– Не беда, – холодно улыбнулся Мердок. – Мы все когда-то начинали с нуля.
– По-моему, я начинаю с минусовой отметки, – самокритично хмыкнула я.
– Ты сама не поверишь, как быстро научишься всему необходимому. Просто следи внимательно и не отходи далеко.
В ту же секунду мое сердце царапнула мохнатая лапка беспокойства.
– Что случилось? – заметил Мердок перемену в моем лице. – С тобой все в порядке?
– Не знаю, – покосилась я на дом по правую руку, освещенный лучами полуденного солнца. Только на самой его крыше блестело что-то нестерпимо яркое, будто искорка небесного огня, случайно слетевшая на землю. Мердок тоже поднял голову, заинтересованно проследив за моим взглядом. Огонек неожиданно вырос, заслонив от меня оставшийся мир. Он кружился в странно-прекрасном, завораживающем танце, гипнотизируя, маня, обещая… Будто огромный глаз неведомого зверя… Сурового, жестокого в своей первозданной дикости, но от того еще более прекрасного… Вдруг сфера слепящего пламени вспыхнула, заиграв всеми гранями бриллианта…
– Назад. – Мердок с силой оттолкнул меня на камни мостовой. Ослепшая, я помотала головой, пытаясь восстановить четкое видение мира. В глазах мельтешил безумный хоровод пьяных светлячков. Слух – временно единственное средство ориентации в пространстве – донес до меня звуки неясного топота. Мердок громко и отчетливо выругался и что-то неразборчивое прокричал вслед убегавшему.
– Ты в порядке? – присел он рядом на корточки.
– Я из-за тебя поставила синяк на коленке, – помотала удивленно я головой и взялась за виски. Там кто-то настойчиво долбился в стенки сосудов, словно стремясь расколоть череп пополам. – А еще я ослепла.
– Это временно, – успокоил Мердок и крепко надавил на мой лоб. Внутри что-то отчетливо хрустнуло. Боль стала нестерпимой, но вскоре слегка притихла.
– Эй! – раздраженно дернулась я. – Ты мне кости раздавишь. Они у меня не стальные.
– Я тебе помогаю, – возразил Мердок. – Вообще-то я тебе сейчас жизнь спас.
– Да неужели?! – огрызнулась я.
– Мердок, Элиза. – Кто-то, громко пыхтя, опустился подле меня. – Он ушел. Слишком хорошо и быстро соображает. Бывший госслужащий, не иначе. К тому же спец в боевой магии.
– Я заметил, – раздраженно отметил мой спаситель. – Чуть ее не угробил на моих глазах. Подумать только, в центре Пермира применить недозволенную магию! И куда только городская стража смотрела! Впрочем, с ней я разберусь позже.
– Извините, – вежливо вмешалась я, почувствовав приближение очередного приступа дурноты. Боль вновь пошла на приступ моих несчастных мозгов. Зрение тоже не спешило возвращаться. Неудачный выдался день. – Не хочу отвлекать от совещания, но я скоро буду выть, стонать и плакать… Прошу не удивляться.
– Так больно? – Мердок прищелкнул языком. – Что ж. Примем кардинальные меры.
– Давно пора.
Боль неотступно брала все новые и новые бастионы в моем теле. Я чуть слышно дышала, боясь чересчур резким движением вызвать новый ее всплеск. Мердок положил прохладную руку на мой пылающий лоб и что-то тихо прошептал. Мое сознание и мир вокруг тихо погружались в темноту и безмолвие. Я умирала… Ну может, это легкое преувеличение, скажем прямо: я постыдно рухнула в обморок.
Пробуждение было ужасным. Ломило затылок, жутко хотелось пить. Испытавшие когда-либо тяжелейшее похмелье поймут и посочувствуют мне. С изматывающим душу усилием я приподняла пудовые веки. Они долго сопротивлялись моим отчаянным усилиям, но наконец подчинились приказаниям центральной нервной системы в моем лице. Глаза тоже исправно выполняли свои прямые функции, подавая в мозг информацию об окружающем мире.
