Как всегда и происходит, проблему решила случайность. Какой-то умник, покопавшись в базе данных, обнаружил, что еще в 2153 году системы наблюдения за ближним космосом зафиксировали одиночную малую планету, мирно путешествовавшую по очень вытянутой орбите от Венеры до Юпитера. По всем основным параметрам астероид соответствовал нашим запросам – размер, структура, форма. Быстренько вычислили его примерное местонахождение, отправили на охоту за камнем сразу пять кораблей, которые через два месяца торжественно притащили искомый планетоид на буксире в район Земли.
Ученые мужи были в восторге: диаметром малая планета оказалась 116 на 123 километра, минералогический состав тоже радовал – железо, никель, силикаты. Как только основной проект строительства был утвержден и место для «зародыша» базы выбрано, мощные лазеры боевых крейсеров выпарили поверхностный реголитовый слой, перемолотый столкновениями с метеоритной крошкой, и грандиозный замысел начал воплощаться в жизнь.
Уж не знаю, сколько миллиардов и триллионов потрачено на возведение «Кронштадта-II», сколько труда и ресурсов вложено в превращение безжизненной глыбы из убогого кремнийметаллического сфероида в орбитальный город, одновременно являющийся и Дальним Кораблем с немалым радиусом действия. Совершенствование Базовой Станции продолжается не прекращаясь восемьдесят лет подряд, данный проект является самым крупным и дорогим в истории человечества. Но окупается он стократно.
Еще в самом начале строительства было понятно, что БСФ должна иметь возможность маневрировать в пространстве – менять высоту орбиты, взаимодействовать с тяжелыми кораблями, в конце концов избегать столкновений с другими небесными телами. Но через три десятилетия в голову одного из инженеров пришла оригинальная мысль: а что если превратить «Кронштадт» из обычного спутника Земли в гигантский космический корабль, способный действовать не только в пространстве Солнечной Системы, но и за ее пределами? Штатовский «Гэйтуэй» из-за особенностей конструкции не может покидать ближайшие окрестности нашей планеты, и его благополучное существование зависит от постоянного подвоза ресурсов транспортами. Так почему бы вновь не утереть нос американцам, доказав, что даже такой супергигант, как Базовая Станция Флота, может без особых трудностей путешествовать по Лабиринту? В конце концов искривленному пространству все равно, кто разгуливает по его коридорам – миниатюрная яхта измещением от силы в пять тонн или семидесятимиллиардный титан.
Сказано – сделано. Монтаж маршевых двигателей с водородными турбинами занял долгие годы, но в январе 2276 года «Кронштадт», заправившись ядерным топливом на Юпитере, разогнался до световой, вошел в Лабиринт и благополучно прыгнул к Проксиме Центавра, оттуда направился в систему Грумбридж-24, затем посетил звезду Барнарда и с триумфом вернулся домой, произведя грандиозный фурор и сенсацию века, на позор всем скептикам. Было окончательно доказано, что путешествия между звездными системами могут совершать объекты любой величины и массы – при очень большом желании и наличии достаточно мощных двигателей отправляй в странствие по Лабиринту хоть Марс, хоть Землю. Но столь дерзостный эксперимент реализовать невозможно по вполне понятным причинам: сдвинуть планету с орбиты и разорвать мощнейшие гравитационные узы человек не сумеет никогда, силенки у нашего блошиного племени не те...
Остается лишь заметить, что «Кронштадт» является важнейшим фактором военно-стратегического сдерживания – станция отлично вооружена и защищена добрым десятком силовых экранов, от магнитного до плазменного. Она способна выдержать массированный ядерный удар и столкновение с крупным метеоритом или другим астероидом, который, вообще-то будет уничтожен еще на подлете. Одно время раздавались голоса, сомневавшиеся в необходимости превращать БСФ в крепость, оснащенную наиболее современным и разрушительным оружием, вроде гигаваттных лучевых установок особо крупного калибра (земные войны, как и встарь, ведутся с помощью более или менее традиционного вооружения), но имперскую военно-космическую доктрину можно вкратце изложить тремя словами – «мало ли что». Никто не знает, какие опасности нас подстерегают в неисследованной и холодной Вселенной, факт отсутствия достоверных контактов с чужими цивилизациями и каких-либо реальных подтверждений их существования еще не доказывает того, что завтра нам не повстречаются хрестоматийные зеленые человечки, до зубов увешанные опасными игрушками, от кастетов до лазеров. А «Кронштадт» является зримым доказательством нешуточной силы, которой обладает человек, – береженого Бог бережет.
