка в огромном количестве.
Рыжая оказалась права. Парк действительно являлся местом паломничества всего города. Вечером, в приглушенном свете садящегося солнца, по чистым тропинкам прогуливалось много народа, и все освободившиеся места сразу же оказывались заняты вновь подошедшими людьми. Девушки неторопливо брели по высокому берегу, который в древности был крепостным валом. С одной стороны находился довольно крутой склон, ведущий к реке, с другой – простирался парк, деревья, кусты сирени, лавочки и тропинки, а за ними массивная и очень древняя крепостная стена, отгораживающая парк от города и оживленной магистрали.
Одна лавочка казалась особенной. Она стояла не в один ряд со всеми остальными, а чуть в стороне, на коротко стриженном газоне, была выполнена из темного камня, вероятнее всего, черного мрамора и походила больше на памятник, чем на место, где можно присесть. К тому же рядом стояла массивная ваза из такого же черного камня. Из нее торчал засохший букет цветов, а рядом на земле лежали искусственные розы.
На спинке лавочки сидела в одиночестве симпатичная грустная девчонка и смотрела прямо перед собой невидящим, потерянным взглядом. Синие узкие джинсы, патрули с яркими шнурками, олимпийка, а на голове кепка козырьком назад. Несмотря на всю свою обычность, девушка на лавочке словно находилась в другом измерении. Она была одна, не пыталась ни с кем заговорить, да и ее словно никто не замечал. Люди проходили мимо и даже не поворачивали голову в ее сторону.
– Это напоминание об одном трагичном случае. – Рыжая остановилась рядом с Радой и проследила за ее взглядом. – Лавочку установили в память о шестнадцатилетней девушке. В прошлом году она погибла. Разбилась, когда каталась с парнем на мотоцикле. Парню – ничего, а она неудачно упала на бордюр… Когда девушка была жива, на этом месте всегда собиралась компания, в которой ее очень любили. Ребята и нашли деньги на памятник… Ее парень до сих пор каждую неделю приносит сюда цветы.
Рада, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, смотрела прямо перед собой, отчетливо понимая, кто сидит на спинке лавочки с остановившимся взглядом. От этого понимания становилось еще страшнее и хуже. Девушка могла принять многое, готова была поверить в странности, но всему есть предел. Видеть умерших людей, молчаливыми тенями наблюдающих за живыми, она не хотела.
– Рыжая. – Голос дрожал, когда Рада задавала провокационный вопрос. – Это памятник, и именно поэтому на лавочке никто и не сидит?
– Все так! Но не будем грустить! Пошли дальше искать место под солнцем или, вернее, под луной!
– Пошли… – Девушка послушно двинулась следом, бросив прощальный взгляд на мраморную лавочку. Грустная симпатичная девчонка медленно исчезала в сгущающихся сумерках, а Рада внезапно успокоилась. Похоже, со странностями придется смириться, иначе они сведут с ума.
Глава 6
Бер
Темнело. Воздух сгущался, нарастал гул голосов. Казалось, после того, как вспыхнули фонари, народа на центральной аллее парка только прибыло. Какое-то время Рада боролась с желанием рассказать Рыжей о том, что, похоже, видит призраков, и почти проиграла сражение. Но тут среди разномастной, незнакомой толпы увидела Бера. Его компания расположилась чуть в стороне, у старого, неработающего фонтана, но девушка не хотела искушать судьбу и встречаться. Находиться недалеко от него было почему-то очень неуютно.
– Слушай, пойдем отсюда! – Рада оглянулась через плечо на Бера, который стоял, прислонившись к своему мотоциклу. Руки парень сложил на груди словно специально. Мышцы, как у героя боевика девяностых, хищно вздувались под тонким трикотажем темно-серой водолазки, а колючий взгляд из-под надвинутой на брови банданы, казалось, пронизывает насквозь. И еще Раде не нравился его мотоцикл – он являлся символом вседозволенности. Парк явно был пешеходной зоной, но, по всей видимости, не для Бера.
– До жути неприятный парень! Прямо аж в дрожь бросает!
– Ну, это ты зря, – не согласилась Рыжая. Она, в отличие от Рады, была бы не против подойти к компании, но послушно развернулась, подхватив приятельницу под руку. – Бер неплохой. Не понимаю, чем он тебе так не глянулся? Парень как парень! Даже вполне симпатичный и эффектный. Нужно как-нибудь нарисовать, колоритный типаж… заставить бы его раздеться… – мечтательно протянула она, сощурившись от удовольствия. И тут же стала похожа на кошку, пытающуюся стянуть со стола кусок колбасы. Рада этих мечтаний и восторгов не разделяла.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.