"Какая же вы редкостная сволочь, Алена Владимировна!" — сообщил ей внутренний голос и Ворковская невольно поморщилась: хорошо, что мама не знает, в кого ее дочка превратилась.
И хоть бы одно оправдание собственной безалаберности, безответственности и равнодушию придумать, совести кинуть на растерзание, чтоб отстала, не душила виной, не маячила скорбной пучеглазой рожицей отвращения к себе, уродцу моральному…
— Ну, почему все так путано, не понятно! — скривилась девушка, лбом о плечо мужа потерлась, в глаза смотреть стыдно было. — Я ведь как лучше хочу, стараюсь! Я… Господи, как ты меня терпишь?!
Рэйс тяжело вздохнул и вперил очи в небо: женщины… О, Модраш, как можно понять человека, который не понимает себя? Объяснить основы гармонии и законы биполярности мира, если он мечется меж двух полюсов со скоростью света, и никак не может остановиться?
— Милая, ты уж как-то реши, наконец, кто ты, кто я, место свое в этом мире определи. Может, тогда хаос и вокруг тебя, и в твоей голове уляжется? Я понимаю, ты женщина. У вас развито левое полушарие: эмоции, чувства. Вот они и превалируют в поведенческой и мотивационной структуре личности, но ни к чему хорошему они еще никого не приводили. Может, хватит давать им волю? Пора объявить себя хозяйкой собственного тела и разума.
Алена вздохнула:
— Я постараюсь, но. это так трудно..
— Нет. Для этого надо всего лишь понять себя, выкинуть ненужные иллюзии и посмотреть на мир прямо. А тебе страшно. Вот он корень зла. Не я и не этот, чужой для тебя мир, а твой собственный страх. Тебе страшно признать себя женщиной, принять подчинение и зависимость от мужчины за естественное для твоего пола положение. Ты пропитана духом феминизма, бредовой идее о равенстве полов, а его нет, понимаешь? Мужчины- созидатели, а женщины — хранители. Это закон природы, главная заповедь гармоничного развития жизни, личности и мира в целом. Мужчины создают, руководят и направляют, в нас природой заложен ген доминирования, по праву более сильных, способных защитить. В вас заложен ген подчинения, потому что вы слабее. Он необходим вам не только, чтоб выжить, но для того, чтоб дать жизнь нашим детям, продлить род. Вы подчиняетесь, храните и передаете будущим поколениям память об их родителях, их делах. У мужчин развито правое полушарие и потому развита логика, рациональное мышление. Они идут дорогой разума, а вы, наоборот, дорогой чувств. И каждая дорога в отдельности — тупиковая. Представь одинокую женщину: она глушит свои инстинкты — ей некого хранить, не для кого жить, и она чахнет, превращается в завистливую неврастеничку, и мучает, пусть и неосознанно, и себя, и других. С мужчиной происходит тоже самое, пусть и в другом варианте. Он опускается в трясину равнодушия. Ему нечего создавать, потому что не для кого. В итоге нарушается ход событий, замедляется процесс развития. А теперь представь, они встретились. Образовалась монада, четкое звено в цепи формирования будущего. Хорошо и для них, и для всего мира, вместо двух моральных инвалидов появились две полноценные личности, которые продолжат род и вырастят минимум еще одну, полноценную личность.
Рэй смолк, устав от непривычно длинного монолога.
— Миф о двух половинках. "Ищите да обрящите". Только как ее найти?
— Перестань противиться своей сути. Да, ты не гений и никогда им не станешь, твое место не на вершине политической карьеры или на поле битвы, твое место в доме, рядом с детьми и мужем. И это прекрасно, понимаешь? Замечательно. Ты женщина и никогда не станешь мужчиной, как мужчина не станет женщиной, прими это за данность и увидишь своего созидателя.
— Отстал ты малость, у нас давно практикуют операции по изменению пола. И потом, не каждая женщина открыто признает главенство мужчины, а уж подчиняться?…Это себя не уважать. Тем более, надеяться на вас нельзя.
— Конечно, лучше изображать из себя мужчину и… плакать в гордом одиночестве, сетуя на превратности судьбы. Слава Модраш, что нас чаша сия миновала.
