— А я взрослая. Чего и вам желаю. Этот коротышка вызывает у меня ужас.
Синтия вышла, чтобы спрятать деньги. Вернувшись в комнату, она обнаружила своего мужа рядом с креслом, в котором только что сидел Хог. Стоя на коленях, Рэндалл сосредоточенно работал распылителем. Он ноднял на нее глаза.
— Син…
— Да, Мозговой Центр?
— Ты не трогала это кресло?
— Конечно, нет. Я только протерла его ручки перед приходом этого типа — все как обычно.
— Я не про это, а про после его ухода. Ты не помнишь, он снимал перчатки?
— Подожди-ка секунду. Да. Я уверена, что снимал. Я помню, что посмотрела на его ногти, когда он нам про них вешал лапшу на уши.
— Вот и я тоже, просто хотелось проверить, не спятил ли я. Ты погляди на эту поверхность.
Синтия осмотрела полированные подлокотники кресла, покрытые сейчас тонким слоем серого порошка. Девственно гладкая поверхность, ни одного отпечатка пальца.
— Наверное, он до них не дотрагивался… Да нет же, дотрагивался. Я сама это видела. Сказав: «Но я боюсь», он прямо вцепился в ручки. Я помню, как побелели костяшки его пальцев.
— Может, коллодий?
— Не говори глупостей. Тут же вообще нет пятнышка. Ты пожимал ему руку. Так что, был у него коллодий на ладонях?
— Не думаю. Я должен был бы заметить. Человек Без Отпечатков Пальцев. Давай, будем считать его призраком и забудем о нем.
— Призраки не платят наличными за то, чтобы за ними пустили хвост.
— Нет, не платят. По крайней мере я о таком не слыхал.
Поднявшись на ноги, Рэндалл направился к телефону и набрал номер междугородной связи.
— Мне нужна медицинская служба Дюбюка, ээ…
Прикрыв микрофон ладонью он окликнул жену.
— Слушай, лапа, а в каком штате этот чертов Дюбюк?
По прошествии сорока пяти минут и нескольких телефонных разговоров трубка была с силой брошена ив рычаг.
— Все один к одному, — объявил Рэндалл. — В Дюбюке нет санатория Святого Георгия. Нет, не было и скорее всего никогда не будет. Ну и доктора Рено, естественно, тоже нет.
III
— Вон он.
Синтия Крэг Рэндалл больно толкнула своего мужа локтем. Тот продолжал держать перед лицом «Трибюн», делая вид, что газета очень его заинтересовала.
— Сам вижу, — тихо ответил он. — Держи себя в руках. Можно подумать, ты никогда раньше ни за кем не следила. Главное тут — не суетиться.
— Тедди, я прошу тебя, будь осторожен.
— Непременно.
Глядя поверх газеты, он проследил, как Джонатан Хог спускается по ступенькам. Квартира коротышки располагалась в Готэм-билдинге, здании весьма фешенебельном. Выйдя из-под козырька переднего входа, загадочный клиент свернул налево. Было ровно без семи минут девять утра. Рэндалл встал, аккуратно, не спеша, свернул газету, положил ее на скамейку автобусной остановки — своего наблюдательного пункта, а затем повернулся к расположенному рядом драгстору и опустил монетку в щель автомата, торгующего жевательной резинкой. Зеркало, укрепленное на лицевой стороне автомата, давало ему прекрасный вид на Хога, неторопливо шествующего по противоположной стороне улицы. Столь же неторопливо Рэндалл двинулся следом, но — по своей стороне.
Синтия продолжала сидеть на скамейке, и только тогда, когда муж удалился на полквартала, встала и пошла за ним.
На следующем углу Хог вошел в автобус. Воспользовавшись задержкой автобуса у светофора, Рэндалл перебежал улицу на красный свет и успел к автобусу в тот самый момент, когда тот трогался с места. Хог поднялся на открытый второй этаж машины. Рэндалл уселся внизу.
