— Сколько?
— Простой факел стоит пять соверенов, магический — сто соверенов, заклинание стоит двести соверенов.
— Грабеж! — вздохнул я. — Ладно, я покупаю заклинание.
— Поздравляю с покупкой. Держите, — Консультант подал мне что-то очень похожее на древнеегипетского скарабея, подвешенного на цепочку. — Наденьте на шею и для активации произнесите слово «Люмен». Когда захотите деактивировать заклинание, просто снимите амулет.
— Вот деньги, — я передал Консультанту двести монет. — Еще один вопрос: что такое акваголь?
— Природная субстанция с сильным веселящим действием. Еще есть вопросы?
— Нет.
— Тогда прощайте.
Консультант растаял в воздухе. Я надел амулет на шею и, вооружившись кинжалом, шагнул в пещеру.
В ноздри мне ударила тяжелая вонь — смесь запахов псины, плесени, сырости и падали. Темнота впереди была такой густой, что, казалось, я могу коснуться ее руками. Я почувствовал страх.
— Люмен!
Меня сразу окружил круг бледного белого света — не дать не взять, люминесцентная лампа. Я увидел перед собой низкий глинистый грот, в дальнем конце которого зияло круглое отверстие какого-то тоннеля. Судя по всему, я должен был идти туда.
Тоннель оказался коротким — метров пятнадцать, не больше. А в конце его я наткнулся на мертвеца. Он лежал ничком, совершенно мумифицировался и скорее всего покоился здесь очень давно. Труп был в полных доспехах, только без шлема — когда-то эти доспехи, наверное, были великолепны, но теперь сплошь заржавели и пришли в полную негодность. В нескольких метрах от тела лежал ржавый длинный меч, а чуть дальше я увидел треугольный щит. На его поверхности еще можно было разобрать герб — гроздь винограда. Брезгливо морщась, я перевернул мертвеца на спину. На меня уставилось истлевшее безносое и безглазое лицо, обрамленное склеившимися космами и скалящееся в жуткой усмешке. Не самое приятное зрелище. Но зато я увидел на шее покойника массивную золотую цепь и сумел ее снять. Это был какой-то рыцарский орден, весь усыпанный драгоценными камнями. Присвистнув, я вытер орден об рукав рубахи и надел себе на шею — это был более чем ценный трофей. Конечно, грабить мертвых не самая лучшая затея, но я сейчас находился в чужом мире, и мне было не до морали и сантиментов. Кроме цепи я снял с мумии отличное золотое кольцо, а в поясной сумке были несколько серебряных монет — и клочок пергамента, на котором изящной вязью было выведено следующее:
Тому, кто прочитает это письмо
Мой добрый неведомый друг! Если ты читаешь эту записку, значит, меня нет в живых. Я написал ее в корчме перед тем, как спуститься в пещеру, которую местные жители непочтительно называют Дерьмовая Нора. Поскольку я не знаю, что ждет меня в этой пещере, я пишу эти строки на тот случай, если мне не удастся выбраться из пещеры живым. Прошу тебя, нашедшего мое тело — возьми себе все, что ты найдешь на мне и пользуйся себе во благо. Лишь кольцо, которое надето на безымянном пальце правой руки, передай моей супруге, благородной леди Памеле Линч, урожденной Андертон, баронессе Гранстон и Де Брейдж. Расскажи ей о моей печальной судьбе и упомяни, что в последние секунды своей жизни я повторял ее имя. Молю и заклинаю тебя, друг мой, выполнить мою предсмертную волю.
Я дочитал письмо, и мне вдруг стало очень грустно. Бедняга, верно, очень сильно любил свою жену, раз написал такое письмо. Сколько времени он здесь лежит? Судя по состоянию тела и доспехов, не меньше нескольких месяцев. Почему он умер? Что или кто его убило?
Внезапно я сообразил, что веду себя в этой пещере очень легкомысленно. Я ведь ничего не знаю о том, что находится в ней. Вполне возможно, тут есть какие-то твари, которые могут быть опасны. Я еще раз внимательно осмотрел тело барона Гранстона. Обратил внимание на подозрительные параллельные царапины на кирасе — они шли от горла и были очень глубокими. Все это сильно смахивало на следы ударов очень острых и крепких когтей. У меня по хребту пробежал неприятный холодок.
