Мы нашли симпатичный холм на опушке леса, с которого прекрасно просматривалась местность. В кустарнике возле холма мы спрятали рюкзаки с припасами и пистолет Виталика.
- Ну, Виталик, что теперь будем делать? - спросил я тоном университетского экзаменатора.
Стажёр покраснел и закатил глаза. Его весьма среднего качества мозг, запуганный инструктажами, производил чудовищную интеллектуальную работу, листая в памяти страницы многочисленных межмирторговских инструкций.
- Смелее. Какой первый этап любого проекта? - подбодрил я юнца.
- Эксклюза! - выпалил он.
После такого ответа мне захотелось пинками погнать Виталика назад к горловине, запихнуть его в вещевод и зашвырнуть обратно на Землю. Он же, видя моё кислое лицо, решил, что мне не нравится дилаперский жаргон, и тут же поправился:
- Эксклюзивные товары и услуги, я хотел сказать...
Ничего не скажешь, уровень подготовки молодёжи оставляет желать лучшего. Или просто я старею и становлюсь брюзгой?
- Вообще-то эксклюза - это цель любого дилаперского проекта, а не этап, - поправил я стажёра.
- Ну да! - обрадовался тот. - А первый этап - это поиск эксклюзы. Так ведь, Игнат?
Он с надеждой смотрел мне в глаза. Пришлось демонстративно вздохнуть:
- Первый этап, молодой человек - это не поиск эксклюзы, а адаптация в новом мире. А поиск эксклюзы с параллельным изучением тонкостей исследуемого мира - это второй этап.
- Понял. Понял! - с энтузиазмом произнёс новичок.
Мне не понравился этот подъём. Терпеть не могу энтузиастов - от энтузиазма до фанатизма один шаг.
- Молодец, - осторожно похвалил я стажёра. - Ну и с чего бы ты начал первый этап?
- С зацепа! - бойко ответил новичок, гордясь своими скудными знаниями дилапинга.
Зацепом у нас, дилаперов, называется первый контакт с аборигенами.
- С зацепа, говоришь? - ухмыльнулся я как можно презрительнее. - Ну, давай, иди, цепляй!
Я указал ему в сторону поля, начинающегося от подножия холма. Километрах в трёх на другом конце поля начинался местный населённый пункт. У перемещенцев, специалистов отдела перемещения "Межмирторга", железное правило - открывать горловину вещевода не ближе трёх и не дальше пяти километров от населённого пункта.
- А откуда ты знаешь, что в той стороне город, Игнат? - удивлённо спросил новичок, глядя на меня как на пророка.
- По запаху! - рассердился я. - Ты что, перед отправкой карту не смотрел?
- А чего там смотреть, - непонимающе глядел на меня Виталик, - на ней ничего не разберёшь...
Зря, конечно, я на него давлю. Тут он прав. Сканировщики могут составить лишь приблизительную карту нового мира, насколько позволяет межмировая сканирующая аппаратура. Поэтому перемещенцы открывают горловину возле самого крупного населённого пункта смежной Земли, найденного в наиболее подходящей местности: желательно на материковой части в средней полосе.
- Давай-ка лучше начнём не с зацепа, а с первичного наблюдения, - предложил я. - Кстати, знаешь, почему нас высаживают в средней полосе?
На этот раз мне не удалось захватить его врасплох:
- В соответствии с геоцизмом! - бойко отчеканил он. - По геоцистской теории лучшие народы, георийцы, проживают в средней полосе. На юге народ бешеный, а на севере - тормозной. Нам там делать нечего.
В геоцистской теории юнец явно преуспел. Я сам не сторонник этой теории, но об этом помалкиваю. Интергеоцизм, который мне больше по душе, в "Межмирторге" не приветствуется. Говорят, давно на Земле жили нацисты, которые считали одни расы хорошими, арийскими, а другие - низшими. А современные геоцисты оценивают "полноценность" людей не по крови, а по региону проживания. По их мнению, южные народы - тупые агрессивные животные, а северные - тоже животные, только спящие на ходу и медленно соображающие. Мы, жители средней полосы, считаемся георийцами - высшими народами. К сожалению, в "Межмирторге" большое число приверженцев геоцизма, особенно среди туповатой молодёжи. Чем глупее человек, тем ему больше хочется стать выше других по умолчанию - по крови, форме черепа или месту жительства. Туповатый Виталик - яркий пример.
