2
Погода явно испортилась. Начал накрапывать дождик. Алекс высунулся в окно, покрутил носом. Холодный ветер подхватывал охапки жёлто-красных листьев и бросал их в лица одиноких прохожих. Осень день ото дня всё больше превращалась из прекрасной поры в слякотную мерзость.
Придётся взять машину, подумал Алекс, сдвигая стеклянный полукруг на прежнее место. Шум дождя остался по ту сторону окна. Алекс зябко передёрнул плечами. Следовало спуститься в гараж и реанимировать давно не использовавшееся транспортное средство. Он подошёл к лестнице и остановился в нерешительности. Можно, конечно, воспользоваться обыкновенным зонтиком, благо идти совсем недалеко. Земцов покосился на ближайшее окно. Низкое серое небо, определённо, готовилось рухнуть на землю. Нет, проводить шесть часов занятий в промокших ботинках — удовольствие ниже среднего. И потом, надо же когда-нибудь привести машину в порядок после той злополучной поездки на природу. Они с Мартой тогда совершенно разругались, впрочем, давно пора было. А вот машину следовало помыть и пропылесосить сразу же по приезду.
Алекс спустился вниз. Толкнул дверь гаража, та лишь на одну треть скрылась в стене и остановилась. Алекс вновь подёргал за ручку. Дверь стояла насмерть. Этого только не хватало, подумал он, что ж мне теперь по дождю обходить, что ли? Ну, уж нет! Земцов втянул живот и потихоньку протиснулся внутрь. В гараже услужливо вспыхнул свет. И на том спасибо! Алекс подёргал дверь изнутри — результат прежний. Безнадёжно махнув рукой, он повернулся к машине. Его трёхсотсильный внедорожник с новейшим водородным движком выглядел плачевно. Налипшие по бокам комья грязи, испачканные ей же стёкла и даже крыша превратили «стремительного носорога» в навозного жука.
Лучше заехать на мойку, подумал Алекс, открывая заднюю дверь. В салоне было пыльно, пахло травой, полевыми цветами и чем-то ещё. Может быть, духами или слезами женщины. В конце концов, она сама виновата. Это же надо додуматься до такого — объявить ему ультиматум. Непредсказуемая женская логика не переставала удивлять Алекса. Если мужчина делал жесткое заявление: «Нет! Будет, так как я сказал!» — это означало, что он прекрасно осознаёт те трудности, которые возникнут на пути к поставленной цели, и готов их преодолеть. Если же подобное заявление прозвучало из женских уст, то будьте уверенны, что она искренне не видит ни малейших препятствий, способных помешать ей добиться желаемого, и более того, даже не допускает мысли о возможности их существования.
Алекс включил пылесос и нырнул в салон. Чертыхаясь и поминая недобрым словом женские прихоти, он пролез все закоулки, со странным удовлетворением наблюдая, как остатки пыли и песка исчезают в мерно гудящем раструбе. Эх, «пропылесосить» бы вот так же собственную жизнь, удалив из неё мусор и грязь, больные воспоминания и рухнувшие надежды. Впрочем, неизвестно, что там тогда останется, и можно ли будет считать это настоящей жизнью. А что такое «настоящая жизнь»? Путь от одной цели к другой с немедленным обесцениванием их сразу после достижения? Удовольствие от самого процесса? И если человек говорит, что он уже всего в этой жизни достиг и новых целей не видит, — значит он умер…
Алекс вылез наружу, выключил пылесос и добро раскатисто чихнул. Помассировал нос тыльной стороной ладони и тут услышал отдалённый зуммер. В доме надрывался видеофон. «Трубы» под руками не было. Подавив в себе желание немедленно откликнуться на чей-то зов, Алекс с нарочитым спокойствием смочил салфетку специальной жидкостью и стал неспешно протирать панель управления. «Хватит дергаться! — подумал он. — Забудь, парень! Прошли те времена, когда от звонка тебе могла зависеть чья-то жизнь».
