– Да, сэр, – неуверенно отозвался он. В России Ник был только раз, студентом-первокурсником.
– В Норвегии появилась странная инфекция. Заболел охотник-промысловик. Связывался с родными, сказал, что прихворнул малость, ничего страшного. Тело нашли на берегу: обтянутый кожей скелет, мягкие ткани съедены неизвестным организмом. Результаты анализов держатся в тайне.
Полковник налил себе чай, добавил сливки, сделал глоток.
– Сливки из Ньюки были лучше. Там у матушки поместье было. Какие места ушли под воду, – вздохнул он. – Что вы думаете по поводу этой северной заразы, Стивенсон?
– Странно, что мягкие ткани разрушены, а кожный покров – нет, – Ник знал, что обращение по фамилии предвещает серьезный разговор.
– Это не так важно. Охотник этот нашел бусы, как он сказал родным. Лед растаял – всемирное потепление, древнее захоронение оказалось на поверхности. Лисицы и медведи растащили останки, а бусы остались на земле. Плохо себя наш промысловик почувствовал в тот же день. Выводы?
– Сэр, я не эпидемиолог, но думаю, что в могиле находились микроорганизмы, вызвавшие болезнь.
– Высокотоксичные, быстродействующие микроорганизмы, неизвестные современной науке. – Полковник Майлз поставил чашку на стол. – А вот скажите, Николас Стивенсон, дорогой друг мой, далеко ли Россия от Норвегии?
– Нет, – Ник понял, что сегодня предстоит собирать чемодан, – недалеко.
– Значит, можно предположить, что подобные микроорганизмы есть и на российском Севере, не так ли? Вот вы и узнаете про необычные заболевания, местных людей поспрашиваете. Данные засекретили, но нам удалось узнать, что бактерии жизнеспособны только на арктических широтах.
– Я отправляюсь на Колский полуостров? – Мягкий знак после «л» Нику никогда не удавался.
– На Ямал. Там обнаружены большие запасы золота, других металлов. Там же во время раскопок найдены следы древней цивилизации, бесследно исчезнувшей. Эпидемии меняли ход истории. Посмотрим, что интересного вы сможете узнать. А мне пора принять чуточку виски в моем клубе, пока Пэлл Мэлл не ушел под воду, – трескуче рассмеялся сэр Майлз.
– Будет забавно, если мы выявим неизвестные древние вирусы и начнем работать над вакциной раньше американцев и русских, – сказал он, выходя из кабинета, – уходящая под воду старая добрая Англия победит новый мир.
Ник, оставшись в комнате один, открыл окна. Его раздражал терпкий запах старомодного одеколона и трубочного табака, оставленный полковником, но больше всего – необходимость покинуть Сью.
Экскурсионный двухэтажный автобус шел по Уайтхоллу в сторону Трафальгарской площади.
– Благодаря сложной системе защиты города от моря Лондону ничего не угрожает, и вы можете наслаждаться чудесной архитектурой, – донесся голос гида, – сейчас мы подъезжаем к посту королевских гвардейцев.
Ник хмыкнул – что за легковерный дурак этот гид. Сложная система защиты. Если бы в прошлом году не взяли вовремя террористическую группу, то районы рядом с Темзой давно бы затопило. Немного взрывчатки, а вода сделает остальное.
Вспомнил: Сью захотела проехаться на таком автобусе. Шел дождь, но они остались наверху, промокли до нитки, зашли в старый паб на Виллиерс-стрит. Хозяйка камин зажгла, принесла по пинте «Гиннесса». Таких дней выпадает раз-два и обчелся.
Виза, прощальный поцелуй Сью, казавшейся не очень огорченной предстоящей разлукой, зал отправления Хитроу, пересадка в Москве. В самолете Ник решил, что после командировки подаст в отставку. Он и Сью купят дом на вершине холма – чем выше, тем дороже, в Шотландии хотелось бы. Но попробуй получи там вид на жительство: землевладельцы и правительство деньги лопатой гребут – одни горы вокруг.
Под серебристым брюхом самолета плыли ленты рек, белые хребты гор, океан, не замерзший у побережья. Если загадочная инфекция распространится, то человеку будет нелегко освоить эти земли. Будут жертвы, пока не найдут вакцину. Если найдут. А кто найдет, станет хозяином положения. Россия не может приостановить добычу нефти, руды, газа и, пока не произведет своей вакцины, будет покупать у позаботившегося об этом заранее. Поэтому надо спешить. Он, Ник Стивенсон, выполнит это задание. И попросит отставки и достойной военной пенсии. Жизнь в тридцать пять лет только начинается, и один раз стоит ей рискнуть.
