Я и изучал. Задумавшись над словами майора, я потряс преподавателя военной истории, и мы с ним занялись изучением того, как эту проблему решали в древности. Хорошо иметь транспортную авиацию, тысячи километров железных дорог, десятки тысяч шоссейных. А как быть, если из всех возможных средств снабжения – телега и раскисшая дорога, которая весной и осенью превращается в месиво? Похоже, из всех в истории серьезно проблемой снабжения озадачивались только римляне, для чего и строили свои дороги, которые верой и правой служили в любое время года, обеспечивая легионы всем необходимым в любой точке империи. Ну, естественно, еще водный транспорт.
Потом майор решил заняться индивидуальной подготовкой… своей. Заключалась она в том, что ему давалась фора в четыре часа, а потом весь отряд под моим командованием выходил в погоню. Опыт я уже имел и потому в болото больше никого не загонял, да и остальные бойцы помогали мне по мере сил. Однажды Линьков подошел ко мне:
– Ну что, суть игры уяснил?
– Уяснил, – согласился я, потирая бок, по которому меня хлестнула ветка ловушки, подготовленной майором. Привяжи он к ней колья и все могло бы закончиться не только ушибом.
– В таком случае теперь твоя очередь убегать. Фору тебе дадим побольше – пять часов.
Меня поймали через три часа после истечения времени форы. А я то думал, что хорошо спрятался… считал себя уже подготовленным в плане выживания. Оказалось, что просто выжить в лесу и выжить, когда за тобой ведут охоту профессионалы, совершенно разные вещи. Линьков при разборе занятия был безжалостен и язвителен. По его словам, единственное, что я могу – играть в песочнице. А в конце совет:
– Ты допускаешь одну ошибку дилетанта. Пойми, твоя задача не уничтожить всех преследователей, а уйти от погони. Твои ловушки рассчитаны, чтобы убить, но смерть товарищей может заставить удвоить усилия по твоей поимке, и ты добьешься обратного желаемому. Раненный же отвлечет как минимум двоих от погони – самого раненого и того, кто должен будет помочь ему выбраться. К тому же, раны могут быть опасны… многие спокойно смотрят в лицо смерти, но испугаются стать инвалидами. Глядя на раненых, они станут осторожнее, а тебе легче уйти...
Я разозлился и в следующий раз подготовился получше, разработав план заранее. Сама наша База находилась в довольно пустынной части тайги, ближайшее жилье на расстоянии четырехсот километров. Все это давало нам огромную возможность для тренировок, не беспокоясь о встрече с посторонними.
Как с самого начала и говорил майор, дело не в хитрых планах, а в опыте, который приобретается на тренировках. К концу занятий мне удалось скрываться от поисковых групп почти три недели – это был мой рекорд, который побить мне так и не удалось. Как потом признался директор, если бы я еще продержался день, он бы отдал команду на возвращение. Обидно. Зато эта тренировка имела несколько неожиданные последствия. Виталий Дмитриевич встретил меня у входа лично. Я сделал краткий доклад и теперь ждал, когда меня отпустят, наконец, в горячий душ и мягкую кровать. Директор же оглядел те лохмотья, в которые превратилась моя одежда, хмыкнул:
– Хорош. А как обувь? Обувка прочнее, но… Александр Петрович, наша недоработка. Надо нам с вами заняться набором одежды для мальчика. Ему ведь там не три недели предстоит жить. Подберите материал и форму одежды. Также не помешает запасной материал, и надо бы научить нашего молодого друга шить.
Вот уж не думал, что вместо похвалы мне подбросят новые предметы для изучения. Подумать только, шитье! Бррр.
После всех совместных тренировок Леонид Львович стал настоящим другом для Володи наравне с Александром Петровичем. Неудивительно, что он обрадовался, когда тот появился на Базе, хотя мальчик уже и не рассчитывал с ним увидеться. Линькова вместе с отрядом за месяц до этого вызвали в очередную командировку, а сколько она продлится и какой сложности… кто знает.
– Я уже и не думал, что вас увижу! – так и сообщил мальчик.
