– Страшный-то какой! – восхитилась Динка, разглядывая тело в свете фонарика, и вдруг отчаянно завизжала.
– Что случилось? – разом повернулись к ней друзья.
– Он… он шевельнулся! – прошептала Дина. Ее рука с фонариком дрожала, и светлое пятно беспорядочно скакало по стенам, поблескивало на металлических заклепках двери.
Глеб тоже направил свой фонарик на тело. Разумеется, оно было совершенно неподвижно. Впрочем, Динку можно понять: тут любому уже что угодно померещится, тем более в неровном искусственном свете, что давали работающие от усилий руки механические фонарики.
Он сосредоточился, пытаясь воспользоваться негаданно пришедшей чудесной силой. Он должен увидеть, что делать дальше…
…Оглушительный выстрел.
– Зря ты так, – начал чернобородый и вдруг изменился в лице.
– Это не свинец, – прохрипел Скуратов.
И Глеба, точно пробку из шампанского, вновь выбросило обратно.
Рядом испуганно дрожала Динка.
– Не бойся. – Глеб положил девочке на плечо руку, немного привлекая ее к себе. – Этот тип уже давно мертв и не может никому причинить зла. Живых бояться надо. Посмотри, он неподвижен.
Динка, все еще предпочитая держаться поближе к Глебу, присмотрелась.
– Да, действительно показалось, – пробормотала она после тщательного изучения лежащего тела.
– Вот и славно. Давайте лучше дверь осмотрим. Мне кажется, тайник должен быть уже совсем рядом, – предложил Глеб.
Перешагнув через мертвое тело, он приблизился вплотную к двери.
Она походила на монолитную плиту – и ни замка, ни запора, зато на одной из петель висела большая свинцовая печать. Глеб направил на нее луч фонаря. Надпись, выбитая на темной поверхности печати, едва читалась, и ему пришлось приложить усилия, чтобы разобрать: «Печать Ц-р(ять) Г-др(ять) Бориса Федр…», а рядом – изображение двуглавого орла.
– Личная печать Бориса Годунова, – заметила Александра, разглядывающая надпись из-за плеча Глеба. – Помните, я читала отрывки из мемуаров швейцарского наемника, он еще упоминал, что Книга могла быть у Бориса.
– И директор говорил, что Книгу читали как раз в Смутное время… – пробормотал Глеб. Теперь уже не оставалось сомнений, что они наконец-то на самом деле оказались в двух шагах от разгадки. Вот только как открыть дверь?..
– Попробуем выломать, – предложил Северин.
Они изо всех сил налегли на дверь, но бесполезно – та не сдвинулась ни на миллиметр, оставаясь незыблемой и непреступной, словно стена.
– Дальше хода нет, – заметил Кирилл. – Надо было в другой коридор повернуть.
– Погоди, здесь должен быть какой-то секрет, – пробормотал Глеб, прощупывая заклепки.
Одна, другая…
Резкий звук, донесшийся откуда-то из-за спины, заставил ребят вздрогнуть.
Выход, через который они проникли в помещение, теперь закрывала тяжелая каменная плита, упавшая сверху, а из отверстия, которое она открыла своим падением, закапала вода. Сначала медленно, а потом быстрее и быстрее.
– Это ловушка! – вскрикнула Александра.
Глеб и сам видел, что это действительно ловушка. К счастью, отверстие, через которое проникала вода, видимо, занесло землей, поэтому вода не хлынула потоком. Опасность утонуть им пока не грозила. Но если они не отыщут выход…
«Зря я взял с собой девчонок! – зло подумал Глеб. – Им-то за что погибать?..»
И в это мгновение он вдруг отчетливо увидел руку в перчатке, последовательно нажимающую на пластины…
На секунду Глеб заколебался. Но нет, вряд ли это новая ловушка, способная еще более ухудшить их положение. Вот и посмотрим сейчас, действительно ли он может видеть прошлое, или Светлана ошиблась, и он – обычный подросток, обчитавшийся исторических книжек.
Закрыв глаза, чтобы сосредоточиться, Глеб протянул руку и медленно набрал нужную комбинацию.
Клац… Клац… Клац… И вдруг где-то надрывно заскрипело железо. Медленно, очень медленно, но дверь начала отползать в сторону.
