Ребята взвыли, а Уилл стал выдавать многочисленные теории одну за другой, сыпя именами, цифрами и названиями мест с такой скоростью, что они едва успевали записывать.
Эви тихонько поднялась с места и прошла в кабинет Уилла, чтобы подождать его там. Под монотонное тиканье каминных часов она оглядела комнату. Стол был завален газетными вырезками, по обе стороны громоздились огромные стопки книг такой высоты, что они не падали только чудом. Эви, скучая, порылась в газетных вырезках. В основном это были заметки из разных уголков страны о встречах с привидениями, полтергейстах и разного рода происшествиях вроде тех, когда давно умерший родственник вдруг на мгновение появляется в любимом кресле у камина или когда помойку в пригороде Нью-Йорка разоряют страшные псы с красными, горящими, «как у демонов», глазами. Некоторые заметки датировались тремя годами ранее, но по большей части все они были новыми. Эви особенно заинтересовала статья о девушке, которая могла говорить с мертвыми и которую, по ее словам, «добрые духи» предупредили о надвигающейся катастрофе. Она только успела дочитать до места, где описывалось таинственное исчезновение девушки, как раздалось тактичное покашливание – это вернулся дядя Уилл.
Эви отложила вырезки.
– Привет, дядя.
– Вообще-то это мой рабочий стол.
– Ага, – беззаботно согласилась Эви. – И на нем такой… порядок.
– Да? Ладно. Сегодня еще не такой тяжелый случай, – пробурчал дядя и достал из кармана серебряный портсигар. – Хорошо выглядишь. – Он закурил и глубоко затянулся. – Джерихо устроил тебе экскурсию?
– Да. Было очень… интересно.
– Нормально доехала?
– Шикарно, за исключением того, что меня обокрали на вокзале, – сказала Эви и тут же об этом пожалела. Что, если дядя посчитает ее совершенно несамостоятельной и беспомощной и сошлет назад в Огайо?
Дядя Уилл скептически поднял бровь.
– Правда?
– Один проходимец по имени Сэм Лойд. Во всяком случае, так он назвался, прежде чем поцеловать меня и спереть мои двадцать баксов.
Уилл поморщился.
– Прежде чем… что?
– Не волнуйся! Я могу за себя постоять. Если я еще хоть раз увижу этого проходимца, он пожалеет, что вообще связался со мной.
Уилл выдохнул облачко дыма. Оно повисло в воздухе полупрозрачной кляксой.
– Сестра предупреждала меня, что дома от тебя одни проблемы. Что ты страшная хулиганка и сорванец в юбке.
– Сорванец, – виновато пробормотала Эви.
– И ты хочешь пробыть здесь до октября?
– До декабря, если можно. Пока дома мне не расчистят посадочную полосу.
– Гм. – Лицо Уилла приняло угрюмое выражение. – Твоя мама подала заявку в женский колледж Сары Снидвел. Сейчас у них нет мест, и выходит, твое обучение ложится на меня. Книгами и учебниками я тебя обеспечу, кроме того, можешь свободно посещать мои лекции. Думаю, у тебя будет возможность посетить кучу отличных музеев и лекториев города через сообщество Этической культуры и Чего-то Там.
Только сейчас Эви поняла, что оказалась свободна от посещения колледжа. Жизнь стала налаживаться!
Дядя Уилл с отсутствующим видом листал какую-то книгу.
– Тебе семнадцать, правильно?
– Да, если считать по моему последнему дню рождения.
– Что ж, семнадцать – вполне сознательный возраст. Я не стану держать тебя на коротком поводке, если ты не будешь искать приключений на свою голову и попадать в неприятности. Мы договорились?
– Договорились, – сказала Эви, не веря своему счастью. – Ты уверен, что вы с мамой – брат и сестра? Вас в роддоме не перепутали?
На лице дяди на мгновение показалась улыбка и тут же погасла.
– Твоя мама так и не смогла оправиться после смерти Джеймса.
– Не она одна тоскует по нему.
– Для нее все иначе.
– Так считается. – Эви с трудом подавила клокотавший в ней гнев. – Кстати, по поводу твоей лекции – ты говорил о людях, видящих будущее или… – она сделала глубокий вдох, – читающих по предметам. Пророках. Ты знаешь кого-нибудь с такими способностями?
– Нет, лично не знаком. А почему ты спрашиваешь?