Синтия подбежала слишком поздно, однако успела разглядеть номер автобуса. Остановив первое же свободное такси, она сказала этот номер водителю, и они пустились в погоню. Увидеть автобус удалось только через двенадцать кварталов, а еще через три квартала красный светофор позволил шоферу такси встать рядом с автобусом. Синтия рассмотрела внутри своего мужа, больше ей ничего и не надо было. Остаток поездки она посвятила тому, чтобы все время иметь в кулаке точную сумму по счетчику плюс четвертак чаевых. Увидев, что Хог и Рэндалл выходят, она попросила шофера притормозить. Такси свернуло к бровке тротуара в нескольких ярдах от автобусной остановки. К несчастью Хог шел как раз в ее направлении, и Синтия не смогла выйти сразу. Она отсчитала шоферу точную сумму, одновременно краем глаза — того глаза, который у хорошего сыщика расположен на затылке — приглядывая за мужем и Хогом. Таксер начинал смотреть на свою пассажирку с явным любопытством.
— А вы бегаете за бабами?
Неожиданный вопрос немного ошарашил его.
— Нет, мадам. Я человек семейный.
— А вот мой муж — бегает, — бесстыдно соврала она полным горечи голосом. — Возьмите.
Тот самый четвертак перешел, наконец, в руки таксера.
Теперь объекты ее внимания уже удалились на несколько ярдов. Выйдя из машины, Синтия пересекла тротуар, остановилась перед витриной какого-то магазина и стала ждать. К своему крайнему удивлению она увидела, что Хог обернулся и заговорил с Рэндаллом. Они были далеко, и слов она не слышала. Синтия замялась в нерешительности — подходить к ним или нет. Все шло не так, как намечалось, и это настораживало, но Рэндалл не выказывал никаких признаков озабоченности. Он спокойно выслушал Хога, после чего они вместе поднялись по ступенькам административного здания, перед которым и происходил их разговор.
Теперь Синтия двигалась быстро. Как и должно быть в такое время, вестибюль кишел людьми. Шесть расположенных в ряд лифтов работали безостановочно. Перед самым ее носом захлопнулись двери лифта номер два, а третий как раз начал заполняться. В третьем их не было; Синтия встала рядом с табачным киоском и быстро огляделась.
В вестибюле их не было. Не было их и, как она быстро в том убедилась, в парикмахерской, примыкавшей к вестибюлю. Скорее всего, они успели попасть во второй лифт. Синтия начала наблюдать за его указателем. Впрочем, толку от этого занятия было чуть — лифт останавливался почти на каждом этаже. Когда второй лифт снова открыл двери, она вошла в него, не первой, не последней, а в составе основной толпы. Этаж называть она не стала, а подождала, когда выйдет последний из пассажиров.
Лифтер недоуменно поднял брови.
— Этаж, пожалуйста.
Синтия продемонстрировала ему долларовую бумажку.
— Мне нужно с вами поговорить.
Лифтер закрыл двери, обеспечив предполагаемому разговору подобающую конфиденциальность.
— Только быстро, — сказал он, с тревогой глядя на истерически мигающие лампочки вызова.
— В последний раз к вам вошли двое мужчин, вместе.
Быстро и очень живо Синтия описала лифтеру своего мужа и Хога.
— Я хочу знать, на каком этаже они вышли.
— Не знаю, — покачал головой лифтер. — Сейчас ведь час пик, в таком сумасшедшем доме разве запомнишь.
Синтия добавила к первой бумажке вторую.
— Думайте. Скорее всего они вошли последними. Возможно, им приходилось выходить на остановках, чтобы выпустить других. А этаж, вероятно, называл тот, который пониже.
Лифтер снова покачал головой.
— Ничего я не вспомню, даже за пятерку. При такой толкучке тут хоть леди Годива со своей кобылой, я и их не замечу. Ну так что, выйдете здесь или везти вас вниз?
— Вниз. — Синтия сунула ему одну из бумажек. — И на том спасибо.
Лифтер взглянул на доллар, пожал плечами и сунул его в карман. Теперь оставалось только одно — занять позицию в вестибюле и ждать. Именно так и сделала кипящая негодованием Синтия. Это же надо, думала она, попалась, как маленькая, на самый старый из способов избавления от хвоста. Гордо именовать себя сыщиком и попасться на трюк с административным зданием! Их небось давно здесь нет, а Тедди ломает голову, куда могла подеваться его надежная напарница. Может быть, как раз сейчас ему нужна помощь. Ей бы лучше вязанием заняться. Или вышивать крестиком. Вот же черт. Синтия купила в табачном киоске бутылку пепси-колы и, все также стоя, неторопливо ее выпила. Она как раз думала, сможет ли — из соображений маскировки — поглотить еще одну бутылку этой бурды, когда появился Рэндалл. И только теперь, когда Синтию охватило огромное, всепоглощающее облегчение, она осознала, в каком страхе провела эти минуты. Однако выходить из роли она не стала и безразлично отвернулась, зная, что муж узнает ее по затылку не хуже, чем по лицу.
