Через четверть года ученые признали свое бессилие установить контакт с пришельцами и переключились на пассивное наблюдение. В то время как неподвластные силе притяжения устройства молчаливых собратьев по разуму продолжали мирно висеть в небе над городами, над Министерством Безопасности нависла другая угроза: на материках периферии начала подниматься очередная волна недовольства рабочих. Раньше такие волны удавалось гасить незначительными уступками недовольным и подкупом профсоюзных лидеров, но на этот раз проблема обещала стать серьезной: рабочие стихийно создавали неподконтрольные власти профсоюзы, в которые вскоре потекли левацки и либерально настроенные инженеры-техники и некоторые отщепенцы-интеллигенты, быстро внесшие в стихию элементы упорядоченности. Одновременно активизировались откровенно антигосударственные группы анархистов и коммунистов, оказавшие на движение радикализующее влияние. В Мировой Паутине начали появляться провокационные антиправительственные прокламации; несколько опальных писателей опубликовали произведения, запрещенные цензурой как экстремистские; участились случаи атак на правительственные и полицейские ресурсы.
От атак в кибер-пространстве экстремисты перешли к открытым нападениям в городах на стражей порядка и карабинерские отделения. Нападавшие не выдвигали требований, не брали заложников: они убивали карабинеров, забирали оружие и боеприпасы. Вскоре атакам подверглись административные центры, суды и тюрьмы: представителей власти убивали, как недавно убивали охранявших их полицейских. Тут и там восставшие проводили революционные выборы, создавая новую систему власти, ориентированную на социальные низы и этим низам полностью подконтрольную. Начались гражданские чистки: отряды народных ополченцев устраивали организованные рейды в населенные богачами пригороды и закрытые поселки, где отстреливали частных охранников и посмевших оказывать вооруженное сопротивление обитателей дворцов, не желавших отдавать имущество в созданные народные фонды. Разумеется, такая наглость повстанцев не могла долго оставаться безнаказанной, и вскоре Президент подписал указ о введении на обоих материках периферии нового, уже не связанного с пришельцами, чрезвычайного положения с последующей отправкой туда полицейских спецподразделений и Нацгвардии…
— Министр Науки уже сообщил Вам?.. — наконец заговорил Президент.
Министр Безопасности не стал уточнять, что именно должен сообщить ему Министр Науки. Он лишь едва заметно кивнул в ответ и после короткой паузы выдавил:
— Да.
Речь шла о пока не подтвержденной на сто процентов информации о контакте лидеров повстанцев с пришельцами. На это указывал полученный минувшей ночью доклад агента, внедренного спецслужбой Министерства Науки в окружение одного из таких лидеров — командира боевой группы коммунистов, контролировавшей недавно избранное правительство в одной из периферийных провинций. Пугающая новость вызвала недоверие у специалистов объединенного штаба: повстанцы могли раскрыть агента и использовать его для дезинформации.
— Что Вы думаете об этом? — спросил Президент.
— Если это правда, — подумав, ответил Министр, — то нам с Вами осталось недолго…
Когда Министр Безопасности отключился, Президент откинулся на спинку кресла и погрузился в неспокойную, постоянно обрывавшуюся судорожными вздрагиваниями дрёму.