– Просто так, – быстро ответила Эви. – Я просто подумала, что если бы Пророки существовали на самом деле, о них бы писали в газетах и говорили по радио, разве нет?
– Если судить, опираясь на исторический опыт, их бы сожгли на костре, как это было принято раньше. – Уилл показал на книжные полки, окружавшие их. – У нас целая библиотека, посвященная подобным вещам, на случай, если ты пожелаешь ознакомиться с историей оккультизма в Америке. – Он сунул окурок в переполненную пепельницу. – Боюсь, я сильно забежал вперед. Тебе наверняка хочется распаковать вещи и прийти в себя с дороги. Беннингтон недалеко отсюда – всего пара кварталов. Попросить Джерихо, чтобы проводил тебя?
– Нет, – быстро ответила Эви. Даже короткая прогулка с этим верзилой-стоиком рисковала обернуться смертельно скучной. – У меня все и так зашибись.
– Прости, что?
– Зашибись. Шикарно. Гм, прекрасно. Все будет прекрасно. Я разыщу Мэйбел. Помнишь Мэйбел Роуз? Мою подругу по переписке?
– Угу, – промычал дядя, углубившись в очередную книгу. – Отлично. Вот твой ключ. В вестибюле Беннингтона есть кафе. Закажи что хочешь и попроси записать на мой счет. Мы с Джерихо будем дома не позже половины пятого.
Эви спрятала ключ в сумочку. В Зените у нее даже ключа своего не было, и за каждым ее шагом следили родители. Похоже, что здесь все будет иначе. Просто волшебно. Дядя Уилл протянул ей руку, и она бросилась ему на шею.
– Добро пожаловать в Нью-Йорк, Эви.
Глава 5
Это просто Беннингтон, дорогуша
– Мэйбел! – Эви с воплем обняла свою приятельницу и провальсировала с ней вдоль вестибюля, привлекая взгляды удивленных завсегдатаев. – Как я рада тебя видеть!
– Ну и ну! Как ты переменилась. – Мэйбел была поражена ее короткой прической и супермодным нарядом – коротким платьем-матроской с заниженной талией и красным плащом с пелеринкой, вышитой маками.
– А ты все та же старушка Мэйбел. Дай-ка на тебя взглянуть! – Она театральным жестом слегка отстранила ее от себя, чтобы посмотреть на блеклое, плохо сидящее платье ниже колен. Это была катастрофа. Платье нужно было тут же похоронить. – Мэйбел, ты до сих пор не остригла волосы?
Мэйбел провела рукой по своим длинным каштановым кудрям, слегка завитым и заколотым на затылке.
– Я развиваю индивидуальность.
– Это точно. А вот и наш старый добрый Беннингтон. – Эви присвистнула, напугав мужчину, достававшего почту из бронзового ящика на стене. В Беннингтоне еще были заметны остатки былого сияния и роскоши – некогда это был модный, дорогой дом. Мраморные полы были поцарапаны, мебель облезла и краски выцвели, но для Эви все эти следы времени только добавляли зданию шарма.
– Да, теперь он скромнее, чем раньше, – заметила Мэйбел.
– Ты можешь в это поверить? Я, ты и Манхэттен? Мы станем королевами этого города!
Эви начала излагать план действий, начиная с шопинга у Бергдорфа, и тут в вестибюль вплыла совершенно потрясающая девушка. На ней развевалась свободная мужская пижама под мужским же шелковым домашним халатом, а ее иссиня-черные волосы были подстрижены в коротенькую прическу-фокстрот с пышной челкой а-ля Луиза Брукс[20] – просто последний писк. Вокруг глаз были размазаны черная тушь и тени, вероятно, оставшиеся от вчерашнего вечера, а на шее болталась шелковая маска для сна.
– А это кто? – шепнула Эви.
– Это – Тета Найт. Девушка Зигфелда.
– Божечки мои! Твоя подружка?
Мэйбел покачала головой:
– Я ее боюсь. Мне еще не удавалось расхрабриться настолько, чтобы сказать что-то кроме «привет» и «чудесный денек». Они живут здесь с братом. – Мэйбел с видом всезнайки поджала губы. – Во всяком случае, она так говорит. Но они совершенно не похожи.
– Любовник? – с восторгом прошептала Эви.
