Если принять во внимание безумное выражение лица, то — да! И это сойдет ему с рук. Отчаянные парни рано или поздно находят свой конец, а Рэт вряд ли принадлежит к законопослушным «белым воротничкам». Неудивительно, если в один прекрасный день его обнаружат с простреленной головой в переулке или плывущим по реке лицом вниз.
Поддавшись настойчивому инстинкту, она обежала вокруг дома.
Буч медленно подталкивал арестованного в сторону машины. Бэт бросилась к ним.
— Подождите. Мне нужно задать один вопрос.
— Хочешь узнать у него размер обуви? — раздраженно бросил Буч.
— Четырнадцатый, — медленно проговорил Рэт.
— Постараюсь не забыть до Рождества, засранец.
Бэт преградила путь. Мужчинам пришлось остановиться, чтобы не врезаться в нее. Она посмотрела Рэту в глаза.
— Зачем ты искал меня?
Она могла поклясться, что взгляд за стеклами темных очков смягчился.
— Не хотелось бы говорить в такой обстановке.
— У меня предложение: не мешай работать. — Тяжелой рукой Буч отодвинул ее с дороги.
— Не прикасайся к ней! — прорычал Рэт.
— Пойдем, я тебя охотно выслушаю. — Буч резко толкнул его вперед.
Когда они подошли к машине, Буч рывком открыл заднюю дверь и начал с силой заталкивать Рэта внутрь.
— Кто ты? — крикнула Бэт.
Рэт взглянул на нее и выпрямился, не обращая внимания на повисшего на его плече Буча.
— Меня послал твой отец, — отчетливо произнес он и полез в машину.
Бэт затаила дыхание.
Как сквозь туман, она видела: Буч, захлопнув заднюю дверь, обегает вокруг и прыгает за руль.
— Подождите! — вырвалось у нее.
Но машина с визгом рванула с места, оставляя черные следы на асфальте.
Глава 15
Буч связался с диспетчером и попросил прислать кого-нибудь из ребят, чтобы забрали оружие и деньги, которые он бросил во дворе Бэт, прикрыв пиджаком. Он мельком посматривал на дорогу, сосредоточив все внимание на зеркале заднего вида. Подозреваемый смотрел ему в глаза, растянув губы в зловещей ухмылке.
Господи Иисусе! Парень-то оказался настоящим великаном. Заполнив собой все заднее сиденье, он вынужден был пригибаться, чтобы не биться головой, когда машину швыряло на ухабах.
Бучу не терпелось выдворить его из машины.
Они добрались до участка менее чем за пять минут. Буч подъехал как можно ближе к крыльцу, вышел и открыл заднюю дверь.
— Без фокусов, договорились?
Он схватил задержанного за локоть. Парень выпрямился во весь рост, и Буч подтолкнул его в сторону дверей.
Но подозреваемый шагнул в противоположную сторону.
— Не туда.
Буч вцепился в парня мертвой хваткой и уперся ногами в землю. Но великан был неумолим. Он продолжал пятиться вместе с повисшим на нем полицейским.
— Ты думаешь, я не выстрелю? — спросил Буч, хватаясь за пистолет.
Но тут ситуация резко изменилась.
Наручники полетели на землю, заведенные за спину руки больше ничто не удерживало. Движение было молниеносным, Буч не успел ничего сделать.
Парень обезоружил его парой точных движений, стремительно скрутил с помощью удушающего захвата и потащил в тень.
Их поглотила тьма. Продолжая бороться, Буч понял, что оказался между полицейским участком и офисным зданием, в узком переулке пяти футов в ширину и шестидесяти в длину. Вокруг глухие стены и ни единого фонаря.
Буча швырнуло вбок. Единственный глоток воздуха, что удалось украсть, вышибло из легких ударом о стену.
Непостижимым образом земля ушла из-под ног. Мужчина поднял его за шею.
— Лучше бы ты не вмешивался, офицер, — отчетливо прорычал он. — Шел бы своей дорогой и не мешал нам с Бэт.
Буч попытался ослабить железную хватку. Огромная рука, сомкнувшаяся на шее, все сильнее сжимала горло, выдавливая жизнь по капле. Он хрипел, отчаянно пытаясь вдохнуть. Перед глазами все расплывалось, сознание меркло.
