Я круто развернулась в воздухе и, не обращая внимания на Вилькины ругательства, скользнула в просвет между деревьями, лавируя между стволов и приближаясь к самой земле. Вопли подруги над ухом почти заставили меня оглохнуть, но тут стена деревьев кончилась, и я вылетела на дорогу.
– Евка, тормози, чтоб тебя! – взвыла подруга, и я, шумно захлопав крыльями, опустилась на землю, по инерции сделав еще несколько шагов и едва не врезавшись в вековую сосну, оказавшуюся на нашем пути.
На этот раз Вилька отклеилась от меня намного быстрее и уже собралась было высказать все, что она думает о моей безбашенности, но осеклась, взглянув в мои глаза, ставшие черными зеркалами айранитов. Подруга понимающе кивнула, машинально пригладила встрепанные рыжие волосы и уверенно сказала:
– Слетай посмотри, что там и как. А я пока наших коней разыщу – я их там вроде как слышу. – Вилька махнула рукой куда-то в сторону поворота дороги, а я только наклонила голову в знак согласия и, раскрыв полночно-синие крылья, взлетела в прохладный воздух.
Рассвет уже ярко-алой полоской разлился над горизонтом, окрашивая небо на востоке в цвет пролитой крови. Я взмыла над макушками деревьев и рванулась туда, где виднелся слабенький дымок от разведенного нами костра. Нехорошая тишина, разлившаяся над пролеском, заставила меня спикировать вниз, а в голове билась мольба о том, чтобы я не опоздала. Тут деревья стали реже, и я приземлилась на место нашей недавней стоянки.
Полянка, на которой мы расположились на ночь, напоминала поле боя – везде темная, почти черная кровь, сломанные кусты и примятая трава. Чуть поодаль темными глыбами в неестественных позах застыли чешуйчатые туши иглохвостых василисков, издававшие неприятный змеиный запах, который смешивался с едкой вонью крови нежити.
Только вот Данте нигде не было видно.
Я охнула и принялась осматривать близрастущие кусты, зовя аватара. Осмотр продолжался минуты полторы, за которые я перенервничала больше, чем за последние полтора года, когда наконец густые кусты орешника зашуршали, и из них буквально вывалился Данте в разодранной когтями василисков одежде и забрызганный своей и чужой кровью. Черные зеркала глаз невидяще уставились на меня, а крылья раскрылись, выгибаясь полусферой, как если бы аватар готовился к бою. Данте оскалился, демонстрируя белоснежные клыки, и чуть пригнулся, словно собираясь прыгнуть.
Он что, не узнал меня?!
Я попятилась, сложив крылья за спиной и на всякий случай держа наготове защитное заклинание.
– Данте, ты что, рехнулся?!
Он не ответил, продолжая сверлить меня взглядом, в котором плескалась вселенская тьма. Темный меч из гномьей стали, измазанный едкой кровью нежити, был нацелен острием куда-то в район моей груди. И тут до меня дошло, что аватар и в самом деле не узнает меня.
– Данте, это же я, Еваника, – тихо произнесла я, выпрямляясь и глядя на него человеческими глазами, в которых не было страха – только еле заметная грусть и беспокойство.
– Еваника?..– Меч выпал из его рук, и Данте ошеломленно уставился на меня черными с серебром глазами, в которых плескался страх. Не за себя – за меня. – Я же был почти готов напасть на тебя…
Он покачнулся, и я метнулась к нему, подставляя плечо и не давая рухнуть на колени. Только сейчас я заметила, что грудь и живот Данте покрывают длинные следы от когтей василисков, из которых сочилась кровь, пропитавшая когда-то светлую рубашку.
– Господи, Данте, да ты ранен!
– Ерунда. – Он с трудом сфокусировал на мне взгляд и клыкасто улыбнулся. – На мне и не такое заживало. Все-таки я не человек, а айранит, хоть и полукровка.
– Ничего себе «ерунда»! – Я упрямо тряхнула синими с белыми кончиками волосами, с помощью левитации поднимая меч Данте с земли и берясь свободной рукой за длинную рукоять, обтянутую темной кожей. На удивление, меч оказался легким, не тяжелее эльфийского, но я-то знала, что этого просто не может быть! – Сейчас доберемся до Вильки и лошадей, там моя сумка с лекарствами. Перевяжу тебя – и к вечеру будешь как новенький!
