– Никуда.
Даниил развел руками. Ему почему-то вдруг стало весело.
В самом деле, разве не смешно? Великий маг, владелец огромного замка и могучей армии, как выясняется, почти завидует ему, неимущему бродяге, жизнь которого в данный момент не стоит и гроша.
Чему ж тут завидовать? Свободе? Гм... кто мешает тому же Магнусу бросить свой замок и тоже стать свободным? Могущественные враги? Отказавшись от борьбы, он перестанет быть им опасным. Более того, его место сейчас же займет кто-то другой и им станет вообще не до него.
Даниил с интересом взглянул на Магнуса.
А может, и в самом деле предложить ему это? Да нет, не поймет, не поверит. Решит, будто я над ним насмехаюсь.
Не поверит.
– Я ухожу, – сказал он Магнусу. – Удачи тебе.
Он даже успел сделать несколько шагов, когда великий маг вдруг спросил:
– А можешь ты мне сказать, что там?
Обернувшись, Даниил спросил:
– Где именно?
– Ну там, где ты был.
– А ты разве не знаешь?
– Откуда? Я там не был. В отличие от тебя.
– Ну так попробуй, – усмехнулся Даниил. – Так ли это трудно?
Шагов через двадцать он вновь обернулся. Магнус все еще стоял в воротах своего замка.
– Там хорошо, – крикнул Даниил. – Там очень хорошо. И там свобода. Настоящая свобода.
Прежде чем войти в туман, он обернулся в третий раз. Теперь ворота были закрыты.
Господин восседал на троне из черного камня, украшенного символами громового свитка. Подлокотниками трона служили головы горгулий. Вместо глаз у них были вставлены драгоценные камни, а разверстые пасти демонстрировали алмазные, казавшиеся в свете факелов окропленными кровью, зубы. Задумчиво почесав затылок, Господин погладил одну из венчавших подлокотник кресла голов, и та, сморщившись, издала преисполненное удовольствия и неги мяуканье.
– Итак, ты уяснил полученное от моего визиря задание? – лениво поинтересовался Господин.
Голос его отразился от стен тронного зала, нырнул в многочисленные ниши, в которых кое-где кровожадно поблескивали глаза адских нетопырей, вернулся из них многократно умноженным и пошел гулять по залу многократным эхом, вновь и вновь повторяя:
– Уяснил... уяснил... уяснил?!
– Уяснил, – сказал Безымянный, каким-то чудом умудрившись не поморщиться. Надоели ему эти дешевые эффекты. Ну почему нельзя разговаривать по-нормальному? Для чего необходимо ломать эту комедию?
Кстати, Господину этот балаган явно нравился. Удовлетворенно кивнув, он сказал:
– Уж не сомневаешься ли ты, что в случае малейшего неповиновения мой гнев будет ужасным?
– Ни за что, – подобострастно заявил Безымянный. – Тот, кто в этом усомнится, проживет недолго.
– Очень недолго! И смерть его будет похуже трехнедельного похмелья.
Выражения Господина частенько не имели к высокому штилю ни малейшего отношения.
– Никто в целом свете не осмелится подвергать сомнению слова Господина, – промолвил Безымянный и быстро бухнулся на четвереньки, для того чтобы скрыть исказившую лицо гримасу отвращения.
– И это истинно так!
На лице Господина возникла улыбка, чахлая, словно поганка, выросшая в пещерной темноте. Она просто чудесным образом гармонировала с его длинным, покрытым бородавками носом, тройным подбородком, отвисающими щеками и маленькими, бегающими глазами. Все вместе могло принадлежать только законченному безумцу, одержимому маниакальными идеями, каким Господин, собственно говоря, и являлся.
– Тот, кто в этом сомневается, проживет недолго, – пересилив себя, произнес Безымянный.
– Безусловно! – подтвердил Господин. – Его кончина ужаснет того, кто о ней узнает. Ты знаешь, на что я способен?
– Знаю, – подтвердил Безымянный.
– Но при этом буквально горишь желанием в этом убедиться, не так ли?
– Ни в малейшей степени, – ответил Безымянный. – Я знаю твою могучую силу и преклоняюсь пред ней.
– И все же, для того чтобы освежить твою память, я ее еще раз продемонстрирую.
Господин поднял вверх руку и резко, словно бросая невидимый камень, ею взмахнул.