Сомнений не оставалось: это конец. Его вынесут из переулка в мешке. Как и было обещано.
Через минуту он перестал сопротивляться. Руки безвольно повисли. Буч готов был сражаться! У него было достаточно воли, но не осталось сил.
Смерти Буч не боялся. Он был готов и к ней. Пришло время умереть при исполнении из-за собственного идиотизма, так как не попросил своевременно о помощи. Даже такой дурацкий исход лучше, чем медленное угасание на больничной койке от неизлечимой болезни. И это более достойно, чем просто взять да и застрелиться. О чем он уже не раз задумывался.
Из последних сил он заставил себя сфокусироваться на лице противника. Тот был спокоен и сосредоточен.
«Парень проделывает это не в первый раз, — подумал Буч. — Убийство его не тяготит».
Господи! Бэт!..
Что же этот монстр сотворит с нею?
Рэт почувствовал, как тело копа обмякло. Тот еле дышал, но был еще жив.
Бесстрашие этого человека казалось невероятным. Взбешенный неожиданным развитием событий, он отчаянно защищался и ни на миг не струсил. Даже теперь, на пороге смерти, покорно принимал свою участь и, похоже, испытывал облегчение.
Черт. Рэт это мог представить.
Недостойно убивать человека, способного встретить смерть, как воин. Без тени сомнения и страха. Такие мужчины — редкость как среди вампиров, так и людей.
Губы копа зашевелились. Он пытался что-то сказать. Рэт наклонился.
— Не… трогай… ее.
Неожиданно для себя Рэт ответил:
— Я здесь, чтобы ее спасти.
— Нет! — раздался крик из глубины переулка.
Он повернул голову и увидел бегущую к ним Бэт.
— Отпусти его!
Рэт ослабил хватку. Не стоило убивать человека на глазах у Бэт. Завоевать ее доверие было важнее, чем отправить копа к праотцам.
Когда девушка подбежала вплотную, Рэт разжал руку и тело упало на землю. Хрип и кашель копа прорывались сквозь тяжелое дыхание.
Бэт опустилась на колени около задыхающегося полицейского и бросила снизу взгляд, полный ненависти.
— Ты чуть не убил его!
Рэт чертыхнулся, сообразив, что пора сматываться. Другие копы не заставят себя долго ждать. Он посмотрел в конец переулка.
— Куда это ты собрался? — Ее голос звенел от ярости.
— А ты хочешь, чтобы я остался тут и меня снова арестовали?
— Твое место в тюрьме!
Коп попытался подняться. Ноги не слушались. Бэт протянула руку, но он оттолкнул ее прочь.
Рэту же срочно понадобился уголок потемнее, чтобы дематериализоваться. Сцена насилия и так пошатнула ее самообладание, а трюк с исчезновением окончательно добьет.
Он повернулся и широким шагом двинулся прочь. Нехорошо бросать Бэт сейчас, но что делать? Если его подстрелят или убьют, кто о ней позаботится? В тюрьму попадать нельзя: в камере стальные решетки, которые не дадут дематериализоваться в безопасное место, когда придет рассвет. Из чего следует: если появятся копы, придется перебить всех.
Что не добавит ему очков в рейтинге популярности.
— Кому сказано: остановись!
Он шагал не оборачиваясь, пока не услышал позади топот.
— Стой! — Бэт схватила его за руку и дернула изо всех сил.
Рэт недовольно оглянулся, расстроенный неожиданным поворотом событий. Разборки с хахалем уже немало добавили — черт знает, как теперь к ней подступиться. Времени до превращения остается в обрез, а она ни за что не согласится следовать за ним. Это значит: идти на крайние меры и забирать против воли. Радости от этого — никакой. Ни ей, ни ему.
Когда ее запах коснулся его ноздрей, не осталось уже сомнений в том, что она — на грани превращения.
Может, похитить ее прямо сейчас?
Рэт осмотрелся. Хватать ее возле полицейского участка, да еще на глазах проклятого копа, — глупо.
Нет, он умыкнет ее из дома, ближе к рассвету. И, если потребуется, пристегнет к батарее в доме у Дариуса. Выбирать не приходится: либо он сделает это, либо ей конец.
— Почему, черт возьми, ты мне соврал! — закричала она. — Ты не мог знать моего отца.
— Знал.
— Лжец! — зашипела она. — Ты убийца и лжец.
