Великая Миссия - Милослав Князев 11 стр.

– Я Эледриэль, дочь Буриэли и Электреля, светлая эльфийка, племянница лорда Иранкюильского леса, – гордо произносит эльфийка.

А чего еще от эльфийки ждать? Эльфы, они всегда горды и надменны.

Глава 25

Первой звуки боя впереди услышала, разумеется, Эль. Ей даже не было интересно, что там происходит, она настаивала на том, что нужно разворачиваться перпендикулярно торговому тракту и идти как можно дальше. Кто бы с кем там ни дрался, вдвоем мы все равно изменить ничего не сможем. А то, что я в свое время не стал сворачивать, услышав звуки ее боя с черными орками, эльфийка не желала признавать достаточным аргументом. В конце концов, мне надоело с ней спорить.

– Ты оставайся за этими деревьями с Красавчиком и сторожи вещи, а я схожу с Дрейком, посмотрю, что там.

Скинул рюкзак и сумки, зарядил арбалет, позвал Дрейка и быстро пошел в направлении поворота дороги, из-за которого и доносились звуки сражения, поставив, таким образом, ушастую перед фактом.

Но не прошел я и половины пути, как Эль меня догнала.

– С твоим владением мечом тебя никуда нельзя отпускать одного, – объяснила она. – Но только посмотрим, ни во что ввязываться не будем.

Неопределенно киваю ей в ответ, а сам замечаю, что эльфийка прихватила с собой два полных колчана стрел, что не совсем вяжется с ее заявлениями о невмешательстве. Подойдя поближе, выглянули из-за очень удобно расположенных камней, по многим признакам видно, что не мы первые используем их в качестве наблюдательного пункта. Бой уже закончен. Караванщики побросали оружие, и теперь разбойники их сгоняют в одну кучу. Две телеги догорают, у одной пали обе лошади, еще десяток стоят беспорядочной цепочной. Странно, разбойников всего два десятка осталось, а в караване живых людей никак не меньше сорока. И почему они сдались? Спрашиваю об этом у Эль.

– Среди разбойников шаман черных орков, – отвечает ушастая, – вон тот, видишь, стоит в стороне. Без шамана у бандитов не было бы никаких шансов, а теперь шансов нет у купцов.

– Так, значит, если мы подстрелим шамана, а заодно и нескольких разбойников, то баланс сил изменится в пользу каравана? – спрашиваю я, довольный такой возможностью.

– Ничего не получится, – уверенно отвечает Эль. – У шаманов черных орков всегда есть амулеты, защищающие их от эльфийских стрел, и нужно не меньше пяти эльфов, стреляющих одновременно, чтоб гарантированно и с первого раза пробить такую защиту.

– Амулеты от эльфийских стрел, говоришь? А не эльфийских?

– Остальных стрелков они презирают и защиту от них обычно не ставят, тем более что, как правило, видят стрелка заранее и могут защититься без амулетов. В любом случае риск слишком велик. Тем более что шаман, подавшийся в разбойники, мог пренебречь традициями.

– И что, бросать теперь караванщиков в беде?

– Все равно опасность для нас неоправданно высока, а купцы знали, на что шли, это часть их профессии. Нам-то зачем рисковать?

В чем-то она права, не наше это дело, но, на мой взгляд, риск минимальный.

– Так мы почти ничем и не рискуем, – пытаюсь убедить вдруг ставшую такой осторожной эльфийку, – не получится – просто отступим, не побегут же они за нами, бросив караван с добычей.

Ну вот, так и знала, что Ва’Дим полезет не в свою драку. Он сумасшедший, нападать на разбойников с одним арбалетом – безумие. Мечом-то он совсем не владеет, как вообще до сих пор дожил – загадка. И когда полез спасать меня – это тоже было безумием. И что против этого ему возразить? А ведь я с самого начала знала, что этим все кончится, не просто так два колчана с собой взяла.

– Попадешь отсюда в шамана? – спрашиваю у Ва’Дима.

– Попаду.

– Хорошо, тогда я отхожу чуть правее, а ты стреляй в него, как только будешь готов. А уж об остальных я позабочусь.

Не думал, что Эль придется уговаривать – там, на лесной тропе, повстречавшись с разбойниками, она действовала очень решительно, намного решительнее меня. Но главное уговорил. А как она стреляет из своего лука, я уже видел. У разбойников нет никаких шансов.