— Зато утром эта женщина идет на работу и доказывает всем на деле, что она умнее, целеустремленнее, надежнее и сильнее любого мужчины.
— Хотя все это лишь бравада и даже не назло другим, а наперекор себе. И на деле она и слабее, и ранимее, и глупее, и хочется ей не изображать героя трудовых будней, а сидеть дома и возиться с детьми, не взваливать на свои плечи уйму забот, а переложить их на плечи другого, но вашим женщинам трудно признаться в этом и себе самим. Время и стиль жизни, устои общества и основы социального положения не позволяют. Вот они и калечат себя, а заодно, весь ваш мир.
— Почему это?
— Потому, что занимаются не своим делом, лезут на чужую территорию. Амбиции, мечты о независимости. Вот они и становятся независимыми… от мира и истинного предназначения. А в ответ природа им мстит. Экстатическая пляска Кали по всей планете — естественный и закономерный финал данного процесса. Дестабилизация общества, снижение рождаемости, деградация личности, падение института семьи, болезни, войны. Хранители забыли свои обязанности и бросились созидать, и все, чтобыло создано, превращается в руины без их присмотра. Зато они очень заняты, творят хаос.
— Ты на Кали-Югу намекаешь? Ерунда. Некоторые пытаются вернуть матриархат. При том положении вещей, что у нас сложилось, вполне оправданное и единственно верное решение. Видишь ли, у нас с созидателями проблема. Вымерли, как мамонты.
— Потому что вы их место заняли. Что им творить? Этим заняты вы. И оберегать некого. Разве себя от вас. Вот ваши мужчины и отошли в сторону, чтоб хоть грамм уважения к себе сохранить. Большие у них проблемы, — с ехидством заметил Рэй.
— Ага, они сами.
— Да, в этом ты права. Сами виноваты. Распустили вас.
— Да-а? А надо по морде и в конуру?
— Ну, за отсутствием других идей и эта бы подошла. Для начала. Я б еще и на цепь посадил.
— Вот! Из-за таких, как ты, и цветет криминал! И к мужской половине человечества плохо относятся. Только руками махать и умеете. Нет, еще языком работать: ля-ля-ля. А как коснись, все на женщине.
— Ах, бедная, умудренная опытом женщина, — качнул головой мужчина, развеселившись. — Тебе сколько лет, чтоб так рассуждать?
— Достаточно. С тобой вон год за пять идет.
— Примерно столько я б тебе и дал. Рассуждает она… Видала, перевидала… а сама два и два сложить не можешь, в приворотное зелье веришь.
Алена надуться хотела и в ответ что-нибудь ядовитое прошипеть, да подумалось вдруг: а ведь он прав. Что она знает? Что видела? Слышала лишь да читала …из источников близких к достоверным. И уж если правде в глаза посмотреть, то баловала ее судьба, лишь с хорошими людьми сводила. И мужчины, коих она знала, личности сплошь достойные: папа, Сашка и братья-бухологи, и Сережа… что тот, что этот.
И все же буркнула из чистого упрямства:
— Много ты понимаешь. Сам на Земле пролетом был, а еще сидит, философствует, словно всю жизнь у нас прожил.
Рэй рассмеялся
— А почему нет? Говорят со стороны видней. Не слышала?
— Я много, что слышала. Каждый день слушаю. Уши вянут.
— За Родину обидно? Не переживай, тебя это уже не касается, — потянулся к ней Рэй, желая обнять, и замер. Вдалеке шорох послышался, нарастающий. И вот через минуту сейфер пролетел. Затем другой. Мужчина вскочил и начал одеваться. Домой пора, надо узнать что происходит.
Алена скривилась: вот так всегда: "на самом интересном месте"…
ГЛАВА 10
— Инсургенты активизировали свои действия на границе. Совет собирается. Хотят расширить зону блокады до самого побережья и ужесточить положение. Роботехов в патруль набрать.
— А оружие применить не хотят?
— Есть и такое предложение, но пока его игнорируют.
— Понятно. Когда совет?
— Уже. Иллан там.
— Тогда, что мы ждем? — вскинул бровь Рэй.
— Еще новость, — Дэйкс вздохнул: невовремя. А впрочем, может, и наоборот. — Вэрэн на границе. Посадка планируется послезавтра.