За дверью был очередной извилистый коридор, откуда потянуло таким пронзительным холодом, что все предыдущие страхи показались Глебу игрушечными.
– Саша, Дина, вы ждете здесь, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал громко и решительно. – Мы с Северином пойдем вдвоем, посмотрим, что там, и вернемся. Ты, Кирилл, – повернулся он к Петрову, – оставайся с девочками. Если что, уводи их. Понял?
Кирилл кивнул, не возразив ни словом.
«Он напуган и сдался. Слишком быстро сдался!» – с горечью подумал Глеб. Сумеет ли Кирилл защитить девчонок, или страх целиком поглотит его?..
– Глеб! А нам обязательно тут оставаться, рядом с этим… – Динка кивнула в сторону трупа, к которому по-прежнему предпочитала не приближаться.
– Дин, я думал, ты поняла, – вздохнул Глеб. – Не его нужно бояться. Поэтому подождите все-таки здесь и… будьте осторожны, – попросил он, глядя на Александру.
Она – самая спокойная и уравновешенная из всех. На нее можно положиться.
– Вы тоже. – Саша отвела взгляд, уставившись в пол.
– Пошли. – Глеб уже отвернулся, чтобы уйти, когда Александра окликнула его.
– Глеб!..
Он удивленно оглянулся. На секунду ему показалось, что сейчас она скажет что-то важное… Но девушка молчала.
– Что?
– Нет, ничего. Ступайте.
За дверью и коротким извилистым, типично средневековым коридором обнаружился очередной зал: сухой, просторный, со сводчатым потолком. Пол был причудливо изборожден пересекающимися канавками.
У стен стояли сундуки, на каждом из которых, как в ужасе убедился Глеб, лежало иссохшееся человеческое тело.
Хрясь! – послышался звук, выстрелом прозвучавший в полной тишине подземелья. Хрясь!
Глеб направил в сторону шума фонарь и не поверил собственным глазам: на него надвигалась человеческая фигура. Хотя человеческая ли? Неверный свет выделил из темноты коричневое иссохшееся лицо с темными провалами на месте глаз, рта и носа. Нападающий был одет в черный полуистлевший опричный плащ и держал в костлявой уродливой руке саблю.
«Кажется, я схожу с ума», – решил Глеб и повернулся к Северину:
– Ты это видишь?!
– Ты о тех пятерых с саблями и бердышами?
Теперь и Глеб увидел, что нападающий не один. Сбоку на них надвигались еще несколько черных теней – кто с саблей, кто с бердышом – секирой с искривленным наподобие полумесяца лезвием, насаженным на длинное древко, кто с пистолем.
Глухо хрустнул затвор, чиркнул трут, но из дула направленной Глебу в грудь пистоли не вылетело пули.
«Порох отсырел и пришел в негодность. Неудивительно, за столько-то лет», – машинально подумал Глеб.
И тут же вспомнил слова диггера о назгулах в проклятых туннелях. А что, похоже. Особенно на взгляд толкиенутого: мертвые, страшные и в черном… Неужели… как его там звали – Силыч, что ли – добрался аж досюда? Немудрено, что он рехнулся. Мысли метались в голове, а Глеб стоял, скорее реагируя на происходящее, чем веря в него.
И тут ближайший из нападающих замахнулся саблей. Она, может, и заржавела и притупилась от долгого хранения в подземелье, но все равно была смертоносной.
Как завороженный, Глеб смотрел, как сабля, описывая смертельную дугу, приближается к нему.
В этот момент Северин дернул друга за рукав, таща прочь.
– Отступаем! Ну что же ты стоишь! Бежим к коридору! Там они не смогут нападать всем скопом, как-нибудь отобьемся.
Только сейчас к Глебу вернулась способность двигаться.
Вместе с Северином он бегом отступил к узкому коридору и наконец сам выстрелил. Выстрел глухо бахнул в тишине полутемного зала. Кажется, Глеб куда-то попал, но это не остановило движения противника.
«Ну конечно, – подумал он, – они и так мертвы, что им лишняя пуля».
– Северин, – окликнул он друга, – Целься в голову.
Они оба прицелились. Выстрелы прозвучали синхронно, и один из наступающих тяжело упал на пол.
Так, хорошо. Но недостаточно – врагов все еще слишком много.