Мэйбел пожала плечами:
– Откуда мне знать?
– Это попросили передать вам, мисс Найт. – Швейцар вручил ей букет шикарных роз на длинных стеблях. Аристократически подавив зевок, Тета вскрыла конверт с открыткой.
– «Розы для прекрасной розы. С наилучшими пожеланиями, Клэренс Поттс». Эх, братец! – Тета вернула швейцару букет. – Подари их своей девушке, Эдди. Только не забудь оторвать открытку, иначе тебя прогонят с порога.
– Ах, как ты можешь выбрасывать такие розы! Они же просто чудо, – вырвалось у Эви.
Тета покосилась на нее:
– Эти? Они же от мистера Поттса. Ему сорок восемь лет, и он уже был четырежды женат. Мне семнадцать, и я не готова стать женой номер пять. Я знаю несколько девочек из кордебалета, падких на денежки, но я не по этой части, сестрица. У меня свои планы.
Она кивнула Мэйбел:
– Привет. Мэдж, да?
– Мэйбел. Мэйбел Роуз.
– Рада знакомству. – Тета остановила свой влажный взгляд на Эви. – А ты?..
– Евангелина О’Нил. Но все зовут меня просто Эви.
– Тета Найт. Можешь звать меня как угодно, но не раньше полудня.
Она выудила из пижамного кармана длинную сигариллу и подождала, пока швейцар даст ей прикурить.
– Спасибо, Эдди.
– Эви приехала к своему дяде, мистеру Фицджеральду, – пояснила Мэйбел. – Она из Огайо.
– Мои соболезнования, – невозмутимым тоном произнесла Тета.
– Похоже, ты меня понимаешь! А ты коренная жительница Нью-Йорка?
Тета недоуменно подняла тонкую, выщипанную в ниточку бровь.
– Все приехали в Нью-Йорк из других мест.
Эви решила, что Тета ей нравится. Нельзя было не пасть жертвой ее своеобразного шарма. В Огайо она не знала ни одной девушки, способной выйти в мужской пижаме в вестибюль и выбросить дюжину шикарных роз легко, как одноразовый стакан.
– Ты правда из девушек Зигфелда?
– Виновна.
– Это, наверное, безумно круто!
– Это просто еще один способ заработать на жизнь. – Тета выпустила изящную струйку дыма. – Приходите как-нибудь на наше представление.
Эви поежилась от восторга. Шоу Зигфелда!
– С удовольствием.
– Славно. Выберите любой день, и я отложу вам парочку билетов. Что ж, я бы с удовольствием еще поболтала, но мне следует хорошенько выспаться. Была рада знакомству, Эвил[21].
– Я Эви.
– Теперь уже нет, – через плечо бросила Тета, исчезая в лифте.
* * *– Даже не верится, что ты здесь, – приговаривала Мэйбел.
Они с Эви сидели в кафе на первом этаже Беннингтона за парой сандвичей с колой.
– Что же ты сделала, что тебя так поспешно выслали из Огайо?
Эви покрошила лед в своем стакане.
– Помнишь тот фокус, о котором я рассказывала тебе пару месяцев назад? Так вот… – Эви рассказала Мэйбел историю с кольцом Гарольда Броуди. – И самая соль в том, что я оказалась права! Но ему удалось так все повернуть, что он выступает оскорбленной стороной. Он чертов лицемер!
– С ума сойти можно, – согласилась Мэйбел.
Эви внимательно посмотрела ей в глаза:
– Мэбси, ты же мне веришь?
– Конечно же!
– И ты не думаешь, что я какая-нибудь дешевая шарлатанка?
– Ни в коем случае. – Мэйбел задумчиво помешала соломинкой в стакане. – Меня удивляет одно – почему ты ни с того ни с сего стала способной на такие вещи. Ты ведь не падала и не ударялась головой о что-нибудь твердое?
Эви скептически подняла бровь.
– Ну, спасибо на добром слове.
– Я ничего такого не имела в виду! Просто могло быть какое-нибудь медицинское объяснение. Научное обоснование, – быстро сказала она. – Ты дяде про это рассказала?
Эви с жаром затрясла головой:
– Я не стану пилить сук, на котором сижу! С дядей пока все в порядке, и мне бы хотелось, чтобы так оно и осталось.
Мэйбел закусила губу.
– А ты видела Джерихо?
