— Что-то вы, ваша светлость, странные вещи говорите. — Таня откинулась на спинку кресла. Серебряная корзинка на макушке уперлась в изголовье, шпильки царапнули по коже головы. — Мне что, следовало отвечать, что я ниоткуда? Из сельца Небывалово да под градом Невидалово?
Князь кивнул:
— Ты права, дитя мое, это наша промашка. Давно следовало придумать что-то наподобие этой истории с Серендионом. И научить тебя, как отвечать. Просто мы не ожидали, что герцог навестит нас именно сегодня. Мы его ждали позже.
Таня уставилась на дедулю. Вот оно как. Стало быть, поездка в Ярг имела две цели: ее впечатлить и герцога озаботить.
— Что ж, теперь эта история существует, — спокойно сказал дедушка. — Отныне всем, кто спросит, отвечай, что ты из Москвы, маленького городка в центре Серендиона. Благородная Арлена поищет заклинание, которое учит серендионскому языку, и расскажет все, что знает, об их обычаях.
— Я смотрю, Арлена у вас мастер на все руки, — с легкой иронией заметила Таня. — И в Ярг на инспекцию ее послали, и за мной на Землю, теперь еще и учить меня будет.
Князь посуровел лицом.
— Благородная Арлена Тарланьская есть человек высокой учености. И многое повидавший. Помню, в Ночь Восставших магов она, тогда еще совсем юная девица, младше тебя нынешней, замечу, дралась с хладнокровием воина. И лично спасла из северного придела Алого замка двух детей нашего дома. Так что ее многие знания не есть предмет для шуток. Идите спать, княжна. Вы устали, это заметно.
Из-за двери мгновенно появилась Арлена, словно стояла там все это время. Присела в реверансе, пропела:
— Пойдемте, княжна Татьяна, я провожу вас в ваши покои.
Она пожелала спокойной ночи князю — тот в ответ что-то пробормотал — и пошла вслед за Арленой.
В спальне ждала Мелта. На кровати была разложена белая ночнушка. Уже без воланов, но с богатым золотым шитьем по вороту и оплечью.
Таня подавила зевок, спросила с насмешкой:
— Это что, княжеская униформа для сна? А что же без аксельбантов? Между прочим, золотое шитье колется. Я же не усну, всю ночь чесаться буду.
— Это ночное одеяние, шитое заговоренной нитью, — возвестила Арлена. — Не бойтесь, нить не колется. Блеск ее происходит не от золота, а от Силы. Эту ночную сорочку надевают на всех княжон Тарланьского дома в первую ночь после их представления.
— Ладно, — устало согласилась Таня. — Давайте сюда это ваше шитое вместилище Силы. А то так спать хочется, что челюстей свести не могу.
— Особа княжеского рода челюстей не имеет, — величаво заметила Арлена. — Лишь уста.
Таня сонно кивнула.
— Ага, уста. Сахарные, медвяные и так далее. Раз уж я княжна, то непременно вся глюкозой брызжу — и члены тела у меня соответственные.
Мелта расшнуровала и стащила с нее белое платье. Потом скороговоркой пожелала спокойной ночи и удалилась. Но всего это Таня не слышала и не видела, ибо упала на койку и уснула.
Арлена, уходя, погасила факелы.
Глава десятая
Путь-дорожка в Элимор
Борески вернулись в Вагран.
Угрир, что стоял на страже Врат в этот поздний час, кивнул, не выходя из своей башенки, и пробасил:
— Мой герцог, просили передать, как придете — тут от элиморского Гуара Валера весточка пришла. Говорит, через сил-другой явится к нам в Тарус. Ночной гость, одно слово.
Сказанное Угриром было лишь началом старой керсийской пословицы: ночной гость к добру не идет. Рут напрягся.
— Пойдем. — Отец тронул его за плечо, подтолкнул к выходу на мост.
Рут вслед за ним прошагал по гулкому настилу, спустился во двор Ваграна и направился к Главной башне. Только там, миновав зал первого этажа и ступив на лестницу, герцог спросил:
— Рут, тебя что-то тревожит?
В этот поздний сил в коридорах и на лестнице не было никого, поэтому они могли разговаривать открыто.