Я не стал ввязываться в дискуссию о геоцизме - потом стажёр нажалуется, и у меня начнутся проблемы со службой безопасности, где полно геоцистов, а предложил Виталику занять пост наблюдения и рассмотреть окраины города в бинокль. Про то, что высадка в средней полосе делается для более быстрой акклиматизации дилапера, я говорить не стал.
Стажёр долго рассматривал в бинокль новый мир, а я в это время наблюдал за ним, изредка поглядывая по сторонам. Перемещенцы ведь гарантируют отсутствие угроз в трёх километрах от горловины только на момент высадки. А кто набежит или наползёт через час-другой, они предсказать не могут. Честно говоря, я некомфортно ощущаю себя на природе. Зато, как рыба в воде, чувствую себя в обществе. Причём, в любом социуме, как истинный дилапер.
- Ну что там? - поторопил я стажёра.
Тот отлип от бинокля и доложил:
- Небольшой город. Даже странно: перемещенцы обещали крупный город, а тут деревня какая-то...
- Не по существу!
- Ну... Там домики трёх- и четырёхэтажные. Без дверей почему-то. А окна есть. Людей много шляется. Праздник, может, или ярмарка. Люди на нас похожи...
- А ты кого хотел увидеть, - поддел я стажёра, - перепончатокрылых обезьян или рептилоидов?
- Да я не о том! Как мы, в смысле, белокожие и русые.
- А ещё что-нибудь заметил?
- Да вроде всё пока... - неуверенно проговорил Виталик, опуская бинокль.
- Ладно, молодец. Дай-ка сюда...
Я отобрал бинокль и начал сам рассматривать новый мир. Дома действительно не имели дверей, а людей на улицах много. Опытным глазом я заметил ещё кое-какие детали, которые остались незамеченными стажёром. Например, на улицах отсутствовал асфальт, толпы ходили по короткой жёсткой травке, некоторые босиком. Лица у людей в основном радостные и умиротворённые. Вокруг взрослых увивалось много ребятни. Пьяных и хулиганящих не замечено. Полиции или каких других силовиков тоже не видно; по крайней мере, я не разглядел ни одного аборигена в форме. Одежда, кстати, у местных простая, без изысков; у женщин, естественно, чуть ярче чем у мужчин.
Я рассказал о своих наблюдениях Виталику. Новичок оживился и предложил немедленно пойти в город для поисков зацепа. Чтобы погасить нездоровый энтузиазм, пришлось его немного осечь:
- Счастливые лица - это не значит, что в этом мире всё в порядке. Я как-то дилапировал один мерзкий мирок, издалека наблюдал такие же радостные физиономии. А потом оказалось, что у них - наркократия, и верховные правители накачивают простолюдинов наркотиками, чтобы те не роптали, радовались жизни и работали до седьмого пота.
Виталик немедленно поскучнел. Тогда я добавил:
- К тому же радостные лица могут быть и в тоталитарном обществе. Энтузиазм и всё такое. Думаю, при тоталитаризме ты, энтузиаст и геоцист, приживёшься неплохо.
Стажёр не нашёлся что ответить. Я не стал мучить его серое слабоизвилистое оружие и предложил всё-таки пойти в город:
- Не сидеть же в лесу до Второго пришествия!
- А вдруг это - наркоманский мир?
- Замаскируемся под наркоманов. Разве мы не дилаперы?
Не знаю, какова подготовка у нынешней молодёжи, а нас в своё время здорово натаскивали на практических занятиях по дилапингу. Причём, готовили нас те легендарные дилаперы из первых. Когда эти пионеры дилапировали смежные миры (учёные только-только узнали свойства такого явления природы как вещевод), ещё не имелось теории дилапинга, инструкций на каждый чих и прочей бюрократии. Гибли первопроходцы, конечно, почём зря. Но зато те, которые выживали, накапливали такой опыт, что мне, тёртому волчаре, дилапировавшему не один десяток миров, и не снился.
