— К дому Клонье… только осторожно!
Кучер испуганно кивнул и схватился за хлыст. Никогда он еще не ездил так медленно и аккуратно, как в этот день.
У дома девочка очнулась и даже смогла вылезти самостоятельно. Цыкнула на Дарка, кинувшегося было ей на помощь.
— Не вздумай шум поднимать. Не хватало еще всех перепугать. Царапина и царапина.
Дарк понимающе кивнул и повернулся к кучеру:
— Быстро за врачом! Кто тут лучший?
— У госпожи Клонье есть врач, он и меня осматривал, — сказала Наташа. — Но лучше за Гонсом Аретом пошлите, он что-то там говорил, что у меня не совсем обычное тело. Думаю, маг тут нужнее, чем врач.
Телохранитель снова повернулся к кучеру:
— Слышал? Давай в Совет Магов и жди Гонса Арета, он выйдет, как только госпожа Клонье с ним свяжется. Доставишь сюда.
В дом девочка вошла сама и даже поднялась в комнату, пока госпожа Клонье не вышла ее встречать. Только там она упала в кресло и прикрыла глаза. Дарк замер, не зная, что делать.
— Сходи в ванную и принеси полотенце! — раздался от двери суровый голос.
Дарк обернулся. В дверях стояла Элиза Клонье, бледная, но решительная. Когда тот проходил мимо, она шагнула к нему с явным намерением что-то сказать…
— Мама…
Госпожа Клонье резко обернулась.
— Не ругай его… если бы не он, это была бы не царапина…
Женщина вздрогнула, потом кивнула:
— Я пришлю служанку, она поможет тебе раздеться и уложит в постель, а сама отправлю за врачом и вызову Гонса.
— За ним карету отправили… — произнес Дарк.
— Я тебе сказала за полотенцем идти! Отдашь его Лиане, я ее пришлю.
Дарк выскочил из комнаты.
Наташа снова закрыла глаза, прислушиваясь к поднявшемуся в доме шуму. Тянуло в сон… сознание медленно уплывало…
Проснулась Наташа уже в кровати, аккуратно укрытая одеялом. Не открывая глаз, прислушалась: где-то рядом переговаривались дядя Гонс и Дарк. Девочка осторожно приоткрыла глаза и из-под опущенных век огляделась. Госпожа Клонье сидит рядом и, кажется, подремывает. Мужчины расположились в креслах перед окном, на ее столике для бижутерии стоит бутылка вина и два фужера. Ну… Она уже хотела открыть глаза и высказать все, что о них думает, но тут ее внимание привлекли слова мага, и она решила повременить пока просыпаться и послушать.
— Никак ты понять не хочешь, — ворчал маг. — Она — самая обычная девчонка. И она в физиологическом плане ничем не отличается от нормального человека, об этом я и пытаюсь тебе сказать. Только ее тело было создано… гм… необычным путем. Вот смотри, дерево можно вырастить из семечка, а можно провести сложнейший обряд магии и преобразовать, допустим, камень в дерево. Но в обоих случаях в результате мы получим дерево. Так понятно?
— То есть Наташу создали магией?
— Не создали. Она сама себя создала. Она — реальный человек, просто родившийся в другом мире. При Призыве в наш мир перенеслась энергетическая матрица, не знаю, поймешь ли ты меня, со слепком сознания реального человека. Когда этот сгусток энергии оказался тут, он стал создавать вокруг себя привычный ему образ. Поверь мне, в своем мире Наташа выглядит точно так, как здесь.
— Это я понял, но почему ты говоришь тогда, что доктор ей не нужен? Я вот это понять хочу, а ты мне о какой-то магии толкуешь, слепках, будь они неладны.
— Да все по той же причине. Ее тело создала магия, и оно поддерживается сознанием девочки. И хотя ничем не отличается от тела любого человека, есть одно «но»… Оно существует, пока сама Наташа этого хочет. Гм… как бы тебе объяснить. Вот скажи, ты можешь умереть от царапины?
— Если она нанесена отравленным ножом…
— Ты поцарапался о ветку.
— Нет, конечно, если только грязь не попадет.
— Тебе вовремя ее обработали.
— Тогда нет.
— А она может. Стоит ей поверить, что царапина смертельна, как она умрет. Ты себя сколько угодно можешь убеждать в этом, это может замедлить излечение, не более. С другой стороны, если ее поцарапать отравленным кинжалом, яд на котором убивает человека в течение секунды, и убедить ее, что это простая царапина… все и заживет как простая царапина.