Ему снились пришельцы, одетые, почему-то, в рабочую форму, с молотами, с тяжелыми гидравлическими отбойниками на плечах, в касках с фонарями… некоторые пришельцы были водителями тяжелых каров-погрузчиков, какие можно видеть в портовых доках, а один даже управлял башенным краном. Все они преследовали его, требовали повышения зарплаты, сокращения рабочего дня, социальных гарантий… Он полез в карманы, чтобы достать деньги и отдать рабочим-пришельцам, но карманы оказались пусты, и тогда молоты и отбойники в руках все напиравших на него пролетариев превратились в пистолеты-автоматы и карабины, а кары-погрузчики — в танки. И только башенный кран по какой-то странной причине оставался башенным краном. Президент стал всматриваться в высившуюся вдали машину и только теперь смог рассмотреть, что это вовсе не кран, а огромная виселица, на которой, корчась и подергиваясь, висят министры, генералы, известные телеведущие и журналисты, полицейские и… десятки, сотни, тысячи мертвецов в дорогих костюмах и платьях. Президент видел их лица, — многие из повешенных были ему знакомы: банкиры, промышленники, главы корпораций, учредители фондов, богатые и знаменитые, сильные мира; других он видел впервые, но, почему-то, знал, что вот этот — директор крупной компании, а этот — владелец торговой сети, а вот эта — любовница министра и «светская львица», хозяйка нескольких ткацких фабрик на периферии…
Внезапно все звуки стихли. Президент почувствовал, как кто-то коснулся его руки. Опустив глаза, он увидел маленькую плохо одетую чумазую девочку. Малышка подошла незаметно и молча смотрела на него глубоко запавшими карими глазами, задрав вверх истощенное от регулярного недоедания личико. В тот момент ему стало невыразимо стыдно; он ощутил вину перед девочкой и, чтобы хоть как-то избавиться от горького чувства, отвел глаза от ребенка и снова посмотрел перед собой… Оказалось, что, отвлекшись на девочку, он не заметил как его окружила толпа рабочих. Угрюмые лица в касках смотрели с ненавистью; огрубевшие от работы руки крепко сжимали оружие. Наверное, это те самые похищенные из полицейских участков карабины… — вдруг подумал он, после чего снова вспомнил про девочку и понял, что его больше никто не держит за руку; он посмотрел вниз: девочки исчезла так же внезапно, как и появились пролетарии. Он снова поднял глаза на окруживших его… Теперь девочка стояла среди пришельцев. Подняв тощую ручонку, она указывала на него пальцем. В глазах девочки не было той холодной злобы, что светилась в глазах рабочих-пришельцев, — только обида; искренняя, простая, как и прочие чувства детей ее возраста. В этот момент давящую тишину нарушил щелчок предохранителя пистолета-автомата в руке одного из пролетариев, и Президент проснулся.
Звонил видеофон. Президент провел ладонью по мокрому лбу и, достав из кармана платок, вытер пот. Посмотрел на лежавшее на столе устройство, — имя звонившего отображалось на небольшом дисплее, — это был Министр Науки.
— Слушаю… — раздраженно бросил Президент сухощавому старику с клинообразной бородкой, когда тот появился на сотканном из лазерных лучей экране.
— Господин Президент! Происходит нечто невероятное!..
Благодаря СМИ, позабывшим о цензуре, произошедшее в тот день в столице поразило мир. Многие, видевшие это на экранах, отказывались верить новостям, принимая увиденное за фальшивку, за нелепую постановку, за провокацию коммунистов… за что угодно, только не за правду. Но свидетелей было слишком много; среди них известные журналисты, общественники, ученые и представители гражданской оппозиции — те, кого слушают миллионы, видели все своими глазами.
В середине дня неподвижная в течение полугода сфера пришельцев сначала изменила цвет из серебристо-белого в ярко-красный, а потом и вовсе сдвинулась с места. Издав громкий, слышимый по всей столице и в столичных пригородах звук, отдаленно похожий на звучание духового оркестра — не обычного, а такого, в котором должно быть не менее тысячи разного рода горнов, гобоев, валторн, эфониумов, тромбонов и туб, — сфера медленно поплыла над городом, моментально приковав к себе внимание абсолютно всех — протестующих на улицах, городских карабинеров, солдат Нацгвардии, прячущихся по домам обывателей… Все смотрели на торжественно плывущий по небу алый шар, затаив дыхание.
Шар проплыл к одному из столичных стадионов, за несколько последних дней, в течение которых в городе велись ожесточенные уличные бои, получившему от горожан новое название — «Кровавое пятно», — туда массово свозились тела убитых в боях демонстрантов и расстрелянных без суда в ходе полицейских спецопераций революционеров. Остановившись над стадионом, сфероид засветился ярче прежнего, окрасив окрестности жуткого в своем новом предназначении сооружения в оттенки красного. Свидетели, наблюдавшие происходившее вблизи, утверждали, что алый шар несколько минут «ощупывал» стадион множеством «лазеров», — после чего испустил из себя «облако снега».
Через час «снегопад» закончился, и в центр стадиона, предположительно в середину усеянного мертвецами поля, из шара ударила «необычная молния». Сфероид умолк, снова став серебристо-белым.
Николай Лысенков
Лунные призраки
Небо над космодромом было совершенно черным, как погасший экран монитора. Командир лунного шаттла еще раз окинул взглядом группу своих пассажиров. Все двенадцать были одеты в одинаковые белые скафандры и держали в руках одинаковые серые чемоданчики с вентиляторами (чтобы скафандры не перегрелись на Земле).
— Ну, все готовы? — спросил командир. — Таша, ты ничего не забыла?
— Нет, товарищ командир корабля! — раздался звонкий девичий голос в микрофоне. Командир знал, что он принадлежит обладательнице самого маленького скафандра — она ходила вокруг шаттла (бегать не позволял скафандр), не в силах сдержать своего энтузиазма.