Мой преподаватель практических занятий, которого мы звали дядей Витей, обожал устраивать нам "стрессовые тренировки". Он считал, что в таких жёстких условиях мы быстрее отработаем дилаперские навыки выпутывания из различных затруднительных ситуаций. Для начала мы тренировались на уличных продавцах, распространителях биодобавок, средств для похудения и прочей чепухи. У них языки подвешены, будь здоров. Требовалось их переболтать. Высшая цель - убедить жертву больше никогда не заниматься распространением.
Язык и умение пудрить мозги жертвам мы совершенствовали на втором этапе обучения. На этот раз подопытными выступили сектанты, ещё более фанатичные и упёртые нежели распространители. Вспоминаю с гордостью, как я для смеха перекрестил двух свидетелей Иеговы в новую веру за час. После беседы со мной они стали истовыми буддистами.
Ещё более сложное задание - оттачивание навыков на уличных цыганках. Высший пилотаж - самому выцыганить у них деньги. На такое способны лишь единицы. И эти умельцы должны пройти последний, самый тяжёлый и опасный этап практических занятий. Нужно было в вечернее время в каком-нибудь неблагополучном районе города побеседовать с шайкой хулиганов и склонить их сделать что-нибудь общественно-полезное и совершенно нелепое для шпаны, скажем, покрасить песочницу или наделать скворечников. После таких адских тренировок я за своё словоблудие всегда спокоен. А неопытному стажёру я прикажу первое время помалкивать и присматриваться.
Чтобы подбодрить заметно волнующегося Виталика, я улыбнулся ему и дал следующее задание:
- Давай-ка, друг ситный, не рассиживайся, а начинай распаковываться.
Я указал ему на объёмистый рюкзак. Чего он туда, интересно, напихал? Я приподнял его ношу и взвесил на руке.
- У тебя там, наверное, целый арсенал? - спросил я стажёра.
- Нет, - смутился тот. - Там консервы.
- Консервы? - удивился я. - Зачем тебе столько консервов? Обмениваться с аборигенами вместо "огненной воды"?
Виталик кисло улыбнулся.
- Я подумал, - промямлил он, - вдруг мы не найдём пищи в первые дни. А у меня запас еды на неделю.
- Ну ты даёшь! - Стажёр с каждым разом удивлял меня всё сильнее. - Ты когда-нибудь слышал, чтобы дилапер не раздобыл себе пищи в течение суток? Что это за дилапер тогда!
- Парни рассказывали, что всякое бывает...
- Поменьше слушай своих друзей, - посоветовал я ему, ставя рюкзак на траву. - Они тебе и не такое наговорят. Хотя, может, тебя просто разыграли.
Я пожалел, что лично не проверил рюкзак стажёра перед перемещением. Вернее, я убедился, что он упаковал базовый набор юного дилапера: планшет, хамелеонник и понимальник (тяжёлую станцию межмировой связи я благородно решил взвалить на себя). От него требовалось доложить личные вещи по своему усмотрению. Не буду же я проверять, сложил ли он мыльно-рыльные принадлежности или запасное нижнее бельё! Не в армии всё-таки.
Вижу, насупился стажёр. Оттащил рюкзак подальше и уселся на него. Если его и разыграли, то довольно безобидно. Со мной, помню, обошлись гораздо жёстче при первом перемещении: наплели, что при движении по вещеводу возникают сильные магнитные поля, и чтобы защититься от них, нужно обмотать медной проволокой всё тело. Мой тогдашний наставник чуть в обморок не упал, увидев своего стажёра в медном коконе.
- Ладно, хватит дуться, - примирительно обратился я к напарнику. - Давай-ка лучше делом займёмся. Свой продуктовый склад можешь спрятать...
Я покосился по сторонам и нашёл неплохое местечко у подножия холма.
- ...Вон в тех кустах. А я пока межмирсвязью займусь.
2
Основной принцип дилапера - слиться с толпой и стараться не выделяться. Для этого у любого специалиста есть две прекрасные вещи - понимальник и хамелеонник. Эти хитрые штуковины - предмет моей гордости, эксклюза из одного мира, очень развитого технологически, который я дилапировал лет десять назад. Пользу "Межмирторгу" я принёс огромную, правда, с премией меня тогда обидели.