Он встал с огромного камня у кромки прибоя и пошел в сторону поселка нефтедобытчиков. В гостинице назначена встреча с Машей, ненецкой девушкой, взявшей на себя обязанности экскурсовода и рулевого моторной лодки. В визовой анкете Ник написал, что он орнитолог и изучает фауну Крайнего Севера. Он кое-что о птицах знал, мать преподавала биологию в школе. Но главное, птицы – прекрасный повод отправиться к отдаленным сопкам, на острова, туда, где тающий лед открывает влажную северную почву. Там и пробы взять проще.
Сегодня Маша должна везти его на Медвежьи Камни, пятнадцать миль от берега. Ник вошел в холл и увидел рядом с девушкой мужчину с огромным рюкзаком и женщину, державшую в руке спиннинг.
– Меня зовут Лена, – она крепко пожала руку, – путешествуем вот с мужем, рыбачим, места красивые ищем.
– Коля, фотограф, – представился ее спутник, коротко стриженный крепыш, – мы тут лодку искали, девушка не против нас взять.
– Дешевле будет, – улыбнулась Лена, показав красивые белые зубы, – пополам заплатим.
Ник сказал, что это здорово, чертыхаясь в душе. Особенно ему не понравился тезка Коля. Очень уж военная выправка у этого фотографа.
Через полчаса моторная лодка уверенно рассекала серые холодные волны. Ник поймал себя на том, что любуется Машиной маленькой головкой с темными гладкими волосами, стройными ногами в расшитых бисером сапожках.
Коля то и дело щелкал старомодным, двадцатого века, фотоаппаратом – такие теперь разве что в музеях остались. Лена время от времени включала видеокамеру.
Слева темнели печальные голые скалы. Если злые духи существуют, то лучшего дома им не найти, подумал Ник.
– Красота какая, – Лена направила камеру на остров, – может, остановимся?
– Там, у Черной горы, старики говорят, радиоактивные отходы могут быть. – Ни один мускул не дрогнул на лице Маши, но спина напряглась. Ник почувствовал, что девушка врет.
– Упаси боже там высаживаться, – заволновался Коля.
Через час добрались до Медвежьих Камней. Ник, сославшись на свои орнитологические дела, оставил компанию удить рыбу и варить уху. Чем дальше он продвигался вглубь острова, перепрыгивая с валуна на валун, тем больше убеждался в несовершенстве плана полковника Майлса. Местные жители ничего не рассказывали, телевидение и газеты о загадочной инфекции не сообщали. Вот и сейчас: камни, птицы. Взяв пробу грунта, Ник сел на покрытый серым лишайником круглый, похожий на огромный стол камень. Между причудливыми наростами проступали глубокие белые бороздки. Нанесенные рукой человека.
Ник расчистил кусочек камня, стер ладонью пыль. Лодка, палочки – люди, животное – наверно, тюлень, рядом – медведь. Бывшие жители острова оставили рисунки, но сами бесследно исчезли.
– А я вас ищу, – услышал Ник за спиной, обернулся и увидел Лену, – идемте уху есть.
Пока ели уху, Ник исподволь поглядывал на Лену и Колю. Там, где рассматривали визовую анкету, догадались, что орнитология – не цель его поездки. И приставили «провожатых». Интересно, какое звание у Лены? У Коли небось не меньше капитана.
Маша рассказала про деда-шамана. Он врачевал, искал пропавших, а самое главное – собирал кусочки души.
– Прелесть какая – кусочки души, – захлопала в ладоши Лена. – Коль, ты слышал?
– Это как – собирал? – Коля возился со спиннингом.
– Бывает, расстанется человек с близкими, потеряет дом, и душа разобьется, – ответила Маша, – кусочки души летают по небу, вернуться к человеку хотят, а заблудились, дорогу не находят. Дед мой их собирает и возвращает.
– А если не соберет? – Ник смотрел на темнеющие вдали сопки.
– Тогда душа станет злым духом, будет по ночам над морем выть, заглядывать в отверстие на крыше чума, болезни насылать.
