Он был в джинсах и летней рубашке, красная куртка в руках. Ремень кобуры пересекал широкую грудь, пистолет раскачивался в такт шагам. Темные волосы еще не высохли, будто бы он только что вышел из дома.
Что было вполне вероятно, если вспомнить, как он провел минувшую ночь.
Буч шагнул к ней.
— У тебя есть время поговорить?
— Конечно, — кивнула Бэт.
Они прошли в комнату для допросов.
— Имей в виду, микрофоны и камеры выключены.
— Насколько я помню, это твоя обычная практика.
Буч усмехнулся и уселся на стол.
— Для информации: Билли Риддла выпустили сегодня утром под залог.
Бэт опустилась на стул.
— Так его зовут — Билли Риддл? Ты шутишь.
Буч покачал головой:
— Ему недавно исполнилось восемнадцать, по взрослым делам приводов пока не имел — я проверил досье, — но по малолетке — целый букет. Попытки изнасилования, мелкое воровство, подлог. Его отец — большая шишка, поэтому у парня есть личный адвокат. Я говорил с окружным прокурором, она готова предъявить ему обвинение, и тебе не придется давать показания в суде.
— Если понадобится, я готова дать показания.
— Молодец.
Буч откашлялся.
— Как ты?
— В порядке.
Ей не хотелось смотреть, как Свинцовый Зад изображает из себя доктора Фила. В бесстрастном голосе Буча О'Нила было нечто, заставлявшее ее казаться сильной.
— А что новенького насчет взорванной машины? Говорят, нашли остатки пластида. Как думаешь: работал профессионал?
— Ты сегодня ужинала?
Она нахмурилась.
— Нет.
Если учесть, сколько было съедено за обедом, можно пропустить и ужин, и даже завтрак.
Буч встал из-за стола.
— Отлично, я как раз собирался перекусить в «Тиллахе».
Он распахнул дверь и остановился в ожидании.
Она не двинулась с места.
— Буч, я никуда с тобой не пойду.
— Дело твое. А я-то как раз собирался рассказать, что мы нашли рядом со взорванной машиной…
Дверь медленно закрылась у него за спиной. Нет, она не поддастся на эту дешевую уловку. Она вовсе не собирается…
Бэт сорвалась со стула и поспешила вслед за Бучем.
Глава 8
Молочно-белая спальня сияла чистотой. Марисса ходила по комнате, не в силах принять решение. Сердцем она чувствовала, что Рэт потерял одного из братьев и страдает от боли. Она рвалась к нему на помощь, готовая обнять и утешить, согреть своим телом, как настоящая шеллан, понимая разумом, что ее ждет прием не из теплых.
Все в их отношениях было не так.
Поначалу Марисса еще пыталась что-то наладить. Она пришла за советом к Уэлси: спросить, как ей себя вести, чтобы завоевать расположение Рэта.
У Тормана с Уэлси было то, о чем Марисса мечтала. Они жили душа в душу, спали в одной постели, вместе плакали и вместе смеялись. Торман берег Уэлси.
Он был с нею рядом в тяжелые, но, слава богу, редкие дни, когда она становилась способной к зачатию. Он утолял ее ненасытное желание своим телом, пока этот период не заканчивался.
У Мариссы с Рэтом было иначе. Он ничего не делал ни для нее, ни с ней. Когда наступали критические дни, ей приходилось обращаться за помощью к брату. Тот был врачом и знал, как облегчить страдания. Обычно прописывал холодные обливания и успокоительное, но такая практика ставила и ее, и Хаверса в неловкое положение.
Как ни надеялась Марисса на помощь подруги, из этого ничего не вышло. Сдержанные ответы Уэлси никаких знаний не добавили. Зато сочувствующие взгляды показали, сколь многого она лишена.
Господи, как мучительно одиночество.
Марисса закрыла глаза и снова почувствовала боль Рэта.
Надо попытаться встретиться с ним. Ему очень плохо. И — что остается ей в этой жизни, если не он?
Она взглянула на будильник от Тиффани, стоявший на столике рядом с кроватью.
Чтобы застать его дома, отправляться нужно было сейчас.
Марисса глубоко вздохнула и дематериализовалась.
Рэт медленно поднялся с колен, с трудом выпрямляя спину, стряхнул впившиеся в кожу камни.
В дверь постучали. Он позволил замку открыться. Наверное, опять Фриц.
