– Девушки, спускайтесь! Клиенты пришли!
Сверху вслед за хозяйкой спорхнула четверка дам лет тридцати с лишним (причем это лишнее было весьма немаленьким), одетых в пестрые платья. Их лица были разрисованы так, что боевая раскраска апачей казалась просто жалкой мазней.
– А деньги-то у вас есть? – поинтересовалась хозяйка, окидывая взглядом нашу форму.
– Не переживай, мамаша, – ответил Крот, пожирая плотоядным взглядом одну из путан. – Все будет оплачено! Ну что, парни, за работу!
Он увлек выбранную работницу древнейшей профессии за собой наверх, кивнув мне на вторую. Я, не отставая от него, также поднялся наверх, слыша, как остальных девчат разбирают парни, споря, кто будет первым. Наверху оказались четыре комнаты. Барышня увлекла меня в первую слева, а Крот со своей пошел дальше. Захлопнув дверь, женщина (девушкой ее назвать у меня просто язык не поворачивался!) толкнула меня на большую кровать, стоявшую посреди комнаты. Я сел на нее, мельком оглядел и брезгливо поморщился, обнаружив на одеяле следы, оставленные предыдущими посетителями.
Дамочка тем временем принялась раздеваться. О стриптизе тут явно не слышали, поэтому она просто быстро развязала узелки на шнурках, удерживающие платье, и оно тут же упало к ее ногам. Боже мой! И это я подумал не с восхищением, а с ужасом. Обвислые груди, явные признаки целлюлита на бедрах, небритые подмышки и волосы на самом интимном месте, а главное – устойчивый запах давно не мытого тела, который тут же явственно ударил мне в нос, лишив всякого желания к знакомству с противоположным полом. Дамочка наклонилась и попыталась меня обнять, отчего запах стал только сильнее. Я в ответ толкнул ее на кровать, где она и растянулась, с готовностью раскинув ноги и уставившись в потолок. Посмотрев на это зрелище, я брезгливо сплюнул на пол, поднялся с кровати, отряхнул свои штаны от возможной грязи и вышел в коридор.
Ребята внизу уже расселись в ожидании. Никто не ушел – вероятно, достойной альтернативы этому заведению в городе просто не было. Увидев меня, спускающегося по лестнице, Рик спросил:
– Как, ты уже? Алекс, ну ты даешь!
– Нет, ребята, я не смог, – со вздохом сказал я. – После эльфиек человеческие женщины кажутся такими уродливыми… – я брезгливо поморщился, вспомнив запах. – Так что давайте, кто там следующий! Первая комната слева, – посоветовал я Рокину, устремившемуся наверх.
– Да, Алекс, не повезло тебе, – сочувствующе произнес Дельв. – Где же ты теперь эльфийку-то сыщешь?
– И не говори, – опять вздохнул я. – Ладно, вы тут развлекайтесь по полной, а я пойду, по городу поброжу, свежим воздухом подышу.
Я махнул парням рукой и вышел из борделя. Как сразу стало легче дышать после затхлого воздуха этого заведения! Я вдыхал весенний воздух полной грудью и просто бесцельно бродил по городу, высматривая что-нибудь интересное и необычное.
«Бедновато живет город, – подумал я, зайдя в несколько попавшихся по пути лавок. – Все держится только на армейском лагере. Если он опустеет, горожане просто разбегутся, как тараканы. Именно поэтому стену уже давно никто не ремонтирует, дома постепенно ветшают, а бордель рассчитан на непритязательный вкус солдат».
Только жаль, что не на мой вкус. Для меня такой выбор, а вернее, его отсутствие, было отвратительным. Да, я понимал, что на безрыбье и рак – щука, но выбирать первую попавшуюся, пользованную сотнями солдат проститутку было не в моем характере. Эх, рвануть бы сейчас в столицу, там и выбор больше, и девушки явно поприличнее, хотя и подороже. Только вот пока я добегу до столицы, пройдет не меньше двенадцати часов. Я не знаю, где там искать подобное заведение, поэтому еще накинем часок, а завтра к обеду уже нужно быть в лагере. То есть на сам процесс у меня останется минут пять максимум. Оно, конечно, можно и успеть, только смысла в этом я не видел никакого.