— К встрече все готово?
— Да, послал агноликов.
— Результат есть?
— 17 из 59.
Лоан загадочно улыбнулся и кивнул троуви:
— Что ж, неплохо. Пошли.
"И куда Рэй испарился?" — озадачилась девушка, обводя взглядом территорию парка. Ни одной живой души, словно вымерли все.
— Эй, Алена Перемудренная! — прошелестело над ухом. Женщина дернулась от неожиданности и вскинула взгляд. Знакомая физиономия земляка висела в метре от нее. Опять на крышу залез!
— Ты прописался там, что ли? — удивилась девушка. — Все под птицу шифруешся?
— Ага, "прячу тело жирное"… на крыше. Присоединяйся, — мотнул вихрами.
Алена прикинула путь восхождения, но не успела приступить к действию. Дощечка рядом брякнулась, зависла в полметре от земли. Экссер. Подъемник флэтонский. И когда она к их техническим средствам привыкнет? Ох, уж эти высокие технологии!
Через пару секунд, вспрыгнув на доску, девушка была на крыше. Села рядом с парнем обозревать пространство. Ничего пейзажик. Надоел, правда, до зубовного скрежета, но Рэй обещал, как только что-то прояснится, в город ее сопроводить, достопримечательности показать. И на Мольфорн обещал. И…много еще чего… Дожить бы.
— Рад, что не отравилась до конца, — хохотнул Серега и протянул ладонь. — С возвращением с того света. Зело рад, Ваша Брогородь!
Алена рассмеялась и пожала руку:
— А уж я-то как!
— Говорили ж тебе в детстве: " Не пей из лужи, козленочком станешь!"
— Запамятовала. Склероз.
— А я переживал, веришь? Голову пеплом посыпать думал, — мужчина скосил глаза на челку и вздохнул. — Не стал. Думаю: чего прическу портить? Все равно ведь выживешь.
— Правильно, — хохотнула Алена, скептически оглядев «прическу» а ля Домовенок Кузя.
— Как отравилась-то? Язык, поди, прикусила?
— Ах, ты наглец! — в притворном возмущении вскинулась девушка и шлепнула мужчину по руке. Тот ладонями замахал, отстраняясь:
— Все, все, погорячился, ошибка вышла. Мир?
— Я подумаю, — повела та плечами.
— Королевна, — утробно проурчал Сергей и тут же скорчил невинную рожицу, ресницами хлопнул: а что, мол, ничего!
— Ну, ты и жук! Все укусить бедную девушку норовишь, а я, между прочим, ослабленная. После болезни особливо в тепле и понимании нуждаюсь…
— В ремне ты нуждаешься, на всю голову болезная, с бо-ольшой солдатской пряжкой! Разбаловал вас супруг, ваше величие.
— Шовинист!
— Старо.
— Садист!
— С чего это?! — вытаращил глаза мужчина и дури в них напустил. — Я ласку люблю…
— Щас, я тебя приласкаю! — потянула Алена растопыренные пальцы к горлу земляка, изображая голодного вурдалака.
— Э-э-э! Не надо, тетенька, я ж не мазохист. Такие ласки мне без надобности. Кстати, о мазохистах. Я тут такую пургу скачал, прямо сводный хор озабоченных чудиков. Из психдиспансера что ли транслируют? Слушаю и умиляюсь. Хочешь «шедевры» послушать?
— Откуда скачал-то? Из Интернета братьев-флэтонцев?
— Ага, — хмыкнул мужчина. — Для них наш Интернет, как для нас голубиная почта. Из экспериментальной записи рейдера скачал. Сутки нон-стопом, — и пропел. — "Русское радио, все будет хорошо!"
— Подожди, ты " русское радио" поймал? — не поверила Алена.
— Ага, — ухмыльнулся тот. — И еще пару сотню радиостанции с Земли и других планет. Да они мне без надобности. Слушать-то будешь? Или так обойдемся?
— Давай! — решительно заявила Алена и получила маленький наушник с антенной от лэктора. Второй Сергей себе в ухо вдел, покрутил что-то на своем малахитовом браслете и грянуло родное:
— "..охотники за удачей птицы цвета ультра-марин.."
