Окружив меня полукольцом, делегация двинулась к выходу из порта. Живописная, наверно, получилась композиция - я и свита из кентавридов.
- Все готово. - На ходу докладывал министр. - Сотрудники нашего департамента постоянно ведут учет поступающих данных о приватизационном фонде, архив готов к выдаче любых сведений по районам, где будет проводиться приватизация в первую очередь.
Я изъявил желание провести смотр архива с человеком-архивариусом, которого земной департамент прислал на планету год назад для подготовки архива конкретно по кадастровой тематике.
- Он улетел. - Ответил Гуйявальг несколько беспечно и добавил, заметив мое удивление: - на днях его забрал ваш транзит с Атрии.
- Как же так? Его контракт оканчивается через два земных года. В любом случае он должен был дождаться меня, на него возлагалась ответственность за подготовку архива для моей работы.
- Он подготавливал, очень усердно и добросовестно, - заверил меня кентаврид, словно оправдываясь, - настолько, что сошел с ума, и его пришлось отправить в Солнечную систему. Подлечиться. Психика - тонкий инструмент, его нельзя перегружать.
Что и говорить, новость застала меня врасплох. Специалисты, засылаемые в другие миры, проходили множество проверок и подготовок, и тут - на тебе, сошел с ума. Случается же такое.
- А что ваши специалисты? - я, конечно, мог разобраться с архивом и своими силами, но нормальная работа требовала наличия дополнительного компетентного персонала в архиве.
- Мастера! - заверил Гуйявальг. - Благодаря вашему архивариусу их квалификация отвечает уровню.
После стремительного полета с сиренами и ослепительными мигалками по улицам столицы кавалькада автолетов остановилась перед пышным дворцом, выходящим фасадом на широкий проспект с намеком на центральный. Достопримечательности столицы разглядеть я не успел, но вид этого здания внушал уважение к зодчеству кентавридов.
- Мы на месте! - возвестил министр. - Здесь ты сможешь отдохнуть после полета и набраться сил для работы.
- Спасибо! - скромно произнес я. - Народ кентавридов очень гостеприимен. Не предполагал, что моя резиденция будет столь великолепна.
- Э-э-э, - кентаврид озадаченно почесал затылок, совсем как человек, - это мое скромное жилище. Здесь ты проведешь время до завтрашнего дня. Твоя резиденция находится в районе, с которого начинается кадастровый проект.
Врать не буду, такое положение дел меня не совсем устраивало. От слова "в районе" крепко попахивало провинцией, деревенским невежеством и скукой. Кроме того, процесс работы в моем понимании основывался на работе в архиве и Департаменте кадастра и поверхностных отношений, с редкими контрольными выездами на место. Мотаться туда-сюда между столицей и резиденцией в районе было неразумно. Как выяснилось чуть позже, кентавриды в этом вопросе придерживались того же мнения.
- Зря, - прямо сказал я, - специфика процесса требует приближения к административному центру.
- Но предмет приватизации требует изучения на месте.
- Для решения возникающих вопросов мне нужно нормальное сообщение с департаментом, министерством и всеми ведомствами, чьи интересы могут быть затронуты.
- О, это не проблема, - парировал кентаврид. - Видеосвязь в районе отменная. Набирай мой номер - мы сможем увидеться в любой момент, департамент тоже к твоим услугам. Конечно, оформление бумаг по делу потребует личного присутствия, но с транспортом у нас тоже все в порядке. Я лично прилечу на объект, в случае необходимости.
- Интенсивная работа с архивом...
- Архив уже там. Чтобы не обременять тебя перелетами между архивом и объектом, мы перенесли необходимую документацию в район. Основной архив тебе не потребуется, а если возникнут прецеденты, что маловероятно, мы отправим дубликаты запрошенных тобой документов.
- А персонал?
- Мы выделили лучших работников основного архива.