Однако моя последняя сентенция несправедлива. От появления страшилища, вознамерившегося нанести визит в Солнечную систему, нас не уберегут ни установленные на БСФ хлопушки, ни водородные бомбы, ни призывы ко всем богам, изобретенным человечеством за тысячи лет развития цивилизации. С этой мыслью надо смириться и попытаться спасти то что возможно.
* * *В оперативно-тактический центр я добрался в сопровождении вчерашнего гориллообразного старшины, при появлении которого во мне проснулся комплекс неполноценности – дяденька был выше на полторы головы и наверняка весил на полцентнера больше. Интересно, откуда Бибирев берет эдаких мамонтов? Клонирует в особо секретной лаборатории, что ли? А может, это андроид последнего поколения? Люди обычно не вырастают до размеров колокольни! Хотя нет, от «искусственных людей» не пахнет потом и сигаретами, значит, все-таки homo sapiens...
Мы миновали длиннющий коридор жилого комплекса, остановившись у тоннеля пневмотранспортера. Вот тут меня проняло всерьез: едва я устроился в креслице прозрачной капсулы, как лепестки шлюза сошлись и болид ринулся вперед со скоростью пули, направившись в недра астероида. Ну чисто американские горки – мы неслись по узкому и полутемному коммуникационному каналу, проскакивали частые ответвления, несколько раз сверкнули яркие огни узловых терминалов, где можно было заметить фигурки людей. Затем капсула вошла в прямой как стрела коридор, направившись к ядру астероида. Искусственная гравитация ослабла, по моим ощущениям до половины стандарта: надо думать, для быстроты продвижения по каналу.
– Грандиозно, – выдохнул я, когда болид с шипением начал сбрасывать скорость, а сила тяжести вернулась к земной норме. – Километров двадцать? Больше?
– Угум, – развернуто ответил старшина и указал взглядом на распахнувшийся шлюз. Выходить вместе со мной он не собирался.
Скучный зальчик абсолютно пуст. Только на противоположной стене моргает красными огоньками идентификационный блок. Я отправил удостоверение в гнездо сканера, четко произнес кодовое слово, подождал, пока меня не ощупает веер зеленых лучиков, появившихся из углов зала.
Так. А это что-то новенькое, ничего похожего прежде не встречал. Чудеса в решете. Я-то полагал, что плиты стеклобетона сейчас попросту разойдутся, открывая проход, но вместо этого прочнейший материал начал таять в воздухе, испаряться, исчезать. Я ощутил, как по волосам и одежде поползли искры статического электричества, резко запахло озоном.
Очередной сводчатый коридор, выложенный камнем. Будто в старинном замке или монастыре. Скупое красноватое освещение. Прохладно, если не сказать – холодно. Воздух чистейший, при дыхании появляются моментально тающие клочья пара.
Я шагнул вперед и поморщился – ладонь, коснувшуюся полу кителя, чувствительно укололи статические разряды. Сплошная стена за моей спиной бесшумно восстановилась. Вернулся, потрогал, даже пнул носком ботинка. Стеклобетон. Тараном бей – не пробьешь.
Слух различил едва слышное гудение, и я с облегчением вздохнул: странности, похоже, кончились. В дальней стороне коридора вспыхнул мягкий золотистый свет и толстенная стальная плита медленно поползла вверх.
– Удивлены? – Насмешливый голос Бибирева казался громче из-за резонанса от стен. – Конечно, есть чему подивиться. Я тоже не поверил, когда впервые увидел. Доброе утро, Сергей Владимирович. Добро пожаловать. В этих помещениях еще не бывали люди в чине младше адъютант-полковника, тут даже обычнейшие операторы связи носят самые серьезные звания, а подписками о неразглашении все сотрудники обвешаны как новогодняя елка игрушками... Так что, господин штаб-офицер, вы сейчас очутились в святая святых, в самом сердце, в точке всех мыслимых отсчетов. По сравнению с «Бронзовой Комнатой» официальный оперативно-тактический центр «Кронштадта» является свалкой устаревшей техники и коллекцией антиквариата.
