— А если обратиться за помощью к Богу?
— Нельзя, раз вопрос касается, Шара.
— А можно против них использовать сам Шар?
— Слишком рано., Шар — это модель планеты, любой планеты. Но он должен установить связь между собой и этой планетой. На какое-то время ему надо побывать без Сферы. А потом, что будешь делать с, Шаром, то произойдет и с планетой. Мы, например, собирались управлять климатом. Нагреешь Шар — наступит жара. Охладишь наступит стужа. Нанесешь удар — где-то произойдет землетрясение. Все делается через Бога, связь Шара и планеты осуществляет Он. Увы, я не уверен, что, Шар освобождали от Сферы, а ему еще надо время, чтобы пропитаться информацией. Похитители не верят в Бога, они хотели разрушить веру с помощью, Шара. Для них он просто инструмент.
Грандиозная мощь этого инструмента и его абсолютная бесполезность (в данный момент) вызывали противоречивые эмоции. Если, Шар попадет к версеннцам… Если они задействуют его на Земле…
— Как Шар может управлять другой планетой? Там же нет вашего Бога?
— У каждой планеты есть свой Бог. И с любым из них, Шар установит связь.
Наш «Лендровер» петлял между барханами и еще не занесенными песцом руинами. Мне в голову пришла мысль, что жрец орудует рулем, как фехтовальщик саблей. Увы, только на такие поэтические сравнения моей головы и хватает. Что я могу противопоставить танковой армаде? Мой Жезл?
— Какой помощи вы от меня ждете? — спросил я Пророка.
— У нас нет никаких шансов, — сказал он. — У твоей подруги и ее друзей тоже нет шансов. Все шансы на победу у версеннцев. Но один шанс есть у тебя. Постарайся с помощью Жезла разрушить, Шар издалека.
Я аж фыркнул.
— По-моему меня могут заменить, десяток ребят со снайперскими винтовками.
Пророк долго молчал, видно обдумывал мой совет. Потом сказал усталым голосом.
— Делай, что хочешь. Не в твоих интересах отдать, Шар версеннцам. А они тебя боятся. Панически боятся. Будем надеяться, что их страх не напрасен.
13Как у них тут на Хобароте водится, неприметное полуразрушенное здание стояло над входом в подземный лабиринт. Команда укравшая Шар скрывалась там. На поверхности, лицом к лицу стояли конкурирующие фирмы: армии Геда и Суанмуу. Боевых машин у версеннцев было побольше раза в четыре, да и оснащены они были в Лее. Разве что гедцы у себя какую-нибудь божественную штуку установили…
Я слышал трехсторонние переговоры по радио. Цирк, да и только. Версеннцы обещали за Шар огромные суммы, гарантировали всем личную безопасность и уверяли, что не собираются использовать, Шар на Хобароте. Они даже обещали предоставить компании похитителей убежище на другой, достаточно комфортабельной планете. Гедцы требовали вернуть им украденное, обещали никого не наказывать и намекали на свою способность, в крайнем случае, просто уничтожить и версеннцев, и похитителей. Сами похитители утверждали, что, Шар давно задействован, и только обыкновенная жалость мешает им уничтожить и версеннцев, и гедцев.
То ли Пророк настолько привык к безграничной власти, что разучился соображать в критической ситуации, то ли он вообще не отличался большим умом, а его подчиненные боялись «высовываться», но не им, а мне пришла в голову мысль искать другой вход в подземелье. Теперь я уже не пользовался радиобраслетом, доступным для подслушивания, а общался через жреца с помощью кода. Спустя пять минут (то ли поиски в архивах, то ли запрос Богу) план старого подземного завода уже лежал передо мной. Я попросил, чтобы мне дали жреческую одежду. Хоть какая-то да маскировка. Учитывая, как меня любят версеннцы, не стоило пренебрегать даже такими мелочами.
