Перед тем, как совершить посадку на летном поле, которое раньше использовалось как летное поле для советской стратегической авиации — генерал попросил сделать круг. Советские вложили сюда явно немало, и выглядело все лучше, чем в Баграме. Достаточной длины ВПП… можно разместить до двадцати истребителей — бомбардировщиков и двадцать или даже больше вертолетов. Нужно только доставить оборудование, навигационное и для обслуживания. В Баграме — начинали с худшего, там раздолбали все, что можно было раздолбать. А тут… кажется, даже гражданская авиация есть.
Сама база была окружена колючей проволокой в два ряда и забором… для Афганистана защитные меры явно недостаточные, но это не Афганистан. Несколько «Хаммером» с пулеметами, стационарные огневые точки и укрытия. Система фортов, которая стала применяться совсем недавно: несколько списанных морских контейнеров, стоящих в форме «каре» в два или три ряда и мешки с песком и землей HESCO, закрывающие проемы. Наверху — пулемет и скорее всего — места для снайперов. Сами здания, где размещалась американская база — были защищены мешками HESCO в один ряд.
Когда они приземлились на свободной площадке — к вертолету подкатили один за другим два «Хаммера», один из них с пулеметом. Генерал выбрался из вертолета — и увидел парня, который был одним из его офицеров, когда он командовал семьдесят пятым полком рейнджеров. Отличный офицер взводно-ротного звена, сейчас у него были полковничьи нашивки, но нашивку рейнджеров он сохранил на своей униформе.
— Сэр! — вытянулся он.
— Все собрались?
— Так точно.
— Ничего страшного, если они подождут… Пошли, прогуляемся.
— Сэр… вы это серьезно? — ошеломленно спросил полковник Стив Бенчли, шагая по взлетке, с которая была испачкана черными следами от резины.
— Совершенно.
— Господи… они совсем охренели?
Полковник Бенчли конечно же не знал о намечающейся операции. Генерал должен был довести информацию до него, равно как и до остальных офицеров, которые приехали на базу из транзитного центра Манас.
— В какой-то степени. Я прилетел сюда, чтобы оценить обстановку. И при необходимости принять командование. Мне нужен SUMINT [55], капитан… — генерал назвал офицера его старым званием.
— Информация, сэр? Так вот — мы сидим здесь на настоящей пороховой бочке. Если мы начнем предпринимать активные действия в регионе — она взорвется, вот и все.
— Ты пока не сказал ничего конкретного.
— Извините, сэр. Так вот эта хрень — полковник обвел рукой пространство вокруг себя — Ферганская долина. Одно из немногих мест здесь, где можно вести нормальное сельское хозяйство. Вот только населения тут — до тысячи человек на квадрантный километр доходит. И наркомафия, боссы наркомафии создали здесь транзитный коридор. Нормального государства здесь не существует, местная власть не подчиняется той, которая есть в Бишкеке. Здесь считают, что местные киргизы — это ненастоящие киргизы — и точно так же считают те, кто живет вон за тем хребтом, в Бишкеке, столице страны. Исламских экстремистов здесь полно, в узбекской части долины сконцентрированы те, кого вышибли из Ташкента русские, с киргизской стороны — полный беспредел. Мы ведем здесь активные боевые действия, если вы не заметили, сэр, у меня здесь не просто учебный центр, а база спецназначения. Несколько групп сейчас в горах. Группы проводят разведку в горах и наводят на цели самолеты с баз в Казахстане. Если этого не делать — через полгода здесь будет резня. По нашим данным — здесь сконцентрировано до тридцати тысяч боевиков, как националистов, так и исламистов, так и обычных уголовников, прикрывающихся какими-то лозунгами. В бандах инструкторский состав с русского Кавказа, с Афганистана и с Ирана тоже есть. И есть тяжелое вооружение, которое попало в банды частью еще с тех времен, когда в Таджикистане была гражданская война, частью — когда взбунтовалась узбекская армия. Сейчас эти ублюдки долбают по русским в Узбекистане — просто потому, что их больше, и они чаще проявляют жестокость. Но если мы начнем наступление отсюда, на исламскую страну…
— То получим второй Афганистан у себя в тылу… — невесело подытожил генерал.