Возразить было нечего. Смирившись перед неопровержимостью приведенных аргументов, я согласился на "ссылку" - дело прежде всего, удобствами можно поступиться. Ночь я должен был провести в скромном жилище министра; моя комната находилась на четвертом этаже, с просторного балкона с богато инкрустированными перилами открывался волшебный вид на россыпь городских огней и звездное небо, на которое при желании можно было полюбоваться в телескоп обсерватории на крыше.
Перед сном я достал из своего багажа стереолист12, открыл записи и задумался над своим дневником. Честно сказать, он был еще совершенно пуст. Совсем недавно в одном из разговоров с Семеном Яковлевичем я рассказал, что в начальных классах нам прививали привычку вести личный дневник, в котором мы описывали свои новые впечатления и памятные события, но к концу школы я его забросил. Семен Яковлевич признался, что так делали и в его школьные годы, но, в отличие от меня, он полезную привычку не оставил, и мне посоветовал к ней вернуться, так как это здорово помогает освежить в памяти события, интересные решения и другие полезные детали человеку, чья работа связана с постоянным и разнообразным общением среди представителей иных цивилизаций.
Однако мысль не шла. Посидев минут десять на роскошном балконе, насладившись блеском кентавридской столицы, я неохотно отстучал пальцами по экрану "Привет, Кентаврихора!", сунул стереолист в сумку и отправился спать.
Мне снились кошмары. Вырвавшись через час из плена судорожного сна, я было решил, что виной всему издержки программы адаптации к сорокачасовым кентаврихорским суткам. Меня пугали почти пятнадцать часов бездарного сна, которые можно было с большим успехом потратить на великие свершения демократии. Но истинная причина оказалась другой: после очередного пробуждения в холодном поту я неожиданно пришел к убеждению, что тому виной отведенная мне постель. Как вы думаете, как спят кентавриды? Догадываюсь, что сперва перед вашим мысленным взором появилась куча соломы посреди полутемного помещения, ведь физиологически кентавриды наполовину лошади. Но вы видели много людей, взобравшихся подремать на ветку? Вот и не надо сравнивать кентавридов с лошадьми. Спят они на широких и очень мягких ложах, в которые проваливается тело. Именно такой была предоставленная мне кровать: огромная, воздушная, занимающая половину комнаты, она была просто шикарна и весьма удобна по кентавридским меркам. Откинул копыта - и спи, не горюй. Но мне откидывать было нечего, и это как-то неуловимо расстраивало вестибулярный аппарат, непривычный ко сну без уверенной, упругой опоры под телом, что отзывалось головной болью и странным бредом в полусне. Я терял ориентацию в пространстве и куда-то падал, падал...
День первый. Марш в провинцию
- Как спалось? - жизнерадостно поинтересовался Гуйявальг утром, когда я спустился завтракать. Министр возлежал на высокой узкой скамье перед столом и вовсю уплетал разнообразную снедь, его ноги свисали по бокам скамьи до пола и мерно постукивали по паркету в такт движениям челюстей. Это постукивание вызывало во мне раздражение, и я пробурчал в ответ:
- Р-р-р...
- Превосходно! У нас здоровый климат и великолепные ночи. После крепкого сна должен быть такой же крепкий аппетит, прошу. - Жирная ляжка местного промыслового зверька в его руке описала круг над столом, приглашая присоединиться.
Аппетита не было. Потыкивая вилкой еду, и время от времени вставляя какое-нибудь слово или звук в монолог министра, я решил настроить разговор на деловой тон. Как говорится, хватит болтовни, ближе к делу. Накануне было решено, что к обеду я отъезжаю в район. Меня волновал в первую очередь вопрос личного транспорта, так как мой "Урал", приспособленный также к полетам в планетарной атмосфере, сейчас был недвижно прикован к мастерской аэропорта.
- Отремонтируем в три дня, - заверил кентаврид. - Всего делов: заменить опору да отрихтовать корпус, после непременно доставим по месту работ.
- Мне ходить пешком три дня? - вполне серьезно спросил я, наученный опытом выбора резиденции и технологии работы.