— Да уж… Вот оно что. То-то я смотрю, она в посольстве бегала…
— Вот-вот. Многих ты знаешь даже закаленных воинов, которые после удара ножом способны были бы потом действовать?
— Знавал нескольких. Главное воля.
— Никакая воля не спасет от потери крови и общего ослабления организма. Всему есть предел.
— А я-то поражался… Думал, откуда только силы берутся… сама-то во…
— Ею действительно стоит восхищаться. Магическое тело или нет, но она обычная девчонка. Как видишь, если ее поцарапать — течет кровь. И ей так же больно, как тебе. Это же на уровне подсознания, и этим очень трудно управлять, а она и не умеет. Она четко знает, если уколешься — больно. Вот тело и реагирует привычно. Слабый человек убедил бы себя, что это очень больно, что он и шагу сделать не сможет. И не смог бы, поверь. А вот она взяла себя в руки и сказала «надо». Ей действительно было больно, но она эту боль сначала переборола, а потом заставила себя не обращать на нее внимания. Ты заметил, у нее даже кровь не текла из раны, когда перевязку делали? Это тоже проявление ее воли. Слабый человек такое сделать бы не смог. Это только кажется, что очень просто убедить себя, что порез отравленным ножом — обычный порез, что кровь не должна течь из раны, потому что это может помешать расследованию. Если не веришь, попробуй сунуть руку в пламя свечи и убеди себя, что оно не горячее песка в полдень. Думаешь, нельзя? Можно, сам видел таких людей. Вот Наташа и проделала нечто подобное.
— Значит, она уже выздоровела?
— Нет, конечно. В посольстве, с твоих слов, она держалась на одной воле, и тело откликнулось на это, но когда все закончилось и необходимость сдерживаться отпала — подсознание взяло свое. Рана? Она должна болеть и кровоточить. И вот результат. Хотя, конечно, теперь заживление пойдет намного быстрее. Кровь уже остановили, швы наложили. Сейчас чем быстрее она сама захочет встать на ноги — тем быстрее выздоровеет. Значит, ей прописано хорошее настроение, минимум тревог. Все просто.
— У вас, у магов, все просто, — проворчал Дарк. — Только не понять вас ни хрена.
— А кинжал был отравлен?
Мужчины разом повернулись на голос.
— О, проснулась наша героиня, — хмыкнул Гонс Арет, поднялся из кресла и подошел к ней. — Давно слушаешь?
— Давно. И даже увидела, во что вы превратили мой столик для бижутерии. Варвары.
Гонс виновато хмыкнул:
— Прости, но у тебя тут больше ничего подходящего не нашлось, а уйти я не мог, надо было наблюдать за твоим состоянием. А нож нет, не отравлен. Это я для примера твоему телохранителю говорил. Тебя же, как я понимаю, можно поздравить с удачным завершением дела? Да уж… Орленд… никогда бы не подумал.
— Вы, мужчины, только о делах и можете говорить, — раздался ворчливый голос госпожи Клонье. — Вот что сейчас об этом негодяе говорить?
Гонс развел руками и подмигнул девочке.
— Конечно, тетя.
— А я долго спала?
— Около двух часов. — Госпожа Клонье деловито пощупала девочке лоб, изучила лицо. — И советую продолжить это полезное занятие — оно на тебя благотворно действует. Когда ты пришла домой, выглядела как оживший мертвец, а сейчас смотри, уже и щечки порозовели.
— Действительно, отдыхай, — поддержал тетю Арет.
Наташа согласно кивнула и закрыла глаза…
Глава 14
В этот раз ей удалось проспать около часа, а когда Наташа проснулась, в комнате никого не было. Видно, сочли, что она не нуждается в постоянном присмотре. Хотя… Она прислушалась. Точно, в соседней комнате кто-то есть. Скорее всего, служанка. Девочка осторожно, чтобы ее не услышали, поднялась, подошла к зеркалу. Внимательно изучила тугую повязку на груди, повертелась. Боли не было, только странное ощущение, словно кто-то растягивает кожу. Неприятно. Она попыталась поднять руки и тихонько охнула. Да уж, такие движения ей точно противопоказаны. Ладно, с этим ясно, а что с ногой?