– Нет. На этот раз дело в другом, – признался Линьков. – Занимались местными разборками с бандой. Знаешь, у меня такое ощущение, что если мы завтра арестуем дьявола, то и его некоторые личности объявят борцом с режимом.
– Опять политика? – хмыкнул Володя.
– Она самая. Разбирались с одной группировкой, которая решила, что ей не помешают собственные боевые отряды.
– А вы…
– У нас никто не пострадал, не волнуйся.
– Ну и слава богу.
К сожалению, эта встреча действительно оказалась последней – через три часа Леониду Львовичу нужно было лететь в Москву получать очередное задание. Как он объяснил, ему с трудом удалось добиться небольшого выходного, чтобы попрощаться с Володей. Мальчик пожелал ему удачи, а потом еще долго стоял у стекла, глядя на закрытую дверь, через которую ушел майор Линьков. Провел рукой по глазам, но те были совершенно сухи. Мальчик вздохнул. Сейчас ему хотелось броситься на кровать и разреветься. Или хотя бы просто поплакать, быть не разведчиком в чужом мире, а обычным тринадцатилетним мальчишкой. Психологи говорят, что после того, как поплачешь – становится легче. Увы, он лишен возможности проверить это утверждение.
За несколько дней до окончания карантина к нему пришел Александр Петрович. Нет, он и раньше к нему приходил каждый день, но на этот раз явился лично.
– Вы? – удивился Володя, когда Александр Петрович вышел из дезинфекционной камеры. – А как же карантин?
Полковник оглядел предоставленный ему костюм и поморщился.
– Ну и воняет от него, – заметил он, вытаскивая большую и явно тяжелую сумку. – А карантин… медики перестраховываются, как обычно. Собственно, карантин уже можно прекращать, только наши умники еще не подобрали подходящий мир.
– Меня всегда интересовало, как они это делают, если не могут туда заглянуть, кроме как с помощью робота. А это ведь не самый быстрый способ.
– Как они мне объяснили, – полковник с облегчением сунул сумку в угол комнаты, а сам плюхнулся в кресло. Володя сел на кровать, приготовившись слушать, – все дело в параметрах мира, которые можно снимать и отсюда. Давление там и еще что-то, чему даже название не придумали. Как я понял, совокупность всех этих данных позволяет оценивать мир и степень развития цивилизации, если таковая есть.
– Это как? – Володя нахмурился, пытаясь понять, по каким показателям можно оценить степень развития цивилизации. Ну можно уровень CO2 снимать, но это же не показатель, на Земле в разные эпохи он отличался.
– Понятия не имею, – честно ответил Александр Петрович. – Я пытался разобраться, но запомнилось плохо. Сам принцип прокола «окна» настолько сложен, что до сих пор его механизм до конца не ясен – эффект открыли совершенно случайно. Мы сейчас как те обезьяны, которым показали, на какие кнопки нажимать. Ну а что нашим умникам удалось узнать в процессе экспериментов – тем и пользуемся. Они говорят, что точно смогут определить необходимый мир, и я им верю. Тем более первым все равно пойдет робот и подтвердит или опровергнет их выводы.
– Логично, – согласился Володя.
– Я, собственно, не по этому вопросу, как ты понимаешь. Ты как себя чувствуешь?
– Не очень. Боль усиливается и приступы все чаще… но вопреки угрозам врачей пока терпимо.
– Ясно. Они тебе какой-то новый препарат вводят, надеюсь, все будет хорошо. И раз ты в порядке, то… – Полковник подтащил к себе сумку и раскрыл молнию. – В оставшуюся неделю ты должен выучить легенду.
– Легенду? – нахмурился Володя. – Какую еще легенду?
– Самую обычную. Раз ты решил отправиться в мир мечей, надо подумать, кем ты в нем будешь. Если основываться на тех выводах, которые сделали наши умники на основе уже изученных миров…
– Они же общество не изучали.
– Ну воздушные шары в примитивных мирах подвешивали, так что кое-какие фотографии есть… да ты же их видел. И вообще, не перебивай, а? Потом вопросы задашь.
Мальчик сел по стойке смирно и шутливо козырнул.