— Приезд Гуара Валера, — отозвался Рут. — Отец, а если элиморский властитель имеет далеко идущие планы? Я не верю, что он затаится в укромном замке, как бедолаги Тарлани.
— Я бы на твоем месте не стал называть Тарланей бедолагами, — заметил отец. — Они позволили побить себя своим же оружием, по своей же глупости, но у них есть еще кое-что в запасниках. А если эта Татьяна и впрямь окажется той самой четырнадцатой дочерью…
Придется зайти в библиотеку и поискать в «Откровениях Алидориуса Верейского» катрен о четырнадцатой дочери, подумал Рут. В свое время он пролистывал том «Откровений» по приказу учителя истории. Но в голове почти ничего не отложилось. Слишком много было катренов, а времени после уроков и боевых тренировок слишком мало.
Но признаваться в этом Рут не стал, а просто спросил:
— И что тогда?
— Тогда в мире опять будут перемены, — медленно сказал герцог. — И кто знает, какие. Но вернемся к Гуару Валеру. Ты знаешь что-то конкретное или это лишь предчувствия и страхи, как у твоей матушки?
Они уже успели подняться и теперь стояли на площадке второго этажа, лицом к лицу. Рут немного подумал — и решился.
— Отец, сегодня я был приглашен на встречу в «Окорок и даму»…
Герцог приподнял брови, склонил голову.
— Великая радость для отца узнать, что сына уже приглашают на свидания.
— Я бы тоже радовался, но это было не свидание, — отозвался Рут. — В трактире меня ждала служительница Алора Понимающего из Элимора. Она сказала, что Гуар Валер так скорбит от бед своей страны, что решился стать властителем нашей. Он уже сговорился с поместными властителями Керсы. Еще она сказала, что в Тарусе есть целых три сообщества, куда набирают нищих потомков благородных родов и нашептывают им, что проклятых эрни следует сместить. Это заговор, отец. Гуар Валер прибудет в Керсу со своими магами, с гвардией, с сундуками кристаллов.
Брови отца сошлись на переносице.
— Тебе следовало сказать мне об этом раньше. Я бы отказал ему во въезде.
— Служительница предвидела это, — отозвался Рут. — Она считает, что в этом случае Гуар въедет в Керсу через Врата в имении одного из его сторонников. И мы даже знать не будем, где он и что делает.
— Слуги Понимающего и впрямь сверх меры одарены пониманием, — проворчал герцог.
Рут тихо сказал:
— Проблема не столько в Гуаре Валере, как я понял, сколько в наших поместных властителях. Им хочется, чтобы страной правили… по-человечески. Чтобы были послабления в налогах и раздача казенных земель для богатых, хлебные места в управах для потомства.
Герцог чуть слышно фыркнул. Ответил тоном, в котором слышалась веселая ярость:
— Перебьются! Но хорошо, что служительница тебя предупредила. Я буду держать наготове волков, отзову из Ярга Энгера с его отрядом.
Рут припомнил слова служительницы Алора: «Не пытайся остановить бурю платком».
Нужны были массовые казни. Или очень много несчастных случаев. Он глянул на черно-белый узор под ногами. «Келдиг», сложное смешение рваных линий. Говорят, он приносит счастье. Рут перевел взгляд на спокойное лицо отца. Чтобы остановить надвигающуюся бурю, Керсу следовало обрызгать кровью. Не омыть, нет — смерть трех-четырех сотен благородных оболтусов на купель не тянет. Но отец на это не пойдет. У него самого мысль об этом вызывала отвращение.
— Что ты предпримешь? — тихо спросил Рут.
Далеко в конце коридора мать вышла из своей музыкальной комнаты и направилась в опочивальню. Он слышал ее шаги, неспешные, мягкие, сопровождаемые тихим шорохом от тянущихся по полу юбок. И знал, что мать сейчас слышит невнятные голоса на лестнице, но на таком расстоянии не может разобрать слов. А выступ коридора скрывал отца и сына Боресков от герцогини.
— Буду наблюдать, — спокойно ответил герцог Франц. — И как только они выступят, накрою всех. Вот тогда пощады не будет.
Рут ощутил озноб.
— Не лучше ли, — сказал он, тщательно подбирая слова, — опередить врага? Мы можем арестовать этих мальчишек прямо сейчас, не дожидаясь больших бед.
Герцог качнул головой.