Ну, ничего, утешил я себя, через недельку дороги подсохнут, можно будет заехать и в столицу, чтобы оставить в тамошних борделях пару десятков золотых. Блин, сколько я уже без женщины обхожусь? Страшно даже подумать! Я случайно цвет не поменял втихаря за время обучения? Надо проверить. Остановившись на углу, я впился взглядом в бородатого полненького мужчину, принявшись мысленно его раздевать. Мужчина посмотрел на меня искоса и ускорил шаг, а я уже снимал с него трусы… Блин, да меня чуть не стошнило! Нельзя же было так четко все это себе представлять! Я быстро стер нарисованную в голове картину. А теперь проведем обратный эксперимент. Я уставился на симпатичную девушку в простеньком платьице, с корзинкой в руке и принялся мысленно медленно задирать ее платье. Вот показались стройные ножки, вот тугие бедра… Так, хватит экспериментировать, спокойно, расслабимся, а то эти форменные штаны довольно тесные. Одно хорошо, эксперимент показал, что ориентацию я не сменил, и этот факт сильно меня успокоил.
Постояв и приведя в норму дыхание, я пошел вслед за девушкой с намерением познакомиться. Но не прошел и десяти шагов, как из-за угла к ней подскочил парень и выхватил корзинку из ее рук со словами: «Лина, давай я тебе помогу!».
«Эх, не везет так не везет», – подумал я и принялся искать другой объект охоты.
К сожалению, фортуна повернулась ко мне своей очаровательной попкой, но с фортуной мне заниматься было, увы, нечем. На улицах из противоположного пола попадались навстречу только маленькие девочки или матроны престарелого вида, а сочных и миловидных женщин как корова языком слизала. Я уже подумывал о том, что все они специально объединились в группу противниц секса с солдатами и заслали к нам своего шпиона, который моментально сообщал им, когда очередной отряд выходит из лагеря на улицы города.
Побродив по улицам до самого вечера, я вернулся в лагерь, так как мне совершенно нечем было заниматься. Разве что… ну, вы меня поняли. В лагере я чуть было не опоздал на ужин, однако уломал повара выдать мне порцию, так как от жареного мяса в моем желудке к тому времени остались одни только воспоминания. После ужина я занимался на мечах с начальником до тех пор, пока совсем не стемнело, а затем связался с Алоной и поболтал с ней часок. Странное дело, но когда я спросил, все ли у них в порядке, сестренка замялась и свернула разговор на другое. Однако я настойчиво задал вопрос еще раз, пригрозив, что не отстану. В общем, Алона поведала мне, что за последнее время на границе с кочевниками стало неспокойно. Уже несколько групп степняков нарушали ее и заходили в глубь гномьих земель. Так что усиленный отряд воинов во главе с Морином отправился разведать обстановку, и Алона очень переживала за брата. Узнав об этом, я не мог ни успокоить ее, ни поддержать, а просто сказал, что через двадцать дней приеду и постараюсь помочь чем смогу.
А после разговора, лежа на кровати, я думал: а не с этим ли связано мое усиливающееся чувство ожидания неприятностей? Вполне возможно. Засыпая, я решил сократить срок своего дальнейшего пребывания в лагере до пяти дней. Дороги к тому времени успеют высохнуть, только бы опять дождь не пошел.
Ночью дождь не пошел, и наутро все так же ярко светило солнышко. По обычному распорядку я поупражнялся с начальником, позавтракал, позанимался немного сам, потому что мои ребята еще прохлаждались в городе.
«Неужели они все еще в том борделе? – подумал я с улыбкой. – Тогда у его работниц наверняка была тяжелая ночь!»
К обеду подтянулись все парни, без опоздания и с довольными улыбками, как у котов, объевшихся сметаной. После обеда я их сильно гонять не стал, понимая, что ребятам нужно немного отдохнуть после ночных забав. Поэтому мы немного постреляли из лука, прошли пару раз полосу, а потом просто грелись на солнышке за бараком, пока никто из начальства не видит. Поужинав, все повалились как убитые по своим лавкам, а я с улыбкой отправился на одну из последних тренировок с начальником.
Эти дни много дали нам обоим. Я включил его опыт в свои навыки, а он подтянул свое умение сражаться мечами почти до моего уровня. В общем, я совсем не жалел, что отправился пережидать сезон дождей именно сюда.
