ГЛАВА 19
Первым, однако, догнали не Касю, а Головастика. Тот изо всех сил тащил из древесной щели мелкого толстенького червячка. Червячок упирался молча, упорно, сопротивлялся до конца. Влад не стал мешать удачной охоте, обогнал, но вскоре повеселевший дим вихрем пронесся мимо обоих по направлению к небу. Судя по абдомену, червячок переселился вовнутрь ксеркса.
Головастик поднимался легко, острые когти цеплялись за малейшие неровности, а Кася, измученная переходом по страшной воде, несколько раз теряла опору, повисала на кончиках пальцев. Однажды ее даже перехватил в падении варвар, грубо прижал к стене. Кася, в ужасе, что он сейчас вскинет ее на плечо и понесет как мешок с опилками, закусила губку от унижения, собрала остаток сил и взбежала по стене сама, почти догнав Головастика.
Семен на вершину выбрался последним, сказал сожалеюще:
– Жаль, расстались с бродяжниками! Милые люди, доброжелательные. Беззаботные. Еще чуть, я бы узнал, как они понимают смысл жизни…
– Почти животные, – согласился Влад. – Наша цель, мол, слиться с природой? Уже скоро сольются…
Кася резко оборвала, не давая варвару умничать, его дело – прокладывать дорогу:
– Все равно пора сворачивать. Они по прямой, а мы – по спирали.
Влад посмотрел внимательно. Синие глаза странно блеснули, сказал ровно:
– Тогда садитесь. Вы не сможете бежать быстрее дима.
Головастик прибежал, уже раздутый, как бурдюк. От него несло свежим березовым соком. Хоша сидел позади сяжек, остервенело чесался сразу четырьмя лапами. Старые чешуйки летели во все стороны, как блистающие шарукены. Мембраны на его брюшке раздвинулись, сквозь густую шерсть просвечивалось нечто янтарно-желтое, словно капельки застывшего солнца.
Кася и Семен запрыгнули на ракетницу, Влад сел на загривок, но впереди всех по-прежнему устроился сытый Хоша, гордо и бесстрашно смотрел вперед. Головастик бодро ринулся через редкий Лес. Под лапами даже не шелестело, земли почти не видно за коричневым слоем опавших листьев: жестких, сильно пахнущих застарелым березовым соком.
Дважды огибали невероятно толстые колонны, накрытые изъеденными снизу крышами – круглыми, исполосованными глубокими ущельями. Кася с трудом узнала грибы. А узнав, могла гордо сказать, что это подберезовики. Пусть варвар раскрывает рот от изумления: как узнала?
Влад понюхал воздух, словно в чем-то колеблясь, затем Головастик ринулся по прямой. Высились толстые стволы, облитые зеленоватой слизью, а впереди листьев и тонких стволов… торчал то ли гигантский экскаватор, то ли портовый кран – Кася узнала чудовищного хищника лишь в тот момент, когда ксеркс неторопливо пробегал между огромными шипастыми ногами. Хищник не двигался, будучи засадником, казался неживым, только короткие сяжки на треугольной голове подрагивали.
Влад поднял голову, увидел себя отраженным в сотнях омматидиях крупных глаз, разнесенных на верхние углы головы. Хищник был сказочно красив. Недавно перелинявший, в молодой изумрудно-зеленой коже, свежий, юный, не больше чем две-три недели от роду, он стоял гордо и вызывающе, словно лесной король в центре своих владений.
Голень кольнуло, Влад дрыгнул ногой, пытаясь стряхнуть крохотного клещика. Не больше ногтя, но, судя по расцветке, лет ему уже семь-восемь… Хоша взвизгнул, скакнул прямо из-за сяжек, умело схватил врага, не дав дожить до девятого года. В мандибулах сочно чавкнуло, Хоша выплюнул пустую шкурку и уже пешком поплелся через шейный стебель на огромную голову, где остывало нагретое его задом место.
Кася задержала дыхание, когда едва не задела локтем толстую ногу хищника: брюхо, похожее на аэростат, опускалось так низко, что пришлось пригнуться! Кася ощутила странные запахи, смутно удивилась: ведь не дышит! Сквозь тонкую полупрозрачную оболочку раздутого брюха видно, как там нечто двигается, клетки на глазах делятся, раздвигаются, ядра бурлят, фабрика жизни работает во всю мощь круглые сутки.