Почувствовав запах океана, Рэт прикусил губу.
— Ты зачем здесь, Марисса? — Не оборачиваясь, он проскользнул в ванную и прикрылся полотенцем.
— Позвольте помочь вам умыться, милорд. Я обработаю раны. Я могу…
— Мне не нужна помощь.
Он мастерски залечивал раны сам. К утру от них и следа не останется.
Рэт подошел к шкафу, чтобы выбрать одежду. Так: черная рубашка, кожаные брюки, трусы… Черт, только не эта жуть от BVD. Лучше уж надеть штаны на голый зад, чем умереть в таких подштанниках.
Первым делом, нужно навестить дочь Дариуса. Времени до ее превращения осталось совсем немного. Потом связаться с Вишу и Фури и выяснить, что удалось разузнать о мертвом лессере.
Рэт уже собирался сбросить полотенце и начать одеваться, как вспомнил о Мариссе. Обернулся и увидел, что она еще в комнате.
— Отправляйся домой, Марисса.
Она потупилась.
— Милорд, я чувствую вашу боль…
— Отправляйся же. У меня все в порядке.
Она помешкала и тихо исчезла.
Через десять минут Рэт был в кабинете.
— Фриц!
— Да, господин?
Дворецкий был заметно обрадован, что понадобились его услуги.
— У тебя в хозяйстве осталась красная травка?
— Конечно, господин.
Фриц пересек комнату и взял в руки шкатулку розового дерева. Открыл крышку, содержимое сигарного ящика выглянуло наружу.
Рэт взял пару тонких сигар, скатанных вручную.
— Если она вам по душе, я достану еще.
— Отдохни, этого хватит.
Обычно Рэт не баловался травкой, но сегодня он возлагал на нее большие надежды.
— Вы поедите чего-нибудь перед уходом?
Рэт помотал головой.
— Что-нибудь приготовить к вашему возвращению?
Голос Фрица стал тише.
Рэт готов был послать дворецкого подальше, но вдруг вспомнил о Дариусе — тот наверняка обращался со стариком любезнее.
— О'кей. Да. Спасибо.
Фриц расправил плечи.
«Помилуй бог, да он еще и улыбается», — удивился Рэт.
— Я приготовлю барашка, господин. Как пожарить мясо?
— С кровью.
— И выстираю белье. Заказать вам новую кожаную пару?
— Не…
Рэт прикусил губу:
— Да, пожалуй. Это будет здорово. И не мог бы ты мне купить пару нормальных трусов? Широких. Черных. Размер XXL.
— С удовольствием.
Рэт развернулся и шагнул к двери.
Свалился же на него этот чертов слуга, теперь проходу не даст.
— Господин?
— Ну что еще? — зарычал Рэт.
— Берегите себя.
Рэт оглянулся; старик прижимал сигарный ящик к груди.
Чертовски странное ощущение, когда тебя дома кто-то ждет.
Он вышел из дома и пошел по длинной подъездной аллее в сторону обсаженной деревьями улицы. На небе вспыхнула зарница. Свежий ветер ударил в нос. С юга надвигалась гроза.
И где, черт возьми, бродит сейчас дочка Дариуса?
Рэт решил для начала проверить квартиру.
Он материализовался во дворе и заглянул в окно. Навстречу с радостным мурлыканьем бросился кот. Хозяйки все еще не было дома. Рэт проурчал ему в ответ и присел на столик для пикника.
Ну что ж, подождем часик, а потом отправимся на поиски братьев. Хотя — зачем терять время? Может, вернуться сюда ближе к концу ночи? Нет. Вчерашняя истерика показала, что будить ее в четыре утра — вариант не из лучших.
Он снял очки и потер переносицу.
Как же ей объяснить суть превращения? С чего начать? Вряд ли все эти новости приведут ее в восторг.
Рэт вспомнил собственное превращение. Это был кошмар. Он был совершенно не готов. Отец и мать тряслись над ним, оберегали от всего, а потом погибли, так и не успев рассказать, что его ждет.
Прошлое всплыло перед глазами во всех подробностях.
Родителей убили у него на глазах, зарезали в собственном доме. Осиротев и возмужав в одночасье, он сбежал из родных мест в город, так как считал себя последним трусом и стыдился смотреть в лицо родне.