– Ужас какой. – Лена перекрестилась.
– У деда все получалось. Он у меня знаменитый, давным-давно, в двухтысячном году, по телевидению выступал. Молодой еще тогда был.
По дороге домой Ник спросил у Маши, есть ли еще у кого лодки в деревне.
– У нас с дедом – самая новая, – Маша нахмурилась, – у остальных – развалины старые. Да и пьют мужики много, утонете.
Нику стало приятно, что Маша так за него переживает. Вот бы с ее дедом – шаманом познакомиться, обмолвился он.
– Идем к нам чай пить, – обрадовалась Маша.
Ник ожидал увидеть чум, но Маша привела его к новому дому, выкрашенному по-северному ярко, в оранжевый цвет. Дед, накинув на плечи меховую безрукавку, стоял у входа.
– Спасибо, Маша, что позвонила с дороги, проходите, Ник, не стесняйтесь, – дед пропустил гостя вперед, – меня Василий Данилыч зовут.
На низком столике красовался расписной самовар и чашки.
«Где же бубен, вырезанные из кости моржа фигуры богов? Обычный современный дом, телевизор в углу. Да и самовар электрический», – разочарованно подумал Ник.
– Значит, птиц изучаете? – поинтересовался Василий Данилович. – Я сам птиц люблю. А вы, Ник, женатый?
Маша прыснула от смеха.
– Нет. – Он растерялся от неожиданного вопроса.
– На островах птиц много, – продолжил Василий Данилович.
– А правда, что там есть радиоактивные отходы? – спросил Ник, следя за реакцией Маши и ее деда.
– Какая радиация, – удивился он, – никогда про такое не слышал. Ты из Москвы месяц назад приехала, может, что знаешь, Машенька?
– По телевидению передавали, – небрежно бросила она, подливая Нику чай, – расскажи гостю что-нибудь интересное, дедуля.
– До нынешних людей жили здесь светлоглазые люди, сихиртя. Родом они с островов. Но море решило съесть острова. То там кусок земли затопит, то здесь волной смоет. Надоело сихиртя с морем бороться, пришли они на Большую землю. Били морского зверя да охотились. В давние времена солнце ярче светило, птиц и зверей больше водилось. Ростом сихиртя были небольшого, но силой обладали великой. Дома они под землей устраивали, в темноте видеть могли. Под землей сихиртя камни находили, металлы разные. Однажды подул с моря сильный холодный ветер. И решили сихиртя больше из-под земли не выходить. Слышно иногда, как они под землей золото добывают да плавят, котелками звенят, поют.
– Дедушка, а сам-то ты слышал? – улыбнулась Маша.
– Когда время сихиртя закончилось, началось наше время, – нахмурился шаман, недовольный иронией внучки, – иногда сихиртя поднимаются наверх, но людям лучше с ними не встречаться.
– Почему? – заинтересовался Ник.
– Умирают те, кто их видел.
– А на островах сихиртя выходят из-под земли? – Ник старался не выдать волнения.
– Что ты человеку голову морочишь! – Маша поставила на стол тарелку с печеньем. – Лучше дай ему чаю попить.
После пятой чашки чая Ник попрощался с хозяевами. По дороге в гостиницу он посмотрел, у каких домов стоят лодки. Летний северный вечер ничем не отличался от дня, и жители поселка сидели во дворах, обмахиваясь ветками от мошки. У последнего на улице дома молодой парень возился у новенькой белой моторки.
– Добрый вечер! – Ник подошел к лодке. – Красавица какая. Отвезете к Черной горе прямо сейчас? Сто рублей.
Парень выпрямился и удивленно посмотрел на незнакомца. Сто рублей – неплохой заработок за пару-тройку дней.
– Отвезу, – парень взглянул на часы, – только поздно уже.
По дороге на остров Ник размышлял о прошедшем дне. Понятно, кто такие Лена и Коля. Сегодня он ушел от них. А вот почему Маша не хотела высадить их на острове? Наврала про радиацию, о которой дед-старожил ничего не знает.
Почему море, любимое, воспетое поэтами, уничтожило родительский дом? Ник смотрел на серебристо-серые волны, на уменьшающиеся прибрежные сопки, отчетливо видные северной летней ночью. Морская стихия разрушила дома маленьких древних людей сихиртя, сказочный народ переселился на Большую землю. А куда переселится он, Сью, их дети?