Десять лет назад, фактически на глазах генерала погиб любимый человек, а потом выяснилось, что ушедший к Земле гравитационный импульс был чем угодно, но только не новым ударом. После этого Земцов впал в глубокую депрессию. Возможно, сказалась и полученная в ходе атаки астероида повышенная доза облучения. В общем, к обязанностям командующего военно-космическими силами Земли он больше не вернулся. Проболтавшись три месяца по санаториям и домам отдыха, Алекс пришёл в относительную норму, и ему предложили солидный пост в Министерстве Флота. Он согласился. Пять лет, проведённые за перекладыванием бумажек и общением с надутыми штабными крысами, слились в одну серую полосу. Алекс понял, что дальше так жить нельзя, и подал рапорт о переводе в Лётную Академию простым преподавателем. Ему пошли навстречу, и он с удовольствием переехал в Академгородок. Теперь он вёл занятия по тактике космического боя и вновь имел возможность летать… пусть только на тренажёре…
Жизнь, вроде бы, наладилась, хотя никаких перспектив и целей в ней Алекс уже не планировал, а значит…
С женщинами ему по-прежнему не везло, хотя может это им не везло с ним.
Алекс поднял ворота. Дождь лил вовсю. Крупные капли взрывались в лужах большими рваными пузырями. Вот и отлично. По крайней мере, верхнюю грязь сразу смоет и не придётся позориться три квартала. Алекс с трудом оторвал взгляд от дождевых брызг, точно так же полоскавших эту планету миллионы лет назад. Следовало поторапливаться.
Он вернулся к машине, постоял несколько секунд в нерешительности, потом быстро подошёл к застрявшей двери и протиснулся обратно в дом. При всём своём нынешнем пофигизме ну не мог Алекс уехать, не посмотрев, кто звонил, и не взяв с собой мобильник.
На табло видеофона светилось лишь одно имя — Пол Шеннон. Вот те раз! В груди Алекса шевельнулось что-то тёмное и колючее. Он не хотел ворошить прошлое, и ему неприятно было не то что общаться, но даже вспоминать имена людей, причастных к его трагедии.
Последний раз он виделся с Шенноном, ещё работая в Министерстве, тот приходил скоординировать с транспортниками какую-то спецоперацию. Уже тогда он был большой «шишкой» в контрразведке СКБ. Сейчас, надо полагать, взлетел ещё выше. Гадать, что могло понадобиться серым промозглым утром столь занятому человеку от отставного генерала, было бессмысленно. Алекс ткнул пальцем в кнопку автоответчика. На экране появилось лицо Пола.
— Привет, Алекс, — сдержанно сказал он. — Надеюсь, ты хотя бы иногда пользуешься средствами связи! Имей в виду: первый звонок — мне. Дело не терпит отлагательств!
Экран погас. Высветилось меню: позвонить, стереть, архивировать. Безапелляционный тон сообщения несколько покоробил Земцова, но проснувшийся интерес быстро подавил личные амбиции. Он выбрал «позвонить».
Шеннон откликнулся мгновенно, будто сидел в соседней комнате и ждал звонка. Это означало, что он и впрямь находится где-то поблизости.
— Привет, — повторил Пол. — Как дела?
Алекс усмехнулся.
— Великолепно!
— Извини, что отрываю, но нам надо встретиться.
— Зачем? — удивился Алекс.
— Нужна твоя помощь!
— Что, прилетел новый астероид?
— Нет, — Шеннон позволил себе скупо улыбнуться, — тут со старым бы определиться…
Алексу на секунду стало нехорошо. Расценив его молчание как согласие, Пол предложил:
— Давай на свежем воздухе… например в парке?
— У меня занятия, — выдавил Алекс.
— Во сколько ты освободишься?
— В три.
— Отлично, значит в пятнадцать минут четвёртого у озера?
— Здесь дождь, — проинформировал Алекс.
— Я знаю.
— Ладно, — сказал Алекс, — до встречи.
— До встречи, — кивнул Шеннон и отключился.
Алекс вынул из зарядного устройства мобильную трубку и, повесив её на пояс, опять спустился в гараж. Его охватили самые неприятные предчувствия. Да и как прикажете реагировать на подобные намёки? Что значит «со старым бы определиться»? И это по прошествии стольких-то лет!
Земцов завёл машину. Выехал. Закрыл гараж и, внимательно вглядываясь в мокрое шоссе, поехал в Академию.
Припарковав своего «носорога», как обычно, возле лабораторного корпуса, он вдруг осознал, что совершенно не помнит проделанный только что путь, зато подробности посещения астероида всплыли в голове с удивительной чёткостью.
«Да, вот так люди и гибнут в автомобильных авариях!» — подумал Алекс. Запер машину и отправился тренировать курсантов надирать противнику задницы.