Лондон в конце семнадцатого века был местом страшным, особенно для сироты. Новый мир встретил беглеца враждебно, здесь имела цену физическая сила, а он до превращения был хилым недомерком и угодил на самое дно. Его били так часто, что он начал привыкать к боли. Нога не гнулась, левая рука висела плетью в память о дне, когда ему раздробили камнем колено, а потом привязали к хвосту лошади и вывихнули плечо.
Он побирался и почти умирал от голода, пока один торговец не сжалился над ним и не взял к себе на конюшню. Рэт чистил лошадиную упряжь и хозяйские сапоги. От тяжелой работы руки покрылись трещинами, но, по крайней мере, у него были еда и постель — в конюшне, на сеновале. Это было помягче, чем на земле, но и беспокойнее. Конюхи вышвыривали его всякий раз, когда хотели покувыркаться на сене с девчонками.
В те времена он не таился от солнечного света и с нетерпением ждал момента, когда первый луч брызнет в глаза и согреет лицо, а свежее утро наполнит легкие сладким туманом. Это была единственная роскошь, которую он мог себе позволить. Рэт до сих пор помнил с болезненной ясностью, как выглядит солнце.
Так прожил он год, после чего мир перевернулся.
В ту ночь он пришел после работы измученный и без сил повалился на свое ложе. Последнее время Рэт быстро уставал и чувствовал себя неважно, но это его не насторожило.
Растянувшись на сене, он стал было засыпать, но тут ударила боль. Она возникла внизу живота и молнией разнеслась по всему телу. Казалось, даже кончики пальцев и каждая волосинка на голове завопили от ужаса. Ему приходилась и раньше страдать, но ни сломанные кости, ни разбитая голова, ни лихорадка не могли сравниться с тем, что его тогда накрыло. Свернувшись в клубок, с вылезшими из орбит глазами, он с трудом дышал. Не было сомнений, что сама смерть пришла за ним. Он молил Бога приблизить конец и облегчить страдания.
И Бог ответил на его молитвы, послав ангела.
Хрупкая белокурая девушка появилась из темноты и назвала по имени. Рэт попытался улыбнуться в ответ, но не смог. Она рассказала, что с самого рождения обещана ему, что нашла его по запаху, поскольку попробовала уже на вкус его кровь, и пришла его спасти.
А потом Марисса надкусила себе руку и прижала к его рту.
Рэт начал пить кровь, захлебываясь от возбуждения, но боль не отступала: она менялась. Измученное тело рвалось на куски. Кости разъезжались, суставы трещали, мускулы лопались от напряжения. Глаза вылезли из орбит, и он почти ослеп. Остался только слух.
Не хватало воздуха. Любая попытка перевести дыхание обжигала горло. В конце концов он потерял сознание. Забытье оказалось недолгим: ему на смену пришла новая пытка. На рассвете столь им любимый солнечный свет прошил стены сарая золотыми нитями. Один из лучей коснулся тела — и в воздухе запахло паленым. Рэт в ужасе дернулся, сел и открыл глаза. На невыносимо ярком фоне плыли темные силуэты. Потеряв ориентировку, он попытался встать, но рухнул опять в сено. Ноги перестали слушаться и расползались в стороны, как у новорожденного жеребенка.
В поисках убежища потемнее Рэт стал слезать с сеновала, но промахнулся мимо лестницы и полетел вниз. С трудом поднявшись, он пошел по сараю, натыкаясь на стойла и цепляясь за гвозди, инстинктивно уклоняясь от света. По пути к выходу он рассек голову о поперечную балку, под которой раньше так легко проходил. Кровь залила глаза.
Шум привлек внимание конюха, который заглянул в дверь и спросил, какого черта ему здесь нужно. Рэт обернулся на знакомый голос и открыл было рот, намереваясь просить о помощи. Но не узнал своего голоса, зато услышал свист и догадался, что парень бросился на него с вилами. Он хотел лишь отклонить удар, но, когда, поймав рукоятку, отшвырнул ее в сторону, что-то смачно впечаталось в дверь стойла. Взвизгнув от страха и бросив вилы, конюх побежал искать подкрепления.
В конце концов Рэту удалось найти вход в подвал. Два огромных мешка с овсом, перенесенные к двери, обеспечили относительную безопасность. Истощенный, измученный болью, он опустился на землю и прижался спиной к стене. Подтянуть колени к груди оказалось непросто: бедра стали толще в четыре раза. Закрыв глаза, он прижался щекой к плечу и затрясся, изо всех сил стараясь не опозорить себя плачем.