Оставив тело, я подобрал щит барона. Он немного поржавел, но был целым и мог послужить мне хорошей защитой — тем более что никаких доспехов у меня не было. К тому же я подумал, что в Мартенеке смогу продать щит кузнецу за пару монет. Надев его на левую руку, я побрел дальше вглубь пещеры.
Вскоре я увидел то, что искал — источник. Он находился в самом центре большой карстовой пещеры, украшенной сталактитами и сверкающими гипсовыми глыбами. Подойдя ближе, я почувствовал сильный запах сивухи. Струйка акваголя весело била из обломанного сталактита, напоминая те забавные фонтанчики, которые еще можно увидеть в парках. Откупорив бутылку, я подставил ее под струйку и тут услышал за своей спиной тихое рычание.
Меня спас щит Гранстона. Удар пришелся прямо в его середину и был так силен, что я отлетел назад и сильно треснулся спиной о выступ скалы. Миг спустя я увидел напавшую на меня тварь. Выглядела она крайне неприятно. Здоровенная, черная, поджарая, с узкой крокодильей пастью, в которой поблескивало два ряда острейших зубов. Больше всего неведомое чудище напоминало огромного доберман-пинчера, разгуливающего на задних лапах, да еще отрастившего себе пару кожистых крыльев и длинный львиный хвост.
— «Зенит» чемпион! — проорал я свирепо первое, что мне пришло в голову, но тварь не испугалась, напротив — двинулась на меня, сверкая алыми огоньками глаз. Я увернулся от удара когтистой лапой (вот кто прикончил бедного барона!), попытался достать чудище кинжалом, но расстояние было слишком велико. Эх, мне бы сейчас меч или булаву! А еще лучше копье. Подпускать такого монстра к себе близко нельзя, откусит голову как два пальца об стол. А с другой стороны, время работает против меня. Чудовище рано или поздно зажмет меня в угол пещеры и разорвет как Тузик грелку. Надо постараться покончить с ним побыстрее.
Я вообще-то не трус. В детстве я порой отмачивал номера, которые моих товарищей по играм приводили в восторг, а моих бедных родителей — в предынфарктное состояние. Однажды я на спор забрался на верхушку трубы расположенной по соседству с нашим домом котельной. В другой раз, тоже на спор, перелез по карнизу из своей квартиры в квартиру приятеля — а жили мы на четвертом этаже. Но сейчас мне было реально страшно. Тварь фыркала, рычала, сверкала глазами и наносила удары лапами, от которых я едва успевал уворачиваться.
— Смерть сукам! — снова прокричал я, чтобы прогнать овладевающий мной ужас.
Черное чудище ответило мне злобным рыком и прыгнуло вперед. Я принял удар на щит и почувствовал, что тварюга будто пытается вырвать его у меня. Мгновение спустя я сообразил — когти твари пробили железную обшивку щита и застряли в нем. Такую возможность упускать было нельзя, и я с воплем резанул кинжалом по лапе твари. Чудище взвыло то ли от боли, то ли от ярости, дернуло щит так, что я едва не упал. Раздался противный скрежет, тварь вырвала кровоточащую лапу из щита, замахнулась здоровой лапой, раскрыв свое брюхо. Я вслепую ткнул кинжалом и почувствовал, что сталь вошла в тело существа. Через мгновение я получил такой удар, что ремни щита порвались. Я полетел в одну сторону, щит в другую. На мгновение мне показалось, что я умер. Когда мое сознание прояснилось, я понял, что лежу на влажном песке у фонтанчика с акваголем. Потом я услышал тяжелое хриплое дыхание.
Черный зверь лежал на камнях, царапая их когтями. Злобный красный блеск в его глазах потух. Я нашел на полу пещеры свой кинжал и только после этого решился подойти ближе.
— Что, получил, сволота? — прохрипел я. — Это тебе не рыцарей жрать.
Чудовище вздохнуло совсем по-человечески. Когти еще раз скребнули по камням, и зверь затих.
Ноги у меня тряслись, и я уселся на большой камень, пытаясь прийти в себя. Вот уж повезло, так повезло — я сумел нанести чудищу только один удар, и он оказался смертельным. Порез на лапе я не считаю. Верно говорят, что дуракам и новичкам всегда везет.
