На лавке возле дома кто-то сидел. Когда Венс подошел, навстречу ему поднялась плотная мужская фигура. «Пришелец, – наметанным взглядом определил Венс. – Не он ли станет завтра на мое место?»
Венсу показалось, что где-то он уже видел этого пришельца.
– Вы в этом доме живете? – спросил человек.
– Да.
– Вот там? – указал незнакомец на три окна четвертого этажа.
Венс кивнул, заражаясь волнением пришельца. И одежда, и выговор, и бледное лицо – все изобличало в нем беглеца.
– Мне нужен один человек… беглец… который живет, вернее, жил… в той комнате, – проговорил сбивчиво гость.
– Там живу только я, – сказал Венс.
– А гость… из прошлого… еще не приходил к вам?
– Нет.
– Отлично. Я боялся, что опоздаю. Человек, о котором я говорю, жил двести лет назад в комнате, которую вы сейчас занимаете, – пояснил незнакомец. – Мы дружили.
– И договорились здесь встретиться?
– Мы, собственно, не договаривались…
– А как его зовут?
– Харви.
– Харви?.. Так звали моего предка… Он жил, кажется, в Безлюдном веке…
– Это он, – подтвердил незнакомец и затем сделал жест, смутивший Венса: шагнул к нему и крепко пожал руку. Ладонь незнакомца была холодна как лед.
Они поднялись по лестнице и вошли в комнату. Незнакомец огляделся и вдруг с хриплым восклицанием шагнул к кровати. Над ней висел выцветший портрет в обшарпанной рамке.
Венс перевел взгляд гостя на портрет: неужели это одно лицо?
– Это я, – сказал незнакомец Венсу, указывая на портрет.
– Я думал, это Харви.
– Меня зовут Свен, – сказал незнакомец.
– Свен? – поразился Венс, мигом припомнив это имя, многократно упоминавшееся в бумагах Харви.
Долго светились в эту ночь окна Венса. Гость рассказывал о своем времени, о Безлюдной эпохе, о том, как беглецы отдавали все за коробку с двойными стенками и небольшое количество сжиженного гелия.
– Какова его температура? – спросил Венс, припомнив опасения Хорана.
– Минус двести шестьдесят девять градусов, – не задумываясь ответил Свен.
– Почти космический холод! Человек должен погибнуть, – сказал Венс.
– Наоборот. Только при такой температуре он и может сохраниться, возразил Свен. – Перед вами я – живое доказательство этого.
Венс покачал головой.
– И все-таки вы рисковали, – сказал он. – Контейнер с беглецом прятали неглубоко, но за два века могло многое измениться. На пустыре, где спрятан беглец, мог вырасти дом, сушу могло поглотить море. Да что море! Обычная пыль, оседая, за два столетия может образовать толстый слой земли и похоронить под собой беглеца.
Свен махнул рукой.
– Выхода не было, и беглецы шли на риск, – произнес он. – Кстати, насколько я убедился, когда вышел из тайника на свет божий, строений в этом городе не очень-то прибавилось. Скорее наоборот.
Венс посмотрел в окно.
– Не каждый может решиться на бегство в будущее, – произнес он задумчиво.
– Погружаясь в ледяную ванну, человек не знал, выйдет ли из нее, сказал Свен. – А если и выйдет, то что ждет его? Вдруг низкая температура убьет наиболее чувствительные клетки головного мозга, и человек, оттаяв, утратит память? Поэтому наиболее дальновидные покрывали свой ковчег иероглифами.
– Иероглифами? – переспросил Венс.
– Да. Как сейчас вижу их перед собой. – Сколько контейнеров – и с иероглифами, и без – прошло через мои руки, – вздохнул Свен. – Иероглифы это был самодельный, наспех придуманный шифр. Письмена, нацарапанные на контейнере, хранили основные сведения о замерзшем беглеце, находящемся внутри.
– Придумано неплохо.
– Конечно, заманчиво, вынырнув в туманном будущем, иметь при себе эдакое памятное письмецо, – согласился Свен. – Но зато – представляете себе, когда такого надписанного беглеца перехватывали длинноухие? Гибнул не только беглец, но и вся его семья.
– Длинноухие?
– Так в народе называли шпуров. Тех, кто занимался поисками и размораживанием беглецов, – пояснил Свен.
Венс внимательно посмотрел на гостя. Из писем Харви явствовало, что Свен – шпур.
– Итак, Свен, вы в будущем, – сказал Венс. – Вы не попали в кровожадные лапы шпуров, счастливо проспали два века и не были заживо похоронены. Что же теперь?