— Совершенно верно, сэр. Ситуация крайне взрывоопасная, а исламских экстремистов здесь — не меньше, чем в зоне племен Пакистана. Плюс — через Каспий могут переправиться опытные боевики с Кавказа, которые уже двадцать лет воюют против русских. И тогда будет вообще ж…па.
Генерал Мак-Кристалл помолчал, осмысливая информацию.
— У них есть ПЗРК? — наконец, спросил он.
— Да, сэр. Немного — но есть…
Генерал провел короткое оперативное совещание на базе со старшими офицерами американской армии — и его настроение еще более ухудшилось.
Несмотря на то, что в СМИ его представляли этаким армейским дуболомом, не умеющим держать язык за зубами и совершенно не разбиравшимся в политике — генерал был совсем не таким. То, что ему надо было знать — он знал прекрасно, досконально, до последней мелочи. Умел самостоятельно оценивать разведывательную информацию и делать выводы. Умел оценивать людей, причем очень быстро. Что же касается политики — он просто не считал нужным разбираться в этом дерьме.
То, что он увидел — ему не понравилось. Люди были морально вымотаны, подавлены, а некоторые, по-видимому, и сломлены. Здесь служили в основном офицеры, прошедшие Афганистан и отправленные сюда… в награду, что ли — не так опасно, но денежное довольствие в тройном размере идет, почти как в зоне боевых действий. Четырнадцать лет бессмысленной, бесполезной, крайне жестокой войны подействовали на американских офицеров очень отрицательно. Они приходили в Афганистан с тем, чтобы принести на эту землю мир и демократию, они верили в то, что афганцы с благодарностью примут избавление от тирании исламских радикалов, от стрельбы на улицах, казней на площадях и бессмысленной, средневековой дикости. Вместо этого — они получили раскручивающийся кровавый маховик Долгой войны, с выстрелами из-за угла, с взрывами на дорогах, с подрывами шахидов, с постоянной, висящей в воздухе как радиоактивная пыль опасностью. На смену изумлению пришло негодование и ярость, начались эксцессы, типа снайперов, мочащихся на трупы афганцев или морских пехотинцев, позирующих под надписью «СС». Но невозможно гореть вечно — и они выгорели, перегорели, не осталось никаких нормальных мотивов к продолжению войны. Месть свершилась, впереди была только кровь, грязь и мерзость и все, что они хотели — это просто вернуться домой и попытаться все забыть, если это возможно. Вместо этого — прославленный генерал звал их к новой войне — и они в душе осознавали его как врага. Они не хотели новой войны, они вообще не хотели воевать…
Раздраженный и расстроенный генерал переговорил с полковником Бенчли и решил немного здесь задержаться. Он решил осмотреть трассу на Бишкек, дорогу Ош-Бишкек, проходящую по очень скверным местам. Ему надо было оценить с земли проходимость ее для техники и уязвимость для диверсионных действий.
Взяв два Хамви они выехали на место…
Увиденное — снова подтвердило самые худшие опасения генерала.
Это был второй Саланг. Хуже нет. Горная, скверная, плохо оборудованная, разбитая и давно не ремонтировавшаяся дорога и как венец — тоннель под перевалом Тооашуу. Тоннель длиной в две мили, узкий, высокий, смертельно опасный, не оборудованный нормальной вытяжной вентиляцией, плохо освещенный. Две легковые машины могли в нем разъехаться — но с трудом. Значит, громоздкая боевая техника может здесь пройти только в один ряд, в одном направлении. Нормальных накопительных площадок нет ни с одной, ни с другой стороны, значит, при проходе будут большие проблемы. На въезде стоял пост армии Кыргызстана — невысокие монголоиды, старый советский БТР. Но генерал отлично понимал, что против опытных и фанатичных террористов — такое прикрытие продержится максимум несколько минут. Для того, чтобы обезопасить этот тоннель — придется высаживать как минимум роту морской пехоты, и то гарантий нет никаких. Если фанатики загонят в тоннель грузовик со взрывчаткой — они окажутся отрезанными от казахских баз снабжения. Абрамсы здесь — вообще не факт, что пройдут.
— Почему его до сих пор не взорвали? — спросил генерал, осматриваясь по сторонам.