Алена растерянно хлопнула ресницами, открыла рот и протянула руку, желая потрогать гуэдо парня и удостовериться, что в нем не спрятан радиоприемник и компакт диск не затесался.
— Но-но, попрошу без нервных припадков! Врожденная гениальность и никакого мошенничества! — высокомерно заявил мужчина, задрав нос, а глаза смеялись, наслаждаясь произведенным эффектом.
— Ка-как? — каркнула девушка.
— Я ж говорю, гений. Ты слушай и наслаждайся. С выздоровлением, землячка.
Алена прижала наушник, боясь выронить, и слушала, затаив дыхание, не желая пропустить ни одной ноты, ни одного родного слова. Сердце заныло разбуженной тоской по дому, и по лицу пробежала судорога: и плакать хотелось, и смеяться. Плакать не дали: Серега сидеть спокойно не мог, комментировать начал, и девушка невольно начала вслушиваться в тексты, включилась в игру.
— "..ты супер, детка, от взгляда такого скрываются редко.."
— Тра-та-та-та! — изобразил Сергей автомат Калашникова в действии. А тут и Земфира подоспела:
— ".. выстрелю в спину. Я не нарочно, просто совпало, я разгадала знак бесконечность.."
— А вот и гимн киллерам, — кивнула Алена. — "… где-то далеко летят поезда, самолеты сбиваются с пути, если он уйдет, это навсегда. Значит, просто не дай ему уйти…"
— Дуф-Дуф! — произвел контрольные выстрелы из пальца Сергей и сдул воображаемый дымок.
— О, а вот: ".. ты узнаешь ее из тысячи…"
Девушка выпучила глаза, страшно оскалилась и опять потянула пальчики к горлу парня.
"…и ее изумрудные брови колосятся под знаком луны…" — гремело в наушнике.
— Это ж какую степень косоглазия и дебильности надо иметь, чтоб такую не узнать? Чур, меня, чур! Изыди, сатано! — прогудел мужчина, отмахиваясь. — Кышь! О, вот и гимн женскому маразму!
"… ты меня не понял, я же пошутила, я ведь на минутку уходила. Опоздал мой поезд, ты уже с другою, ну, как же это больно, ты меня не понял. В небе парила перелетная птица, я уходила, чтобы возвратиться…»
— Не-е, о мужской тупости: не понял он ее. Она по-русски ему говорит: на минутку отошла…
— Ага, «отошла», — закатил глаза мужчина, изобразив скрюченный труп.
Эта игра настолько увлекла их, что они забыли и о времени, и о пространстве. Они словно вернулись домой и опьянели от счастья, куражились, смеялись, подпевали солистам, комментировали их произведения, высмеивали или напротив, восхищались. Уэхо уже плавно уходил за горизонт, а они даже не видели, не осознавали, что полдня провели на крыше, и не чувствовали усталости, наоборот только, казалось, вошли во вкус. Начали лихо отплясывать во всю мощь легких, сообщая окрестности очередной шлягер: "В это трудно поверить, я вернулся домой. Ты открыла мне двери, снег вошел вслед за мной…" — неслось над туглосом, приводя в изумление флору и фауну окружающей среды. У навеса стали собираться Агнолики. Стояли, задрав головы, с любопытством глядели на двух резвящихся канно и все силились понять: чтобы это значило?
Дэйкс вылез из сейфера и уже протянул руку, чтоб распахнуть дверцу перед сегюр, как услышал молодецкие вопли. Мужчина повернулся на звук и замер с протянутой рукой. Алена и тот самый мужчина, коего Рэйсли самолично не далее, чем год назад, отпустил на свободу в знак благодарности за спасение жены, в диких судорогах бились на крыше, перекрикивая друг друга и грозя свалиться на головы онемевшей от этого шоу страже.
— Та-ак, — прошипело над ухом, и Дэйкс дернулся. Рэй, не дождавшись его услуги, вылез сам и теперь стоял рядом, подперев бока кулаками и, хмуря брови, сверлил злобным оком новоявленных солистов. Мужчина тяжело вздохнул, хмыкнул и вдруг не сдержался, засмеялся:
— Ничего она у тебя болеет. Полгода, говоришь, восстанавливаться будет? Ну, главное, чтоб за это время здание восстанавливать не пришлось.