Глеб снова прицелился. Где-то на границах сознания фоновой мыслью мелькнуло понимание странности всего происходящего: мог ли он, Глеб, хотя бы представить себе, что будет отбиваться от наступающих, мертвых уже не одну сотню лет. Ситуация казалась настолько абсурдной, что о ней лучше было не думать – на всякий случай, чтобы не сойти с ума, не впасть в безумие, как несчастный диггер. Сейчас становилось понятно, что он только чудом остался в живых.
Еще один нападающий упал. Но в темноте зала, где словно клубилась тьма, возникали новые и новые силуэты.
Сколько же их тут! Враги были слишком близко. Глеб стрелял и стрелял, но пули не всегда попадали в цель: мертвые оказались неожиданно проворны.
Глеб покосился на хмурого Северина. Похоже, на этот раз они проиграли.
И в этот момент друг вдруг сделал то, чего Глеб никак не ожидал: рванувшись вперед, он выхватил бердыш у одного из только что поверженных Глебом противников и принялся размахивать им, рубя во все стороны.
Северин вертелся волчком, щедро рассыпая направо и налево удары. Ближайшие к нему опричники падали, как скошенная трава – кого-то он перерубал пополам, кому-то отсекал руку.
Глеб никогда не видел, чтобы кто-нибудь бился так яростно. Скорость и точность движений друга казались фантастическими. Сейчас перед ним был не привычный, спокойный и молчаливый Северин, а идеальная машина, созданная для убийства.
Только теперь Глеб наконец понял, что друг говорил об охватывающей его ярости. Это было действительно страшно, но… как не мог не признать Глеб, очень своевременно.
За спиной послышались быстрые шаги.
Глеб обернулся, выцеливая нового противника, и увидел Александру.
– Что ты здесь делаешь? – зло спросил он и отвернулся, чтобы выстрелить в одного из окружающих Северина врагов.
– Я слышала выстрелы, – произнесла девушка. И ахнула.
Ага, заметила опричников.
Глеб только вздохнул. Девчонки, даже самые лучшие, все-таки не заслуживают доверия. Вот пожалуйста: прибежала в самую гущу боя. А здесь, между прочим, не игрушки, не Динкина компьютерная игра, где всегда можно перезагрузиться и вернуться к предыдущему сохранению. Здесь все на самом деле. Настоящая опасность и настоящая смерть.
– Уходи, – бросил он ей через плечо. – Здесь тебе не игротека.
Но тут же забыл об Александре. Пока он отвлекался на девушку, положение ухудшилось. Северина взяли в кольцо. Причем враги действовали слаженно и уже наловчились уклоняться от его бердыша. А один из них незаметно для Северина заходил ему за спину.
– Берегись! – закричал Глеб.
Северин не услышал.
Глеб до крови закусил губу. Здесь нужен точный выстрел. Малейший просчет, и пуля вместо врага попадет в друга.
«Расслабься, представь, что ты в тире», – велел он себе.
Евгений Михайлович сам учил Глеба стрелять. «Не нервничай, иначе никогда не попадешь в цель, – бывало, повторял он. – Настоящий стрелок абсолютно спокоен. Всегда, что бы ни происходило».
Вот и сейчас Глеб усилием воли оключился от страшной картины боя и расслабил руку. Есть только он и его мишень. Между ними – невидимая нить. Палец мягко лежит на курке, пистолет – продолжение руки. Легкий щелчок, отдача…
Получилось! Опричник, уже занесший над Северином саблю, покачнулся и упал: пуля вошла ему точно в лоб.
Рядом что-то грохнуло.
Глеб с удивлением обернулся и увидел, что, пока он выцеливал противника Северина, к нему самому подобрался опричник, и Александра, ни слова не говоря, подобрала где-то увесистый кусок каменной плиты и теперь, держа его двумя руками (и как только подняла?!), обрушила на голову нападавшего.
– Ну ты даешь! – выдохнул Глеб.
Все-таки Александра – необыкновенная девушка. Никаких криков, истерик при виде оживших мертвецов. Саша была сосредоточенна и спокойна, словно находилась в библиотеке. Только лихорадочно-яркий блеск глаз и едва подрагивающие руки выдавали глубокое волнение.