И вот опять я смотрю через оптический прицел арбалета на спины людей, на этот раз и людей тоже, а не только негро-орков. Как там говаривал Чингисхан? «Одна из радостей путешествия заключается в возможности посмотреть новые города и познакомиться с новыми людьми». Вот сейчас и познакомимся, Эль давно уже должна была занять свою позицию. Целюсь в затылок неподвижно стоящему шаману черных орков. И где же хваленая способность всех магов чувствовать чужой, недобрый взгляд в спину? Нету? И не надо. Или это я весь из себя такой добрый?

Стреляю! Успеваю увидеть, что попал, быстро перезаряжаю арбалет. Смотрю. А половины разбойников уже нет – у Эль не лук, а определенно пулемет. Караванщики тоже зашевелились, во всяком случае, некоторые из них. Целюсь в следующего разбойника, но выстрелить не успеваю, он падает с эльфийской стрелой в боку, целюсь в другого и опять не успеваю, а в третьего эльфийка не попадает. Опять амулет? А что же еще? Не сама же ушастая промахнулась! Да и разбойник вооружен лучше других, в полном доспехе. Вожак, наверное. Целюсь более тщательно, не такой я снайпер, чтоб попасть в щель между доспехами, а пробьет ли моя стрела броню, уверенности нет. Ну что ж, буду стрелять в то, что не защищено, ноги со спины, например. Вот чуть ниже спины и укладываю свою стрелу. Торопиться с перезарядкой арбалета уже нет необходимости, атаман был последним, а я, видимо, пробил защиту его амулета, так как сразу после меня эльфийка вогнала ему целых две стрелы в те самые щели между доспехами, о которых я уже говорил.

Спокойно зарядил арбалет, немного подождал, давая караванщикам очухаться, позвал Дрейка и пошел знакомиться с новыми людьми. Почти сразу следом за мной вышла Эль. Не дождавшись больше никого, спасенные караванщики выслали комитет по встрече. Воин, четыре купца, гном и еще один непонятный человек, то ли тоже воин, то ли купец. Меня, конечно, больше всего заинтересовал гном, не каждый же день его живьем увидишь. Так вот, этот самый гном меня не разочаровал, он был самой что ни на есть классической гномьей внешности. Крепкий, широкий, невысокий, с большой бородой и большим же топором. На лбу засохшая выбежавшая из-под шлема струйка крови, но и топор весь красный. Старший из купцов спрашивает, кто мы такие, а сам, конечно, представиться не счел нужным. Спрашивает он между прочим как бы нас, но явно не меня, а эльфийку, но поскольку та молчит, отвечаю за обоих. Ответ мой пространный и ни о чем: мол, мимо проходили. До купца доходит, и он начинает знакомство по новой, с представления встречающей стороны. Все они по очереди называют свои имена, но я не очень-то и слушаю, все равно столько непривычных на слух имен не запомню, а продолжаю разглядывать гнома, который в свою очередь разглядывает мой арбалет, пусть Эль их имена запоминает, если ей нужно.

– Нарин, чей-то там сын и кого-то там внук из каких-то там гор, – произносит гном.

Нарина я, пожалуй, запомню. Ну и последнего, само собой, запомню, сэр Али Баба, как же его не запомнить, когда разбойники вокруг валяются, причем почти в нужном количестве? Бабу я ему, правда, сам прибавил, но так даже лучше, солиднее, что ли.

Глава 26

Собрали трофеи, и тут же отличился представитель заказчика. Начал требовать разделить все поровну. О справедливости кричал и общем благе, как же, заботит его общее благо, только о своем кармане печется. Сам-то ни одного разбойника не убил, вот и хочет поделить чужое добро. Но его слушать никто не стал, а разделили именно по справедливости – кто разбойника убил, того и трофеи. Вот Ва’Диму с эльфийкой и отдали все, что было снято с тех, в ком нашли их стрелы. Самые богатые трофеи как раз им и достались. Только на одном шамане была пара ожерелий с золотыми и серебряными монетами, три шнурка с кольцами да перстнями, камни в которых по цене очень даже немалой. А что вы хотели, чтоб гном и не заметил? Да увесистый кошель с монетами, явно не медными. И доспех у главаря был очень даже хорош, да и с остальных было, что снять, последние два десятка бандитов были из лучших в их шайке, те, кто выжил после боя с охраной каравана. А у таких почти всегда и деньги водятся, и оружие получше.