— Не все так просто, сэр. Во-первых — местные жители, живущие рядом, не совсем мусульмане… скорее это бандиты. Они прекрасно понимают, что живут на своей земле и тоннель им никто не восстановит, если они его взорвут. Здесь нет единства, здесь скорее соперничество различных банд, среди них есть те, которые выступают под зеленым флагом. Настоящие мусульмане там дальше, здесь скорее сильно бандитское влияние. Во — вторых — Кулов пообещал сварить в кипящем масле того, кто тронет этот тоннель. Здесь это серьезно.
— Кулов? — недоуменно спросил Мак-Кристал…
— Да, сэр, есть здесь такой человек, очень влиятельный. Что-то вроде главного мафиози. Давайте, поедем… тут неподалеку есть небольшое заведение. Там вкусное мясо и за пару долларов можно наесться до отвала. За столом поговорим…
Заведение, на вид генерала представляло собой разновидность небольшого сарая. Гремела очень громкая музыка, как из колонок китайского бумбокса, так и из припаркованных машин. Из-за сарая — тянуло дымком, тут же — узкоглазый здоровяк в халате со следами крови с молодецким уханьем колол дрова. Столы были прямо на воздухе, у дороги, за ними сидели несколько человек. Все мужчины. Увидев остановившиеся американские машины — они недобро уставились на американцев.
Генерал незаметно снял пистолет с предохранителя. Он заметил, что все американцы, выходя из машин, взяли с собой оружие…
Видимо, с местными шутки были плохи.
— Насколько здесь опасно? — спросил по-английски генерал.
— Не так как в Афганистане — ответил полковник — просто нужно постоянно показывать силу, здесь это уважают. У вас есть оружие?
— Да.
— Значит, нормально. Занимайте стол, я пойду, распоряжусь насчет стола.
— А если нас обстреляют с дороги?
Полковник криво усмехнулся.
— Посмотрите, кто сидит за столами, сэр. Это же чеченская криминальная группировка. Если откроют огонь — тут гражданская война начнется…
Морские пехотинцы деликатно устроились подальше от своих офицеров — чтобы не мешать откровенному разговору. Но в то же время — один из них постоянно наблюдал за столом генерала, а другой — за дорогой. Парни явно знали, что к чему.
Еду принесли быстро — здесь не было меню, все заказывали только одно: мясо, зелень, лепешки. Мясо клиентам доставалось прямо с углей, очень свежее…
— Вот так, сэр…
Полковник показал, как это надо есть. Он заказал очень тонкую лепешку. Надо было оторвать кусочек от лепешки, взять им кусок мяса с соком, положить туда зелень и так есть. Было вкусно, мясо действительно было только что с огня, жестковатым — признак свежести. Немного не хватало соли.
— Что это?
— Баранина, сэр. Здесь практически нет крупного рогатого скота, только козы и бараны. Местные питаются этим. И лошади…
— Довольно вкусно. А напиток. Алкоголь?
— Нет, сэр. Кумыс. Из молока лошадей.
— Лошадей? — ужаснулся генерал.
— Да, сэр, лошадей. Говорят, его пить очень полезно, он продлевает жизнь и лечит некоторые болезни. Например, болезни легких. Он немного сброжен, там два — три процента алкоголя как легкое пиво.
Генерал Мак-Кристалл решил, что под сытную еду с мясом может себе позволить немного алкоголя. Отпил… вкус необычный, но напиток бодрящий…
— Необычный вкус. Местные понимают английский?
— Не думаю, сэр. Они и русский то с трудом понимают. Школы остались только в городах, да и там преподают кое-как. А в сельской местности — если только медресе…
— Значит, будем говорить на английском. Мне нужно знать действительную расстановку сил. Я так понимаю, что исламисты не являются безусловно доминирующей силой в республике?
— Да, сэр… — ответил полковник, жуя мясо — Кыргызстан практически единственная страна в этом регионе, где исламисты не являются доминирующей силой. Здесь много мусульман — но многие из них срать хотели и на требования шариата и тем более на джихад. Здесь гораздо больше бандитов. Я сильнее опасаюсь бандформирований из Узбекистана, из Таджикистана и с севера Казахстана. На севере Казахстана у самой границы лагеря беженцев из Узбекистана. Они полностью контролируются исламскими экстремистами и противостоят русским. Но могут ударить и по нам.