Щит был безнадежно исковеркан — теперь мне не дадут за него ничего. Но тут у меня возникла неплохая идея. Кряхтя и морщась от отвращения (мне никогда не приходилось заниматься свежеванием туши!), я кинжалом отрезал голову убитой твари. Теперь надо было придумать, как ее унести — голова была тяжелой, да еще в сумку не помещалась. Подумав, я нашел выход: отрезал от поломанного щита один из ремней, проковырял в ушах головы дырки, продел в эти дырки ремень, связал концы — получилось что-то вроде рыболовецкого кукана. Закончив с этим неприятным занятием, я вымыл кинжал и окровавленные руки в струе акваголя, а заодно решил попробовать его на вкус. По вкусу это пойло напоминало обычную брагу, причем довольно крепкую — вскоре у меня в голове зашумело, будто я хватил полдюжины «Хольстена». Наполнив флягу трактирщика, я решил, что пора убираться из пещеры. Больше всего меня беспокоило то, что тварей, подобных убитому мной экземпляру, могло здесь быть несколько.
Прихватив голову и бутыль с акваголем, я тронулся в обратный путь. Когда я проходил мимо останков барона, мне захотелось хоть чем-то порадовать мертвеца.
— Радуйтесь, сэр: я, рыцарь Алекто Русский, прикончил тварь, которая лишила вас жизни! — провозгласил я, стоя над телом. — Покойтесь с миром, добрый сэр! Я выполню вашу волю, клянусь.
Отсалютовав покойнику кинжалом, я покинул пещеру. Тут меня ждал новый сюрприз — у входа в пещеру стояло шесть парней, вооруженных дубинками, вилами и топорами.
— Стоять! — рявкнул полуголый чумазый детина, который, похоже, был вожаком честной компании. — Надо ж, живой ишшо! Живуч ты, лошок. Погодь, говорить будем.
— Не о чем нам говорить, брателло, — сказал я, отступая к входу в грот, чтобы не дать этим харям себя окружить. — У меня дела. Так что отвали и дай пройти.
— Дела у него! — Детина осклабился, продемонстрировав мне ночной кошмар стоматолога. — А кто тебе сказал, что ты пройдешь? Так все идет, что и не пройдешь вовсе.
— Тебе чего надо, убогий?
— Чего-чего? Фляжку с водичкой, что ты Жилю несешь. Давай ее сюды, а там потолкуем, что с тобой дальше исделать.
— Эй, Царап, гляди, чо у него в руках! — внезапно взвизгнул один из бандитов.
— А? — Тут чумазый разглядел у меня в руке голову твари. — Это… чего, а?
— Это? — Я поднял голову, потряс ей, будто рыбак знатным уловом. — Это один чернявый парень мне в пещере хотел проблемы создать. Ну, пришлось его успокоить. Что, знакомец твой был? Или братан кровный?
— Братцы, да он волька убил! — ахнул третий, пятясь от меня, будто в руке у меня была не кровоточащая башка пещерной твари, а граната Ф-1 с выдернутой чекой. Да и прочие пялились на меня выпученными глазами, а когда я сделал шаг вперед, дружно втянули в плечи свои косматые головы.
— Эй, ты! — Чумазый Царап как-то сразу присмирел. — Ты того… не сердись. Это ты сам его… прибил-то?
— Нет, мне Валуев помог. Ну так что, могу я пройти или нет?
Царап кивнул, сделал шаг в сторону, открывая мне путь. Я зашагал по берегу озера, прислушиваясь к шагам за спиной. Не исключено, что эти парни захотят напасть на меня врасплох. Оглянувшись, я увидел, что вся компания стоит на прежнем месте и очумело смотрит на меня. Весь их хамский гонор куда-то исчез. Эту проблему я разрулил. Теперь предстоял крупный разговор с трактирщиком.
Глава седьмая. Людомеды
Стал оборотнем, говоришь?
Да нет, он просто сменил конфигурацию.
Пока я шел по дороге к корчме, за мной увязалась целая толпа местных. Мальчишки, рассыпавшись по обочинам дороги, обегали меня кругами и востороженно выкрикивали одну и ту же фразу:
— Он убил волька! Он волька убил!
Трактирщик аж подпрыгнул, когда увидел меня. Рожа у него была такая, будто он увидел привидение. Скорее всего, стервец давно успокоился, посчитав, что я уже мертв и долги отдавать не придется. Я медленно подошел к стойке, долго смотрел в его бегающие свинячьи глазки, а потом сказал:
— Вот твой аквагольчик. Пора рассчитаться.
— Да-да, конечно! — Трактирщик ожил, засуетился, замахал руками. — Все, как договорились, друг мой, как договорились.
