— Idioten![22]
— Они вели себя глупо, правда? А ваша высшая раса чаще всего так и делает в самый ответственный момент. Далее: вы утверждаете, что мы напали без предупреждения. Опять ложь: вы были предупреждены в достаточной мере и даже более того. Вы ударили первыми. И с вашей стороны было крайней наивностью считать, что мы вам не ответим.
Фон Хартвик открыл рот, чтобы что-то сказать.
— Молчать! — отрывисто произнес доктор. — Мне надоело выслушивать вашу чушь. Объясните мне, откуда у вас американский корабль. Только без вранья.
— Ах, это! Мы купили его.
— Не валяйте дурака.
— Ничего подобного. Я не хочу сказать, что мы пришли на завод, заказали военный корабль — одну штуку, попросили его упаковать и послать по нашему адресу. Он был приобретен через третьи руки, но, как бы то ни было, наши друзья сумели доставить то, что нам нужно.
Каргрейвз ненадолго задумался. Такое вполне могло быть. Он смутно припоминал, что в газетах мелькали сообщения о заказе на двенадцать кораблей такого же типа, как «Вотан» до переделки. Газеты подавали это событие как доказательство того, что страна полностью оправилась от войны и восстановила свою экономику. Интересно, подумал доктор, все ли двенадцать кораблей служат тем целям, для которых они предназначались?
— Это обычное заблуждение американцев, — продолжал фон Хартвик. — Вы полагаете, что весь мир разделяет вашу святую веру в такую глупую вещь, как демократия. Чепуха! У нас везде есть друзья. В Вашингтоне, Лондоне, даже в Москве. Повсюду. Это еще одна причина неизбежности нашей победы.
— Может быть, даже в Нью-Мексико?
Фон Хартвик рассмеялся.
— Это была забавная операция, мой друг. Я с наслаждением читал ежедневные донесения. Нам не хотелось слишком уж вас пугать, пока не выяснилось, что у вас может что-нибудь получиться. Вам очень повезло, что вы убрались оттуда так быстро, мой дорогой друг.
— Перестаньте называть меня «дорогой друг», — с раздражением произнес Каргрейвз. — Мне это уже надоело.
— Очень хорошо, мой дорогой капитан. — Каргрейвз пропустил это замечание мимо ушей.
Его беспокоило затянувшееся отсутствие Морри и Арта. Неужели еще кто-то из бандитов остался в живых? Он уже начинал подумывать о том, чтобы связать подполковника и оставить его на корабле, а самому отправиться на поиски, когда шлюз распахнулся и в ракету вошли мальчики, ведя перед собой первого пленника.
— Он сопротивлялся и не хотел идти, дядя, — объяснил Арт. — Нам пришлось его уговаривать. — Он хихикнул. — Похоже, он не слишком нам доверяет.
— Хорошо. Снимайте скафандры.
Техник-сержант, казалось, вконец растерялся, увидев в кабине фон Хартвика. Он поспешно стянул с головы шлем и, откинув его на спину, сказал по-немецки:
— Herr Oberst[23] я не виноват. Я…
— Молчать! — рявкнул подполковник, тоже по-немецки. — Ты рассказал что-нибудь этим собачьим свиньям об управлении кораблем?
— Nein, nein, Herr Oberst[24] клянусь!
— Тогда продолжай изображать дурака, иначе я вырву из твоей груди сердце!
Каргрейвз с непроницаемым лицом выслушал эту короткую перепалку, но Арт не выдержал:
— Дядя, — вскричал он, — вы слышали? Вы слышали, что он приказал сержанту?
Фон Хартвик посмотрел сначала на мальчика, потом на доктора.
— Так вы понимаете по-немецки? — тихо спросил он. — Этого я и опасался.
Когда Морри и Арт вводили в корабль пленника, Росс опустил свою винтовку. Каргрейвз давно уже засунул свой трофейный пистолет за пояс.