В центре зала тотчас возникло некое существо размером с дворнягу и, кстати, весьма на нее похожее обликом.
– Вот видишь? Получилось! – торжествующим голосом заявил Господин.
Безымянный, было зажмурившийся, осторожно открыл глаза, взглянул на очередное создание Господина и облегченно вздохнул. Существо между тем уселось на пол и принялось производить некие манипуляции, весьма похожие на тривиальное выискивание блох в собственной шерсти.
– Нравится? – поинтересовался Господин.
– О-о-о... На этот раз вы превзошли себя, – чувствуя несказанное облегчение, промолвил Безымянный. – А теперь не пора ли мне заняться полученным заданием?
– А теперь я тебе продемонстрирую возможности созданного мной существа! – возвестил Господин.
– О нет, только не это! – воскликнул Безымянный.
Не обратив на его слова ни малейшего внимания, Господин радостно хихикнул, потер руки и скомандовал существу:
– Фас!
«Дворняга» перестала выискивать блох, бросила на Безымянного кроткий взгляд, словно прикидывая, не наступила ли пора выпросить у этого доброго человека корочку хлеба.
Большой опыт знакомств с созданиями Господина настоятельно советовал Безымянному быть начеку. Стараясь сделать это незаметно, он нарастил мускулы на руках и ногах и слегка наклонился.
Ну вот, теперь он готов к любым неожиданностям. А уж они наверняка сейчас последуют. Господин сотворил эту зверюгу для собственного развлечения. А значит, в ней сокрыт некий подвох. Какой именно? Ну это сейчас станет ясно. Вот сейчас...
Он угадал.
Не дойдя до него пары шагов, «дворняга» лениво зевнула, несколько раз вильнула хвостом и вдруг, раскрыв мгновенно увеличившуюся до крокодильей пасть, кинулась на Безымянного. И конечно, опоздала. За мгновение до того, как пасть создания Господина должна была сомкнуться на ноге Безымянного, тот резко подпрыгнул и уцепился руками за сделанную из пожелтевших от времени костей неведомого животного люстру, повис на ней. «Дворняга» еще только разворачивалась, чтобы подпрыгнуть и все-таки схватить ускользающую добычу, а Безымянный уже подтянулся и сел на люстру верхом.
– У-тю-тю... – сказал он.
Создание Господина взвыло и, прыгнув вверх, уцепилось зубами за одну из висюлек люстры, материалом для которой явно послужил огромный позвонок.
– Ну-ну, – скептически ухмыльнувшись, промолвил Безымянный. – Посмотрим... посмотрим...
Лучше бы он этого не говорил.
Тварь окончательно осатанела. Из головы ее выдвинулись две небольшие, хромированные клешни и, метнувшись вверх, едва не ухватили Безымянного за ногу. К счастью, реакция его не подвела. Вовремя отдернув ногу, Безымянный шустро полез вверх, по цепи, на которой держалась люстра. Взобравшись под самый потолок зала, он посмотрел вниз и убедился, что «дворняга» уже умудрилась вскарабкаться на люстру, надо понимать, не без помощи все тех же клешней.
Патовое положение.
Его противник не может вскарабкаться вверх, но и он в свою очередь не рискнет спуститься вниз.
Что дальше?
Господин разразился довольным, визгливым, донельзя противным смехом. Вот это Безымянному совсем уж не понравилось. Скорее всего сейчас последует очередной сюрприз. И похоже, настала пора поднапрячься. Лишь бы успеть сделать задуманное раньше, чем охотящаяся за ним тварь решит, что хватит валять дурака и пришла пора браться за него всерьез.
Безымянный спешно принялся отращивать крылья.
Создание Господина подняло морду и плюнуло в Безымянного небольшим свинцовым шариком. Тот попал в основание люстры, и она заходила ходуном, роняя вниз подвески.
Каким-то чудом умудрившись не отпустить цепь, на которой висел, и не свалиться вниз, Безымянный закончил формирование крыльев.
Ну вот, если в ближайшие несколько секунд тварь не взвоет еще раз, ему удастся оставить ее с носом.
Сейчас, сейчас...
Второй шарик настиг его в воздухе, буквально в метре от карниза, на который созданию Господина было уже нипочем не взобраться. Удар был так силен, что Безымянный, взвыв от боли, почти тотчас рухнул вниз. Падая, он приложился лбом об карниз, на котором хотел найти спасение от преследователя, да так, что из глаз посыпались искры.