— Ну что ж, относительно первого ты не ошиблась.
Ее глаза расширились, лицо исказилось от ужаса.
— Звездочки… у тебя в карманах. Это ты убил Мэри?
Он нахмурился.
— Я не убивал никаких женщин.
— Значит, и второе — лжец — тоже правда.
Рэт кинул взгляд на копа, который все еще находился в положении «вне игры», но уже приходил в себя.
«Черт возьми! — подумал он. — А что, если Бэт недотянет до рассвета? Спрячется куда-нибудь, и мне будет не найти?»
Он понизил голос:
— Скажи: в последнее время ты чувствуешь постоянный голод?
Она отпрянула.
— Что?
— Много ешь, но не толстеешь. Умираешь от усталости. Глаза жжет, особенно днем. Это так? — Он наклонился вперед. — Посматриваешь на сырое мясо и хочешь его отведать. И зубы, верхние резцы, побаливают. Суставы ломит, кожу тянет: кажется, еще чуть — и она лопнет.
Она застыла, разинув рот.
За спиной зашевелился коп. Пошатываясь, он поднялся было на ноги, но, потеряв равновесие, опять прилег отдохнуть. Рэт заговорил быстрее:
— Ты чувствуешь себя не в своей тарелке. Как будто все вокруг тебя тормозят и шевелятся еле-еле. Считаешь себя ненормальной, одинокой, отверженной. Тревожишься по пустякам. Чувствуешь, что подходит решающий момент и его не остановить. Лежишь, не смыкая глаз, боишься своих снов, теряешься в привычной обстановке. — Он сделал паузу. — Ты практически не чувствуешь влечения, но мужчины считают тебя очень сексуальной. Оргазмы, которые ты испытала прошлой ночью, были первыми в твоей жизни.
Это все, что он смог вспомнить о жизни в мире людей до собственного превращения.
Онемев от изумления, Бэт хлопала глазами.
— Черт, если хочешь узнать, что происходит, идем прямо сейчас. Скоро тебя совсем скрутит, а я единственный, кто может помочь.
Бэт сделала шаг назад. Оглянулась на копа, который наконец оценил преимущества лежачего положения.
Рэт повернул руки ладонями кверху.
— Я не причиню тебе вреда, обещаю. Поверь: если бы я хотел тебя убить, я мог бы это сделать минувшей ночью десятью разными способами.
Она снова повернулась к нему. Рэт закрыл глаза, ощутив, как она погрузилась в воспоминания о том, что именно он делал с ней прошлой ночью. Запах ее желания наполнил его ноздри сладким ароматом и тотчас резко пропал.
— Ты хотел убить Буча.
Это было не совсем так. Достойный противник — диковинка в наше время.
— Не убил же.
— Но собирался.
— Толку ли вспоминать? Ведь он дышит.
— Только потому, что я вовремя подоспела.
Рэт зарычал: в запасе остался последний козырь.
— Я покажу тебе дом твоего отца.
Глаза распахнулись от изумления, а затем — прищурились с подозрением.
Она опять взглянула на копа. Тот уже стоял на ногах, опираясь рукой о стену, с поникшей, как непосильная ноша, головой.
— Отца, говоришь?
В голосе слышалось недоверие, разбавленное любопытством. Рыбка заглотила-таки крючок.
— У нас мало времени, Бэт.
Наступила долгая пауза.
Коп поднял голову и посмотрел в переулок. Через минуту-две паренек попытается снова его арестовать. Рэт чувствовал его решимость.
— Я ухожу. Сейчас, — сказал Рэт. — Ты со мной?
Бэт прижала к груди сумочку.
— Если честно, я тебе не доверяю.
Он кивнул:
— Правильно. Чего ради мне доверять?
— И те оргазмы были не первыми.
— Тогда почему же они тебя так удивили? — мягко поинтересовался он.
— Пошли скорее, — пробормотала она, отворачиваясь от полицейского. — Мы поймаем такси на Трейд-стрит.
Того, на котором я приехала, давно след простыл.
Глава 16
Бэт еле поспевала за ним, осознавая, что ввязалась в рискованную игру, в которой на кон поставлена ее жизнь. Она стала пешкой в чужих руках. В руках убийцы.
Как он узнал о ее переживаниях?