В комнате было темно, как может быть темно погожим летним ранним вечером в помещении с задернутыми шторами, когда сумерки только начинают сгущаться под кронами деревьев. Это радовало. Огорчало отсутствие питья в пределах досягаемости. Но обнадеживало возвращение подвижности моим скрученным суставам, в чем я убедилась, пошевелив пальцем. Палец отозвался нудной, стреляющей болью, но, к счастью, не отвалился. «Испытания прошли успешно», – решила я и приступила к активным действиям. Перевернувшись на живот, я по-пластунски попыталась добраться до края постели. Однако широченная кровать, больше напоминающая плацдарм для танкового сражения, никак не желала заканчиваться. А я не хотела сдаваться, упорно продвигаясь вперед, словно партизан, пытающийся выйти, пардон, выползти из окружения противника.
– Ты с ума сошла, – охнул Мердок, неслышно появляясь из дверного проема. – Отдыхай.
– Воды, – простонала я, уцепившись за долгожданный край одеяла. – Садисты, умираю…
Холодная примочка пригвоздила мою, к огромному удивлению, целую голову к подушке.
– Пей, только маленькими глотками, – предупредил Мердок, поднося стакан с искрящимся содержимым. Сладковатая жидкость беспрепятственно скользнула внутрь изможденного жаждой организма, заставив меня замереть от небывалого блаженства. Очень быстро мне полегчало.
– Так-то лучше, – удовлетворенно произнесла я, убедившись, что больше не нахожусь под угрозой вымирания. – Ну я жду объяснений! – Мое настойчивое требование прервал приход Лионоры. – Кто пытался меня убить? Моя шкура мне на редкость дорога! Она у меня только одна. Запасных не имеется!
– О чем это ты? – лукаво спросила она. – Такие приступы бывают у многих.
– Сопровождающиеся слуховыми, зрительными и осязательными галлюцинациями? – с сарказмом перебила я. – За кого вы меня принимаете?
Лионора многозначительно покосилась на Мердока. Тот пожал плечами и примостился на краешек постели.
– Скажу прямо, – начал он. – Ты создание нашего мира. Ты родилась здесь, и ты принадлежишь ему.
– Амнезией не страдаю, – невежливо перебила я его. – Ты это уже мне говорил. И про изгнание тоже. Но это не объясняет, почему меня тут убить желают.
– Пожалуйста, не перебивай меня. Иначе ничего рассказывать не буду, – пригрозил Мердок и продолжил, пользуясь тем, что я испуганно прикусила язык. – Скажем так, после себя ты оставила не очень хорошую память. Точнее, очень нехорошую. Хотя бы тем, что пыталась свергнуть императора.
– Почему же меня вернули? – Рассказ становился все более и более занимательным. – Власть сменилась или…
– Император остался прежним. – Мердок побарабанил пальцами. – На Совете Мудрейших было решено, что ты искупила вину.
– Мердок ходатайствовал за тебя, – дополнила Лионора и обиженно покосилась в его сторону. – Он почему-то решил, что ты больше пользы принесешь в Пермире.
Я с уважением покосилась на девушку, способную так легко и непринужденно выговорить слово «ходатайство», не сломав при этом язык.
– Я всегда считал, что наказание для тебя было чересчур тяжким, – попытался оправдаться Хранитель и серьезно добавил: – Думаю, смерть послужила бы лучшим выходом.
Я поперхнулась напитком, который неспешно смаковала, и внимательно посмотрела на него. Мердок ответил мне честным и неподкупным взором, отвергающим всякую возможность того, что он неудачно пошутил.
– А в чем заключалась моя вина помимо бунта? – На всякий случай я отодвинулась подальше от этого оборотня, так ловко притворяющегося моим лучшим другом. – Я детей живьем ела? Устроила вселенский потоп?
– Ну так далеко ты не зашла., – Лионора тряхнула головой. – Но была на грани.
– Неужели? – восхитилась я. – А поподробнее?
– Ты сама все вспомнишь, когда придет время, – остановил мое рвение начальник Управления. – Просто не все были довольны твоим возвращением. В давние времена ты умудрилась очень многим перейти дорогу.
– То есть у меня много врагов? – уточнила я.
– Очень, – утешил меня Мердок. – Я сам в то время являлся твоим злейшим противником. Да что говорить, именно мне ты проиграла решающую схватку, в результате чего и отправилась в заточение.
– Что же ты тогда так печешься обо мне? Никогда не доверяла бескорыстной помощи.