Странно, у человека своих доспехов нет, а он себе, считай, ничего и не взял, только несколько ножей получше и шлем атамана, да и то шлем этот только по настоянию эльфийки. А все остальное доставшееся им оружие и одежду предложил оптом купцам, даже практически не торговался, сколько дали, за столько и отдал. Да кто же так торгуется? Хорошо хоть купцы почти честные попались, не стали сильно наживаться на том, кто их же и спас. Эльфийка в дележе трофеев вообще не участвовала, стояла в сторонке и взирала на все свысока. А чего от эльфийки еще ждать-то? Все они, эльфы, такие, гордость для них важнее выгоды.

А Ва’Дим все-таки очень странно поступил, отказавшись от таких хороших доспехов, и размер был почти его, легко бы подогнать получилось, у него ведь своих нет. Это от эльфийки не знаешь, чего ждать, у нее под одеждой и мифриловая кольчуга может оказаться. На вид не принцесса, конечно, но на деле… Все они, эльфы, на одни уши. А человек держится так, как будто считает себя бессмертным или у него мифрил под рубашкой. Только откуда у простого путника может быть мифрил?

Когда начали делить остальные трофеи, уже между членами каравана, сэр Али опять отличился. Все согласились, что все снятое с разбойников, убитых гномами, по праву должно принадлежать мне, и только он заявил, что был с нами и делить теперь нужно на двоих. Но никто его, разумеется, не поддержал, мы еще, когда присоединялись к каравану, дали понять, что он сам по себе. Тогда он, наконец, вспомнил, что является представителем заказчика. И раз товар уничтожен и восстановлению не подлежит, то и аванс нужно возвращать, причем прямо сейчас и именно ему. Носом чую, что мне в сторону графского замка лучше не ехать с таким-то представителем. Так ведь и дома меня теперь тоже ничего хорошего не ждет. Выгнать, конечно, не выгонят, но ни на что, кроме места подмастерья, рассчитывать теперь не стоит, пока ущерб возникший не возмещу. И совсем не важно, что не по моей вине ущерб тот. Можно, конечно, и к людям податься, они гномьих кузнецов очень ценят, но как-то не хочется. И что делать? Надо думать, время пока есть. Но вот дальше с караваном мне теперь точно не по пути, а значит, придется продавать не только трофеи, но и вещи, оружие и доспехи погибших товарищей. Домой я все это сам точно не дотащу, а так хоть какие деньги их родичам принесу. И ведь не дадут купцы настоящую цену, три шкуры сдерут, видят, что у меня другого выхода нет. Не упустят случая у гнома хоть что по дешевке купить, а потом еще в тавернах бахвалиться будут, какие они великие купцы, раз честного гнома разорить сумели, вот только про обстоятельства, конечно, умолчат.

Как думал, так и вышло, почти ничего не выторговал сверх минимума. Это с человеком и эльфийкой, в благодарность за спасение, они почти честно расплатились, а со мной у них не было причин поступать по совести. А чего я хотел? Сам бы на их месте так же себя вел, только еще больше бы содрал.

Не успел пересчитать деньги, как снова представитель нарисовался, опять, чтоб делился, потребовал. На этот раз угрожать не стеснялся. Точно, мне теперь с караваном не по пути. Но не одному же назад идти? Опасно, и остальные разбойники, опять же, где-то рядом – не пешком ведь банда сюда явилась, а значит, были кони и те, кто их сторожил. Не самых лучших воинов обычно лошадей охранять оставляют, когда вся банда в засаде сидит. На оставшийся почти без охраны караван они точно не нападут, а вот одиноким гномом не побрезгуют. И что теперь делать? И так плохо и эдак.