– Угу. К пустой голове руку не прикладывают. Так вот, каким бы мир ни был, но человеческое общество всегда строится по типу социальной лестницы.
– И чем менее развит мир, тем более четкая граница между социальными слоями…
– Ну глупость же сморозил и сам об этом знаешь, – поморщился Александр Петрович. – Даже я об этом знаю, хоть и не специалист.
– Просто слова неверно подобрал, – поправился Володя. – Скажем… чем старше социальная система, и чем больше она устоялась, тем прочнее границы.
– Вот так точнее. Кстати, не поэтому ли ты выбрал такой мир? Ведь в ранее средневековья граница между дворянством и остальными слоями очень зыбкая… Впрочем нет, ты скорее всего и не думал об этом… В общем, ты, конечно, если захочешь, сможешь там быть фермером или купцом, но стоит побеспокоиться о том, чтобы иметь возможность занять и более высокое положение. Зря, что ли, ты получал образование? Итак, – полковник достал из сумки небольшой тубус-пенал, судя по всему прочный и герметичный. Отвинтил крышку и достал оттуда несколько свитков, взял тот, который выглядел самым новым. – Вот. Здесь генеалогическое древо семьи Стариновых. Кое-что мы восстановили, поэтому вплоть до твоего прапрадедушки все достоверно. А дальше мы немного сочинили.
Мальчик с интересом взял лист и стал изучать древо… князей???
– Российской империи??? Князь??? Смахивает на самозванство.
– Почему сразу самозванство? – хмыкнул полковник. – Все законно. Вот патент на присвоение тебе титула князя от русского дворянского собрания.
– И сколько вы за него заплатили?
– Немного. Тем более, патент все равно останется здесь, ибо по легенде твоему роду уже около четырехсот лет и он все это время верой и правдой служил Российской империи. Вот тут, – полковник протянул еще один лист, – история твоего рода. Естественно и генеалогию, и историю ты должен будешь выучить наизусть.
– За неделю?
– Не обязательно. В другом мире тебя постараются выбросить в стороне от жилья. Я очень тебя прошу, хотя бы годик поживи в стороне. Подрасти немного. Договорились?
Мальчик неопределенно пожал плечами.
– Ну в любом случае, ты не сразу отправишься к людям, так что время у тебя будет.
– Но почему Российская империя, а не федерация? Все равно же документ составлен на русском, который там никто не знает.
– Федерация – новое слово, которое появилось с развитием политической науки. На том уровне его никто не поймет. Зато империя – понятие очень древнее. Так зачем тебе лишние вопросы? Мы решили, что если есть возможность не плодить сложности, лучше так и сделать.
– Так все равно ж на русском. Можно даже клумбой обозвать.
– Можно и так, но кто знает, что там у тебя будет? Вдруг ты кого-то обучишь своему языку? А вот первая грамота на княжеский титул, который получил твой предок более четырехсот лет назад.
Володя осторожно взял старинный свиток и с опаской развернул – выглядел он настолько древним, что к нему боязно лишний раз прикоснуться.
– Материал тех времен. Сам свиток искусственно состарен.
Мальчик пробежал текст взглядом, запоминая, потом уперся в подпись. Ну конечно, мысленно усмехнулся он, кто бы сомневался. Зачем плодить сложности? Подпись под грамотой была Ивана Четвертого, Грозного.
– Этот царь не очень хорошо относился к подделке собственной подписи. Кол, как минимум.
– Я буду надеяться, что ему никто об этом не донесет, – серьезно ответил Александр Петрович. – Кстати, а вот герб семьи князей Стариновых. – Новый лист лег на кровать.
Мальчик взял его и усмехнулся.
– Что-то мне это напоминает. Не подсказывайте, сам догадаюсь… Вроде бы тут чего-то не хватает… вроде бы тут еще три буквы раньше были: КГБ.
– Верно. Щит и меч. А почему нет? Ни о КГБ, ни о ФСБ в том мире точно никто не слышал. А так… будет реклама. Сделаешь рекламу гербу?
– Вам какую рекламу? – невинно поинтересовался Володя. – Из времен НКВД?