Когда огромная живая башня на раскоряченных ногах осталась позади, Кася зябко передернула плечами:
– Когда-нибудь догадаются, что дурачим!.. И эти богомолы, и жуки, и кузнечики. Все вдруг догадаются?
– Кошмар, – согласился Семен без энтузиазма. – Конец Мегамира.
Влад оглядывался, не понимая, смотрел то на Касю, то на Семена. Семен сделал совсем трагический вид, что было нетрудно после труднейшего перехода через озеро.
Влад сказал резко:
– Дурость! Я по пальцам перечту зверей, что хватают все подряд. А остальные… Рисса может убить нас всех, но из тысяч видов гусениц выбирает только тронхид. Из тронхид вычленяет только пятидневок, этих даже я отличу, а из пятидневок поражает только с запасами жира в заднем сегменте! При такой избирательности разве посмотрит она на вас?
Семен оценивающе покосился на Касю:
– Ты прав. Если она выбирает только с запасами жира в заднем сегменте… гм..
– Семен… – начала Кася предостерегающе.
– Да я ничего, – заторопился Семен. – Я только хотел сказать Владу, что нам с ним придется оберегать тебя даже от риссы…
– Семен Тарасович…
– К тому же мы в отпугивающих комбинезонах! – закончил Семен уже серьезно. – Двойная перестраховка.
Влад покачал головой, в глазах было насмешливое удивление:
– Вы в самом деле верите, что ваши комбинезоны кого-то отпугивают?..
Ксеркс бежал через густые заросли, иногда проскакивал так низко, что прижимался к земле. Ракетница чиркала по очередной крыше из зеленого листа. Воздух от земли шел влажный, прогретый, а когда Головастик выскакивал на открытое пространство, словно оказывались в другом мире: знойном, прокаленном, где по горячей земле молниеносно проскакивают огромные, укрытые панцирями звери. Здесь все в панцирях: хищники и травоядные, ибо панцирь защищает в первую очередь от жгучего солнца, не давая пронизывать насквозь, прожаривать внутренности.
Через час стремительного бега, когда миновали несколько черно-белых стен – сознание отказывалось понимать, что это всего лишь стволы деревьев, мегадеревьев, – понеслись по ровной каменистой равнине. Влад начал обеспокоенно посматривать вверх, хищный нос нервно колыхнул крыльями. Не оглядываясь, протянул флягу Семену. Тот благодарно отхлебнул. Живительная влага быстро потекла по телу, заполняя быстро пересыхающие клетки. Перевел дух, спросил сипло:
– Тут еще осталось. Кому дать, женщине или диму?
– Женщине, конечно, – ответил варвар с нотками удивления и даже возмущения. Пояснил тупому химику: – Дима я только что напоил!
Семен с усмешкой передал флягу Касе. Девушка взяла брезгливо, осмотрела придирчиво, выискивая следы могучих жвал, бросила сердито:
– Что-то расхотелось.
– Как знаешь, – ответил Семен бессердечно. – Правда, когда высыхаешь, фигура портится. Лицо так вовсе идет морщинками!
Кася вырвала флягу у него из рук.
Семен заметил, что, каким бы ни был коротким привал, варвар всегда выбирает площадку, чтобы оставалось чистое пространство шагов на сорок. Зато над головой чтобы всякий раз нависала плотная зеленая крыша.
Сейчас на привале освобожденный от ракетной установки дим снова унесся на охоту. Семен это называл активным отдыхом. Хоша на этот раз перебрался к нему, этот двуногий бессовестно приваживал, почесывая толстое брюшко, скребя ногтями за сяжками, щупал лапы, сдавливая мышцы задней пары, что Хоша одобрял тоже.
Кася ощутила, что как-то незаметно перестала поглядывать на сына вождя со страхом. А если и остался страх, то залег глубоко-глубоко, а сверху топтались другие чувства, порой очень уж странные и противоречивые. Она знала, что она девушка странная и противоречивая, даже гордилась этим, но не до такой же степени!
Влад исчез за деревьями, пришлось выждать, но когда он появился на поляне, она с царственной небрежностью вытащила из мешка металлический лист, вызвала изображение внутренностей Станции. Конечно, с Соколовым нужно было бы связаться сразу, как только был объявлен привал, но этот надменный дикарь бродил за деревьями, мог не увидеть!