Девочка прихромала к окну и поставила ногу на кресло, изучила синяк на икре.
— Вот сволочь, — ругнулась она. — Теперь платье точно не наденешь, пока это безобразие не пройдет. А я так мечтала, — притворно повздыхала Наташа. — Ну и ладно.
Она подошла к шкафу и, поколебавшись, выбрала себе одежду. Брюки надела без проблем, а вот с рубашкой пришлось повозиться, трудно было всунуть руки в рукава — сразу начинала болеть рана, но справилась. Рубашку она специально выбрала с тем расчетом, чтобы под ней не было видно повязки — застежка у горла, просторная, плотная ткань. Снова повертелась перед зеркалом, подрумянила щеки, причесалась. Удовлетворившись внешним видом, она обулась и решительно направилась к выходу.
И правда, служанка. Лиана. Видно, скучно было просто сидеть и слушать, не позовут ли, вот и занялась уборкой. И так увлеклась, что не услышала, как приемная дочь хозяйки встала. Увидев ее уже одетую, девушка всплеснула руками:
— Госпожа, да как же так можно? Что ж вы не позвали?
— Лиана, я же не инвалид, в конце концов. Не хватало еще из-за царапины изображать из себя беспомощный пень, который даже одеться самостоятельно не может.
— Странно вы говорите, госпожа. Пень не может сам одеться.
Наташа хмыкнула, однако от смеха воздержалась. Лиана была доброй девушкой, но простодушной. Из-за этого другие девушки госпожи Клонье частенько подшучивали над ней.
— Вот видишь, — серьезно обратилась к ней Наташа. — Сама говоришь, что пень не может сам одеться. А я разве похожа на него?
Девушка растерянно захлопала глазами:
— Нет, конечно, что вы такое говорите, госпожа…
— А раз я не пень, то и одеться могу самостоятельно!
Лиана понимала, что где-то над ней снова подшучивают, но с такой логикой спорить не могла. Госпожа ведь и правда не пень. Пока она осмысливала ситуацию, Наташа уже выходила из комнаты.
— Госпожа Наташа, — бросилась за ней Лиана. — Госпожа Клонье просила, как только вы проснетесь, проводить вас в столовую.
— Я же не пень… — попыталась было повторить шутку девочка, но тут уже не прошло.
— Не пень, госпожа, но хозяйка велела проводить.
Наташа сдалась, но поддержать себя не позволила. Лиана вынуждена была смириться, и шагала чуть сзади, готовая прийти на помощь, если вдруг госпожа оступится.
— Что из меня все инвалида делают?! — с ходу возмутилась девочка, едва войдя в столовую, где сидели госпожа Клонье, Арет и Вром. — И одеться я не могу сама, и дойти не могу! Да я прыгать могу! — Это она немедленно попыталась доказать, тут же охнула и схватилась за грудь.
Госпожа Клонье коротко высказала все, что думает о некоторых девочках, у которых шило в одном месте. Это сравнение как-то употребила сама Наташа в адрес сына клиентки госпожи Клонье, который устроил в гостевом холле форменный бардак, дожидаясь, пока мама закончит примерку. Наташе тогда выпала честь присмотреть за ребенком. После их ухода мальчишка и удостоился от нее этой фразы. Госпожа долго восхищалась образностью и точностью сравнений родного языка девочки. А сейчас она ее вспомнила, но теперь досталось уже самой Наташе.
Девочка морщилась от боли и не спорила. Чего с правдой спорить? Гонс Арет тем временем помог ей сесть за стол.
Наташа взяла ложку и принялась за суп.
— Из посольства империи никто не приходил? — Вдруг поинтересовалась она, на мгновение отрываясь от еды.
Арет и Вром переглянулись.
— Приходил Вестарий, — ответил Дарк. — Очень просил о встрече с тобой.
— Надеюсь, вы не сказали про мою рану?
— Нет. Ты же просила никому не говорить. Кроме здесь присутствующих, об этом знают только Лиана и кучер, который ездил за господином Аретом. Но кучера мы тоже предупредили, он будет молчать.
— Вот и ладно. Мне еще к Альде надо съездить, посмотреть, как там она…
— Сегодня ты никуда не поедешь! — категорично отрезал маг. — Уже вечер. С Альдой все в порядке, я специально узнавал. Ничего страшного не случится, если ты поедешь к ней завтра. А лучше будет, если ее сюда пригласишь. Тряска в карете тебе противопоказана категорически!