Я еще не вполне пришел в себя после тяжкой ночи, так что министр, ничего не подозревая, был на волосок от моего гнева. Продолжая подспудно переводить кентавридское время в земные стандарты, я методично перевел три беспечно обещанных местных дня в полновесную земную неделю. Перед мысленным взором нарисовались репинские бурлаки, стертые до дыр лапти и ступни в кровавых мозолях. Возникни проблема с личным транспортом, и я бы послал ко всем чертям их планетку, дождался ближайшего транзита и сбежал на Землю с докладом о неготовности планеты к проведению кадастровой реформы. Это была моя минутная и единственная слабость, больше такого падения духа в себе я никогда не допускал.
- Ну почему же?! - удивился Гуйявальг. - В твоем распоряжении будет мотолет. Или ты желаешь попутешествовать, обойти планету на ногах, как некоторые туристы? Блистательная мысль, у нас есть что посмотреть, а в работе спешка и не нужна.
- Нет-нет, мотолет для местных передвижений меня вполне устраивает. Для перелетов в столицу мне нужен также скоростной катер.
- Он ждет тебя на заднем дворе резиденции, на посадочной площадке, багаж уже погружен на его борт.
- Это радует. - Я немного расслабился. - А кого мне выделили в напарники? В контракте оговорено, что мне будет придан помощник-практикант.
- Местный администратор. Серьезный и деловой кентаврид. Он как никто сведущ в обстановке и положении дел в районе.
- Логично.
Хорошо, что не повесили якорь в виде нудного клерка из департамента, или, что еще хуже, какого-нибудь подающего надежды молодого деревенского лопуха. Представитель власти оптимально подходил на роль перенимающего опыт напарника.
- Народ в курсе?
- Что? - не понял министр вопроса.
- Среди собственников недвижимого имущества проводились разъяснительные беседы, подавались сообщения в средствах массовой информации? Реформы требуют осведомленности населения. Народ должен знать, с чем мы к нему идем.
- О да, уже два месяца твой будущий напарник проводит меморандумы и собеседования среди жителей. Весть о проекте доведена до широких масс. О твоей работе сообщали в новостях и по почте.
Последнее министр явно загнул, а потому с самым честным и увлеченным лицом впился зубами в мясо, давая понять, что разговор пора прекратить до окончания трапезы.
Оставалось надеяться, что кентавриды - болтливый, но честный вид. К тому же, не следует судить обо всем виде по одному представителю. Провожая меня, министр сильным и проникновенным голосом произносил речи, заверял в личной заботе - я рядом с тобой постоянно, набирай мой номер! - и превозносил значение нашего уже общего дела для народа кентавридов.
Несколько часов я пялился на проносящиеся внизу, под катером, пейзажи и зевал при попытках восстановить в памяти фрагменты речей Гуйявальга. Отсеивал зерна от плевел. Конкретные фразы, касающиеся непосредственно дела, умещались в одном абзаце печатного текста. Моим помощником будет администратор. Архив на месте, им занимаются лучшие специалисты. Информация о собственниках собрана и систематизирована. Население оповещено о том, что в районе будут проводиться работы по регистрации объектов и субъектов права собственности на недвижимое имущество.
Если так, то все должно пройти как по маслу. Камеральная обработка данных, разумеется, составляет основной объем работы. Среди моего багажа хранились первичные цифровые карты местности и планы населенных пунктов, составленные по снимкам из космоса, которые предстояло скорректировать с большой точностью при помощи геодезического оборудования. Оборудование у меня имелось свое, отлаженное, неоднократно проверенное на практике, в нем я не сомневался. Далее по архивным данным нужно было определить владельца каждого пятачка земли, или поверхности, как будет угодно, и занести в регистр собственников с точным указанием количества, местонахождения и границ этой самой собственности. При отсутствии каких-либо данных предусматривался выезд на место для устранения погрешностей. Для контроля можно сделать несколько вылазок на выбор, и, даже в случае обнаружения мелких несоответствий по факту, подкорректировать сведения в кабинетных условиях... в-общем, камералка все разрулит. Вот и все дела. Разумеется, собранную базу данных нужно было утвердить в Департаменте кадастра и поверхностных отношений Кентаврихоры.