Сейчас экран засветился как раз в момент, когда дикарь проходил за ее спиной. Кася задержала дыхание, в мозгу пронеслась жалобная мысль, чтобы он смотрел именно в эту сторону, заметил, остановился…
Шаги за ее спиной замерли. Она всей кожей на затылке чувствовала жар его тела, слышала запах кожи, тела, суставов… если это суставы… ну, пусть будут суставы, а на шее у нее зачесалось от его пристального взгляда. Она даже ощутила, как к тому участку кожи, куда он вперил взгляд, прилила кровь. Там разогрелось, приятно защипало.
На экране появился Соколов, но глаза Каси словно переместились на затылок. Она чувствовала, что варвар рассматривает ее уши, линию шеи, ее хрупкие плечи, надо спину держать прямее, вот сейчас шарит наглым взглядом по щекам… надеюсь, из-за спины их не видно, а в уши вонзается недовольный голос… Нет, это не его голос…
Она вздрогнула, пролепетала торопливо:
– Да-да, Иван Иванович! Я слушаю-слушаю.
С экрана донеслось раздраженное:
– Это я слушаю. Какие-нибудь результаты есть?
– Пока только делаем первый круг, – ответила Кася виновато. – Ищем, Иван Иванович!.. Ищем. Наносим на карту обследуемую местность. Уже добавили озеро, где живут всякие звери… Ладно, звери – типовые жуки-плавунцы, но вот племя, которое мы повстречали…
На экране было видно, как сразу изменилось лицо начальника Станции. Он придвинулся ближе, в глубоко запавших глазах появилась заинтересованность.
– Племя? – сказал он резко. – Так с этого и надо начинать! Кто?
– Бродяжники, – ответила она с достоинством. Повела плечами, все еще чувствуя взгляд варвара. – Во главе стоит Неждан, а помощниками у него Тарг и Максимба. Проверьте, есть ли они в каталоге. К сожалению, у нас не было микробов…
Соколов поморщился:
– Кто же мог предположить… Встреча с другим племенем – редкость великая. Если искать наугад, то и за сто тысяч лет можно не наткнуться. А вы едва вышли, тут же… Везет кому-то, везет! Я все проверю. А вы… да ладно, ничего больше экстраординарного нет?
Кася чувствовала, как к варвару подошел Семен, тот что-то сказал шепотом. Семен хмыкнул, сел рядом с Касей.
– Иван Иванович…
Несколько минут он, изредка дополняемый Касей, докладывал о результатах, пересказывал все, что узнал от Неждана о его племени. Соколов уже морщился, бросал короткие взгляды на дальний стол своей лаборатории. Там поднимался пар, сверкали искры. Наконец прервал обоих, попросил поторопиться. Десантники, посланные из Старого Света, уже на пути к Станции, но могут опоздать. Головотяпы Управления не понимают смертельной опасности, так что спешите, на этом связь окончена, привет Хоше и Головастику, а также их другу Владу, сыну Кремня…
Экран погас. Кася и Семен с несчастным видом смотрели друг на друга. В самом деле докладывать пока нечего, а о бродяжниках сказали все, что знали. Диковины же фауны и флоры для Соколова не диковины – он здесь родился. А что не знает – всего не знает никто, – то и не спешит узнать, своей работы по горло. Говорят, он поет от счастья, когда ставит, оставив администраторство, сложнейшие эксперименты.
Вечером Семен вяло жевал вырезку из сочной личинки. Мясо все еще подергивалось в его руках, а он пытался представить себе костер посреди этой поляны. Крупные куски обугленной древесины отрывались бы и стремительно уносились вверх, где широким сводом нависает плотный лист ландыша, на том конце поляны почти касаясь земли. Под куполом ландыша дым останавливается, незаметно растворяется. Лишь присмотревшись, можно заметить, как наиболее крупные кусочки, остывая, медленно опускаются. Зато мелочь долго кружит, постукивает в разогретую ткань зеленой крыши, медленно остывает. Крупняки к вечеру опустятся прямо на спящих, а мелкие частички продержатся в воздухе до полуночи, когда холод осядет на землю…
Он шумно вздохнул:
– Костер бы… Хотя бы маленький!
Влад услышал, повернул голову:
– Костер? Что это?