Прежде чем повернуть за угол, она оглянулась и в последний раз посмотрела на Буча. Полицейский отчаянно махал ей рукой, выражения же лица его было не разглядеть. Похоже, он был не прочь сократить разделявшее их пространство. Она чуть замешкалась и сбилась с шага.
Рэт подхватил ее за локоть.
— Не отставай!
С богом! — и они побежали дальше.
Выскочив на Трейд-стрит, Бэт окликнула проезжающее такси. Слава богу, машина тотчас остановилась, и они запрыгнули внутрь. Рэт назвал адрес на Уоллес-авеню, в нескольких кварталах от дома 816.
«Запутывает следы, — подумала она. — Опытный конспиратор».
Когда такси тронулось, Бэт ощутила на себе тяжелый взгляд.
— Этот коп, у вас с ним серьезно?
С отсутствующим видом она достала из сумочки мобильник и набрала номер полицейского участка.
— Я задал вопрос. — Голос стал резким.
— Катись к черту.
В трубке послышался голос Рики; Бэт сделала глубокий вдох.
— Хосе на месте?
Дежурному потребовалось меньше минуты, чтобы соединить ее с детективом, и, когда Бэт отключала трубку, тот уже выбегал на улицу искать Буча. Хосе не задавал лишних вопросов, но она знала, что потом ей так легко не отделаться. Как объяснить, почему она сбежала с подозреваемым?
И… что? И стала соучастницей преступления?
Бэт убрала телефон. Руки дрожали, в голове было пусто. И хотя в такси на полную катушку работал кондиционер, ей было не отдышаться.
Когда она опустила стекло, в лицо ударила струя влажного теплого воздуха, мигом растрепав волосы.
Господи, надо же так влипнуть! Сотворить такое со своим телом прошлой ночью и со своей жизнью — минуту назад?
А потом? Пуститься в бега, спалить за собой мосты?
Сама мысль о том, что ею манипулируют, была отвратительна. Провели, как ребенка, ударив в самую слабую точку. Этот хладнокровный и расчетливый убийца хорошо знал свое дело. Сначала он парализовал ее страхом, потом околдовал поцелуями. Но самым унизительным было то, что он сказал ей в лицо: «Те оргазмы были первыми в твоей жизни».
— Это здесь.
Машина остановилась.
Бэт расплатилась с водителем, радуясь, что у нее нашлось двадцать долларов. Сумасшедшие деньжищи Рэта валялись на заднем дворе. Так что он был временно неплатежеспособен.
Неужели она и вправду идет к нему домой?
Такси отъехало, они двинулись вдоль чистенького тротуара. Резкая смена декораций отдавала театром абсурда. От насилия и жестокости в темном переулке — к обрамленному лужайками и цветочными клумбами дому.
Можно биться об заклад, что люди, живущие в этом респектабельном районе, никогда не бегали от полиции.
Бэт обернулась и посмотрела на Рэта. Он шел поодаль и сканировал местность, словно ожидая нападения. Она не понимала: как можно что-то рассмотреть ночью сквозь темные очки? Зачем он вообще их носит? Даже если плюнуть на вред, наносимый зрению, очки были особой приметой. Одного взгляда достаточно, чтобы потом описать его без особого труда. А впрочем, длинные черные волосы и огромный рост также вносили в его словесный портрет немалую лепту.
Бэт отвернулась. Рэт не отставал ни на шаг, впечатывая тяжелые ботинки в асфальт, как будто садил кулаками в железную дверь.
— Вернемся к вопросу о копе. — Низкий голос прозвучал совсем рядом. — Он твой любовник?
Бэт еле сдержала смех. Боже, да он еще и ревнивец!
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос.
— Почему?
— Потому что не обязана. Тебя я совсем не знаю, так что ничего тебе не должна.
— Прошлой-то ночью мы познакомились ближе некуда, — с усмешкой проворчал он.
«Срочно меняем тему, — подумала Бэт, ощутив жар внизу живота. — Господи, этот человек может свести с ума одним только языком».
Скрестив на груди руки, она присмотрелась к домам. Ухоженные особнячки в колониальном стиле манили светящимися окнами, рождая в душе довольно теплые чувства. Неплохо провести тут недельку-другую.
— Прошлая ночь была ошибкой, — сказала Бэт.
— Интуиция мне подсказывает, что это не совсем так.
— Она нагло врет, твоя интуиция.