– Впечатляет, – протянул я, осмотревшись. – Очень.
– Еще бы! – Адмирала так и распирало от гордости за свое детище. – Данного комплекса нет ни на единой схеме БСФ, «Бронзовая Комната» – самая охраняемая тайна Империи, почище чем новые каналы Лабиринта, открытые нами, но еще не освоенные другими державами. Мы находимся на глубине тридцати одного километра под поверхностью, здесь собственная система жизнеобеспечения, термоядерный реактор, комплекс окружен защитной капсулой и может быть в случае серьезной опасности катапультирован из «тела» астероида, невзирая на очень солидную глубину заложения... Отсюда можно управлять всеми оборонительными силами Империи, любые виды связи с Флотом, Землей и Колониями. В качестве важного бонуса – единственный канал прямого общения с «Птолемеем».
– Быть не может! – Я с трудом заставил себя не открывать рот, подобно завидевшему конфету ребенку. Вот так новости! – «Птолемей» полностью блокирован, девяносто семь лет тотальной изоляции!
– Ошибаетесь, – хитро подмигнул Бибирев. – Мы постоянно с ним... э... беседуем. Умоляю, никому об этом не рассказывайте, будет скандал! Выпьем чаю? До начала еще полчаса, успеем...
Понятно, что это была никакая не «комната», а компактный, но исключительно высокотехнологичный командный центр, расположившийся на трех уровнях. Основа – большой круглый зал диаметром в сотню метров с куполообразным потолком и странным покрытием стен, действительно похожим на старую потемневшую бронзу с едва заметным зеленоватым налетом. На полу обычные плиты темно-красного гранита (с Земли привозили!), в центре стол для конференций в виде овала, рассчитанный не больше чем на три десятка гостей. Лазерные проекторы на тонких штангах.
– Вся «начинка» спрятана внизу, прямо под нами, – продолжил импровизированную экскурсию адмирал, когда мы зашли в помещение для отдыха. – Очень много экспериментальных образцов, не запущенных в серию, но прошедших испытания... Вам чай с сахаром?
– Нет, спасибо. Скажите, а почему стена исчезла? Так ведь не бывает!
– Сами себе противоречите. Один из законов науки гласит: если в природе чего-то не наблюдается, значит, этого «чего-то» скорее всего нет. Тем не менее стену вы видели и трогали собственными руками. Равно как и прошли сквозь нее. Никакая это не стена, Сергей. Всего лишь новая разновидность силового поля.
– Всего лишь! – воскликнул я. – Я слышал о теоретических разработках! Принцип уплотнения молекул?
– Понятия не имею, я не физик. Лучше подумайте вот о чем: какой из ныне существующих малых кораблей вы считаете наиболее пригодным для проведения молниеносных десантных операций за пределами Земли? То есть прилетели, высадились, учинили разгром и снова улетели в голубую даль...
– Тип «Цезарь», – не раздумывая, ответил я.
– Но это же...
– Знаю. Вы спросили «какой из ныне существующих», а не «какой из стоящих на вооружении». Две большие разницы, как выражается доктор Гильгоф.
– Опять поймали меня на слове, капитан! Положи вам палец в рот, отгрызете руку по самое плечо! И где я для вас возьму «Цезаря»?
– Для меня, значит? – Слова Бибирева давали повод к серьезным размышлениям. – По-моему, если вежливо попросить сами-знаете-кого, он не откажет.
– Прекрасно. Займетесь этим самостоятельно, даю официальную санкцию. Заодно передадите мое частное послание.
– Даже так? – нешуточно удивился я. – Где он сейчас?
– На Марсе. Отправитесь сегодня вечером, предварительно составив список группы, которая будет подчиняться непосредственно вам. Выберите тех, кому доверяете и кого знаете лично. Не больше двадцати человек включая пилотов.
Вот это хорошая новость. Просто отличная!
– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство!
Мы вернулись в большой зал, где начали собираться участники назначенного Бибиревым совещания. Незнакомых лиц почти нет. Стервозная госпожа вице-канцлер, начальник второго департамента ГРУ, командир «Кронштадта», он же командующий Флотом адмирал ВКК Юшков. Неизвестный мне генерал-лейтенант и его помощник – пухлый подполковник с физиономией довольного жизнью кота.