– Огонь, – ответил Семен тускло. Он почти с отвращением посмотрел на сырое мясо. – Странный процесс горения, обычный в Старом Свете, невозможный в малых объемах в нашем…
Влад ответил сердито с ревнивыми нотками:
– В нашем мире все возможно!
– Увы, – вздохнул Семен, – ты прав. Но лучше, чтобы возможно было не все.
Варвар не ответил. Семен видел, как он вдруг замер, потом медленно повернул голову, пошарил глазами по зеленой холодной крыше, чуть просвечивающей, где мелькают темные силуэты. Красные лучи заходящего солнца превратили лист в странное переплетение нитей, жилок, камер, среди которого плавают волокна с размытыми краями, темные ядра, хвостатые звезды.
– Опасность? – спросил Семен быстро.
– Непривычность, – ответил Влад.
Кася сказала саркастически:
– Тогда это очень серьезно! А то у нас все так привычно, знакомо…
Варвар молчал. Семен тоже приподнялся, настороженно всматривался в тени на внешней стороне листа. Он сам не боялся, но внутри его нечто вздрагивало при любом треске, скрипе, вопле лесного зверя.
– Сидите на месте, – велел варвар властно.
Он неслышно скользнул из-под листа. Семен спросил вдогонку, опасаясь повысить голос:
– Надолго?
– Испугаться не успеете, – донесся удаляющийся голос.
Семен покосился на бледную Касю, подумал, что на этот раз варвар серьезно дал маху. Он бросил ломоть мяса ей на колени, приглашающе улыбнулся. Кася отпрянула, мясо упало на землю. Семен покачал головой, лихорадочно думал, чем еще отвлечь девушку. Особенно такую трепетную и одухотворенную.
ГЛАВА 20
Очень замедленно, словно наступала неспешная осень, опустились сумерки. Влад не возвращался, а под листом уже потемнело. В Лесу умолкли голоса дневных зверей. Быстро и скороговоркой, почти захлебываясь от спешки, пропели свадебные и территориальные песни вечерники, начали подавать голоса первые ночнушники.
Наконец послышались шаги. Лист чуть дрогнул, под темный свод ступил варвар. Лицо было хмурым, дышал тяжело, на плече Кася усмотрела глубокую царапину, оттуда сочилась кровь. В руках он держал длинный металлический багор с двумя острыми крюками. Почти следом раздался бодрый стук твердых когтей, лист зашатался. Головастик подлез по-хозяйски, процарапывая тугие клетки железом на спине. Хоша разлегся на лбу, звучно икал, живот разместил бережно, тот перевешивал то в одну, то в другую сторону.
– Испугаться не успели, – доложил Семен бодро. – Правда, Кася?.. Вот сейчас она очнется от обморока и подтвердит…
Кася бросила на него лютый взгляд, но Семен уже отвернулся, взял из рук варвара багор. От кончика и до середины рукояти шелушилась корка застывшей слизи.
– Ух ты, – сказал он пораженно, – здесь прям как в подмосковном лесу! Куда ни ступи, везде наступишь либо на бутылку, либо… либо вообще вступишь. Так впрямь и нашел?
Влад кивнул. Хоша прыгнул ему на плечо, принялся ласково грызть ухо, а Головастик старательно зализывал шершавым языком царапину.
– Кто обронил?
– Джампер, – ответил Влад лаконично.
– Джампер, – протянул Семен глубокомысленно. – А я уж думал, какой-нибудь мампер или бумбер!.. Кто бы мог подумать – джампер! Кася, ты все поняла?.. Вот и я тоже. Да-да, все понятно… А этой штукой джампер, значитца, управляет джампом? Как в Древней Индии слонами. Наткнулся случайно?
Влад покачал головой, лицо было в тени. Семен не видел его глаз. Голос прозвучал суховато, словно варвар с неохотой разжимал челюсти.
– Шел по нашему следу. От берега.
– Понятненько, – протянул Семен пораженно, хотя ничего еще не понял. – Ворюга или охотник за скальпами?
Влад промолчал, а Кася перевела взгляд с варвара на Семена, спросила тоненьким голоском:
– Он придет за своим… инструментом?
Варвар отрицательно покачал головой:
– Больше никуда не пойдет.
Кася снова ничего не поняла, но уловила возросшую напряженность Семена. Ее плечи передернулись сами собой, словно пахнуло ночным холодом. Семен сказал торопливо, голос дрогнул: