Вокруг площади мальчик расставил десять камер, потом разбросал остальные в разных местах деревни. Особенно он гордился тем, что одну удалось установить на стропилах в трактире – вовремя заметил открытое окно. Пришлось постараться, чтобы не разбить вертолет, но дело того стоило. Расставив все камеры, Володя вернул вертолет на базу и с чистой совестью отправился спать – завтра должна начать поступать первая информация о разговорном языке, главное правильно соотнести слова и действия, и тут должна помочь лингвоаналитическая программа. Впрочем, честно говоря, доверял ей Володя мало.
С утра поставив всю аппаратуру на запись, мальчик занялся своими делами, а после обеда принялся за анализ записанного, до рези в глазах всматриваясь в скверного качества изображение (экономил место на винте) и вслушивался в слова, пытаясь понять, что к чему относится. Программа же и в самом деле не оправдала надежд, но тут дело еще в том, что ей нужны хоть какие-то исходные данные. Когда наберется хотя бы небольшой словарь, она сумеет по знакомым словам достроить фразы, подбирая смысл. И чем больше будет расти словарь – тем эффективнее она начнет работать. Пока же изучение шло медленно, и через несколько часов мальчик был уверен только в трех словах: хлеб, пиво, конь. Надежды же на микрофон в трактире себя не оправдали, слишком много специфической лексики там употребляли. Прослушав несколько раз одну запись, Володя уверился, что при случае сможет обматерить на местном языке любого, даже не понимая смысла сказанного. Эти записи он решил отложить на будущее, после чего увеличил разрешение камеры – если звуковая информация не очень помогла, то видео оказалась бесценной: мальчик получил сведения о покупательной способности местных монет – золотом за день не расплатился никто. Даже серебром не расплачивались – только медью.
Устало откинувшись на стуле, Володя отключил всю аппаратуру и отправился готовить еду. Что ж, быстрого результата никто и не ждал – ясно, что работы тут на месяцы, так что зря Александр Петрович брал с него слово, чтобы он не сразу шел к людям. Какое тут «пойдешь», если даже языка не знаешь. Как общаться-то? Чужаков в эти времена не очень любили, а уж чужаков, которые даже изъясняться толком не могут… Так что работать и работать.
Новизна нового мира постепенно пропадала, быт обустраивался и у Володи даже выработалось некоторое расписание. С утра разминка и занятия с мечом и луком – негоже прекращать тренировки, потом может сильно аукнуться. Когда заканчивал разминаться включал микрофоны в городе, куда все-таки доставил следующую партию микрофонов и камер, и отправлялся заниматься делами по хозяйству: готовил, исследовал лес на острове, сушил знакомые лечебные травы, рыбачил и солил рыбу, складировал консервы в подвал дома и мастерил мебель. После обеда занимался анализом записей, постепенно расширяя словарь, с помощью лингвоанализатора формировал аудиословарь и скидывал его на mp3-плейер, после чего несколько часов ходил в наушниках, заучивая значение слов, их звучание, а также зубрил услышанные фразы, даже не понимая, порой, их смысла. Слова придут потом, пока надо выучить построение фраз, их звучание, определить правила фонетики.
Через полтора месяца такой жизни Володя начал понимать Робинзона Крузо, когда поймал себя на том, что разговаривает с чайником, пытаясь его убедить, что надо отправить еще несколько камер в другой город.
– Да, сэр Вольдемар, – пробормотал он. – Симптомчик. А нервы у вас все-таки оказались не железные.
Счастье еще, что работы навалом и задумываться просто некогда, весь день распланирован с утра до вечера. Только вот общения не хватало – очень хотелось даже не помощи от кого-то, а просто поговорить, поделиться сомнениями. Оставалось надеяться, что когда выучится язык – станет легче, хотя бы можно будет наблюдать за городом, понимая, что там к чему. Одно плохо, ни микрофоны, ни горючее не вечно и вскоре он останется без электричества. Надо бы уже начать собирать паровой двигатель, но шуму от него… да и уход требует, сволочь…
Мальчик отправился инспектировать запасы солярки. Подсчитав расход, он решил, что еще на пару месяцев хватит, потом только аккумуляторы, заряжающиеся от солнечных батарей, но это только на освещение в доме и на кухне. Еще к зиме надо готовиться: запасов консервов года на два, а вот хлеба, как его ни упаковывай, хватит только на зиму. Правда мяса полно – в лесу бегает; да и рыбы навалом, благодаря отсутствию рыбнадзора. Нет, все-таки без парового двигателя не обойтись.
Еще через два месяца Володя понял, что больше не выдержит. Работы по-прежнему было много, и она хорошо отвлекала, расшифровка языка тоже продвигалась успешно, лингвоанализатор подключился к работе и теперь, после первых трудностей, приносил существенную пользу. Проблема возникла с той стороны, с которой мальчик и не ждал: мозг современного человека привык к потоку информации, которая буквально захлестывает его со всех сторон. А что на острове? Ну наблюдать за жизнью средневекового города, по меркам Володи – большой деревни, где за прошедшие три с половиной месяца выучил каждую собаку. Еще книги, зачитанные до дыр. Мальчик перечитал уже все, что захватил с собой, даже справочники. Зачитал и Макиавелли с Клаузевицем, и справочники по геологии с медициной. Выучил наизусть родословную мнимых князей Стариновых, как и биографии собственных якобы предков. На гербе (оказалось, что шутник Александр Петрович подложил герб, вырезанный из дерева – Володя повесил его в доме напротив входа) заучил каждую царапину. Да тут еще дожди зарядили – даже в лес не сходишь с острова, что раньше мальчик делал, когда становилось уже совсем невмоготу. Все же человек – животное стадное и к жизни в одиночестве не приспособлен совершенно. Поняв, что так долго не выдержит, мальчик решил сделать вылазку в лес на несколько дней сразу, как только ляжет первый снег, а это, судя по всему, ожидать следовало уже через месяц. Как раз к тому времени закончится солярка и дизель-генераторы можно будет с чистой совестью утопить. Пока же Володя решил заняться теми контейнерами, которые припасены на будущее и, наконец-то, спрятать их подальше. Так что на следующее утро он отправился в лес подыскивать подходящие тайники, причем желательно подальше друг от друга. В следующие же две недели он перевозил на сконструированном плоту закладки, а потом в течение месяца таскал их вглубь леса прятать. Управился как раз к первому снегу.
– Ну вот, теперь снег укроет все следы, а к весне никто и следов не отыщет. – И Володя отправился готовиться к походу. Судя по всему, суровых зим тут не бывает, да и снег выпал поздно, если верить составленному специалистами базы календарю – почти в конце декабря, а температура ниже пяти градусов мороза не опустилась ни разу, да и та держалась от силы два дня, после чего поднялась до нуля.
Мальчик собрал рюкзак с запасами еды на пять дней, прикрепил к рюкзаку топорик и котелок, проверил набор первой помощи, сверху прикрепил палатку – ночевать зимой в лесу в спальном мешке он все-таки не рискнул. Да и торопиться особо некуда, так что пусть и медленно он пойдет с таким грузом, зато верно. Выбрал комбинезон по погоде, проверил, как вытаскиваются пистолеты, потом задумался и взял лук с десятком стрел, боевой посох из синтетического композита: гибкий и очень прочный – даже его мечами не перерубить. К тому же у него имелся один секрет, точнее целых два секрета. А вот доспехи и мечи решил не брать – воевать он сейчас ни с кем не собирался. Правда и мечи, и доспех постарался спрятать на острове получше и поставил несколько ловушек… на всякий случай. Пусть людей здесь не бывает, но если… оставаться без вещей не хотелось больше, чем не причинять вреда незнакомому несчастному и невезучему, которому не повезет набрести на острове на его жилище. Кроме того Володя вскрыл контейнер с гранатами и сделал растяжки внутри ограды, оказалось, что Леонид Львович подкинул несколько сюрпризов в виде МОН – мин направленного действия, правда странных, не МОН-100 и не МОН-50. Зона поражения, судя по маркировке, всего пять метров… не сильно похоже на серийные, скорее всего, нечто из тех средств, что применяют определенного рода подразделения на войнах, которые никогда не попадают на страницы учебников истории. Их мальчик установил напротив калитки в ограде, дверей в дом, на кухню и еще одну в месте пересечения всех сделанных им тропинок.
Обезопасив таким образом собственное жилище, Володя со спокойной совестью погрузился на плот (лодку он решил оставить разобранной в доме) и отправился в поход по лесу, дабы немного развеяться и набраться новых впечатлений. В конце концов, он уже пять с половиной месяцев в новом мире, а бывал только на своём острове, да в ближайших окрестностях.
***
Караван собирали в такой спешке, что даже подводы брали первые попавшиеся, лишь бы ехать могли. Такую спешку Илирия совершенно не понимала. Ну и что, что муж хочет видеть ее как можно скорее? Не в такой же спешке все делать? Но даже слухи о появлении на дороге банды Охрона не охладили пыла управляющего.
– Их видели южнее, чем мы поедем, госпожа.
– Но может все-таки стоит нанять больше охраны?
– И потерять три дня? А если дороги заметет?
На взгляд Илирии гораздо хуже будет, если дороги заметёт, когда они будут в пути, но задать мучавшие ее вопросы помешала девчушка лет семи, которая, весело смеясь, выскочила из-за угла дома и подбежала к женщине.
– Мама! Мама! Смотри, что у меня есть! – девочка на ладони протягивала горсть рябин.
– Очень хорошо, Аливия, – женщина рассеянно погладила девочку по голове. – Ты уже собралась?
– Да. А я скоро увижу папу?
– Скоро, – женщина нагнулась и поцеловала дочь, та рассмеялась, потом вывернулась из объятий и умчалась по своим делам. Илирия попыталась разыскать управляющего, но того уже и след простыл, только откуда-то со стороны доносился его зычный бас, отдающий команду возницам. Илирия вздохнула и отправилась возвращать дочь. Похоже, скоро караван все же отправится в путь.
Когда дома уже скрылись за поворотом, управляющий подсел к ней и, воровато оглядевшись по сторонам, торопливо заговорил:
– Извините, госпожа, не мог раньше сказать, слишком много ушей вокруг. Я должен объяснить причину спешки.
– Что-то случилось? – встревожилась Илирия.
– Как вам сказать… Господин Осторн получил известие, что скоро начнется война. Родезцы готовят вторжение в Локхер.
– Зимой? – удивилась Илирия.
– Да. На самом деле мы ненамного опередили войска родезцев. Если сведения верны, то они как раз прошли перевалы и направляются к Ветогу.
– Но ведь это…
– Правильно. Потому мы так и спешили. Промедли еще день-два и, вполне возможно, выбраться из города уже не удалось бы.
Управляющий досадливо подергал себя за бороду – такие планы и все псу под хвост из-за этих родезцев, бездна их поглоти. Если бы эта экспедиция завершилась удачно, господин Осторн наверняка доверил бы ему самостоятельную работу в какой-нибудь из своих торговых контор, разбросанных по всему побережью Алайского моря. Вместо этого приходится спешно бежать, сбыв практически весь товар по дешевке. Такие убытки… такие убытки… Господам хорошо, они знай себе воюют, а что купцам делать? Еще и охрану толковую найти не удалось – семь человек, курей смешить. Может, удастся по дороге нанять кого еще, сейчас много наемников шляется, чуя надвигающуюся войну. По правде говоря, войну ждали давно, но никто не предполагал, что Эрих начнет ее посреди зимы. Родезец славился своими непредсказуемыми поступками, но этот вообще ни в какие ворота не лез. Управляющий вздохнул и отправился торопить возниц, оставив встревоженную госпожу. По правде говоря, не хотелось ему пугать ее, но другого выхода не видел кроме как сказать правду, слишком уж взволновал ее этот быстрый отъезд, похожий на бегство.
Первые три дня они ехали очень быстро, но потом повалил снег, заметя практически всю дорогу, да еще и телеги, собранные с бору по сосенке, начали ломаться, а ремонт – это время. За четвертый день они проехали столько, сколько в предыдущие дни проезжали за три часа.
– Вы были правы, госпожа, – тревожно прошептал управляющий, искоса поглядывая на играющую за спиной матери девочку. – Из-за снега мы потеряли много времени. На всякий случай держитесь поближе к юной госпоже… мало ли…
– Вы полагаете? – Илирия встревожено огляделась.
– Мало ли… нынче неспокойно на дорогах. Разбойники словно обезумели, кидаются на каждый караван. Да еще вооружены в последнее время они очень хорошо.
Предположение Осторна о том, что оружием разбойников снабжает Эрих Второй, король Родезии, управляющий решил не озвучивать. Раньше он полагал, что его господин малость не прав, поскольку не видел смысла в таких действиях короля, но сейчас он уже не был так уверен в неправоте господина. Если вторжение начнется зимой, а разбойники перекроют все дороги, то они могут сильно задержать курьеров с границ в столицу и Его Величество узнает о войне, когда все пограничные города и крепости уже падут.
Управляющий покачал головой. Как же не вовремя умер старый король. Будь он жив, Эрих ни за что не решился бы воевать, но сейчас престол занял семнадцатилетний мальчишка, по слухам взбалмошный и никого не слушающий юнец, ничем не похожий на своего рассудительного отца. За неполные полгода он успел поссориться со всеми союзниками, с купечеством и оскорбить некоторых бывших сановников отца. Ничего хорошего при таком короле Локхер не ждало. Вот доберемся до цели, и надо будет уезжать. Господин Осторн уже намекал на это.
Один из охранников подъехал к управляющему и осторожно тронул за рукав. Управляющий раздраженно поднял на него взгляд, но раздражение мигом сменилось испугом, когда он посмотрел в ту сторону, куда плетью указывал солдат. Следы. Совсем свежие, которые еще не успело занести снегом. Скорее всего, их караван из семи повозок все-таки двигался быстрее, чем рассчитывали те, кто прятался в кустах. Управляющий пригляделся, пытаясь хоть что-то рассмотреть в лесу, но тщетно – это твари хорошо умели маскироваться, даже в зимнем лесу. Хотя, казалось бы, где можно спрятаться среди голых деревьев?
Управляющий подъехал к телеге.
– Госпожа, – прошептал он, – забирайте дочь и бегите.
– Что?
– Тихо. Берите дочь и бегите. Мы постараемся задержать татей, но… сами понимаете.
Взор женщины посуровел. Она отрывисто кивнула и подозвала дочь. Та растерянно оторвалась от своих дел и послушно подползла к матери.
– Разбойники здесь надолго не задержатся и уйдут, потому отсидитесь денек в лесу и возвращайтесь на дорогу. Этого, – управляющий кинул кошелек, – вам хватит добраться до дома. Возьмите теплые вещи и еду.
Управляющий подозвал одного из охранников и отдал ему короткое распоряжение. Тот кивнул и поравнялся с телегой, на которой ехала Илирия с дочерью. Оставшиеся всадники встали так, что бы скрыть их от разбойников. Воспользовавшись этим, Илирия подхватила дочь на руку и бросилась в лес, охранник следом.
Караван медленно подъезжал к засаде…
Охрон со злостью пнул валявшегося на земле охранника небольшого каравана и полоснул того мечом, хотя этого уже и не требовалось. В этот день все пошло не так: слишком поздно заметили караван и не успели замести следы, а охрана оказалась слишком глазастой; эти охранники неожиданно дали сильный отпор, и его люди понесли потери. Особенно защищался один мужик с топором, успел троих зарубить прежде, чем его достали. И тут выяснилось, что в караване никаких ценных вещей нет. Еда, какие-то вещи, немного никчемного товара. Охрон изрубил все тюки в хлам, но ценнее вещи от этого не стали. Главарь повернулся к одному из своих людей.
– Говоришь, тут еще женщина была?
– Вроде бы с ребенком.
– Значит эти, – он еще раз пнул охранника, – прикрывали их отход. Скорее всего, жена и дочь купчишки. Если удастся их догнать, можно будет неплохо потрясти купца.
– Но…
– Вперед, я сказал, пока следы снегом не замело!!! – теперь пинок достался разбойнику.
Все-таки в этот день Охрону действительно не везло – ну кто мог подумать, что один из охранников каравана отправился сопровождать госпожу? Поняв, что их преследуют, он затаился, а когда разбойники прошли мимо напал. Погибло еще двое из шайки, а Охрона ранили в руку. Преследовать беглецов без атамана никто не стал.