– А ты отлично стреляешь, – отозвалась девушка. – Не прогоняй меня. Ну пожалуйста. Я могу помочь. А Дина и Кирилл там в безопасности…
Глеб чувствовал: прогонять Александру нельзя. Она смотрела на него так умоляюще. Ясно же: только прогони – и она обидится. Смертельно. На всю жизнь.
И он махнул рукой:
– Ладно уж, оставайся. Только никуда не суйся. Стой за моей спиной. Договорились?
Саша с готовностью кивнула, и Глеб вернулся к стрельбе.
Он расстрелял все патроны, и большую часть – с пользой, но если бы не Северин, то вряд ли бы им удалось выжить. Северин сражался, как смерч, и не остановился, пока вокруг него не осталось только крошево тел. Только тогда он словно очнулся и с ужасом огляделся вокруг.
– Спасибо, ты нас спас, – сказал Глеб, пожимая другу руку.
Северин казался странно растерянным, словно только что пробудился после долгого сна.
– Ты хочешь сказать, что это все сделал я? – спросил он, недоверчиво косясь на Глеба.
– А ты действительно не помнишь?
– Берсеркерское затмение, – пробормотала Александра.
Северин опустил голову.
– Я не знаю, что со мной, – сказал он, глядя на пол… после битвы на нем не было ни единой капли крови – ведь кровь в жилах их страшных противников давным-давно перестала течь. – Иногда я словно перестаю контролировать собственное тело, словно меня ведет какая-то сила…
– Интересно. – Александра задумалась. – Может, одержимость? Когда духи вселяются в чье-то тело… Впрочем, это слишком фантастически звучит.
Глеб усмехнулся.
– Что ты смеешься? – обиделась девушка.
– Да так. Ты вот говоришь «слишком фантастически». Даже на фоне того, что вокруг? – Глеб развел руками, показывая на останки. – Даже после сражения с уже много сотен лет мертвыми опричниками?
Александра промолчала.
– Ладно, пока что это не первостепенный вопрос, – снова заговорил Глеб. – Я не знаю, что здесь было, и не могу дать рационального объяснения. Оно, возможно, и есть, но думать будем потом… если выберемся… А пока, может, осмотрим сундуки?
С этими словами Глеб шагнул к ближайшему сундуку и откинул тяжелую, окованную железными пластинами крышку.
Внутри лежали книги… старые книги в массивных кожаных переплетах. Глеб поднял одну из них – тяжелая, сразу видно, не бумажная.
– Пергамент! – восхищенно выдохнула Александра. – И отличной выделки. Вы представляете, сколько шкурок новорожденных ягнят пошло на эту книгу! Неужели мы нашли Библиотеку?!
Глеб бегло просмотрел содержимое сундука. Религиозные книги на латинском и греческом, все – рукописные, все – очень древние, до пятнадцатого века. Если это даже не знаменитая Библиотека Ивана Грозного, то ценность этой находки все равно головокружительно высока. Но где же главная Книга? Та, за которой они и пришли сюда, ради которой рисковали собственными жизнями?
В центре комнаты стоял большой сундук. Подойдя ближе, Глеб разглядел на его крышке полустертые символы и изображения. Среди них – солнечный диск, бычья голова, вставший на дыбы медведь… Символы Велеса.
Глеб попытался поднять крышку, но, несмотря на все усилия, она даже не пошевелилась.
– Идите сюда! – позвал он друзей.
Александра с явной неохотой отложила книгу, которую рассматривала, и подошла к нему. Северин, меривший шагами пространство комнаты, уже был рядом.
– Самое место Велесовой книге. Если она где и есть, то здесь, – сказал Глеб, поглаживая пальцем один из символов. – Но какой же этот сундук холодный!
Северин, тоже дотронувшийся до крышки, с удивлением посмотрел на друга:
– Разве? А мне показалось, теплый.
– Поможете открыть?
Александра нагнулась над крышкой, внимательно изучая узоры.
– Я думаю, здесь тоже нужно что-то нажать, как на той двери…
Глеб, сразу вспомнивший, что случилось в прошлый раз, поморщился.
– Вот ведь невезение, – вздохнул он. – Мы не можем рисковать… Может, вытащить сундук целиком и открывать его уже при дневном свете… Нет, слишком тяжелый. Даже волоком не утащим…