А утром по лагерю разнеслась страшная новость – к нам едет королевский инспектор! Мигом для всех нашлась работа, и солдаты со страшной силой стали готовиться к его прибытию, ожидаемому к вечеру. Все что-то делали, куда-то бегали и разве что траву не красили. Видимо, до этого здесь еще никто не додумался. Меня же с ребятами бросили на уборку территории, где я не усердствовал и парням велел особо не напрягаться, рассчитывая, что к обеду мы вполне сможем без напряга убрать тот участок, который нам был выделен. Стахановцы в армии получают только мозоли.
Вокруг царила суета, а мы сидели и грелись на солнышке, иногда вскакивая и с особым рвением возобновляя свою работу, когда в пределах видимости появлялся кто-нибудь из начальства. Об этом меня загодя предупреждала моя интуиция, которая оказалась и в этом деле весьма полезной. И как только мое ощущение неминуемых неприятностей становилось просто нестерпимым, я тихо командовал «подъем!», а ребята в момент расхватывали лопаты, грабли, тяпки и всеми силами изображали бурную деятельность. Лаприц, занесенный каким-то ветром на наш участок, даже похвалил бойцов, увидав их старания. Таким образом, мы добили наш участок как раз к обеду, куда со спокойной душой и отправились.
– Да ты прямо провидец какой-то! – сказал мне Крот по пути в столовую.
– Ерунда, это тоже можно достигнуть тренировками, – ответил я.
– А какими? – заинтересовались сразу несколько человек.
Я подробно рассказал о системе обучения в рассветной школе, развивающей интуицию.
– И что, каждого так закидывают картошкой? – полюбопытствовал Трит.
– Каждого, кто достигнет определенного уровня обучения. Хотя бывают и вариации – моего учителя, например, закидывали камнями, а чем бросали в Карина, я даже не знаю.
– Начальник – тоже выпускник этой школы?
– Ага, – подтвердил я.
– То-то я погляжу, вы с ним быстро спелись, – заметил Крот, когда мы уже пришли к столовой.
Я только улыбнулся и пошел за обедом.
После приема пищи наш отряд не погнали на уборку, а велели переодеться в новенькую форму, уже давно поступившую на склад и выданную нам к такому торжественному случаю. Ну а после для всего начальства потянулось томительное ожидание. Ребята же наслаждались выпавшими на их долю минутами безделья и вовсю общались, обсуждая недавнее увольнение и делясь своими впечатлениями с десятком, который вернулся из города только сегодня, и с теми, что еще терпеливо ждали своей очереди. Так прошли три часа, в течение которых к нам в барак то и дело забегали командиры и проверяли нашу готовность.
Наконец напряжение командного состава достигло своего апогея, а в наш барак зашел Ринок и приказал следовать за ним на плац. Там нас построили в шеренги вместе с первыми отрядами, и мы стояли, считая мух, ворон, полушепотом переговариваясь, и, вообще, всячески убивали время. Вскоре из своего домика вышел начальник лагеря, одетый в парадную белую форму. За спиной у него удобно расположились два клинка, которые он так любовно полировал все свободное время. Оглядев наш строй и выслушав доклады командиров, он приказал отправить нескольких солдат на улицы города, чтобы моментально сообщили, когда инспектор въедет в Ленец, и вернулся в свой домик. Примитивно, но другого способа связи здесь еще не придумали, а разговорники выдавать для такого дела наверняка было жалко.
Буквально через полчаса, когда я с грустью отметил, что мои ноги начинают постепенно затекать, раздался истошный крик:
– Едет!!!
Лаприц тут же подхватил эстафету, начав орать на бойцов, чтобы подтянулись и встали в струнку, иначе будут потом всю жизнь дежурными по сортиру. Парни волей-неволей подтянулись, а я стоял в первой шеренге как один из десятников, и потому старательно выпячивал грудь. Лаприц быстро пробежался по строю и, удовлетворенный увиденным, присоединился к группе командиров. Начальник повторно произвел парадный выход из своего домика, и действо началось.