Свен нахмурился.
– Я, собственно, отправился сюда из-за Харви, моего друга, – сказал он после паузы. – А вообще-то мне было все равно, в какой век бежать. Если говорить честно, я убедился, что на реле времени надо было поставить срок побольше.
– А вы где разморозились?
– В квартале трущоб. В высотной угловой коробке, на четырнадцатом этаже, – сказал Свен.
– Где спрятался Харви?
Свен развел руками.
– Этого я не знаю, – сказал он. – Может быть, мы двести лет лежали рядом, в одном доме и на одном этаже.
– А если разминетесь с Харви во времени?
– Может быть и так.
– Что ж, пора спать, Мудрая голова, – произнес Венс и поднялся.
Бледное лицо гостя пошло пятнами.
– Мудрая голова? – повторил он.
Венс смешался.
– Простите, если обидел… – начал он.
Гость нетерпеливо махнул рукой.
– Откуда вы знаете, какое прозвище мне дали два столетия назад? спросил он.
– Из бумаг Харви, – сказал Венс.
– У вас есть его бумаги?
– Часть. Я обнаружил их среди мусора, когда убирал комнату.
– Давно убирали?
– Недавно.
Свен скользнул взглядом по полу.
– Новый пол настелили? – спросил он.
– Пришлось.
– Раньше в этой комнате пол был выстелен квадратами, – сказал Свен. Харви называл его шахматным. Трудно было обдирать старый пластик?
– Я не обдирал его. Стелил поверху, – произнес Венс.
При этих словах гость схватил Венса за руку. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. В глазах Венса промелькнул страх.
– Неужели вы думаете, что Харви в этой комнате… – прошептал побледневший Венс.
– Без паники, – проговорил Свен. – Харви вполне мог спрятаться и в другом месте.
Венс закрыл лицо руками.
– Когда настелен новый пол? – спросил Свен.
– Два месяца назад.
Свен кивнул.
– Вы укладывали пластик один, без помощников? – спросил он.
– Один.
– Последний вопрос, – сказал Свен и ногой потрогал упругий пол. – В том, как были уложены листы старого пластика, вы ничего не заметили подозрительного?
Вопрос попал в точку.
– Кажется, некоторые квадраты были уложены неряшливо. Как будто мастер торопился, – еле слышно прошептал Венс.
Свен поднялся.
– Где это место? – спросил он.
Венс указал в угол комнаты.
Свен ссутулившись прошел в угол и опустился на колени, процедив:
– Инструмент.
Венс вынес с кухни ножовку, долото и молоток с вихляющейся ручкой. Вдвоем они поддели и подняли лист недавно настеленного пластика.
– Те самые квадраты, – пробормотал Свен. – Шахматные… Сейчас их сорвем.
Удары молотка отдавались глухо, обличая под старым покрытием пустоту.
Вскоре показался угол контейнера, а еще через несколько минут они очистили весь ящик, втиснутый между бетонными балками междуэтажного перекрытия.
Свен щелкнул пальцем по крышке и сказал:
– Поздно.
Перехватив взгляд Венса, пояснил:
– Гелия внутри нет. Улетучился.
– Проверить надо, – сказал Венс.
– Друг мой, я был шпуром. Разве вы не уяснили это из бумаг Харви? произнес Свен. – Сколько таких ящиков прошло через мои руки – знают один бог да статистики Центра. Похожий случай был у меня недалеко отсюда, на улице Слез – Что, все еще сомневаетесь? Посмотрите сюда, – указал Свен на треснутый, затянутый паутиной циферблат, который Венс поначалу не заметил. – Это реле времени.
Стрелка реле времени стояла на нуле. Это означало, что путешественник по столетиям доставлен в заданный год и месяц, где и разморожен.
Свен рывком приоткрыл крышку – в сухом контейнере лежал Харви. Поза его говорила о том, что перед смертью беглец пытался вырваться из плена.
– Харви, дружище… – тихо сказал Свен. – Вот мы и встретились с тобой в будущем, куда ты так стремился.
Венс перевел взгляд с разбитых в кровь кулаков Харви на окаменевшее лицо Свена.
– Я убил его, – сказал Венс.
– Не мели чепухи, – глухо произнес Свен. – Откуда тебе было знать, что Харви скрывается под полом? Если б не этот дурацкий пластик, – пнул он ногой толстый лист, – Харви был бы сейчас с нами.
Тогда Венс рассказал гостю о том, что больше всего его мучило – о звуках падающих капель, которые он слышал по ночам, о шорохах, которые принял за мышиные, о непонятных звуках, которым не придал значения.