— И завтра же двор Ваграна будет полон отцов, просящих за своих сыновей, и вопящих матерей, умоляющих и проклинающих мою особу. А по стране поползет слушок, что проклятые эрни наконец-то сорвались с цепи и выказали свою демоническую натуру. Скажут, что я схватил этих бедных человеческих деток, чтобы принести их в жертву демонам, и прочее в том же роде.
— Может, арестовать тех, кто у них верховодит? — предложил Рут.
— Тут же найдутся новые, — пожал плечами герцог. — Нет, Рут, тот, кто хочет отрубить голову змее, должен хорошо нацелить удар. Иначе она ускользнет. Будем ждать и следить. Рано или поздно все начнется, и вот тогда мы все это закончим. Одним ударом, потому как со змеями не играют. Все будет на законных основаниях, в честном бою — открытый мятеж против законного властелина.
Герцог с сожалением коротко глянул в сторону коридора, в глубине которого пряталась дверь в герцогскую опочивальню.
— Придется возвращаться. Пойдем со мной, Рут, — распорядился он. — Нужно кое-что изменить в дозорах Вратных башен. Я знаю, что ты устал, но хочу, чтобы ты присутствовал при этом.
— Конечно, отец. — Рут развернулся к ступеням, по которым только что поднимался. Добавил: — Может, мне стоит лично отправиться к главным Вратам Таруса, чтобы встретить Гуара Валера? Мне хотелось бы посмотреть ему в лицо. Из личного интереса.
Герцог кивнул.
Элиморский властитель въехал в город торжественно, под непрерывные алые всполохи из Переходных Врат; вслед за ним нескончаемой лентой шли все новые и новые люди, ехали крытые повозки. Под властителем беспокойно перебирал ногами угольно-черный конь, один из лучших скакунов Серендиона.
Рут поклонился всаднику, следя за тем, чтобы на лице отражалось лишь почтение. Сообщил:
— Сиятельный Гуар, для вас все приготовлено. Этот человек проводит вас к новому дому.
Слер, глава управы торговых дел и заведений, шагнул вперед.
— Вот как? — сказал Гуар Валер, высокий мужчина с жестким, по-мужски красивым лицом и волной коричневых блестящих волос. — Добрый вечер, точнее, доброй ночи, наследник Рут. А я, увидев вас, уже начал надеяться, что вы сами покажете мне мой новый дом и столицу.
В словах Гуара была некая двусмысленность. Рут ровно ответил:
— Я был бы рад сделать это, но герцог велел мне как можно раньше вернуться в замок. Завтра я должен отправиться в одну из провинций с инспекцией.
Это было ложью, но эрни лгать не запрещалось. Запрещалось лишь быть истинными эрни. А упражняться во всем человеческом, в том числе и во лжи, — да сколько угодно.
— О! — Глаза Гуара Валера зажглись ленивым интересом. — Государственные дела, э? Смотрю, вас очень рано начали привлекать к управлению страной, наследник Рут. Я восхищен.
— Вы очень добры ко мне, сиятельный Гуар. — Рут распахнул пошире глаза, простодушно улыбнулся. — Но право же, вам не стоит задерживаться ради рассказов о моих скромных радостях. Вы устали, вас ждет ваш новый дом.
Он склонился в коротком поклоне. Сверху, с жеребца, донеслось:
— А, да. Благодарю вас, наследник Рут. Надеюсь, мы увидимся в скором времени.
— Непременно, — ответил он, держа голову склоненной.
И выпрямился только тогда, когда Гуар Валер отъехал. Лицо его было непроницаемым.
Слер уже ушел. У выхода Вратной башни главу управы торговых дел ждал конь и элиморский властитель.
Рут постоял немного, разглядывая прибывающих людей. Это была гвардия, и притом несомненно побывавшая в бою — у многих лица помечены шрамами, локти привычно оттопырены, как бывает, когда долго упражняешься в чем-то. И навряд ли это «что-то» было вязанием на спицах.
Любой маг-лекарь мог в два счета вывести подобные шрамы, за умеренную плату по серебряку за каждый. Но эти люди их оставили. Из гордости или на память? Как бы то ни было, понятно, что с собой в Тарус элиморский властитель взял только самых проверенных. И не боящихся драки.