— Кто такой Кулов? Я правильно произношу фамилию?
Полковник вздохнул.
— Это такая глыба… Генерал полиции Феликс Кулов, профессиональный полицейский, он служил в полиции еще, когда эта страна была частью Советского союза. Исходя из того, что я о нем слышал — был честным и жестким копом. Был министром внутренних дел, это значит — начальник всей полиции страны. Потом, когда эта страна получила независимость — он стал вторым по счету вице-президентом этой страны, очень влиятельным человеком. Президент Акаев испугался его растущего влияния настолько, что предал его и выгнал в отставку, а пост вице-президента был упразднен. Он несколько раз прорывался во власть, был очень авторитетным деятелем. Его настолько боялись, что посадили в тюрьму по обвинению в финансовых злоупотреблениях, хотя скорее всего дело было сфабриковано. Когда произошла революция и президентом стал Бакиев — он предложил Кулову должность председателя правительства, это фактически должность вице-президента, но с намного более широкими полномочиями, чем у нас в стране, сэр. На этой должности он вступил в конфликт с опасными уголовными авторитетами, контролирующими значительную часть экономики страны, требовал расследования связей уголовных авторитетов и властей. Затем — Бакиев, опасаясь его сам как конкурента и по настоятельным требованиям финансирующих политические компании гангстеров, начал пытаться нейтрализовать его и убрал с поста председателя правительства. В десятом году свергли самого Бакиева, Кулов рассматривался одним из наиболее вероятных кандидатов на пост главы правительства — но он не устраивал никого кроме России. Наконец, в тринадцатом году произошла третья революция, после чего государство фактически разрушилось. Кулов получил поддержку России и на сегодняшний день — ему принадлежат значительные активы. В том числе — охранная компания Ар-Намыс и политическая партия с тем же названием. В переводе — Ар-Намыс означает Достоинство. Ар-Намыс — крупнейшая организованная вооруженная сила в стране, что-то вроде Ватан Риск Менеджмент в Афганистане. Они отвечают за охрану золотых рудников, проводят караваны и еще много чем занимаются.
Генерал даже перестал есть мясо. То, что он услышал — ему понравилось. Честный коп…
— Он мусульманин?
— Да, сэр, суннит. Но скорее он неверующий. Это человек, который сформировался как личность еще в Советском союзе, а тогда за религию можно было попасть в тюрьму.
— Где этот человек. С ним можно связаться?
Полковник усмехнулся.
— Связаться то можно. Только без толку.
— Не понял.
— Феликс Кулов, сэр — это проводник интересов русских в регионе. Один из самых надежных. Он по-русски говорит лучше, чем по-киргизски и один раз отказался баллотироваться на пост президента страны, потому что не захотел сдавать обязательный экзамен по киргизскому языку. Сейчас он связан с русскими фашистами, казаками и оккупационными войсками в Узбекистане. Там он покупает оружие, бронетехнику, оттуда же получает помощь для борьбы. В его отрядах воюют русские, местные боятся их как огня. Его люди, если их прижмут — могут вызвать русскую авиацию. С ним невозможно договориться, сэр, по крайней мере, не в этой жизни. Нам нечего ему предложить, здесь до сих пор — поле игры для русских.
— Сукины дети…
Полковник думал, что генерал прошелся по русским, в очередной раз вставляющим хорошим американским парням палки в колеса — но генерал думал совсем о другом. Его тошнило от вашингтонских политиканов и от того, что они успели натворить. Просто немыслимо — как они умудрились поссориться со всем миром. Когда он был совсем молодым — его учили сражаться против советских солдат. Потому что они коммунисты и несут коммунизм. Потом им сказали, что СССР больше нет, и мы выиграли холодную войну. Но если мы выиграли холодную войну — так какого же хрена мы снова связались с русскими? У них ведь больше нет коммунизма, так? Коммунизм был угрозой человечеству, но теперь коммунизма больше нет — так в чем провинились русские? Какого хрена мы ударили по ним в четырнадцатом? Как сейчас было бы просто, если бы можно было действовать совместно с русскими…