– Как пожелает… прекрасная леди, – с улыбкой ответил он, пристально разглядывая меня. – Знаешь, а тебе идет быть Синей Птицей. По крайней мере, цвет волос у тебя весьма оригинальный.
– Издеваешься, да? – Я беззлобно усмехнулась, сверкнув перламутровыми клыками, и поудобнее перехватила длиннющий меч, который пока никак не могла впихнуть в наспинные ножны Данте. – Пойдем, рыцарь Андариона, попытаемся добраться до Вильки…
Когда мы с Данте вышли из-за поворота дороги, нашим глазам предстала следующая картина: Вилька, склонившаяся над неподвижно лежащим на боку серебристым Глефом, и стоящие чуть поодаль Белогривый и Туман, которые оглашали воздух тихим, печальным ржанием. Вилья повернулась к нам и покачала головой.
– Ева, мне очень жаль… но яд василиска оказался смертельным для Глефа…
– Что? – Я вздрогнула и, отойдя от Данте, который уже мог стоять самостоятельно, не опираясь на мое плечо, подошла к коню.
Эльфийский скакун спас меня, приняв удар на себя, – конское брюхо было сплошь утыкано как минимум двумя десятками белесых отравленных игл. Мне, даже с учетом того, что я айранит-полукровка, хватило бы и пяти.
Я печально погладила Глефа по светлой гриве и подумала, что по-настоящему преданные животные почему-то всегда повторяют судьбу тех, кто является их настоящими хозяевами. Алин тоже погиб, спасая нас, когда задержал навий на Ночном перевале и дал нам возможность уйти от смертельной опасности. И вот теперь Глеф защитил меня ценой своей жизни.
На плечо легко легла узкая Вилькина ладонь.
– Ев, не волнуйся… Все будет хорошо.
Я печально улыбнулась, подошла к поникшему Белогривому, сняла с луки его седла повисшую там сумку и стала копаться в ее недрах в поиске бинтов и отвара для промывания ран. К глазам подступили слезы, но я их сдержала. Глеф был не просто скакуном погибшего Алина – мне он стал еще одним другом, и вот я этого друга потеряла.
Мышцы снова скрутило сильной, мгновенно проходящей судорогой, и тяжесть крыльев, оттягивающая плечи, пропала. Бросив взгляд на свои руки, я обнаружила, что они вновь стали человеческими. Вилька за моей спиной тихонько кашлянула, а Данте сказал:
– Да-а, быстро ты меняешь ипостась. Ты точно не практиковалась?
– Точно, – недовольно буркнула я, вешая сумку на плечо и подходя к уже принявшему человеческий облик Данте с бинтами в одной руке и бутылью с желтоватой жидкостью в другой. – Так, снимай свои лохмотья!
– Зачем? – Он удивленно воззрился на меня.
– Лечить буду, – безапелляционно заявила я.
Твердая решимость наверняка выразительно пропечаталась на моем лице. Данте страдальчески вздохнул, но попытался сопротивляться:
– Ева, а может, не надо? Я же не человек, на мне все само заживет…
– Непременно заживет, – ласково проворковала я и, сунув в руки подошедшей Вилье бинты и отвар, вытащила кинжал из ножен на поясе.
– Что, добить решила, чтобы не мучился? – ехидно осведомился Данте, тем не менее переставая сопротивляться. Все равно бесполезно.
Я одарила его скептическим взглядом и шустро разрезала пропитавшуюся кровью ткань рубашки, аккуратно отлепляя лохмотья от ран. Наконец, когда с первой процедурой было покончено, я с видом матерой садистки пропитала желтоватым отваром с запахом мяты и яблок лоскут чистой ткани и принялась сосредоточенно промывать глубокие порезы на груди и животе аватара. Н-да, к его чести, Данте во время процедуры ни разу не вздрогнул, только прошипел что-то сквозь стиснутые зубы, когда я промывала жгучим настоем длинную глубокую рану у ключицы. В конце концов я удовлетворилась результатом и, сунув Вильке пропитанную кровью и отваром ткань, принялась накладывать тугую повязку, стараясь не сильно задевать края порезов и между делом нашептывая кровоостанавливающее заклинание.
– Вроде все, – отступив на шаг, резюмировала я и оглядела дело рук своих, скользя критическим взглядом по аккуратно наложенному слою бинтов.