Он не подошел к ней, не заговорил, поэтому Синтия продолжила наблюдение. Хога нигде не было видно. Прозевала она его, что ли?
Выйдя из здания, Рэндалл дошел до угла, задумчиво посмотрел на стоянку такси, а затем вскочил в только что остановившийся автобус. Она вошла следом, но не сразу, а пропустив перед собой несколько человек. Автобус тронулся. Хог на этой остановке не садился, и Синтия решила, что нет никакого риска в нарушении условленной процедуры.
Рэндалл поднял глаза на появившуюся рядом жену.
— Син! Я уже решил, что потерял тебя.
— Почти так оно и было, — призналась она. — Но ты расскажи, как там дела?
— Подожди, в конторе все узнаешь.
Ждать она не хотела, однако смирилась. Автобус подвез партнеров фирмы «Рэндалл и Крэг» прямо к зданию, в котором располагалась их контора, да и езды той было всего шесть остановок. Открыв дверь крошечного помещения, Рэндалл сразу направился к телефону. Аппарат, установленный в их конторе, был подключен к коммутатору круглосуточной секретной службы.
— Были звонки? — спросил он и добавил, помедлив несколько секунд: — О'кей. Пришлите записи. Можете особенно не спешить. — Положив трубку, он повернулся к жене. — Ну что ж, крошка, это самые легкие пять сотен, какие мы когда-нибудь зашибали.
— Ты выяснил, чем он там занимается?
— Конечно.
— Ну и чем же?
— А ты угадай.
Синтия смерила мужа взглядом.
— А по соплям не хочешь?
— Ладно, ладно, стихни. Тебе бы в жизни не угадать, хотя все это крайне просто. Он работает ювелиром — шлифует драгоценные камни. И ты знаешь, что это было у него под ногтями, из-за чего он так всполошился?
— Ну?
— Ровно ничего страшного, да и вообще интересного. Красная полировочная паста. А он со своим больным воображением решил, что это — засохшая кровь. Вот так мы и отхватили полкуска.
— Мм-м-м. Похоже, так оно и есть. А работает он, как я понимаю, где-то в этом корпусе «Акме».
— Комната тысяча триста десять. Или скорее — квартира тысяча триста десять. А ты почему отстала?
Синтия немного замялась. Ей не хотелось сознаваться в своей неловкости, однако привычка — они с мужем всегда и все говорили друг другу прямо — оказалась сильнее.
— Я немного растерялась, когда Хог заговорил с тобой у входа в «Акме», и пропустила ваш лифт.
— Ясненько. Ну что ж, я… Погоди! Что ты такое мелешь? Хог заговорил со мной?
— Ну да.
— Но он же со мной не говорил. Он меня даже не видел. О чем это ты?
— О чем это я? О чем это ты! Буквально за минуту до того, как вы с ним вошли в здание, Хог остановился, обернулся и заговорил с тобой. Вы стояли там и трепались, что несколько сбило меня с толку. А затем вы с ним вошли в вестибюль, чуть ли не под ручку.
Несколько секунд, показавшихся Синтии очень долгими, Рэндалл сидел, молчал и как-то странно смотрел на нее. В конце концов она не выдержала.
— Ну что ты уставился на меня, словно недоумок какой. Что там случилось?
— А теперь, Син, — медленно заговорил Рэндалл, — послушай, как все было. Я вышел из автобуса после Хога и проследовал за ним в вестибюль «Акме». В лифт я зашел по старой методике — дыша ему прямо в затылок, а затем, когда он повернулся к двери кабины, быстро передвинулся и снова встал у него за спиной. Когда Хог вышел, я немного задержался в дверях, то ли выходя, то ли нет и задавая лифтеру дурацкие вопросы. Хог тем временем отошел на приличное расстояние. Когда я свернул за угол коридора, он как раз исчезал в двери тысяча триста десять. Он ни разу не заговорил со мной, он даже ни разу не видел моего лица — я в этом абсолютно уверен.
Синтия заметно побледнела, но сказала только:
— Валяй дальше.