«Лендровер» доставил меня к огромной куче битого стекла. Солдаты принялись расчищать лаз. Узкая, совершенно непотребного вида дыра. До чего же не лежит душа лезть в эту черноту! Я взял фонарик, крепче сжал Жезл, приказал всем оставаться на поверхности и полез. Вначале полз, как змея. Потом удалось стать на четвереньки, на ноги. Я сверился с планом, выяснил где нахожусь и направился к центральному залу. Если не считать нескольких завалов; двигался я без особого труда. Прошло уже полчаса, но земля не сотрясалась от взрывов. Трехсторонняя торговля продолжалась. Перед уходом я посоветовал Пророку смягчить гедские позиции, создать видимость уступок. Выиграть время, вот что сейчас самое главное.
Я шел уже не по лазу и не по коридору, а переходил из одного помещения в другое. Луч фонаря тонул в их мраке, ориентироваться стало сложнее. Не знаю, какое по счету чувство вывело меня в освещенный, заставленный аппаратурой зал. Двое мужчин сидели за столом, слушали радио, изредка отвечали. Я вошел, направил Жезл и негромко, чтобы не услыхали «партнеры по переговорам» приказал:
— Сидеть спокойно! Выключить радио! Отвечайте, где Шар?
— Наши люди унесли его.
Логично. Эти двое отвлекают внимание, а сам Шар элементарно перепрятывается.
— Куда его унесли?
— Они сами не знают куда направиться. А выходят по подземному ходу.
Я положил на стол свою схему, мне указали маршрут беглецов. Ну и разветвленное же здесь подземелье.
Оставив «подсадных уток» с приказом продолжать переговоры как ни в чем не бывало, я отправился в погоню. Увы, беглецы уже успели выбраться на поверхность. Я был так озабочен их возможными поисками в бескрайней пустыне, что вылезал из норы как слепой крот, ничего не видя вокруг себя. Виновато, конечно, и безжалостное хобаротское солнце, буквально ударившее по глазам. Эта секундная заминка чуть было не стоила мне жизни. Один из напарников Нааг остался у выхода из подземелья, чтобы прикрыть отход. Он увидел меня раньше, чем я его. К счастью, этот интервал был не очень велик. Я заметил опасное движение, отдал команду Жезлу, и молния ударила в защитное поле. За ней — вторая.
— Подчиняться мне! — я успел направить Жезл в перерыве между выстрелами и превратил своего противника в подчиненного. — Отвечай, где ваши люди, где Шар?
— Наши люди разошлись по двое, чтобы затруднить поиски. Шар у Нааг. Она ушла с Байтом в том направлении.
— Пошли за ними! — скомандовал я, — так быстро, как только можно!
Запутанная история приближалась к финалу. Лабиринт-головоломка, в котором я своим собственным лбом проверил почти все тупики, наконец-то выводил меня на лежащий в центре приз. Только бы меня никто не опередил. Только бы, только бы…
Меня не опередили. Мы пришли к финишу секунда в секунду с соперником. Стоило мне увидеть Нааг со спутником, как в тот же момент на соседний бархан выполз бронетранспортер. Его заметил не только я. Нааг бросилась в сторону, неведомый мне Байт замахнулся было что-то швырнуть…
Это его и погубило. Даже не выстрел, словно звук от плевка какого-то гигантского животного разнесся над пустыней. И лишь кипение расплавленного песка там, где только что был человек.
Нааг страшно закричала. Конечно же, Байт, скорее всего, был из ее близких знакомых. А может, просто обожгло волной раскаленного воздуха? Девушка отбросила в сторону рюкзачок, подняла над головой сверкающую, словно сделанную из алмазов и хрусталя Сферу.
Так-так-так. Шар им нужен, Нааг они теперь не убьют. А вот меня — запросто. Захудалому Жезлу от этого лазера не спасти. Или что там у них вместо лазера?..
Но у версеннцев была совсем другая логика. Да, они берегли, Шар. А потому воспользовались более тонким инструментом убийства. Прогремела такая знакомая, такая земная пулеметная очередь. Шар упал на песок, упала Нааг. Обольстительница, предательница… Моя милая, моя нежная Нааг, такая гибкая, такая веселая, такая…
Но у меня в голове очнулся компьютер, отвечающий за самосохранение и прочие дела, очень важные для тех, кто пока жив. Он не дал мне пустить слезу, он подсказал единственное верное решение.
От меня до Нааг было около восьмидесяти метров. Я прицелился Жезлом и потащил, Шар к себе. Да-да, потащил по каналу действия Жезла.