— Да я и пешком…
— И длительные пешие прогулки тоже! Наташа, даже не пытайся спорить, все равно я тебя не отпущу. А теперь еще и глаз с тебя не спущу, я помню о твоих талантах сбегать по веревке через окно. И Дарка попрошу присмотреть, как-никак телохранитель, вот пусть и охраняет твою жизнь.
— Ничего с моей жизнью не станется от одной поездки… ладно-ладно, поняла. Так что хотел Вестарий?
— Ночью он и несколько солдат отплывают в империю с Орлендом. До этого он хотел, как он выразился, прояснить некоторые моменты. Насколько я понял, император потребовал от него отчета, а тот и сказать ничего не смог.
— Ой… — Наташа схватилась за грудь, вспомнила, что одевалась в комнате и вроде бы медальона уже не было.
— Это ищешь? — маг поднял медальон, который ей дали в посольстве. — Забудь о нем. Простейший усилитель. Действовал он, кстати, только внутри посольства. Стоило тебе его покинуть, как заклинание стало разрушаться, теперь это простой кусок металла. Вестарий даже отказался его забирать, когда я ему попытался вернуть. Он обещал прийти попозже. Об этом я еще Мэкаллю сообщил, и он тоже собирался приехать. — Маг изучающе оглядел девочку. — Ты как? Справишься? Или на завтра отложить встречу?
— Вы же сами сказали, что Вестарий уплывает ночью. Да и нормально со мной все. Если не делать резких движений, даже не больно.
— Вот постарайся не делать резких движений. Тетя, у вас есть кресло поудобнее? Надо туда подушек положить. В это кресло и сядешь. Говорить рана тебе не мешает ведь.
— Кресло я найду и комнату прикажу для гостей приготовить… чайная гостиная в самый раз будет. Там гостей и примем. — Госпожа Клонье нехотя поднялась. — Раз так мало времени осталось, надо сейчас распорядиться. И подумать, что на стол выставить.
Наташа проводила приемную мать задумчивым взглядом. Все-таки потрясающая женщина. Никаких истерик, ни одного лишнего движения или жеста. Быстро разобралась в ситуации, отдала распоряжения, ничем не выдала своего волнения или тревоги. И сейчас, убедившись, что с ее подопечной все в порядке, не задала ни единого вопроса о случившемся, не стала надоедать охами и причитаниями. А ведь девочка видела, как она переживает.
— Мама, — едва слышно, только губы шевельнулись, прошептала девочка.
С каждым разом ей все легче давалось это слово при обращении к госпоже Клонье. Все меньше было неловкости, когда оно вырывалось невольно, в споре или при эмоциональном напряжении.
После ужина Гонс попытался загнать Наташу в постель, но та взбунтовалась и заявила, что, если ее попытаются уложить, она устроит прыжки на батуте. Гонс вряд ли знал, что такое батут, но сдался. Однако настоял, чтобы она поменьше двигалась.
— Так скучно же, — поморщилась девочка.
— Ты говорила о каких-то шахматах. Все грозилась меня играть научить. Насколько знаю, тебе уже и комплект заказанный принесли. Вот давай и научишь.
— Ага, а раньше сбегали.
— Если это поможет усадить тебя в кресло и заставит сидеть спокойно хоть немного, я готов на такую жертву.
— Ловлю на слове.
Чтобы потом не бегать по комнатам, сразу устроились в чайной гостиной, где госпожа Клонье собиралась принять гостей. Сервировочный столик сдвинули к окну, придвинули два полукресла, служанка принесла из комнаты девочки доску с фигурами. Дарк устроился сбоку на стуле, разглядывая непонятную игру.
Наташа взяла шахматного офицера и покрутила в руке…
— Мы с папой часто по вечерам играли. У нас был не очень новый комплект, а у черного короля вообще голова отсутствовала. Папа, когда играл черными и ему доставался этот король, проигрывая, брал его и говорил: «Главное, ребята, не терять головы». Когда я маленькая была, это меня так смешило.
Гонс виновато поглядел на задумчивую девочку. Если бы он только мог предположить, что для нее эта игра так важна, что это как память об отце, он никогда не стал бы отказываться от обучения. Как же он сразу не понял-то! Она просто хотела хотя бы ненадолго вернуть те вечера.