Фон Хартвик переводил взгляд с одного на другого. Морри и Арт были вооружены, первый — винтовкой, второй — револьвером, но оба ствола были нацелены на сержанта. Фон Хартвик рванулся к Каргрейвзу и выхватил у него из-за пояса пистолет. И мгновенно нажал на спуск. Секунду спустя Каргрейвз подскочил к нему и попытался схватить немца за руки. Фон Хартвик ударил доктора пистолетом по голове и обхватил его поперек туловища. Сержант схватился руками за грудь, издал булькающий звук и осел на пол. На него никто не посмотрел. Юноши замерли от неожиданности, но уже секунду спустя оправились от испуга и, повернувшись, приготовились стрелять в подполковника, стараясь не задеть при этом доктора. Каргрейвз, получив удар по голове, потерял сознание и повис на руках немца. Тот с легкостью приподнял тридцать фунтов лунного веса одной рукой.
— Стоять! — закричал он.
На его слова вряд ли стали бы обращать внимание, если бы юноши не увидели, что он приставил дуло пистолета к голове доктора.
— Спокойно, джентльмены, — быстро проговорил фон Хартвик, — я не собираюсь причинять вред вашему капитану и не сделаю этого, если вы меня не заставите. Мне очень жаль, что пришлось ударить его, я сделал это только потому, что он напал на меня.
— Не стрелять! — скомандовал Морри.
— Это очень разумно, — похвалил его немец, — я сам не хочу стрелять ни в вашего капитана, ни в вас. Я только хотел заткнуть рот ему. — Кивком головы он указал на лежащего пилота.
Морри бросил взгляд на бездыханное тело.
— Зачем вам это?
— Он был глупой и безвольной свиньей. Он мог рассказать все, о чем бы вы его ни спросили, — подполковник на секунду умолк и вдруг заявил: — А теперь я опять ваш пленник.
Он выпустил из рук пистолет, и тот со стуком упал на пол.
— Уберите дока с линии огня, — прошипел Росс, — я боюсь попасть в него.
— Спокойно! — сказал Морри. — Арт, подними пистолет. Росс, возьми дока!
— О чем ты говоришь? — возразил Росс. — Это же убийца. Его надо прикончить на месте.
— Нет!
— Почему?
— Потому, что доку это не понравилось бы! Этого вполне достаточно. Не стрелять. Это приказ, Росс! Позаботься о доке. Арт, свяжи этого парня, и покрепче.
— Да уж постараюсь! — пообещал Арт.
Нацист не сопротивлялся, и Морри принялся помогать Россу.
— Что с ним? — спросил он, склоняясь над Каргрейвзом.
— Похоже, ничего особо страшного. Сейчас посмотрим, я только сотру с него кровь.
— Бинты и все прочее, — сказала Хартвик таким голосом, будто его не связывали, — лежат в аптечке под пультом управления в рубке.
— Сходи за бинтами, Росс, — велел Морри. — А я присмотрю за ним. Если он умрет, — заявил он Хартвику, — то вам придется худо. Мы выбросим вас наружу без скафандра. Застрелить вас было бы слишком милосердно.
— Он не умрет. Я ударил его очень осторожно.
— Молите бога, чтобы док остался живой. Вы переживете его не более чем на пару минут.
Фон Хартвик пожал плечами.
— Что толку мне угрожать? Мы все здесь практически мертвецы. Неужели вы этого не понимаете?
Морри внимательно посмотрел на него.
— Ты кончил, Арт? У верен, что связал его достаточно крепко?
— Он удушит себя, если начнет трепыхаться.
— Отлично. Так вот. — Морри вновь обратился к немцу. — Может быть, вы и мертвец. Этого я не знаю. Но мы — нет. Мы отправимся на Землю на этом корабле. Если будете хорошо себя вести, то мы и вас прихватим с собой.
Фон Хартвик рассмеялся.
— Мне очень жаль разочаровывать вас, мой мальчик, но никто из нас на Землю не вернется. Именно для этого я убил своего пилота.
Морри отвернулся, внезапно вспомнив, что никто даже не удосужился проверить, насколько серьезно ранен сержант. Короткий осмотр убедил его, что пилот мертв: пуля пронзила сердце.
— Я не вижу, какое это может иметь значение, — ответил он. — У нас есть вы. И вы расскажете нам все, или же я отрежу ваши уши и вас же ими накормлю.
— Какие кровожадные замыслы, — улыбнулся Хартвик. — Но это вам не поможет. Видите ли, я ничего не смогу вам рассказать: я ведь не пилот.
Арт внимательно посмотрел на пленного.
— Он врет, Морри.
— Нет, — возразил немец. — Не вру. Попробуйте отрезать мои уши, и вы сами увидите. Нет, ребятки, мы останемся здесь надолго — до тех пор, пока не сгнием. Неil dem Fuhrer!
