Это про меня, неудачника: в доме две женщины, а мне приходится работать. Какой цикл, Иш?
– Конечно, расслабляющий. Гамадриада, поскольку ты говорила с Айрой при нас, я полагаю, что имею право высказаться. Я согласна с Айрой. Твое присутствие сексуально стимулирует Лазаруса, понимает он это или нет, ну, а если так, депрессия не опасна.
– А он действительно уже настолько поправился, Иштар? – спросила Гамадриада, поднимая руки, чтобы им было удобнее ее мыть. – Выглядит он получше. Однако манеры его почти не переменились.
– Ну что ты. Месяц назад начал мастурбировать. Шампунь, дорогая?
– Неужели? Чудесно! Ах, этот?.. Конечно, спасибо.
– Закрой глаза, Гамаребрышко, чтобы шампунь в глаза не попал. У Иштар клиент всегда под присмотром. А мне ведь не сказала об этом. Сам заметил по графикам. Иш, а почему я всегда завожусь, когда тру Гаме спинку?
– Ты у нас такой возбудимый, золотко. А тебе незачем было знать. Но если за дело взялась Минерва, клиент всегда будет под присмотром... так и должно быть; теперь, я вижу, нам в клинике понадобится компьютерная служба получше. Несмотря на то что, согласно присяге, мы должны предоставлять ему возможность уединяться. Хоть ты. Гама, человек в нашем деле посторонний, надеюсь, ты понимаешь меня.
– О, конечно! Потише, Галахад. Меня и раскаленными клещами не заставишь сказать то, о чем я говорю с вами двоими. Даже Айре. Иштар, а как ты считаешь, из меня может получиться реювенализатор?
– Если ты чувствуешь призвание и умеешь работать... А теперь сполосни, Галахад. Ты умеешь сочувствовать, не сомневаюсь. А какой у тебя индекс?
– А... "минус-гений", – призналась Гамадриада.
– Гения мало, – вставил Галахад, – нужна еще потребность в работе, она и подгоняет работника, Гамми, детка.
– Ты фальшивишь, дорогой. Гама, ты "плюс-гений" – это чуть выше, чем у Галахада. Я проверила на всякий случай, вот и пригодилось. Очень рада.
– Это я... фальшивлю? Нет, ты заходишь чересчур далеко.
– У тебя есть и другие достоинства, мой верный рыцарь, не обязательно быть трубадуром. Гама, дорогая, если ты искренна и действительно хочешь этого, то к началу переселения сможешь стать помощником техника. Если ты, конечно, захочешь ехать. Если нет – в клинике всегда требуется персонал. Истинное призвание – это редкость. Но мне ужасно хочется, чтобы ты поехала с нами. Мы оба тебе поможем.
– Конечно же, Гамми! Я фальшивлю, надо же! А в колонии будет разрешена полигамия?
– Спроси Айру. Разве это важно? Возьми халат и накинь на Гаму, а потом быстренько потри меня – есть хочется.
– Хочешь рискнуть? После того, как ты отозвалась о моем пении? Я же вижу каждое пятнышко. Уж я тебя пощекочу.
– Зачеркнем крестом! Извини! Обожаю твое пение, дорогой.
– Это означает "похерить", Иш. Значит, мир. Гамми, бери халаты на всех, будь хорошей девочкой. Кстати, Длинные Ножки, пока я пел – совершенно не фальшивя, – то вдруг сообразил, в чем дело. Минерва ошиблась: "Веселый дом" – это бордель, а значит, сестричка неудачника служила там гетерой... вот и последний кусочек встал на свое место.
– Конечно! Не удивительно, что она субсидирует братца – артистам всегда платили больше.
Гамадриада принесла халаты и положила их на массажный стол.
– Я не знала, что ты не понял этого, Галахад. Я с первого раза обо всем догадалась.
– Жаль, что сразу не сказала.
– А это важно?