После раздела и продажи трофеев мы с Эль стали на целую кучу денег богаче, причем на этот раз в основном серебро и золото, а я к тому же стал счастливым обладателем стального шлема. Хотя с моими мифриловыми мечами и кольчугой он совершенно не смотрится, но эльфийка настояла. Караванщики сначала предлагали нам идти с ними совершенно бесплатно, мол, не могут они брать деньги за охрану со своих же спасителей, но выяснив, что мы вообще-то идем в противоположную сторону, стали предлагать деньги уже нам, за все то же самое. Их можно понять, большая часть охраны перебита, те же, что выжили, в большинстве своем ранены, а мы с Эль зарекомендовали себя с наилучшей стороны. Я в принципе был не против, караван тоже неплохой источник информации о новом мире, вот только смущала возможность нападения очередных разбойников или тех же черных орков. В этом случае пришлось бы драться на не мной выбранных условиях, возможно, даже на мечах, а мечник из меня, прямо скажем, не самый лучший.

Но тут вмешалась в основном молчавшая до этого Эль. Оказывается, что нам очень нужно как раз в противоположную сторону, причем мы очень спешим, и так из-за разбойников слишком много времени потеряли. Мне потом объяснила, что мало того, что в той стороне, куда идут купцы, ничего интересного нет, так к ней еще этот сэр Али, который по ее мнению не совсем и сэр, пытался приставать. А она совсем не желает видеть мою с ним дуэль из-за нее. Чувствую, что настоящая причина в чем-то другом, но формально эльфийка не врет, этот Али, который Баба, действительно пытался флиртовать с ней и был неприятно удивлен ее холодным, надменным взглядом (говорить с ним Эль вообще не сочла нужным). Есть такие индивиды, и их немало, которые, увидев красивую женщину в компании менее достойного, чем они сами, мужчины (причем совершенно не важно, действительно ее избранник менее достоин или только в их воображении), считают, что раз уж она даже с таким общается, то уж от внимания с их стороны вообще должна быть на седьмом небе от счастья. А потом, когда ее реакция не соответствует их ожиданиям, очень сильно и искренне удивляются. И после нередко пытаются мстить такой женщине за отказ, хотя ее «нет» в других обстоятельствах восприняли бы совершенно спокойно. Так что аргумент тоже серьезный.

А потом ко мне подошел гном.

– Сэр Ва'дим, – обратился он ко мне (я, оказывается, уже и сэр), – слышал, вы собираетесь отклонить предложение уважаемых купцов о присоединении к каравану?

– Есть такая мысль, – не стал скрывать я.

– Тогда, возможно, вы направляетесь в противоположную сторону по этому торговому тракту?

– Скорей всего.

– Тогда, возможно, нам по пути? Хочу объяснить, что основная банда уничтожена, но должны остаться те, кто сторожил лошадей, и они могут напасть на одинокого путника.

– А ты, Нарин, что же не пойдешь дальше с караваном? – спрашиваю у гнома.

– Груз потерян, товарищи погибли, зачем же мне идти дальше? Нужно возвратиться и сообщить родичам о случившемся.

– Не знаю, надо будет посоветоваться с Эледриэль, в конце концов, я не один иду.

Глава 27

Ну вот, только уговорила Ва’Дима не присоединяться к каравану в качестве охранников (узнал бы кто дома: Эледриэль, племянница лорда леса, – охранница каравана), как за нами увязался этот коротышка. И ведь не очень-то с таким предложением человека поспоришь, остатки банды действительно теперь могут напасть на одиноких путников, и втроем безопасней, чем вдвоем. А гном, если с топором и в доспехах, в случае столкновения с бандитами – серьезная сила. Ну, ничего, дойдем до ближайшего городка и там от него избавимся. Или сам раньше уйдет, мы ведь с Ва’Димом передвигаемся не спеша, бывает, и по полдня на одном месте задерживаемся и не будем ради какого-то гнома что-то менять. Понравится ли ему так путешествовать? Ведь эти коротышки такие рассудительные и логичные, время и деньги зря терять не любят, и не зря тоже. Так и говорят: «Время – деньги». Не то что мы, эльфы, – на время смотрим философски, никуда не спешим и везде успеваем. Вот потеряла целый день из-за разбойников и каравана и совершенно не переживаю об этом, завтра пойдем дальше, и никуда эта Великая Миссия от меня не денется, если суждено дойти, то дойду, а если нет, то один день ничего не изменит. Хотя еще один спутник, владеющий оружием, лишним бы не был, но не гнома же, в конце концов, приглашать! Самой смешно подумать, в спутниках у Избранной – человек, гном, еще орка где-нибудь найти и темного эльфа, чтоб совсем дико выглядело.