— Тогда по местам, — сказал он. — И не называй меня «товарищ командир», ты пассажир, а не член экипажа.
— Так точно, товарищ командир! Не сердитесь, пожалуйста, — ответила она, и он услышал улыбку в ее голосе.
Пассажиры поднялись корабль с надписью на борту «Лунный заяц» большими стилизованными иероглифами и заняли места в салоне. Командир поднялся в кабину и, переглянувшись с пилотом, доложил диспетчеру космопорта Хануман о готовности к взлету. Заревели ракетные двигатели, и через мгновение белоснежный челнок вырвался из непроницаемо-черной, душной южноиндийской ночи наверх, к звездам.
Всего несколько минут — и «Лунный заяц» вышел на орбиту Земли. Пассажиры почувствовали, как вес их тяжелых скафандров улетучился, и на месте их теперь удерживали только ремни кресел. Командир прочистил горло и взялся за микрофон.
— Приветствую вас в космосе, земляне! — сказал он. — Космический челнок «Лунный заяц» вышел на орбиту Земли, и через четырнадцать часов мы будем на Луне. Судя по вашему молчанию, вы все летите в космос уже не первый раз.
— Я лечу впервые, — раздался голос Таши. Она слегка запиналась, видимо, борьба с притяжением Земли далась ей нелегко, но это не изменило ее радостного настроения.
— Добро пожаловать в космос, — сказал ей пилот. Легкий акцент, с которым он разговаривал на английском языке, выдавал в нем уроженца Индии. — Первый раз в космосе, первый раз на Луне — я завидую тебе, — добавил он с улыбкой. — Для меня это уже сто первый полет.
Таша посмотрела в иллюминатор. Земля медленно отдалялась от корабля. Она такая красивая! Голубые океаны, белые облака, разноцветные материки. Так не хочется ее покидать! А за ней — черная глубина космоса. Казалось, что там ничего нет, одна пустота, и Таше стало жутковато. В голову полезли мысли о катастрофах на орбите, о невернувшихся космических экспедициях… Чтобы отвлечься, она стала думать о том, что ждет ее на Луне. Из пассажирского отсека Луну не было видно, и Таше скоро стало скучно. Она зевнула и задремала в своем скафандре, как ей показалось, всего на несколько минут.
Толчок при посадке корабля на грунт был мягким, но его было достаточно, чтобы разбудить Ташу. Открыв глаза, она сразу выглянула в иллюминатор. Лунный транспорт опустился на ровную площадку неподалеку от каких-то массивных строений. Судя по всему, это был космопорт Ян Ливэй, откуда отправлялись большие корабли на Марс, Венеру и в совсем дальний космос, к спутникам Юпитера и Сатурна.
— Ну, вот и наша красавица Луна! — сказал командир, постаравшись придать своему голосу торжественный вид. — Мы только что прилунились в Море Спокойствия, в космопорте Ян Ливэй. Сейчас подойдет луноход и отвезет вас на базу имени Армстронга. А пока выйдите из корабля и немного пройдитесь, полюбуйтесь на лунный ландшафт.
Пассажиры с любопытством осматриваясь по сторонам. Вокруг расстилалась однообразная равнина, вся покрытая следами от колес и тяжелых ботинок космонавтов. Казалось, она вся состояла из одного цвета — миллиона оттенков серого. Над равниной, резко выделяясь на фоне черноты окружающего космоса, сияла всеми оттенками белого и голубого, как огромный драгоценный камень, наша Земля. Солнца не было видно.
Таша решила испытать лунную гравитацию и подпрыгнула. К ее разочарованию, она только немного поднялась над поверхностью. Собравшись с силами, она решила прыгнуть выше, но тут показался луноход. Он приближался совершенно беззвучно. Осознав это, Таша вдруг поняла, что не слышит никаких других звуков, кроме голосов своих спутников, которые теперь примолкли. Молча они смотрели, как приближается луноход: сначала маленькая движущаяся точка у горизонта, он постепенно вырос в огромную махину, нависавшую над ними. На Земле она весила бы десятки тонн. Наверно, луноходы привозят с Земли по частям и собирают на месте. А может быть, и составные части луноходов производят прямо здесь, чтобы не тратить время на перевозки, подумала Таша. Пассажиры взобрались в луноход и заняли места в салоне. Они оживленно разговаривали, обсуждая полет и планы на будущее. Таша не слушала их — ей стало грустно, как бывает при переезде на новое место.