Шар полетел ко мне с нарастающей скоростью, я принял его на грудь и поймал как заправский вратарь. И рухнул в песок за мгновение до того, как версеннский стрелок поймал меня в перекрестье прицела. Пулеметная очередь прошила воздух.
Я немного скатился с вершины, но никуда убегать не стал. Никаких шансов на выживание, если играть на равнине. Но эти песчаные холмы могут меня спасти. Дай Бог, чтобы у водителя хватило глупости поехать ко мне по самому короткому пути, по прямой.
Может быть, версеннцы даже посчитали меня убитым. Во всяком случае бронетранспортер так беззаботно выехал на песчаный гребень буквально в четырех метрах надо мной, что на секунду мне даже стало его жалко. Нет, вру, не на секунду, на мгновение. Пока я не вспомнил пулеметную очередь, бросившую Нааг на раскаленный песок.
Я навел Жезл. Энергополю было все равно, нет ли брони, есть ли броня и какой она толщины. Да хоть бы это был сверхтяжелый танк!
Я видел экипаж так четко, словно обладал рентгеновским зрением. Словно у меня были не глаза, а этот… как его… томограф. Неужели это Жезл так меня изменил? Что-то я раньше подобного не замечал.
Я как будто перевел дыхание. А что Нааг? Погибла, да, жалко девчонку. Но ведь понятно, что она меня просто использовала, как инструмент. Для своих целей, а заодно и для удовольствия. Да зачем мне этот пустынный Хобарот? Через год я всех жителей буду в лицо знать, надоедят до чертиков. Богом забытая космическая провинция. С жезлом в руках я запросто доберусь до передатчика материи. А через него — на Версенн. Вот это хорошее место! Там и Жезл не нужен. И Шар не нужен. Уж больно у них экология хрупкая. Зачем рисковать? Подчиню себе Лорда, владельца передатчика. А там — здравствуй Земля. Вот где шарик и раскроем. Версенн — мой. Земля, ежели с Шаром и Жезлом правильно обращаться, — тоже моя. Пять миллиардов с хвостиком — это вам не деревня народных умельцев. И девушки наши земные ничуть не хуже хобаротских и версеннских, даже получше. Зря Нааг говорила, что из-за общения с Богом перестаешь быть человеком. Абсолютно человеческие у меня желания.
Я встал, держа в одной руке Жезл, в другой — Шар. Ну точь-в-точь карточный король, только без бороды. Эти Жезл и Шар, как же они в руках у царствующих особ называются? Жезл — это Скипетр, а Шар — Держава. Точно! Скипетр и Держава! А не слабо мне будет такие карты напечатать? Колода — Константин Марчевский в разных видах. Уйма Константинов. Только надо здесь на Хобароте батарейками для Жезла запастись. А то и влипнуть можно.
Я почувствовал движение раскаленного воздуха. Словно взмах великанской ладони расшевелил его. Теперь уже не одни мертвецы меня окружали. Рядом появился кто-то живой. Очень живой и очень сильный.
Я приказал Жезлу включить защитное поле. Самое сильное, какое только может быть. Но внутренний голос подсказал, что все мои старания напрасны. Ведь ко мне пришел не кто иной, как представитель планеты-метрополии. Красавец, атлет, излучающий мощь, окруженный силовым полем. Не таким как у меня, а вполне видимым, мерцающей пленкой, словно склеенной из флюоресцирующих маленьких многоугольничков. Не от меня ли он так защищается?
— Здравствуй, Константин! — произнес громовой голос. Не ушами я услышал эти слова, а всем телом. Иллюзия? Опять телепатия, как у них, у сверхцивилизованных водится?
— Здравствуй, здравствуй, — ответил я без особой охоты. Меньше всего мне нужен был сейчас этот старый друг, этот «Бог-с-Машины», как в древнем театре являющийся под конец действия и воздающий по заслугам.
— Я вижу, ты справился с задачей. Война предотвращена, сверхоружие изъято. Беда в том, что ты перестарался. Никто не просил тебя устраивать кровавые расправы, концентрировать в своих руках невероятную власть. Ну зачем тебе совмещение должностей: светская власть Жезла и религиозная Шара?
— Я не вижу других кандидатов на мое место.