— Лухистанский шакал тебе друг. Деньги гони.
— Ага, ага… — Трактирщик полез под стойку, извлек оттуда увесистый мешок. Пальцы у него тряслись, когда он развязывал его. — Изволь, уважаемый, сейчас получишь свою долю. Твой батюшка, почтенный Пертинакс, вложил в мое дело двенадцать дукатов. Плюс проценты за два года…итого шестнадцать. Стало быть, получи триста соверенов, полновесных и звонких.
— Четыреста, — сказал я.
— Что «четыреста»?
— Четыреста соверенов. В одном дукате двадцать пять соверенов. Шестнадцать на двадцать пять будет четыреста. Математику учи, двоечник.
Трактирщик косо глянул на меня и начал отсчитывать деньги. Я с удовольствием сгреб кучку монет в свой мешок, погремел им нарочно, чтобы еще больше досадить проклятому сквалыге и сказал:
— Это долг. Теперь моя премия за акваголь.
— Ах, да! — Трактирщик сделал вид, что вспомнил, о чем идет речь. — Конечно. Десять дукатов.
— Мы договаривались на двадцать.
— На десять, клянусь Бессмертными! — взвыл трактирщик.
— Ну и народ тут у вас! — сказал я, глядя ему в глаза. — Козел на козле и козлом погоняет. Одни гуньки. Ладно, подавись. Пусть будет десять. Но это еще не все. У озера меня пытались ограбить, забрать бутылку. Твои штучки?
— Да что ты! — Трактирщик заулыбался, но мне от его улыбки вдруг стало тошно. — Как ты мог такое подумать!
— О нашем с тобой разговоре никто не знал. Так что бандюков мог послать только ты. Если не хочешь, чтобы я сжег твою засратую корчму вместе с тараканами и с тобой, рассказывай, кому и зачем нужен акваголь.
— Мне он нужен, честное слово! — Трактирщик бухнулся на колени, протянул ко мне руки. — Клянусь, господин.
— Врешь, сявка болотная. Говори правду, а то… — я поднял бутылку с акваголем над головой, сделал вид, что собираюсь шарахнуть ее об угол стойки.
— Стойте! — сдался трактирщик. — Это маг… Захариус Сто Бутылок просил. Он многих просил, да только зверь этот в пещеру никого не пускал. Его светлость барон Гранстон приехал к нам еще весной, хотел зверя убить, да видно сам сгинул. А вольк… тварь эта по ночам выходила из пещеры и на всех нападала. Сколько у нас овечек унесла, сколько курочек, сколько деточек — уууу!
— Стоп, что-то тут не так. Зачем маг это тебе поручил? Из тебя охотник на чудовище как из говна пломба в зуб.
— Дык, он просил кого найти, чтобы тварь эту убить, — заикаясь, ответил трактирщик. — А доказательством станет фляжка с акваголем — мол, коли сумел набрать, значицца в пещере чисто, нет больше волька.
— И ты меня подставил, сволочь? — спокойно сказал я. — Ничего не сказал про тварь, не предупредил? Нет, ты не просто козел. Ты козел в третьей степени, в тридцатой! Таких как ты мочить надо, пока от вас не останется лужа протоплазмы.
— Господин, не гневайся!
— Так, едем дальше. Сколько маг обещал за голову зверя?
— Сто дукатов.
— А мне, значит, ты щедро отвалил червончик. У, жлобская рожа, так бы и надавал тебе по сопатке! Вот что, дружок — я сам отнесу голову и бутыль магу. Где живет этот Сто Бутылок?
— В Мансее, господин. Это деревня, в трех милях отсюда, в сторону Саграмора.
— А где мне найти усадьбу барона Гранстона?
— Аккурат рядом с Мансее. Это как раз земли барона.
— Больше ничего мне не хочешь сказать?
— А что хочет услышать добрый господин?
— Десять дукатов с тебя, мурло. И быстро, пока я счетчик не включил.
Трактирщик отсчитывал деньги, а я думал о том, что узнал. Информация первая, приятная — я забрал отцовские деньги, выполнил довольно опасное задание без особого ущерба (синяки и ссадины не в счет), кое-что заработал и узнал много полезного. Теперь со спокойной душой можно убираться из Мартенека и отправляться к магу, о котором сказал мне этот пузан-трактирщик. Информация вторая, малоприятная — местные жители, похоже, канальи все без исключения. Тут надо быть очень осторожным.