Понимальник - устройство, позволяющее понимать речь любого разумного существа и разговаривать на его языке. А хамелеонник - это бесформенный балахон, который можно адаптировать под любую местную одежду. Конечно, если присмотреться, можно заметить отличия от одежды аборигенов, но беглым взглядом определить трудно, хамелеонник это или настоящая одежда.
Одеяния аборигенов не удалось воспроизвести с абсолютной точностью. Я запрограммировал хамелеонник приблизительно по той одежде, которую разглядел в бинокль с расстояния трёх километров. С собой в город я решил взять ещё и сенсорный планшет с картой местности. Он еле поместился во внутренний карман балахона. Небольшую сумку с первичным комплектом дилапера для зацепа я повесил на плечо, искренне надеясь, что она не вызовет подозрений у местных. На отвороты балахона я прикрепил полупрозрачное переговорное устройство размером с горошину и крохотную видеокамеру. Базовую переносную станцию межмировой связи я настроил и спрятал в том же кустарнике недалеко от рюкзаков. Виталик замешкался с понимальником; пришлось ему показать, как пользоваться устройством и как его замаскировать, чтобы не оттопыривался карман.
Мы с Виталиком осторожно двинулись по тропинке через заросшее жёлтыми цветами поле к городишке, который перемещенцы представили нам как самый крупный город в средней полосе. Я шёл, через каждую сотню шагов останавливаясь и поворачиваясь в разные стороны. Аналитик (мы, дилаперы, называем его "суфлёр"), сидящий на родной Земле по ту сторону вещевода, должен увидеть чёткое изображение, передаваемое моей закамуфлированной видеокамерой. На этот проект аналитиком назначили знаменитого Пашу - парня умного, но ленивого и рассеянного до безобразия. Зато он умел по видеоизображению делать потрясающие по глубине выводы. Мы с ним на пару с полдесятка проектов сделали.
Я постучал пальцем по переговорнику, вызывая суфлёра на связь.
- А, разрушитель миров! - поприветствовал меня Паша.
Слышно было, как он торопливо дожёвывает. Я хорошо представил его - толстяка неформального вида в джинсах и клетчатой рубахе, сидящего перед монитором с неизменной кружкой в руках. С утра в кружке - кофе, ближе к вечеру и при отсутствии начальства - пиво.
- Чего так долго копались, регрессоры? - спросил аналитик, сглотнув. - Эксклюзы, небось, нашли десять тонн?
У Паши очень странный юмор, понятный только ему.
- Не нашли. Без твоих советов никак не ищется, - "пошутил" я в стиле аналитика.
"Взять бы тебя и отправить в какой-нибудь военно-тоталитарный мирок для перевоспитания", - подумал я и улыбнулся, представив, что Павлик со своей серьгой в ухе, бородёнкой и причёской-хвостом среди брутальных военных будет чувствовать себя ландышем в чертополохе. Сидеть и ехидничать на родной Земле в уютном кабинете с кружкой кофе в руках каждый может!
- Город хоть покажи, - попросил аналитик, подчавкивая.
- Как я тебе покажу? Не дошли ещё.
- А в бинокль наблюдали?
Вкратце я рассказал суфлёру о малоэтажках без дверей и радостных горожанах.
- Так, так... Дома без дверей, говоришь... - начал рассуждать вслух Паша. - И не видно никакой хозяйственной деятельности: ни дыма заводского, ни полей вспаханных...
- Какая пахота! - рассердился я. - Здесь лето в разгаре! Сам посмотри.
Я несколько раз повернулся вокруг себя, чтобы показать отсутствие крестьянской страды и вдруг заметил стремительно приближающегося к нам человека, едва заметного из-за клубов пыли.
- Потом поговорим, впереди абориген! Виталик, спокойствие! Паша, молчать и наблюдать!
Клубы пыли подкатились к нам, и из них высунулась физиономия аборигена. Румяная такая физиономия, жизнерадостная.
- Вам помочь, ребята?
Я обрадовался, что понимальник сработал нормально. А то, говорят, в некоторых мирах он не может распознать речь местных жителей. Если, скажем, те общаются запахами, касаниями или телепатией, тут никакой понимальник не поможет.