Бог мой, рядом с мадам Назаровой устроился Миша Савельев, человек при виде которого невольно хочется убежать и спрятаться: он заведует отделом внутренней безопасности бибиревской Конторы, карманной инквизицией адмирала. Если в этом мире и существуют по-настоящему опасные люди, то Миша занимает в их хит-параде лидирующую позицию. Взгляд блекло-голубых, чуть навыкате, глаз, способен парализовать на расстоянии в световой год – именно благодаря немигающему стальному взгляду он получил оперативный псевдоним «Змей», под которым Савельева знают в ведомстве адмирала. Сидит развалясь, вызывая тихое неодобрение дородной вице-канцлерши, но Мише решительно наплевать как на саму мадам Назарову, так и на ее мнение. Я слышал, что Змей – гениальный математик, король логики, а как он в свои тридцать с небольшим лет очутился на столь важном посту, знают только Бибирев и сам Миша. Видимо, у адмирала имелись очень веские основания доверить ему самый закрытый и таинственный отдел Конторы.
– Начинаем! – хлопнул в ладоши Бибирев. – Рассаживайтесь, господа и дамы. Думаю, можно активировать систему...
Невидимые операторы поняли приказ, и я снова щелкнул зубами от неожиданности. Зал мгновенно преобразился, превратившись из скромного помещения для заседаний бюрократов, в командный пункт. Покрытие стен посветлело, бронза заместилась громадными проекционными окнами с объемным изображением – Земля, базы на Луне и Марсе, план расположения Флота. Вот сюрприз – на западной стене отобразилась картинка с «Птолемея». Значит, адмирал меня не разыгрывал, они на самом деле продолжают контактировать с этой мерзопакостью...
– Полагаю, предмет нашей беседы известен каждому, – бесстрастно продолжил Бибирев. – Техническое и информационное обеспечение Армагеддона. Дело ответственное, отчетность строжайшая, посему прошу не отвлекаться на посторонние темы.
Все шутим? Дошутимся мы однажды, ой дошутимся!
– Для начала попрошу уважаемого генерала Радзеевского объяснить суть проблемы. Если можно, в подробностях и не слишком увлекаясь непонятной профанам терминологией.
Теперь понятно, что это за генерал-лейтенант. Как же, «Калуга-9», средоточие интеллектуального потенциала Империи. Обитает сей потенциал в бесконечном комплексе бункеров под закрытым городком – сияющей и несбыточной мечтой любого уважающего себя шпиона. «Девятка» является основным исследовательским комплексом ВКК, сетью секретных лабораторий и институтов, занимающихся исключительно проблемами космоса. А генерал, носящий знаменитую фамилию Радзеевский, заведует всем этим бедламом и даже входит в правительство в ранге «министра без портфеля».
Проекторы образовали над столом многоцветную модель Обитаемого Кольца – систем, где находятся наши колонии или отдельные базы. Солнце в центре, от него расходятся тонкие радиальные кольца сетки координат, одно деление – световой год. Выглядит вполне натурально: крупные бело-голубые шарики горячих гигантов наподобие Сириуса или Проциона, красные орешки карликов вроде Росса 248, звезды Барнарда или Проксимы. Золотые сферы солнцеподобных звезд. Коричневые облачка астероидных роев.
Шариков оказалось мало – тридцать пять, с учетом Солнца. Все системы, которые мы посетили за минувшие десятилетия и где основали колонии. Больше всего звезд в противоположной от центра галактики стороне – Вольф 359 и 360, Росс 128, Лалланд, DX Рака, Люйтен, Сириус. Самая дальняя обитаемая система – LHS 11, четырнадцать с половиной световых...
– Аномалия, о которой идет речь, впервые была зафиксирована телескопом-интерферометром сто девяносто четыре года назад, – скучным академическим тоном заговорил Радзеевский. Будто лекцию на кафедре читал, – в системе тройной звезды EZ Водолея. Наблюдалось кратковременное явление аккреции, затем самый маленький красный карлик погас, скорее всего в результате поглощения черной дырой. Но в то же время имела место вспышка рентгеновского излучения, для черных дыр абсолютно нехарактерная. Расстояние до EZ Водолея – двенадцать целых и двести шестьдесят шесть тысячных световых лет, ближайшие соседи Лакайль 9352 и Лакайль 8760 находятся на порядочном расстоянии и не могли быть вовлечены в процесс...