– Мне импонировали твои методы ведения войны, – начал перечислять Мердок. – Хотя цели твои были далеки от идеала, но средства ты выбирала практически совершенные. Ты держала слово, умела отступить в нужный момент. Короче, не давала мне соскучиться.
– И как долго я отсутствовала? – остался последний неразрешенный вопрос.
– Тысячу лет, – хмыкнула Лионора. – Столько в Запретном мире. Здесь прошло меньше.
– Если я правильно поняла, – вдумчиво проговорила я, – то на меня напал один из моих «доброжелателей», попытавшись отправить в загробное царство. Однако вмешался Мердок, и я осталась коптить небо. Великолепно. А дальше-то что? Ведь на этом мои злоключения явно не закончатся. Будут и новые попытки. Защититься же с помощью магии я даже от муравья не сумею. Может, стоит сразу заказать мне гроб подходящего размера?
– Не драматизируй, – невозмутимо сообщил начальник Управления, нахально допивая мой спасительный напиток. – Поживешь пока в моем доме, пообвыкнешься с ролью жертвы. Проблем с размещением не будет. У нас любят масштабные постройки, как ты, наверное, уже заметила. А там, глядишь, и подтянешься по умению колдовать. Смотришь, уже твоего палача придется спасать от возмездия жертвы. В следующий раз я буду лучше готов к нападению, и мы вместе накостыляем мерзавцу по шее.
– Ну у тебя и выражения, – обиженно протянула я. – Чему от тебя хорошему научишься. Назначаю вас, многоуважаемый Мастер-не-знаю-чего, на почетную должность личного телохранителя.
– По рукам, – невесело усмехнулся Мердок и резво защелкнул на моем запястье какую-то штуковину.
– Что это? – взвизгнула я, пытаясь отодрать липкую дрянь от кожи. Та не поддавалась, напротив, как-то чересчур легко впитывалась внутрь.
– Не суетись, Элиза, – расхохоталась Лионора. – Это улучшенная модель жетона на личную безопасность. Как у людей в трактире, только намного более мощный. С ним ты будешь себя чувствовать более защищенной. Да и забыть или отнять его невозможно.
– Предупреждать надо, – недовольно пробурчала я. – А теперь с вашего согласия или нет, но я собираюсь встать. Валяться в постели среди бела дня – это, знаете ли, признак дурного тона.
– Я категорически против, – важно заявил Мердок. – Ты перенесла сильное душевное потрясение, потеряла много сил. Однако, – продолжил он, глядя, как я героически натягиваю сандалии и оглаживаю рубашку, – в твоем рвении определенно что-то есть. С радостью приглашаю тебя в одну замечательную забегаловку поблизости, где, боюсь, мы застанем все Управление в полном составе, отлынивающее от выполнения прямых обязанностей.
– Где бы ни работать, лишь бы не работать, – гордо выдала я главный девиз своей трудовой биографии. – И все-таки эта вязь что-то означает, хоть убейте меня.
– Вообще-то это знак Запрета, – неохотно признался Мердок. – Указывает на то, что ты из мест не столь отдаленных.
– И долго мне придется носить данный символ, омрачающий мою безупречную репутацию и указывающий на то, что мне довелось побывать зэчкой? – высокопарно поинтересовалась я.
– Пока не докажешь обществу, что встала на путь исправления, – ловко поддел меня маг. – Для этого требуется разоблачить шайку злоумышленников, спасти кого-нибудь от верной гибели – словом, совершить маленький, но героический поступок.
– Сущая малость, – ехидно вставила я, покидая гостеприимную комнату.
Веселая компания расположилась на берегу одного из многочисленных каналов под сенью плакучей ивы. Вечерело, на соседних столиках тут и там вспыхивали рукотворные огоньки. Ночь пока только готовилась раскинуть над городом вышитый звездами подол – словом, в мире царила идиллия. Благословенное время, когда уже спал жар дня, но еще не пришел холод ночи. Нега лиловых сумерек, далекий отзвук волн и чуть уловимый запах костра – чего еще надо, чтобы провести вечер в свое удовольствие?
Резные деревянные стулья оказались потрясающе удобными, а на столе уже дымились многочисленные яства, от которых поднимался восхитительный аромат. Управление было в полном сборе, как и предсказывал Мердок. Отсутствовал лишь Фарим, но вместо него во главе стола восседал почтенный старец с роскошной бородой лопатой и в белом одеянии.