За думками о делах мне удалось нормально вздремнуть в пассажирском кресле и восстановить разбитую долгой ночью бодрость. Пилот разбудил меня на подлете к месту назначения. Местность района напоминала разбросанные в хаотическом порядке большие овальные блюда; по дну каждого струился ручей, питающий кустарниковую растительность по берегам и полузатопленные поля фермеров. Редкие деревья, словно спасаясь от болота, жались к каменистым вершинам холмов, окружающих блюда, кое-где сбиваясь в лесочки по крупным водоразделам. Кое-где виднелись разрозненные, стоящие особняком усадьбы.
Катер просвистел над группой зданий, описал круг и зашел на посадку. Администратор ждал меня на краю посадочной площадки. Здоровенный скалоподобный кентаврид, серый в яблочко. Лицо открытое, приветливое.
- Заждались! - гаркнул он, разводя руки в приветствии.
Каждый, наверно, видел экскаватор. А с двумя ковшами? Нет, я не преувеличиваю. Администратор в один обхват вытащил через грузовой люк весь мой багаж и, шутя, перекинул в кузов своего вездехода.
Машина поднялась на воздушной подушке, и мы поехали к моей будущей резиденции. Администратор общался короткими, лаконичными фразами, но их было много, он выдавал их целыми очередями.
- Аскальдазд! Ждем давно. Все готово. Министр вчера звонил. Предупредил. А мы давно готовы. Архив скучает. Дела пылятся. Пора пускать в дело.
Я решил, что первое слово было именем, но представляться в ответ не стал, потому что догадался, что меня все равно будут звать Иван. Порадовавшись энтузиазму практиканта, я с удовлетворением произнес:
- Мне кажется, работа пойдет быстро.
- Мне не кажется. Уверен, очень быстро. Скоро дождь пойдет.
- Откуда такая уверенность? На небе ни облачка.
- Пойдет. Каждый год идет. Целый сезон. Лучше успеть до дождя. Урожай собираем уже. Я все организовал. Сырости много будет. Архив надо увозить. Тебя ждали.
- Для вашего народа, по-моему, характерна хорошая организация. Для процесса приватизации это очень важно.
- Отличная организация! - скромностью кентавриды не обладали, в этом я убеждался все больше, - ты прав, Иван! Это характерно. А что такое "приватизация"?
- Агм?!? - только и вымолвил я.
- Это на человеческом эсперанто? - с простодушным любопытством спросил кентаврид. - Интересно звучит. Коротко и ясно.
- Кадастр?! - еще не потеряв надежду, выдавил я.
- Занятно. Но я не знаю вашего языка. Объясни мне. - Беспечно произнесла глыба, невозмутимо взирая на убегающую под машину дорогу.
Я подбирал слова. Пяти секунд мне хватило, чтобы тут же выяснить, что о смысле дела администратор знает не больше, чем дерево на холме. Ошарашил меня администратор, что и говорить. "Администратор в курсе... нет проблем... меморандумы и собеседования... в новостях и по почте..." Ай да министр! Вот же Гуйявальг! Выходит, весь народ знает, а эти, в районе, и краем уха не слыхали!
- А министр заливал: "Меморандумы, собеседования"... - вслух протянул я, почесывая затылок.
- Министр? - насторожился Аскальдазд. - Беседовали. Меморандумы проводили. Каждый день фермеров у себя собираю. Обсуждаем.
- Ну-ну. И что обсуждаете?
- По существу. О деле говорим. Вот, приехать должен человек. А мы ждем. Работать будем. Все сделаем.
Я промолчал, сказать было нечего. Отступать я не собирался, сам разъясню жителям, в чем дело. Может, администратор что-то не так понял? Или просто дурак, а остальным все понятно? Как бы то ни было, а на Земле от меня ждали результатов. В конце концов, в академии рассказывали и о более запущенных случаях. Никто не говорил, что будет легко, а утренний пораженческий настрой был лишь минутной слабостью, которую я никогда себе не прощу.