– Так его, так! – визжал Господин. – Ату его!
Падая на пол, Безымянный все-таки успел презрительно поморщиться и испытал от этого величайшее облегчение. Все-таки удалось, причем даже если хозяин это и заметил, то приписал боли от удара о каменный карниз.
И вообще, не пора ли заканчивать? Нет, конечно, он мог, например, еще раз взлететь. Тем более что время на это имелось. Пока тварь спустится с люстры, пока подбежит к нему... Но стоит ли? Все равно придется сдаться, поскольку Господин не потерпит, если он окажется проворнее его создания. Разве не для этого была устроена погоня? Господин жаждет получить доказательства того, что не утратил большей части своих сил и все еще способен создавать настоящих монстров. И он это доказательство получит. Раньше или позже – какая разница? Главное, вся эта комедия закончится быстрее.
Шлепнувшись на холодный каменный пол. Безымянный сделал вид, будто падение его несколько ошеломило. Медленнее, чем должен был, он вскочил на ноги, и крылья разворачивал дольше, чем можно было а потом...
Потом, использовав на полную катушку подаренное Безымянным время, тварь его все-таки схватила. И это оказалось больше того, на что он рассчитывал. Может быть, тварь схватила его так грубо, потому что разгадала его хитрость? Он мог обмануть ее хозяина, но уж сама-то она наверняка поняла, кто из них по праву должен быть победителем.
Корчась от боли, Безымянный заглянул ей в глаза и прочитал в них настоящую, стопроцентную ненависть. Такую, которая возникает лишь при сильно уязвленном самолюбии. Он понял, что если Господин пожелает покончить с проигравшим, этот приказ будет выполнен с особым наслаждением. Но нет. Такого приказа не последует. Он еще нужен Господину, хотя бы для выполнения порученного задания. И значит, «дворняга» его сейчас отпустит. Обязательно отпустит. А то, что не поняла, кто на самом деле сильнее... Да какое это сейчас имеет значение?
– Хорошо, – выждав некоторое время, промолвил Господин. – Прекрасно. Соревнование окончено. Отпусти его.
Тварь разжала зубы и, вполголоса рыча, то и дело оглядываясь, поплелась к трону своего хозяина. Бросив ей вслед преисполненный презрения взгляд, Безымянный посмотрел на прокушенную руку и приказал ране затянуться. Почти мгновенно заживив еще несколько менее серьезных ран, он убрал крылья и вновь опустился на колени. Ну вот, кажется, все. Теперь его отпустят. До тех пор, пока он не выполнит свое задание. После этого у Господина, вероятно, опять возникнет в нем нужда. Но когда это еще будет? Интересно, что за тварь он вырастит в следующий раз? Будет ли она еще более злобной, глупой и неуклюжей? Да нет, вряд ли. У Господина еще остались кое-какие силы, хотя он и слабеет с каждым десятилетием. Слабеет... В том-то и дело. И если бы не... Не важно, сейчас это не важно.
Безымянный настороженно взглянул на Господина. Тот, наклонившись, гладил тварь по голове. Нижняя губа у него отвисла, обнажив остатки желтых, истертых зубов, а рука тряслась, словно у глубокого старца.
Старца? Собственно, а кем еще он был? Именно старцем, постепенно и неотвратимо теряющим реакцию, ловкость, силу, остатки некогда острого ума, опускающимся, медленно и неизбежно умирающим.
Что он, Безымянный, станет делать, когда это все-таки случится? Кому он будет нужен? Как он дальше, без хозяина, станет жить? И будет ли он жить вообще? Кто знает, возможно, ему придется уйти в страну теней вместе с Господином?
Уйти?
Безымянный содрогнулся.
Нет, вот уж к чему он не готов, так это к уходу. И если появится хоть какая-то возможность его избежать, он ее использует. Обязательно.
– А теперь, после того как я вновь убедился в своей силе, ты можешь идти. И помни: если ошибешься, мой гнев настигнет тебя всюду.
Сказав это, Господин плюнул на пол. И конечно, слюна его, попав на каменный пол, зашипела, превращаясь в небольшое облачко едкого дыма.
Выходя из зала. Безымянный подумал, что может припомнить те времена, когда такой плевок хозяина мог убить на месте дракона. Конечно, это было очень-очень давно, но все-таки было.