– Шутник. А вообще любую делай на свое усмотрение, лишь бы внушала…
– Шок и трепет. Понял. – Володя отложил герб и снова взялся за тетрадь
– И это все мне надо выучить? – поинтересовался он, пролистывая придуманную историю рода. Если верить этим записями, у него в семье все сплошь герои, верой и правдой служившие царю и отечеству. А нет, вот один мот и бездельник, промотавший все свое состояние, и потому род обеднел. Потом, правда, частично удалось восстановить положение. Ага, вот еще одна паршивая овца… ну, конечно, если все сплошь герои, то это подозрительно. Судя по всему, тут взяты за основу реальные биографии некоторых людей, которых просто записали в его предки.
– Конечно. Как же, потомок таких знатных людей и не знаешь своих предков? Непорядок. Но пока отложи, потом посмотришь – лови пенал. Тебе логично будет представляться путешественником из далекой страны, который по какой-либо причине не может вернуться. Подробности, без знаний реалий, придумать нельзя, так что тут тебе придется разбираться на месте, мы же просто подготавливаем твое вживание в новое общество. Насколько это все тебе пригодится там, будешь смотреть по прибытию.
Полковник покопался в сумке и достал две коробочки. Тяжелые, судя по тому, как осторожно он их положил на кровать рядом с Володей.
– И вот еще. Человек остается человеком в любом мире, потому это точно лишним не будет.
– А что это? – с интересом спросил мальчик.
– Золото. Мы постарались придать ему форму отчеканенных монет.
Володя открыл коробку и хмыкнул. В ней действительно аккуратно располагались золотые монеты с немного неровными краями, словно их обрубали вручную. Мальчик взял одну, размером с современный российский рубль, и внимательно рассмотрел. С одной стороны отчеканен двуглавый орел, а на второй… Володя рассмеялся.
– Его величество император Всероссийский Владимир Первый Владимирович.
– Ну, чеканить портреты правителей на монетах – традиция древняя. Даже американцы этим балуются. Так что нынешний президент и попал на монеты. Ну не придумывать же кого-то?
– Да я, в общем-то, не против, – хмыкнул мальчик. – И какая проба?
– Не четыре девятки. Такую высокую пробу научились получать относительно недавно, а проверять чистоту золота умели давно. Оно тебе нужно, такие проблемы? Тем более из того же количества золота мы изготовили больше монет.
– И на сколько расщедрилась ваша контора?
– Сто монет по восемь грамм каждая с примесью серебра. Нельзя предполагать много это или мало, но столько золота много и в нашем мире. Мы решили еще подстраховаться и положили двести монет из серебра. – Полковник достал еще четыре коробочки. – Правда, их вес несколько меньше – семь грамм. Да и еще, тебе передадут несколько драгоценных камней. Они хоть и искусственные, но, полагаю, там спецов, способных отличить искусственный алмаз от естественного нет. К сожалению, немного, но лишними не будут, полагаю. Их показать не могу, они пока в сейфе у директора лежат. К переходу их упакуют.
Мальчик рассмотрел и серебряные монеты, потом сложил все обратно.
– Надо бы в одежде предусмотреть место для всего этого богатства.
– Предусмотрели. Часть монет можно разместить в поясе, основная масса войдет в жилет, остаток поместится в плаще. Да, еще кошелек… Ну и сам сможешь что-нибудь придумать.
Володя отложил пеналы и сел просматривать те документы, что принес полковник. Историю семьи он бегло пролистал, теперь не забудет. Проблема только в том, что обладая тренированной фотографической памятью, он запоминал не текст, а буквы и их расположение. Потому даже запомнив страницу, он не смог бы сказать о чем там говорится, если мысленно не прочитал текст уже из памяти.
– Собственно, почему я и принес эти записи сейчас, а не передали их при переходе. Просмотри и если будут какие вопросы или пожелания – передавай. Постараемся подправить, если что понадобится.
– Да нет, спасибо. Думаю, вряд ли я смогу придумать больше и лучше, чем ваши аналитики. Надеюсь, аборигены не сумеют отправить сюда запрос на проверку достоверности всех этих историй, – мальчик потряс листами.