Данте улыбнулся и склонил голову.
– Благодарю вас, госпожа ведунья! Я – ваш должник.
– Хорош хохмить! – фыркнула я, убирая в сумку бутыль с отваром и доставая оттуда свежую рубашку для себя, – ту, которую я сбросила, нигде не было видно, а обыскивать все придорожные кусты ради такого дела не хотелось, – и куртку Данте.
Последнюю я вернула владельцу со словами: «Возвращаю в целости и сохранности!» Аватар просиял и одарил меня такой ослепительной улыбкой, что я смутилась и обратилась к Вилье с деловым предложением:
– Виль, теперь мне, судя по всему, придется ехать вместе с тобой…
– А вот и не придется, – в очередной раз вмешался Данте. Вытащив черную рубашку из седельной сумки Белогривого, он, слегка поморщившись, натянул ее на себя. – Ты со мной поедешь, и точка.
Я взвесила все «за» и «против» и под выжидающими взглядами друзей обреченно кивнула. В конце концов, Белогривый в отличие от Вилькиного Тумана меня хотя бы терпит и не пытается скинуть, так что есть шанс, что до Андариона я доберусь в целости и сохранности, а не с расшатанными нервами и негнущимися от постоянного цепляния за Вилькину куртку пальцами.
– Ладно, леший с вами. Данте, лезь в седло, я попытаюсь у тебя за спиной пристроиться. И не смей затаскивать меня на Белогривого, а то порезы откроются, – предупредила я.
Данте только пожал плечами и, надев темную куртку поверх черной рубашки со шнуровкой, легко вскочил в седло.
– Еваника, ты следующая, – сказал он с чуть ехидной улыбкой.
Вилька, уже восседавшая на рослом Тумане, с интересом наблюдала за тем, как я подхожу к Белогривому с явным намерением залезть на здоровенного жеребца без посторонней помощи.
Что ж, я не стала разочаровывать почтенную публику.
Я попросту прочитала заклинание левитации и, плавно взмыв в воздух, осторожно спланировала на седло позади Данте.
– Ну-у, Ева, так неинтересно… – разочарованно протянула моя подруга, которая явно настроилась на бесплатное цирковое зрелище. – Чего тебе стоило залезть без помощи магии?
– Виль, извини, но я сейчас к роли комедианта не расположена, – фыркнула я, устраиваясь в седле.
Данте тряхнул волосами, которые, как ни странно, остались собранными в хвост даже после боя с василисками – только выбившихся прядей стало больше, – и невозмутимо поинтересовался:
– Ева, ты намерена вывалиться из седла на первом же повороте?
– Нет, а что? – удивленно отозвалась я.
– Тогда, будь добра, держись за меня, а то гарантированно свалишься.
Я чуть покраснела, но все-таки послушно взялась за его куртку. Данте страдальчески вздохнул и переместил мои ладони себе на талию, заставив держаться именно за него, а не за его одежду.
– Все готовы? Тогда в путь – до Лихостоев еще верст двадцать.
Он пришпорил Белогривого, а я прошептала про себя заклинание «голубого огня».
Магическое пламя вспыхнуло за нашими спинами и, охватив Глефа, почти моментально обратило эльфийского скакуна в пепел, рассыпавшийся по дороге. Я тяжело вздохнула и, покрепче обхватив Данте за талию, чуть опустила голову, чтобы его черные с синеватым отливом пряди волос, щекочущие мне лицо, не хлестнули по глазам от очередного порыва ветра.
Лесная дорога вильнула на юго-восток, уводя нас от Химеровой пустоши…
ГЛАВА 4
Деревня Лихостои, стоявшая у безымянного притока Вельги-реки, порадовала нас высоким крепким частоколом, правда, похлипче, чем у Древиц, но тоже внушавшим уважение. Смотровая вышка была только одна, и на ней бдел арбалетчик в тусклой кольчуге и шлеме, надвинутом на самые глаза. Мы с Вилькой страдальчески переглянулись, прикинув, сколько времени нам потребуется для того, чтобы уговорить нас впустить.
Судя по чрезмерно хмурому виду арбалетчика – немало.
Вилья прокашлялась и, задрав голову, громко воззвала к стражу на вышке звонким девичьим голосом:
– Эй, там, наверху, к вам пройти можно?