Так просидел он весь день, без сна, под цоканье лошадиных копыт, прислушиваясь к шагам и разговорам наверху, терзаемый страхом, что кто-нибудь откроет дверь и его обнаружат. Хорошо хоть Марисса была в безопасности и со стороны людей ничто ей не угрожало…
…Шум вернул его наконец к реальности. Дочь Дариуса пришла-таки домой: в квартире зажегся свет.
Бэт бросила ключи на столик в прихожей. Короткий ужин с Бучем прошел на удивление легко. Коп сообщил новые подробности о взрыве: в переулке нашли усиленный «магнум» и стальную звездочку. Оружие передали криминалистам — искать отпечатки, остатки волокон и другие следы. На пистолете с виду ничего, а на сюрикене — кровь, ее сразу отправили на анализ ДНК. Что касается самого взрыва, полиция считает, что это разборки наркоторговцев, они частенько собирались в «Скримере». «БМВ» и раньше видели на парковке у клуба. Скорее всего, парень влез на чужую территорию.
Бэт потянулась всем телом и собралась укладываться. Натянув спальные шортики, она разложила диван. Жара не давала продохнуть, кондиционер не работал. Бэт включила вентилятор и пошла кормить кота. Бу быстро расправился со своим «Фэнси фист» и стал беспокойно ходить перед раздвижной дверью.
— Бу, не начинай, надоело.
Сверкнула молния. Бэт отодвинула стеклянную дверь и укрепила защитную сетку, оставив небольшую щель.
Пусть проветрится, в кои-то веки ночной воздух не отдает помойкой.
Боже, как жарко.
Она скользнула в ванную. Сняв контактные линзы, почистив зубы и сполоснув лицо, Бэт подставила полотенце под струйку воды и протерла затылок. Прохладные ручейки побежали вниз по коже, вызывая приятную дрожь. Она вернулась в комнату и нахмурилась.
В воздухе появился какой-то странный запах. Что-то экзотическое и пряное…
Бэт подошла к открытой двери и потянула носом. Стоило ей поглубже вдохнуть, как в груди потеплело и напряженные мышцы расслабились.
Бу выступил вперед и замурлыкал, приветствуя кого-то знакомого.
Что за черт…
По ту сторону двери стоял мужчина из вчерашнего сна. Бэт отшатнулась, уронив полотенце; краем уха услышала его влажный шлепок.
Дверь поползла в сторону…
Мужчина ступил внутрь, непонятный запах усилился.
Бэт запаниковала, осознав, что не в силах пошевелиться.
Боже, какой великан. С его появлением небольшая квартирка превратилась в обувную коробку. А в черном наряде он кажется еще крупнее. В нем не меньше шести футов и шести дюймов роста и по крайней мере двести семьдесят пять фунтов веса.
Господи, я, что ли, мерку снимаю для костюма?
Бежать, нужно бежать. Скорее вон из квартиры.
Но она стояла на месте и смотрела во все глаза.
Несмотря на жару, он был одет в байкерскую куртку. На длинных ногах черные кожаные штаны. Тяжелые ботинки со стальными носами. Плавные движения хищника.
Бэт вытянула шею, чтобы заглянуть в лицо.
Черт, да ведь он — красавчик.
Твердая линия подбородка, пухлые губы, тени от скул на впалых щеках. Прямые черные волосы до плеч и еле заметный след бороды. Стильные темные очки придавали благородным чертам законченный вид. Классический облик наемного убийцы.
Все в нем таило угрозу.
Зарделся кончик тонкой сигары, мужчина сильно затянулся и выпустил облако ароматного дыма. Как только оно накрыло Бэт, колени стали ватными.
«Сейчас он меня убьет. За что же мне честь такая?»
После второй порции дурмана она перестала понимать, где находится.
Мужчина шагнул вперед и протянул руку. Бэт отпрянула, ожидая дальнейшего. Бу, мурлыча, терся о ноги чужака.
Предатель. С завтрашнего дня переведу его на сухой корм. Если доживу до утра.
Наткнувшись на жесткий пристальный взгляд, Бэт откинула голову. Цвета глаз за очками было не угадать, но они прожигали насквозь.