– Просто еще один ключ. Дело в том. Гама, что, когда пытаешься разобраться в культуре, то мифы, народные песни, словечки и афоризмы куда важнее формальной истории. Ты не можешь понять личность, если не имеешь представления о ее культуре. Точнее, "его", коли уж мы говорим на английском. Уже одно это слово кое-что говорит о культуре, в которой вырос наш клиент, раз местоимение используется в мужском роде вне зависимости от пола. А это значит, что мужики доминировали или что женщины лишь недавно подняли свой статус – но язык как всегда с запозданием отражает культурные перемены. А причина их – в том варварском обществе, которое породило Лазаруса, о чем свидетельствуют и прочие факты.
– Неужели все это следует из правил грамматики?
– Иногда, Гамми, некогда я занимался этим вполне профессиональным образом – когда был стар, сед и ждал реювенализации. Работа детектива, одной улики зачастую оказывается мало. К примеру, женщине никогда не добиться равного с мужчиной статуса, даже при благоприятных обстоятельствах. Кто слышал, чтобы мужчина заведовал борделем? Вышибала – да, другое дело, Лазарус сам говорил об этом, но управляющий... абсурд на наш нынешний взгляд. Или же марсианская колония била необычайно отсталой. Возможно, так оно и было, не знаю.
– Продолжим за едой, детки, – мама хочет есть.
– Идем, Иш, дорогая. Галахад, я поняла эту идиому, не раздумывая.
Дело в том, что мать моя была и сейчас является гетерой.
– В самом деле? Какое невероятное совпадение. И моя... у Иштар тоже.
И все мы занимаемся одним делом у одного и того же клиента. Гетера и реювенализатор – профессии редкие... интересно, каковы шансы подобного совпадения?
– Они невелики, – сказала Иштар, – обе профессии требуют умения сопереживать. Если хочешь выяснить, спроси Минерву, а мне дай халат. Терпеть не могу фонов и не хочу простыть за едой. Гама, сладкая моя, а почему ты не пошла по стопам матери? С твоею внешностью ты была бы звездой.
Гамадриада пожала плечами.
– О, я знаю. Но мать способна увести у меня мужчину, просто поманив его пальцем, – так что лучше не пробовать. Красота здесь ни при чем – вы же видели, как меня сегодня отверг мужчина. Лазарус сегодня поведал нам, что делает человека художником – это духовное качество можно только чувствовать. Мать моя обладает им, а я – нет.
– Я поняла тебя, – проговорила Иштар, когда через лоджию они прошли в буфетную. И принялась разглядывать меню, присланное из располагавшейся внизу кухни. – У моей матери тоже есть это качество. Она не красавица, но у нее есть то, что нравится мужчинам. До сих пор, а ведь она уже отошла от дел.
– Длинные Ножки, – скромно вставил Галахад, – у тебя это самое тоже есть.
– Благодарю тебя, мой рыцарь, но ты ошибаешься. На одного у меня этого самого хватит. Ну, от силы – па двух. Иногда дела настолько поглощают меня, что я совсем забываю про секс. Я ведь говорила тебе, сколько лет прожила монашкой. И я бы так и не нашла тебя, дорогой, не согласилась бы на "семь часов", если бы не нервное напряжение, которое создает во мне этот клиент. На самом деле, Гамадриада, я наивна, как школьница в летнюю ночь. Но Тамара – так зовут мою мать, Галахад, – способна наделить этим всякого и всегда. И ничего не просит взамен – ее просто заваливают подарками. Сейчас она уже немолода, подумывает о реювенализации. Но дружки по-прежнему не оставляют ее – от предложений отбоя нет.
– Не то что я, неудачник, – скорбно произнес Галахад, – да знать, таким уж уродился. Если мужчина попробует заняться подобным делом, то и месяца не протянет.
– Лучше ешь и набирайся сил – сегодня мы положим тебя между нами в середину.
– Следует ли считать это предложением? – осведомилась Гамадриада.