Арбалетчик встрепенулся и с нескрываемым интересом уставился на нас. Н-да, Вилька в своей до блеска надраенной короткой кольчуге поверх рубашки, обвешанная оружием, начиная с тонких метательных кинжалов на запястьях и заканчивая мечом в наспинных ножнах, выглядела, как минимум, экзотично. Прибавить к этому утонченные эльфийские черты лица, ярко-зеленые глаза, рыжие волосы и ладную фигуру – и можно складывать поклонников в штабеля. Только вот характер моей подруги оставлял желать лучшего, поэтому чаще всего поклонники сматывались в неизвестном направлении и старались в дальнейшем не показываться на глаза грозной воительнице.
– А это смотря зачем! – отозвался страж, пристально разглядывая нас с вышки. Вильку он воспринял совершенно нормально, но вот Данте вызвал у него вполне обоснованные опасения. Арбалетчик нахмурился, рассматривая спокойное лицо айранита в человеческой ипостаси, а потом наконец-то соизволил увидеть меня, выглядывавшую из-за широкой спины Данте. – Девица, а ты, часом, не ведунья?
– Ведунья, – неохотно призналась я, пытаясь понять, как он догадался. Обычно меня принимали за падшую девицу, потому как на лбу у меня моя профессия не написана.
– Тогда – добро пожаловать в Лихостои! – приветливо провозгласил страж на вышке и махнул рукой кому-то внизу. – Открывай ворота!
– Спасибо! – отозвалась я, искренне недоумевая, чем же тут так славятся ведуны, если нас без проблем пропустили, едва заслышав о моем призвании.
Если у них тут ситуация, аналогичная с ситуацией в Древицах, то тогда понятно, из-за чего нам так бурно возрадовались. Но ничего экстраординарного при въезде не обнаружилось: народ был спокойным и совсем не фанатично настроенным, стражи, встретившие нас у добротных ворот, не стали даже пытаться отобрать оружие и только вежливо поинтересовались о цели прибытия. Наша троица, нацепив на лица максимально улыбчивое и дружелюбное выражение, честно ответила, что мы тут проездом, надолго не задержимся и дебоши устраивать не будем. По крайней мере, постараемся. Стражники понимающе покивали, посетовали, что мы так ненадолго, и ненавязчиво осведомились у меня, не хотела бы я в дальнейшем вернуться сюда на постоянную работу. Я солгала, что подумаю, после чего нам указали дорогу к ближайшему постоялому двору, куда мы и направились.
– Интересно, а с чего бы тут такой почет ведунам? – ехидно высказала мои мысли вслух Вилька, неторопливо шедшая по мощеной дороге и ведущая Тумана под уздцы.
Я пожала плечами, продолжая шагать в указанном стражниками направлении.
– Понятия не имею. Скорее всего, у них свой ведун уехал или же с ним что-то случилось, а в такой глуши без знахаря жить трудно. Вот и пытаются завербовать, кого могут…
Данте скептически огляделся, отмечая редкостное благодушие местного люда, и высказал свои сомнения вслух:
– Какими-то они слишком счастливыми выглядят…
– Слушай, ну не знаю я!
Под ноги мне попал вывороченный из мостовой булыжник, и я едва не упала. Одарив криворуких дорожных строителей парой весьма эмоциональных выражений, я выпрямилась и тотчас наткнулась на пристальный взгляд какого-то прохожего.
Яркие сине-зеленые глаза незнакомца смерили меня с головы до ног, а потом в них отразилась легкая усмешка. Я нахмурилась и свою очередь скользнула взглядом по нему, отметив волосы необычного платинового цвета, убранные в недлинный хвост на затылке, высокий рост и практически идеальные пропорции тела, скрытые свободной темно-синей одеждой.
Не человек, однозначно.
Внезапно мне на какую-то долю секунды почудилось, что незнакомца окружает какое-то странное, чересчур плотное энергетическое поле. Огромное – но едва заметное даже для меня, ведуньи, которая может улавливать исходящее от существ магическое излучение, – и весьма мощное. Словно незнакомца окружал какой-то кокон нерастраченной силы и еще чего-то, древнего, необычного и опасного. Н-да, с таким лучше не встречаться на узкой тропинке – сомнет не глядя и пойдет дальше. Вилька рядом со мной напряглась, пристально рассматривая незнакомца, а потом тряхнула меня за плечо.