– Это гелий испарялся. А потом оживший Харви пытался вырваться, сказал Свен.
Вдвоем они отвезли Харви на городское кладбище и похоронили его.
– Что будешь делать теперь? – спросил Венс у гостя на обратном пути. Как-то незаметно они перешли на «ты».
Свен пожал плечами.
– Теперь меня ничего не привязывает к вашему времени, – сказал он.
– А обратно, в свою эпоху хотел бы? – неожиданно спросил Венс.
Свен долго молчал, покусывая травинку, сорванную на ходу, обдумывая ответ.
– Больше всего на свете, – сказал он наконец. – Как ты узнал, что я хочу вернуться в свое время?
Венс усмехнулся.
– Догадался, – сказал он.
Некоторое время шли молча.
– Наш век, я понимаю, довольно грустное время, – произнес Свен. – Но видишь ли, какая штука – это было наше время. Кто же, как не мы, люди той эпохи, были повинны в ее изъянах? И кому, как не нам, следовало исправлять их? А мы вместо этого бежали, как крысы с тонущего корабля. И тем самым испакостили свой век. Да только ли свой? Своим малодушным бегством мы исказили, нарушили развитие в последующие столетия.
Мы не выполнили свой долг… Мы должны были бороться против засилья бездушных компаний, против бездарного правительства, которое потакало им. Кто же, как не мы, обязаны были навести порядок в собственном доме?
– После драки кулаками не машут, – сказал Венс. – О прошлом говорить теперь бессмысленно. Назад дороги нет. Нужно думать о будущем.
Они пересекли Коровью пустошь и двигались теперь по дороге, ведущей к городу. Навстречу проехал сытый страж порядка в допотопной машине. Руки его лежали на баранке, глаза безразлично скользнули по двум пешеходам, прижавшимся к обочине.
«Вот тебе и прогресс. Даже форма на нем почти та же, что на мне была», – мелькнуло у Свена. Венс поймал его взгляд.
– Говорят, у нас скоро появятся машины с автоводителем, – не без гордости заметил он. – Революция в технике. Ты садишься в кабину, набираешь на пульте координаты точки, в которую желаешь попасть, и баста! Можешь сидеть, сложа руки. Машина сама привезет тебя по нужному адресу. Здорово, а?
– Здорово, – устало согласился Свен.
– Так что, бежишь дальше во времени? – спросил Венс, когда они, усталые, входили в город.
– Сначала осмотрюсь. Может, встречу кого-нибудь из знакомых, – ответил Свен.
С утра Венс занялся поисками работы. Но таких, как он, было много. Руки пришельцев были дешевле, и армия безработных, составленная из современников Венса, непрерывно пополнялась. В таких условиях трудно было на что-либо рассчитывать. Венс много размышлял о происходящем, записки Харви, которые он читал и перечитывал, не шли из головы. Харви подошел вплотную к идее необходимости борьбы, но его сгубило одиночество. Он боялся доверить свои мысли кому бы то ни было, даже своему единственному другу Свену. Быть может, верь больше Харви людям – и асе на Тегле сложилось бы иначе. Прежде всего, не было бы беглецов, и тогда современники Харви и Свена сумели бы переделать свою жизнь, улучшили ее, обратили автоматику из зла во благо. А тогда и эпоха его, Венса, сложилась бы совсем иначе. Существует же в истории преемственность. Каков корень таковы побеги.
ПРИМЕЧАНИЕ ЛИНГА-ЦЕНТРА. В первоначальном тексте дешифратор привел земной аналог последней фразы – «Яблоко от яблони недалеко катится».
Выбившись к вечеру из сил, Венс решил отдохнуть. Было душно, ветки деревьев поникли. Собиралась гроза. Солнце – жизнетворный Сириус готовилось нырнуть под горизонт, в тусклом небе вспыхивали дальние зарницы.
И каменные бока домов, и пыльный размягченный асфальт, и самый воздух все источало зной.
Людей на улицах было немного. Как в те недавние времена, когда город не затопили еще пришельцы из прошлого. Прячутся от жары, что ли? Или отправились дальше, в будущее?
Венс шел медленно, изредка вытирая потное лицо. Кафе на Центральной площади было открыто. Венс поднялся на террасу, сел за столик, огляделся. Немногочисленные посетители кафе были заняты – каждый своим делом. Немолодая женщина задумчиво тянула лимонад, беглец с несчастным лицом ковырял вилкой в салате, за кактусом самозабвенно целовалась парочка.