— Спокойно, Арт. Не трогай его, — предупредил Морри. — Доку это не понравится.
18. СЛИШКОМ МАЛО ВРЕМЕНИ
Каргрейвз скоро очнулся и громко ругался, когда Росс обрабатывал его разбитую голову антисептиком.
— Спокойнее, док.
— Я спокоен. Не обращай внимания.
За перевязкой Росс вкратце рассказал о последних событиях.
— Этот подонок считает, что ему удалось обвести нас вокруг пальца, — закончил Росс. — Он полагает, что без посторонней помощи нам не справиться с этим кораблем.
— Может быть, он прав, — признал Каргрейвз. — До сих пор у нас это не получалось. Ну, мы еще посмотрим. Бросьте его в трюм, и мы попытаемся еще раз. Морри, ты поступил правильно, не дав его застрелить.
— Я подумал, что вы не захотели бы убивать его, пока мы не вытянули из него все, что он знает.
Каргрейвз посмотрел на него со странной улыбкой.
— Полагаю, это была не единственная причина?
— Э-э… пустяки! — Морри смутился. — Понимаете, как только он бросил оружие, я уже не мог просто взять и выстрелить. Он очень хитрый — этот нацист.
Каргрейвз одобрительно кивнул.
— Ты прав. Это и есть одна из причин, по которой они считают нас мягкотелыми слюнтяями. Но мы приготовим ему сюрприз. — Доктор встал, повернулся к Хартвику и пошевелил его ногой. — Слушай, ты! Если я смогу, то возьму тебя на Землю, чтобы тебя там судили. Если же нет, мы будем судить тебя прямо здесь.
Фон Хартвик вздернул брови.
— За то, что я воевал против вас? Это будет истинно по-американски!
— Нет, не за войну. Войны никакой и не было. Третий рейх прекратил свое существование весной 1945 года, и сейчас между Германией и США заключен мир, независимо от того, сколько мелких бандитов избежали возмездия. Ты, супермен липовый, будешь осужден за убийство своего же сообщника, несчастного придурка, который лежит рядом с тобой, — Каргрейвз отвернулся. — Мальчики, несите его в трюм. Давай, Росс.
Три часа спустя Каргрейвз был вынужден сам себе признаться, что Хартвик был прав, утверждая, будто посторонние не смогут управлять кораблем. На подлокотниках пилотских кресел были укреплены непонятные рукоятки. Было ясно, что это рычаги управления, но, как бы их ни поворачивали и не нажимали, корабль оставался мертв. Двигательная установка располагалась за сплошной заваренной переборкой толщиной в несколько дюймов, если судить по раздававшемуся при простукивании ее звуку.
Каргрейвз сомневался, что сумеет разрезать ее даже автогеном. В любом случае это было нежелательно: попытка разгадать тайны корабля хирургическим путем могла бы привести к необратимой порче агрегатов. Самым разумным было предположить, что где-нибудь на корабле имеется инструкция. Они долго искали ее, открывая всевозможные дверцы, обшаривая самые укромные уголки и сдвигая с места все предметы, какие только могли. Инструкции на корабле не было.
При осмотре обнаружилось еще одно странное обстоятельство. На корабле отсутствовали съестные припасы. Последнее уже кое-что значило.
— Все, хватит, — объявил доктор, убедившись, что дальнейшие поиски ни к чему не приведут. — Давайте еще раз осмотрим их базу. В конце концов инструкцию мы найдем. Еду тем более. Морри, ты пойдешь со мной. Мы притащим оттуда ящики с провизией.
— А я? Возьмите меня! — воскликнул Арт. — Фотографии! Жилище селенитов!
Каргрейвз искренне позавидовал его юношеской беззаботности.
— Ну, хорошо, — согласился он. — Где же твой фотоаппарат?
Лицо Арта помрачнело.
— Остался в «конуре».
— Тогда, полагаю, с фотографиями придется подождать. Но ты все равно пойдешь с нами. Там столько электронного оборудования, что ты сможешь на нем хоть плясать, хоть прыгать. Может быть, связавшись с Землей, мы упростим нашу задачу.
— Почему бы нам не пойти всем вместе? — спросил Росс. — В конце концов, развалины открыл я; неужели я не имею право еще раз на них посмотреть.