Через три минуты в ворота въехали на конях четверо красивых гвардейцев, одетых в блестящие доспехи, при полном вооружении, включающем щиты и копья, а за ними появился ожидаемый инспектор. Его появление было весьма эффектным. На белом коне, в строгой, но изысканно украшенной золотой вышивкой одежде он появился на входе, а затем повернул своего жеребца к нашему строю. Моментально шеренги преобразились, солдаты даже дышать перестали, старательно выпячивая грудь и подобрав животы, а начальник лагеря подошел к легко спрыгнувшему с коня инспектору и поприветствовал его, поклонившись:
– Добро пожаловать в тренировочный лагерь, ваше величество!
А я в это время усиленно думал, что же Фариам здесь забыл и не связано ли мое растущее предчувствие проблем с его появлением? Король тем временем поприветствовал Карина и направился к строю солдат.
– Здравия желаю, бойцы! – гаркнул он, глядя на нас.
– Зра… жела… ва… вели…!!! – проревел строй в ответ.
– Как служба? Тяжело ли вам приходится постигать воинскую науку? – не отставал Фариам.
– Ника… не… ва… вели…!!! – проревели бойцы.
– А есть ли у вас какие-нибудь жалобы ко мне? – спросил король.
В этот момент за его спиной начальник сделал такое страшное лицо, что всем бойцам сразу стало ясно: тот, кто осмелится на что-нибудь пожаловаться, сильно рискует своим здоровьем.
– Ника… не… ва… вели…!!! – опять хором проревели бойцы.
Я орал вместе со всеми, стараясь не глядеть на Фариама, чтобы тот не почувствовал мой взгляд. Хоть у меня и другая прическа и тяжелые занятия наверняка изменили черты моего лица, да и форма ушей стала другой, так что при беглом взгляде король наверняка меня не узнает, но кто его знает. Лучше перестраховаться, иначе то, что он подумает, я даже не могу предсказать. Ведь со стороны ситуация выглядит весьма странно – неплохой маг, который полгода назад вихрем промчался по королевству, вдруг оказывается заштатным капралом… Курам на смех!
Фариам меж тем удовлетворился ответами бойцов, но вместо того, чтобы отстать от нас, принялся неторопливо шагать вдоль строя, разглядывая лица и фигуры бойцов. Ребята старались еще больше выпятить грудь, а я, стоявший посередине строя, молился всем демонам и богам этого мира, чтобы королю не хватило терпения дойти до меня. То ли я молился неправильно, то ли боги в этот момент оглохли, но Фариам все же дошел до того места, где находился я. Попытавшись как все максимально вытянуть вперед грудную клетку, я набрал побольше воздуха и задержал дыхание, смотря поверх головы проходящего мимо короля.
«Пронесло», – с облегчением подумал я, когда Фариам, не заметив меня, прошел еще несколько шагов.
Я проводил его взглядом, потихоньку расслабившись и отметив черный меч, висевший за спиной короля. А длинные руки у правителя, ведь черный меч немного больше размером, чем мои эльфийские клинки. Я бы, например, не смог его вытащить из-за спины, а вот королю это спокойно удается.
Однако рано я расслабился. Через два шага король внезапно обернулся и уставился на меня, не успевшего отвести взгляд. Прочитав в глазах Фариама узнавание, я моментально сник, прекратив паясничать и выпустив воздух из легких, а король вернулся и, поразглядывав меня немного, удивленно спросил:
– А ты что тут делаешь?
– Дурью маюсь, – честно ответил я, пожав плечами.
– Ну-ну, – с сомнением посмотрел мне в глаза Фариам.
– Честное эльфячье! – ответил я.
Король хмыкнул и вернулся к рассматриванию строя. Дойдя до его конца, он вернулся к командирам и произнес речь. Я даже и не вникал в ее смысл. Там было что-то о доблести, защите своей родины и прочая ерунда, которую говорят в таких случаях. Я не сомневался, что эта речь была загодя продумана королем, если не отрепетирована. Во время этой речи король постоянно задерживался на мне взглядом, а я все корил себя за то, что не свалил раньше, и раздумывал, чем же это мне может грозить. Нет, завтра с утра, прямо после завтрака, я покину этот гостеприимный лагерь, выплачу компенсацию и со спокойной совестью отправлюсь к сестре, всерьез займусь ее обучением, посмотрю на королевство гномов и…