– Если хочешь. Скорее я навязываюсь вам. В душевой Галахад честно сказал, что рассчитывает сегодня именно на тебя, а обо мне и не вспомнил. – Да что ты! У него на тебя всякий раз... – я же чувствую.
– Да, у него... ладно, покончим с этим. Бифштекс с гарниром? А то, может, каждый закажет себе сам? У меня сегодня не хватает фантазии.
– Идет. Иш, тебе надо бы заключить контракт с Галахадом, чтобы он не отбился от рук.
– Это мое личное дело, дорогая.
– Извини. Выпалила, не подумав, просто вы оба мне нравитесь.
– Эта толстопопая распутница за меня не пойдет, – заметил Галахад. Я такой тихий, чистый и скромный. Правда, возбудимый. А ты пойдешь за меня. Гама, душа моя?
– Что? Галахад, не надо дразниться. Ты же не только не хочешь этого; ты знаешь, что я буду со старейшим, хоть он и отказал мне. До тех пор пока Иш не прогонит меня – если такое может случиться.
Заказав еду, Иштар выключила экран.
– Галахад, не дразни нашу детку. Я хочу, чтобы мы с Гамадриадой были свободны от всяких контрактов, пока существует возможность, что наш клиент увлечется идеей совместного проживания, или рождения потомства, или и тем и другим вместе. Чтобы все было серьезно, без шалостей.
– Да? Тогда зачем, во имя всех богов плодородия, ты устроила нам эту беременность? Не понимаю. Я вижу следствие, но не могу понять причины. – Потому что я не могу ждать, глупенькая. Директриса может вот-вот вернуться.
– Но почему именно вы двое? Ведь в вашем распоряжении тысяч десять матерей, согласных на искусственное оплодотворение. И почему сразу обе? – Дорогой мой, извини, что я назвала тебя дураком – ты не глуп, ты всего лишь мужчина. Мы с Гамадриадой прекрасно знаем, чем рискуем и почему. Беременность пока не заметна – до этого еще несколько недель – а если кому-нибудь из нас удастся склонить Лазаруса подписать контракт, на аборт уйдет ровно десять минут. Профессиональные эрзац-мамаши для этого не подойдут: именно я должна в какой-то мере контролировать ход беременности, к тому же я должна доверять им. Плохо уже то, что пришлось обратиться к специалисту по генной хирургии и пойти на риск – операция-то запрещенная. Айра выгонит меня на улицу в случае неудачи.
Но и ты, сладенький наш, прекрасно знаешь, что даже самый нормальный клон может взбрыкнуть. Мне нужно четыре женских живота, а не два. Лучше восемь... или шестнадцать. Чтобы получить один нормальный плод. Через какой-нибудь месяц – когда ничего еще не будет заметно – мы узнаем, что внутри нас. И если обеих ждет неудача... что ж, я готова начать снова, и Гамадриада тоже.
– Столько, сколько потребуется, Иштар, клянусь.
Иштар похлопала ее по руке.
– Все будет в порядке. Галахад, Лазарус получит идентичного близнеца – собственную сестру. Это я могу обещать, а после этого никаких разговоров о самоубийстве и кнопке... о том, чтобы дать деру от нас, словом, никаких фокусов, пока она не вырастет.
– Иштар!
– Да, Гамадриада?
– А если через месяц окажется, что у нас обеих нормальные эмбрионы?
– Тогда, дорогая, ты можешь сделать аборт; ты это знаешь.
– Нет-нет-нет! Я не буду! А близнецы – разве плохо?
Галахад заморгал.
– Иш, не надо отвечать. Позвольте, я вам выскажу мужскую точку зрения. Мужчина, способный бросить двух дочек-близнят, еще не родился. Во всяком случае Лазарус Лонг не таков. А что, дорогуши, нельзя ли еще каким-нибудь способом повысить ваши шансы? А?
– Нет, – тихо ответила Иштар. – Пока можно сказать только, что анализы засвидетельствовали беременность у обеих. Остается только молиться. Но я не знаю, кому молиться...
– Значит, еще есть время, чтобы научиться.