Местом пребывания элиморцу определили старое имение на окраине Таруса. Владелец его умер, оставив долги, и имение получили не наследники, а кредиторы. Поскольку покупателя на громадную запущенную усадьбу все никак не находилось, она пустовала. Герцог еще днем отправил к ним Даэрта, который заведовал государственной казной. И тот, не торгуясь, купил имение. Теперь оно принадлежало Борескам и роду эрни. Были посланы слуги, чтобы на скорую руку прибрать три мрачноватых особнячка старой постройки, почти без окон, со сплошными стенами, высящиеся в центре запущенного сада. Рут мрачно подумал, что они зря старались — этим воякам, судя по их лицам, плевать, в каких комнатах они лягут спать, выметенных или нет.
У имения, помимо его окраинного расположения и множества комнат, спрятанных в особнячках, было и еще одно достоинство: прямо напротив него стоял пустующий дом, сущая развалина по внешнему виду. С сегодняшней ночи он пустовать не будет, хотя никто из людей этого не заметит. Там залягут герцогские волки, чтобы приглядывать за усадьбой и Гуаром.
Колонна элиморцев наконец кончилась. Рут повернулся к Шадру, он командовал сегодня отрядом стражи; в отличие от Вратной башни Ваграна, на охрану которой отряжали всего одного стражника, здешние Врата охраняло не менее десятка боевых волков.
Впрочем, теперь и замковые Врата будут охраняться усиленным нарядом с кристаллами Силы на поясе, об этом гласило распоряжение герцога, отданное им в присутствии Рута не далее как полсила назад.
— Шадр, мне нужно отправиться в одно место, — сказал Рут, следя, чтобы голос звучал слегка небрежно. — По тайному поручению отца.
Отец сейчас спал, а Шадр должен был ему поверить.
И поверил.
— Так чего ждешь? — Глава стражи пожал плечами, широко улыбнулся. — Врата вон…
Рут качнул головой:
— Ты не понял. Это тайное поручение, и отправление должно быть тайным. Никто не должен знать, куда я отправляюсь. Пусть все выйдут. И ты, Шадр.
Он чуть было не добавил под конец «прошу тебя», но вовремя сдержался. Тот, кто исполняет волю герцога, не обременяет себя вежливостью, а ему нужно выглядеть именно исполняющим.
Шадр слегка удивился. Но не настолько, чтобы усомниться. Похоже, Алор Понимающий сегодня благословил Рута сверх меры. А вот Шадру благословения Понимающего не досталось вовсе, и он ничего не понял, не стал сомневаться.
Глава стражи сделал знак. Все вышли, оставив Рута наедине с Вратами.
Башня, в которой прятались главные Переходные Врата Майлока, высилась на набережной. Стражники в башне, что охраняли Врата, не задали Руту ни одного вопроса. Оно и понятно — какой же враг одуреет настолько, что полезет в город, из которого и свои-то бегут? Один из стражников заикнулся было о пошлине за вход, но другой, одетый в кольчугу с блистающим на левом плече кристаллом, велел ему заткнуться. И присовокупил, что на бегство великому Гуару они уже насобирали, так что…
Запах сохнущих водорослей Рут унюхал, как только вышел из Врат. Из-за стен звучал немолчный плеск волн. Он неспешно дошагал до выхода из башни и огляделся.
Море было позади, а дома начинались шагах в ста; перед башней лежала небольшая площадь, за которой поднимались радующие глаз особнячки. Принадлежащие явно не самым бедным в Майлоке людям. В нескольких домах ярко светились окна из мозаичного стекла, но на площади не было ни души. Точнее, души все-таки были — только мертвые. Цоколи особнячков озарял неровный свет от толпы призраков, которые плыли по своим призрачным делам, испуская лиловое сияние.
Его ждали сразу два прислужника из храма Семи, оба молодые, с усталыми лицами, кутающиеся в храмовые плащи из некрашеного шелка. Парни стояли по обе стороны выхода, прислонясь к каменным стенам. Он обернулся к одному из них, вполголоса произнес:
— Укажи мне путь домой, брат.
Взгляд прислужника из утомленного сразу стал радостным:
— Ох, ваша милость! Вы все-таки пришли!
— А что, кто-то сомневался? — буркнул Рут, избегая смотреть в лица парней, полные надежды.