— Когда туда входишь, там справа длинная такая стеклянная перегородка, а изнутри впритык к ней стоят верстаки, или рабочие столы, или как их еще там. Можешь смотреть через стекло и наблюдать за работой ювелиров — хорошо придумано, отличная реклама. Хог нырнул направо и к тому времени как я пошел по проходу, оказался уже по ту сторону стекла, без пиджака, в рабочем халате и с этой самой увеличительной хреновиной в глазу. Я прошел мимо — он так и не поднял глаза — к столу дежурного и попросил вызвать управляющего.
Через какое-то время появился маленький тощий мужик, похожий на воробья, и я спросил, работает ли здесь человек по фамилии Джвнатан Хог. Управляющий сказал «да» и спросил, не хочу ли я с ним поговорить. Я ответил, что нет необходимости, я всего лишь следователь страховой компании. Он захотел узнать в чем дело, нет ли каких неприятностей, но я его успокоил, сказал, что Хог просто хочет застраховать свою жизнь, и нам надо знать, как долго он здесь работает. Пять лет, сказал управляющий и добавил, что Хог у них — один из самых надежных и умелых работников. Я сказал, вот и прекрасно, и поинтересовался, потянет ли Хог страховой полис на десять тысяч. Он ответил «конечно» и сообщил, что они всегда рады, когда их работники вкладывают деньги в такое надежное дело, как страховой полис. Так я, собственно, и думал, когда вешал ему всю эту лапшу.
По пути к двери я остановился напротив стола Хога и посмотрел на него через стекло. Через некоторое время он поднял голову, взглянул на меня и вернулся к своей работе. Я уверен, что он меня не узнал — на его лице ничего не отразилось. Клинический случай полной шазо, шизе… как это произносится?
— Шизофрения. Полное расщепление личности. Но послушай, Тедди…
— Да? — И все-таки ты говорил с ним. Я же видела собственнычк глазами.
— Тише, киска, тише, не кипятись. Ты просто считаешь, что видела, а в действительности смотрела на каких-то других мужиков. А как далеко ты стояла?
— Не настолько далеко. Я находилась перед обувным магазином Бичема, после него идет «Ches Louis», а там и вход в «Акме», я увидела его в профиль.
На лице Рэндалла отразилось отчаяние.
— Да не говорил я с ним. Я шел не вместе с ним, а сзади, незаметно.
— Знаете, Эдвард Рэндалл, не надо мне рассказывать сказки. Верно, я потеряла вас с Хогом, но это еще не дает вам права измываться надо мной и выставлять меня дурочкой.
Рэндалл был женат слишком давно и удачно, чтобы не обращать внимания на явные признаки опасности. Он встал, подошел к Синтии и обнял ее за плечи.
— Слушай, маленькая. — Голос его звучал ласково и серьезно. — Я не устраиваю никаких шуток. Что-то у нас здесь перепуталось, но я рассказываю тебе все совершенно прямо, так, как я это помню.
Синтия всмотрелась в глаза Рэндаллу, а затем неожиданно чмокнула его.
— Ну ладно. Мы оба правы, хотя это и невозможно. Пошли.
— «Пошли»? Куда?
— На место преступления. Если не разобраться в этой истории, я, пожалуй, никогда больше не сумею заснуть.
Здание «Акме» оказалось, слава тебе Господи, на том же месте, что и раньше. Равно как и обувной магазия, «Ches Louis» и газетный киоск. Рэндалл встал на место, где утром стояла его жена и согласился, что с такого расстояния ошибиться можно только в мертвецки пьяном виде. Однако он был по-прежнему уверен и в своей версии.
— А ты не опрокинула, случаем, по дороге пару стопарей? — спросил он с надеждой в голосе.
— Ни в коем разе.
— Ну и что же будем теперь делать?
— Не знаю. Да нет, слушай, я придумала. Ведь мы же покончили с Хогом, верно? Ты его выследил, а больше ничего не требовалось.
— Ну да… а что?
— Проводи меня туда, где он работает. Я хочу спросить у его дневной личности, говорил он с тобой, выйдя из автобуса, или нет. Рэндалл пожал плечами.
— Хорошо, лапа. Делай, как знаешь.
Зайдя в вестибюль, они направились к свободному лифту. Щелкнул стартер, лифтер захлопнул двери и провозгласил свое обычное: «Этажи, пожалуйста». Шестой, третий и девятый. Рэндалл подождал, пока обслужат других пассажиров, и только потом сказал: «Тринадцатый».
Лифтер недоуменно обернулся.
— Могу отвезти тебя, парень, на двенадцатый и на четырнадцатый, а пополам дели их сам.