— Прости, Росс, но тебе придется остаться и приглядывать за нашим приятелем. Он может знать о корабле гораздо больше, чем говорит. Будет очень неприятно, если мы вернемся и обнаружим, что корабль исчез. Следи за ним в оба. Скажи ему, что если он хотя бы дернется, ты разобьешь в кровь его морду. Кстати, при необходимости можешь так и поступить.
— Хорошо. Хотелось бы надеяться, что он дернется. Вы надолго?
— Если мы ничего не найдем, через два часа вернемся.
Сначала Каргрейвз обыскал офицерское помещение: инструкция скорее всего могла находиться именно там. Но ее там не оказалось; Каргрейвз обнаружил несколько книг и картин, свидетельствующих о своеобразных и малоприятных вкусах бывших обитателей базы. Затем он вернулся в спальню, которая по-прежнему представляла собой жуткое зрелище, но доктор был к этому готов. Арта он отправил в радиорубку, а Моррису поручил проверить остальные помещения. Он решил, что мальчикам ни к чему видеть эти раздувшиеся трупы. В спальне не было ничего интересного. Выйдя оттуда, доктор услышал в наушниках голос Арта:
— Дядя! Посмотрите, что я нашел!
— Что такое? — спросил он, и в наушниках тут же послышался голос Морри:
— Ты нашел инструкцию, Арт?
— Нет, но посмотрите!
Все трое собрались в центральном зале. «Это» было фотоаппаратом «Графлекс» со вспышкой.
— Возле радиорубки у них целая фотолаборатория, там я его и обнаружил. Что скажете, дядя? Как насчет снимков?
— Хорошо, хорошо. Морри, идите вместе: возможно, это ваш последний шанс увидеть развалины. Даю вам тридцать минут. Не заходите слишком далеко и не сверните шеи. Никакого безрассудства, и чтобы вернулись вовремя. Иначе я приду за вами с игрушечным пистолетом.
Он с завистью посмотрел на мальчиков, испытывая немалый соблазн отправиться вместе с ними. Эх, если бы на его плечах не лежала эта чертова ответственность… Но ничего не поделаешь — доктор заставил себя вернуться к наскучившим уже поискам. Сплошное невезение. Даже если здесь и была инструкция, то — пришлось признать доктору — отыскать ее вряд ли удастся. Тем не менее, когда мальчики вернулись, он еще продолжал поиски.
Он взглянул на часы.
— Сорок минут. Вы пунктуальнее, чем я ожидал. Я уже собирался идти за вами. Ну, нашли что-нибудь? Как снимки?
— Снимки? О, вы их еще увидите!
— Мне никогда не доводилось видеть ничего подобного, док! — возбужденно тараторил Морри. — Там целый город! Он уходит в самую глубину. Представляете? Залы со сводчатыми потолками в сотни футов шириной, коридоры, идущие во всех направлениях, комнаты, балконы… нет, я даже не знаю, с чего начать!
— Тогда и не начинай. Когда вернемся на корабль, сядь и запиши все на бумаге.
— Док! Это настоящая фантастика!
— Я думаю! Столько всего… просто в голове не укладывается. Арт, как там с радиорубкой? Можно оттуда связаться с Землей?
— Трудно сказать, дядя, но на первый взгляд аппаратура так себе.
— Ты в этом уверен? Насколько нам известно, они держали связь с Землей — во всяком случае, наш приятель говорил что-то подобное.
Арт покачал головой.
— Лучше сказать, что они принимали передачи с Земли. Я нашел приемник, но не смог его испытать: для этого нужно засунуть наушники в шлем. Но я так и не понял, как они могли посылать радиограммы на Землю.
— Почему? Им нужна была двусторонняя связь.
— Может быть, и нужна, но они на это бы не пошли. С их секретной земной базы можно было послать направленный пучок: это безопасно, поскольку никто, кроме них, его бы не принял. Но если бы они попытались выйти на связь отсюда, им не удалось бы направить луч точно куда нужно. На таком расстоянии пучок расширяется и покрывает довольно обширный район — это будет, как широковещательная передача.
— Ага, — сказал доктор. — Я начинаю понимать. Один-ноль в твою пользу, Арт. Мне следовало подумать об этом заранее. Какой бы код они ни придумали, сигнал, пришедший со стороны Луны, раскрыл бы их карты.