3
Он подъехал на пять минут раньше условленного времени. Распогодилось. К озеру через парк вела единственная засыпанная опавшими листьями тропинка. В округе не было видно ни одной живой души. Всматриваясь в просветы между деревьев и стараясь не тревожить скопившуюся на листьях влагу, Алекс пошёл вперёд. Выглянувшее солнышко старательно припекало, будто извинялось за серую утреннюю мглу и хотело наверстать упущенное.
Скоро показалась водная ширь. На берегу, лицом к воде стоял мужчина. Он был одет в длинный плащ и широкополую шляпу — довольно старомодный наряд. Алекс подошёл, встал рядом. Шеннон молча протянул руку. Они поздоровались.
— Хорошо, — сказал Пол, любуясь горизонтом, — тихо…
— И тоскливо, — охарактеризовал пейзаж Алекс.
— Умиротворённо… — не согласился Шеннон. — Первозданная природа — великое дело…
Помолчали. Стайка уток, расположившаяся у другого берега, вдруг с тревожным кряканьем снялась с места и исчезла за деревьями.
— Эх, бросить бы всё… — мечтательно сказал Пол.
— Брось!
— Не смогу. Привык.
— Тогда не ной.
Пол усмехнулся.
— А ты, я гляжу, всё такой же резкий, как и раньше, — сказал он.
— А что мне сделается? Приличная пенсия, интересная работа, дикая природа вокруг… одним словом — идиллия.
— Не пойму, ты действительно доволен или это сарказм? — прищурился Пол.
— Доволен? В общем — да. Грех жаловаться… Но, поскольку абсолютно довольным человек не способен быть по определению, то можно сказать, что я максимально приблизился к недостижимому для простого смертного состоянию. — Алекс посмотрел на Шеннона и нехорошо улыбнулся.
— Философ, — сказал тот.
— Ну, надо же как-то оправдывать своё существование… хотя бы для себя самого.
— Не надоело?
— Что?
— Каждый день оправдываться.
— Ко всему привыкаешь, иначе не выжить…
— Это смотря какой способ выживания использовать, — жестко сказал Пол. — Самому подстраиваться под условия среды или изменять эти условия по необходимости…
— Не передёргивай, — глухо ответил Алекс. — Есть обстоятельства, изменить которые невозможно! Например, смерть близкого человека…
— По всякому бывает… — двусмысленно заявил Шеннон.
— Хватит! — оборвал его Алекс. — Выкладывай — зачем приехал?
— Извини, — примирительно сказал Пол. — Столько лет прошло… Даже не знаю, с чего начать.
— А ты давай по порядку, так проще.
— Да, — озабоченно кивнул Пол, — конечно. Пойдём, присядем. — Он указал на лежащее неподалёку большое бревно.
Они подошли. Бревно хоть и лежало на солнышке, но было ещё слишком влажным. Алекс с сомнением посмотрел на изъеденную насекомыми тёмно-бурую кору. Шеннон быстро скинул свой плащ и, сложив его вдвое, постелил вдоль бревна.
— Казённый?
— Кто? — не понял Пол.
— Плащ.
— А… да не обращай внимания…
— Как же, — язвительно произнёс Алекс, не тронувшись с места. — Я хочу знать, на что тратятся деньги налогоплательщиков. — Он уже почувствовал, что ему предстоит услышать нечто из ряда вон выходящее, и пытался успокоиться, оттягивая момент истины.
Всё-таки присев, Земцов вдруг ощутил смертельную усталость. Солнце спряталось за тучку, и слабый ветерок сразу перестал быть ласковым. Вернулись утки. Негромко покрякивая, подплыли к берегу и, не обращая внимания на сидящих поодаль людей, зарылись в высокую траву.
— На следующий день после взрыва астероида, — сухим тоном начал рассказывать Пол, — один фермер в России, где-то под Саратовом, обнаружил на своём пшеничном поле тридцать два трупа…
Алекс напрягся.