– Добрый вечер, – растерянно поздоровалась с ним я. – Приятно познакомиться. Меня зовут Элиза.
За столом после минутного замешательства раздался дружный смех. Я, не понимая причин столь бурного веселья, нахмурила брови.
– Извини, пожалуйста, – отсмеявшись, вытерла глаза Бима. – Мы никак не можем привыкнуть к твоей магической слепоте. Это же Фарим.
– А как же тот мальчишка? – недоуменно прищурилась я. – Я же помню. Мастеру было лет пятнадцать, не больше.
– Так лучше? – флегматично поинтересовался старец. Его облик подернулся рябью, сквозь которую проступили контуры юной фигуры. Теперь пожилого человека сменил мальчишка с чуть виноватой улыбкой.
– А-а-а, – не нашлась что сказать я, с ужасом вспоминая свою выходку с показыванием языка. – А сколько тебе лет на самом деле?
– Какая разница, – легкомысленно отмахнулся тот. – В Пермире всегда всем столько лет, на сколько они себя чувствуют. А иллюзии позволяют хоть каждый день менять внешность. Правда, действительно стоящего мага этим не обманешь. Но ты ведь новичок. Вообще, вряд ли ты найдешь за столом кого-нибудь младше века.
– Правда? – растерянно обвела я присутствующих взглядом. Те согласно закивали.
– Понятно, у меня развился комплекс неполноценности. Мало того что я полная растяпа в искусстве невидимого, так я еще и соплячка. Куда моим двадцати пяти до ваших столетий, – огорчилась я.
– М-да, – протянул Мердок. – У нас в школу начинают ходить в тридцать. Помнишь Нери в трактире? Так вот, ей недавно исполнилось полвека.
– Прекрати, – взмолилась я. – Хватит с меня в этот день открытий.
На этом мои злоключения на сегодня завершились. Время за дружеской беседой текло упоительно медленно. Мы болтали, смеялись, а где-то высоко-высоко в небе равнодушным глазом подмигивала огромная круглая луна в окружении свиты звезд. Бархатная мгла ластилась к ногам, словно добродушный щенок. Легкое дыхание неба приносило с собой еле уловимый запах полевых цветов и какую-то невообразимую свежесть, от которой становилось легко и свободно на душе.
– Завтра начнем обучение? – спросила я у Мердока, когда мы неторопливо возвращались домой, наслаждаясь тишиной ночного города.
– Нет, – ответил тот. – Завтра мы начнем день с посещения императора. Он жаждет видеть ту, которая едва не свергла его с трона.
Пожалуй, так, как в этот день, я не волновалась со времени… ну вообще никогда в жизни так не волновалась. А вы как хотели? Я должна была предстать сегодня перед очами великого и ужасного повелителя Дареора, против которого некогда сражалась и который отправил меня в столь длительную ссылку. А вдруг он затаил против меня злобу и решит поквитаться за все мои прегрешения, бросив, к примеру, в клетку с драконами? Погибать, когда едва вкусил все прелести новой жизни, как-то не очень хочется.
– Драконы не питаются человечиной. – Похоже, способность читать мои путаные и сумбурные мыслишки вошла у Мердока в нехорошую привычку.
– Правда? – обрадовалась я и внезапно поперхнулась, как только смысл сказанного начальником Управления дошел до моих мозгов, перегруженных изобилием информации. – Как?.. Ты хочешь сказать, драконы присутствуют в этом мире?
– На таких же законных основаниях, как эльфы, тролли, гномы, кикиморы и прочая нечисть, – равнодушно пожал плечами Мердок. – Практически все волшебные создания, о которых ты слышала в своем мире, на самом деле не пустая выдумка, а воспоминания о прошлой жизни. И между прочим, у нас равноправие, так что даже не думай потрепать оборотня по холке или попытаться оседлать единорога. В Трибунал сразу потащат. Только по обоюдному согласию.
– Понятно, – несчастным голосом протянула я. – А я так мечтала дать вампиру напиться моей кровушки без всяких договоров.
– Он отравится, а мне отвечать придется, – с непроницаемым выражением лица парировал Мердок. – Вампиры сейчас пошли привередливые. Им только кровь знати подавай, а не обывательскую.