Лодка причалила к острову. Темные склоны Черной горы начинались у берега. Ник попросил хозяина моторки подождать его пару часов и обещал заплатить двести рублей, если тот дождется его.
Темная масса горы поначалу испугала Ника, но восхождение оказалось на редкость легким. Тут и там попадались гнезда, и потревоженные птицы хлопали крыльями и издавали резкие неприятные звуки, чем-то похожие на вскрик разбуженного человека.
Ник старался понять, что за тайну хранит Черная Гора. Он направлял фонарик в расщелины между камнями, забирался на изъеденные свирепым арктическим ветром выступы. Прошел час, но ничего особенно на глаза не попадалось. Уставший Ник сел на валун, вытянул ноги.
Рядом с ботинком, отчетливо видный на темной земле, белел кусочек бумаги. Люди были на острове совсем недавно! У Ника перехватило дыхание! Он встал на колени и стал исследовать склон пядь за пядью. Кажется, здесь камни передвинуты человеческой рукой. Ник с трудом оттащил несколько больших валунов и увидел пещеру. Пройдя шагов тридцать, он оказался перед гранитной глыбой, закрывающей вход. Луч фонарика заскользил по серой с розовыми прожилками поверхности. В углу Ник заметил небольшую расщелину. Он достал мини-камеру на длинном дистанционно управляемом проводе.
Оказавшись внутри пещеры, камера заработала. Ник смотрел на монитор и видел черное нутро горы, там и здесь украшенное ожерельями сталактитов. Изучив стены, камера поползла вниз. В середине пещеры зияла огромная яма. Ник направил камеру вниз. Ждал он довольно долго – уходящий в недра горы природный тоннель оказался глубоким. Ничего интересного – темнота, камни. Вдруг на темном экране монитора появилось лицо. Ник вскрикнул от неожиданности. Подсветка камеры была слабой, но он рассмотрел обтянутые желтоватой кожей скулы, светлые косы, украшенные золотистыми чешуйками. Рядом – маленький ребенок, завернутый в оленью шкуру. Мужчина с темной бородой. Лица как у мумий, проступающие кости черепов. Камера двигалась по телам, зависала над ними в воздухе, выхватывая из темноты то детскую руку, то серьгу с голубым самоцветом, то вышитую бусинками головную повязку. Тела покрывали всю поверхность дна пещеры. Не было видно ран, увечий. На мониторе появлялись и исчезали взрослые и дети, мужчины и женщины, давно ушедшие. Вечная мерзлота остановила распад тел, заморозила время.
Ник вытер пот со лба. Кто эти люди? Ушедшие под землю народ сихиртя, о котором рассказывал дедушка-шаман? Обтянутые кожей скелеты. Охотник из Норвегии, нашедший древние бусы, тоже напоминал мумию – неизвестная инфекция уничтожила тело изнутри, оставив кожу да кости. Если древние люди на дне пещеры умерли от подобного заболевания, то лучше, чтобы они никогда не встретились с живыми. А если таких пещер много? Начнется добыча металлов, бурение скважин, и мертвые могут подняться наверх.
Ник взглянул на часы. Прошло чуть больше двух часов. Что если парень из поселка не дождался? Он сохранил информацию на мониторе, перерезал шнур, оставив камеру на дне пещеры, и заспешил к берегу.
Кажется, задание полковника Майлза выполнено, думал Ник, спускаясь по каменистому склону. Внизу белела лодка. Ник остановился и замахал руками, подожди, мол, иду. Сверху покатилось несколько мелких камешков. Он был не один на Черной горе. Не оборачиваясь, Ник побежал вниз, к моторке. Пусть «провожатые» думают, что он не заметил их присутствия.
Вернувшись в гостиницу, Ник первым делом пошел в душ. Он подставлял лицо под теплые струи воды и радовался, что, кажется, командировка заканчивается. Завтра он попытается взять с помощью зонда пробы биоматериала – и домой, в Лондон, к Сью.
Выйдя из душа и завернувшись в мягкий махровый халат, Ник почувствовал себя почти счастливым. Только бы услышать, как обрадуется Сью, когда он скажет, что командировка заканчивается. Ник взял телефон. За последние несколько дней от Сью пара сообщений: стандартные смайлики. Хоть бы пару фраз передала.