— …они лежали ровным кружком. Это были рептилии. Их внешний вид полностью соответствовал тем мёртвым пришельцам, которых вы видели внутри астероида. Доставленные тобой видеоматериалы очень пригодились. Район оцепили и тщательно прочесали, но больше ничего не нашли. Трупы вывезли в секретную лабораторию СКБ, где часть из них находится и по сей день. Отрабатывалось три основных версии: неудачный десант, сознательная попытка вступить в контакт и срочная эвакуация. Две первые были маловероятны из-за отсутствия у данного отряда десантников или контактёров какого-либо оружия, средств защиты или запасов продовольствия. Оставался третий вариант — поспешное бегство с астероида непосредственно после нашей атаки. Причём, судя по всему, умерли они ещё раньше, и «спасала» их уже бездумная автоматика. Это нисколько не проливало свет на разыгравшуюся в недрах астероида трагедию, но и ничем не угрожало Земле. Информацию засекретили, ограничившись детальным изучением анатомии Чужих.
Шеннон замолчал, переводя дыхание. Молчал и Алекс, понимая, что это, видимо, далеко не всё. «Выпить бы, — подумал он. — И почему нельзя было поговорить в цивилизованном месте? Ах, да, секретность, мать её…»
— Шесть месяцев назад, — продолжил Пол, — мальчишки, удившие рыбу на берегу Волги в двадцати километрах от той самой фермы, нашли вымытую из берега одежду. При ближайшем рассмотрении она оказалась рабочими комбинезонами астронавтов… Ты же знаешь, их ткань не гниёт…
Алекс подобрал валявшуюся рядом веточку и стал чертить на песке замысловатые фигуры.
— Сохранились и идентификационные номера, — нарочито спокойно сказал Пол. — Это были комбинезоны Ника и Кэт…
Зажатая в кулаке Алекса ветка звонко хрустнула, его скулы окаменели, а дыхание участилось.
— Трупы не нашли, — поспешно сообщил Пол.
— Она жива? — процедил вопрос Алекс.
— Ты же хотел по порядку…
Алекс повернулся и схватил Шеннона за плечо.
— Я спрашиваю: Она жива?! — рявкнул он.
— Тише! — Пол высвободил руку из-под побелевших пальцев Земцова. — Покалечишь… — И, глянув в его горящие безумием глаза, выдохнул: — Жива!
Алекс застонал, уткнулся взглядом в песок. На самом деле первые два-три года он мечтал о чём-то подобном, верил, что случится невероятное… Потом тоска притупилась. Сны, в которых он продолжал общаться с Кэт, стали посещать его всё реже, и вот теперь, когда душевная рана почти совсем затянулась, в неё безжалостно вонзили раскалённую кочергу. Он не смог обрадоваться известию, боль подавила все остальные чувства.
— Где вы её прячете? — взяв себя в руки, спросил Алекс.
— Её никто не прячет! Помнишь, десять лет назад, когда земляне только начинали осваивать дальний космос, никто ни за какие деньги не хотел лететь обживать новые планеты. И тогда правительство пошло на отчаянные меры. У людей, вербовавшихся на строительство инопланетных поселений, не спрашивали никаких документов. Ход был удачным. Обнаружилась масса народа, пожелавшего зачеркнуть своё прошлое имя, да и всю жизнь, и заново родиться подальше от Земли. Далеко не всегда эти люди были уголовниками или какими-то асоциальными элементами, хотя, конечно, и этого добра хватало. На Земле у Ника и Кэт не было родственников, а также ни малейшего шанса остаться незамеченными. А они, видимо, не хотели попасть в руки СКБ. Да оно и понятно… Отрабатывая эту версию, нам пришлось перетряхнуть все колонии. Местные власти, как правило, неохотно идут на сотрудничество с центральной Службой Безопасности. И всё же мы нашли их в созвездии Лебедя. Ник работает в строительной фирме, а Кэтрин в биолаборатории.
Алекс смотрел на мелкую рябь, покрывшую поверхность озера. Он почти успокоился. Боль утихла, а на смену ей не пришло ничего. Пустота. Абсолютный вакуум в душе, в голове, в сердце. И холодно. Небо опять заволокло тучами. Вдоль берега, подгоняемый ветром, плыл небольшой островок из жёлтой травы. На нём, выпучив глаза, неподвижно сидела огромная лягушка. Земцову показалось, что их взгляды встретились. «Суета… — телепатировала лягушка, — забудь… для тебя она умерла раз и навсегда… каждый живёт в том болоте, которого достоин!»
— Иди в жопу! — вслух ответил ей Алекс и, покосившись на удивлённую физиономию Шеннона, пояснил: — Это я не тебе…