– Да, встретила. – Эви допила колу.
– Что скажешь? – Мэйбел подалась вперед.
– Очень… серьезный малый.
Мэйбел тихонько взвизгнула.
– Разве он не чудесный?
Эви подумала о Джерихо – молчаливом, тихом, рассудительном. В нем не было ничего даже отдаленно соблазнительного.
– Он как раз для тебя, и это все, что имеет значение. И как ты работала над ситуацией?
– Ну… например, в прошлую пятницу, когда мы столкнулись у почтовых ящиков…
– Да? – Эви с намеком поиграла бровями.
– Я встала нему поближе…
– Та-а-а-к…
– И я сказала: прекрасный день, не так ли?
– И что?
– И все. Он сказал «да». Так что на тему погоды у нас полное единодушие.
Эви, прыснув, уткнулась лбом в стол.
– Божечки мои. Как вечеринка без выпивки и конфетти. Нам нужен план, моя старушка. Романтический штурм эпического размаха. Мы сотрясем стены Иерихона[22]! Он падет к твоим ногам, даже не успев понять, что происходит.
Мэйбел подскочила от нетерпения:
– Шикарно! И в чем план?
Эви пожала плечами:
– Пока не знаю. Могу только сказать, что нам нужен план.
– Ага, – разочарованно протянула Мэйбел.
– Мэбси, детка! Даже не ломай голову над этим. Скоро мы пойдем по магазинам, посмотрим на выступление Теты в «Фоллиз». Она точно знает все самые модные места! И чарльстон до упаду! Мы зажжем, крошка! Я собираюсь сделать эти четыре месяца самыми яркими в своей жизни. А если все пойдет по плану, я вообще осяду здесь надолго. – Эви заплясала на месте. – Кстати, где сегодня твои родители?
Мэйбел покраснела.
– В центре города сегодня собрание в поддержку Сакко и Ванцетти[23], и папа с мамой представляют «Пролетариат». – Она напомнила Эви название газеты социалистического толка, в которой оба работали. – Я должна была ехать с ними, но сказала, что не могу бросить тебя в одиночестве!
– Значит, мы с ними увидимся завтра.
Мэйбел помрачнела и покачала головой:
– У мамы выступление перед женским профсоюзом дамских портных. А у папы срочная работа в газете. Они так много для всех делают.
Письма Мэйбел были полны рассказов о родителях, с отвагой крестоносцев бросающихся на любую несправедливость. Было видно невооруженным глазом, как она ими гордится. А еще было видно, что среди всех этих подвигов было невозможно выкроить хоть немного времени на родную дочь.
Эви похлопала подругу по плечу:
– Все в порядке. Родители все равно только путаются под ногами. Мама стала просто невыносимой после того, как заболела.
Мэйбел испугалась не на шутку:
– О боже. Что с ней?
Эви медленно расплылась в улыбке:
– Воздержание и благочестие. В крайне тяжелой форме.
Они засмеялись, и к ним тут же подошли две старые «калоши».
– Достойные леди не ведут себя в обществе подобным образом, мисс Роуз. Это просто неприемлемо, – прошамкала одна из них.
– Да, мисс Проктор. – Мэйбел приняла невинный вид. Эви скорчила невозможную рожицу, которую видела только она, и ей даже пришлось закусить губу, чтобы не прыснуть со смеху. – Мисс Лилиан, мисс Аделаида, позвольте вам представить мисс Эви О’Нил. Мисс О’Нил сейчас живет у дяди, мистера Фицджеральда. – Она предупреждающе наступила на ногу Эви.
Мисс Лилиан улыбнулась:
– Как мило. И какое у нее прелестное личико. Посмотри, Адди, разве она не прелесть?
– Да, в самом деле.
Прокторши носили длинные седые букли, завитые, как у школьниц. Выглядело это дико: будто две фарфоровые куклы сморщились и постарели.
– Добро пожаловать в Беннингтон. Это старое почтенное место. Некогда это был один из самых престижных домов города, – продолжала мисс Лилиан.
– Круто. Ой, то есть как мило. Милое место.
– Да. Иногда по ночам можно слышать странные звуки, но вы не пугайтесь. У каждого города есть свои призраки, вы же понимаете.
– У каждого старого места, – с пафосом подыграла ей Эви.
Мэйбел подавилась колой, но мисс Лилиан ничего не заметила.